Сергей
Падал я невероятно долго. Оценка Анюты о трёхстах метрах, похоже, оказалась верной. Под конец я уже не верил, что даже тело системщика сможет пережить удар об воду с такой высоты. Но мне повезло, я увидел блики и успел выпрямиться, сложив руки в разрезающий поверхность конус. Однако и об воду, и об скалу под ней я шмякнулся весьма сильно, удар выбил весь воздух из лёгких. Оттолкнувшись ногами от дна, всплыл на поверхность. Меня тут же оглушил грохот падения огромного потока воды с невероятной высоты, аж уши заболели.
Фонарик пережил падение и ещё работал, я закрутил головой в поисках Ани. Здесь, внизу, река образовывала поистине циклопических размеров заводь, и течение было совсем слабым. Однако я успел заметить узкий выход-сток из этого озера. Думаю, вода там набирает прежнюю скорость. Стены вокруг сверкали и бликовали так же ярко и красиво, переливаясь тысячами крохотных радуг. Наконец, я увидел посторонний предмет на слегка качающемся волнами зеркале озерца. В несколько гребков доплыл к нему и с радостью и ужасом понял, что не ошибся.
Это действительно была Аня, но она лежала на воде лицом вниз и по понятным причинам не дышала! Быстро оглядевшись, я нашёл искомое — небольшую ровную каменную площадку с одного края водоёма. Схватив девушку, довольно быстро доплыл туда и вытащил тело. Потрогав артерию и не найдя сердцебиения, приступил к реанимационным процедурам.
— Серёж, доверься мне, я сама сделаю! — прозвучал в мозгах голос прабабки.
Я расслабился и тут же провалился в полуявь. Пока я судорожно размышлял, сколько времени займёт распаковка реаниматора, любимая пра уже всё сделала. Пару раз «рот в рот», несколько ударов по грудине, и Аня, закашлявшись, выплюнула пару литров воды.
— Милый, ты всё-таки пришёл ко мне! Какое… — выдала она и опять отключилась.
Я в панике хотел уже самостоятельно продолжить реанимацию, но меня тормознули:
— Внук, она жива, это просто обморок. Переодень её в сухое и согрей. А ещё у неё, похоже, сломана рука.
В сухое переодевать смысла не было, системная одежда не мокнет. Но вот между ней и кожей явно были целые литры воды. Я до белья раздел любимую, хорошенько растёр этилсодержащей настойкой и одел обратно в системку. После чего попытался укутать, но девчонку стошнило прямо во сне. Явное сотрясение мозга. Похоже, она не очень удачно вошла в воду или долбанулась о дно. Возможно, оба варианта вместе, но сейчас нужно заняться рукой. Действительно, её кисть торчала под странным углом. Тщательно ощупав, нашёл сдвиг лучевой кости. Или плечевой, всегда их путал.
— Лучевой, Серёж. Но это не важно. У тебя всё для помощи есть в аптечке — и гипсовый бинт, и лубок. Сам справишься?
Как же мне хотелось поручить это бабуле. Но так я никогда не вырасту из детских штанишек, а я лучший в Ковчеге. Надо соответствовать! Достав аптечку, принялся за дело. Нащупав сломанную кость, соединил края, старательно пальпируя место слома. Для обычного человека это было бы бесполезно, но мы системщики, потому вскрывать плоть, надеюсь, не нужно. Наложив лубок, несильно замотал вымоченным в озере гипсовым бинтом. Потом достал кучку таблеток с пометкой «Сотрясение» и призадумался. Сейчас я ей это явно не скормлю. Лучше бы уколы.
На костёр можно было разломать кучу ящиков из-под оружия. Они деревянные. Прикинув размеры каменного уступа, решил поставить палатку. Она не полностью, но должна была влезть, одним углом нависая над водой. Повозиться пришлось изрядно, основная проблема — перекладывание любимой с места на место. Потому как этого «места» категорически не хватало. Но я справился, хотя и реально задолбался. Застегнув входной клапан, а следом и межкомнатный, достал газовую горелку и включил её на полную мощность. А сам обнял Анютку, пытаясь согреть ещё и своим телом. Минут через пять внутри комнаты стало реально тепло, я притушил горелку и занялся обустройством. Достал пенки, спальники, воду и еду. Всё, кроме спальных принадлежностей, я разместил во второй комнате, которая оканчивалась тамбуром. Тут же поставил биотуалет, которым мы ни разу не пользовались, но выходить из палатки было чревато — клапан находился прямо над водой, потому лучше «удобства в доме».
Вернувшись к Ане, потрогал её лоб. Температура ожидаемо повышена, но пока совсем некритично. Я очень аккуратно, стараясь не потревожить больную руку, вложил её в спальник. Разделся и влез во второй. Понимаю, что сейчас примерно обед, но вымотан был невероятно. Обняв Аню, проваливаюсь в беспокойный сон.
Разбудили меня стоны. Аня была очень горячей, похоже, у неё начался бред. Проконсультировавшись с Сергеевной, вколол ей жаропонижающее и какой-то антибиотик. Вскоре она затихла, а мне пришлось менять ей спальник, поскольку старый был насквозь мокрым от пота. Закончив, опять проваливаюсь в сон.
Следующее пробуждение было приятным. Меня обнимала сломанная рука, а в глаза смотрела моя ожившая половинка.
— Спасибо тебе, Серёж, — тихий шёпот был едва различим на фоне шума водопада. — Без тебя бы не справилась. Я неудачно вошла в воду, правое плечо болит, спасу нет. Ну, а про руку, судя по всему, ты уже и сам в курсе. И тошнит. Похоже, у меня сотрясение.
Я достал подготовленную заранее горсть таблеток и протянул ей с бутылкой воды. Она, не переча, выпила их все. После чего взяла меня за ладонь и отрубилась.
«Не, так не пойдёт», — решил я и, аккуратно разбудив, заставил поесть. Влезло в неё немного, всего четыре порции. Ещё две отдал котёнку, который молча слямзил угощение, и семь съел я сам. Потом немного посидел, глядя на спящую Анютку.
Спать самому уже абсолютно не хотелось, и я кое-как выбрался наружу. Вход был над самой водой, и потому выйти из палатки было то ещё приключение. Меня тут же окатило водной пылью. После освещения в палатке окружающий мир казался слишком тёмным, и я включил налобный фонарь. Всё вокруг мгновенно покрылось мириадами сверкающих искорок, просто невероятная красота. Поскорее бы любимая поправилась, она точно оценит.
Подойдя впритык к скале, попытался отколупать один минерал, но он сидел очень крепко. При попытке подковырнуть ножом кончик лезвия отломался, но сам минерал размером с зёрнышко пшеницы вылетел со своего места пребывания и попытался упасть в озеро. Я поймал его у самой воды. Вблизи это была мутная стекляшка полукруглой формы, даже обидно стало. На всякий случай закинул её в сумку.
А теперь главный вопрос — как отсюда выбираться? Я внимательно осмотрел скалу, насколько хватало фонарика. Всю дорогу вверх шёл отрицательный уклон. Это не просто затрудняет восхождение, это делает его практически невозможным. А учитывая, что у меня осталось всего тридцать метров верёвки, плюс сломанная рука Ани… Я схватился за голову. Вот бы научиться летать! Дайте мне монстра, завалив которого, я получу способность хотя бы левитировать! Мечты-мечты.
Анатолий Петрович
С этими подъёмами на поверхность не заладилось сразу. Два лифта просто не отвечали на команды ИИ. Шахты были, по отзывам инженеров, целым, гермоворота — тоже. Но все лифты всегда хранились в верхних точках, и они не реагировали на команды. Третий, помеченный ИИ как работающий, легко опустил платформу и даже поднял испытательную команду инженеров и военных наверх. Вот только два последних шлюза не работали. Инженеры смогли пройти предпоследний, но верхний, по их словам, был похоронен под многотонными наносами грунта. Теоретически через них тоже можно было пробиться, но это заняло бы годы.
Очередной дежурный, отправленный в верхний мир следить, чтобы портал не закрылся, унёс их властям координаты. Работы по ликвидации заносов шли уже сутки, но всё, что мы получили: «Там нет лифтовой шахты, мы выкопали почти двадцатиметровый котлован. Ваши координаты ошибочны».
При этом по координатам двух оставшихся неработающих врат шахты нашлись. Сейчас заканчивают раскопки и пытаются запустить лифты. Но у их инженеров что-то не получается. Похоже, поломки сложнее, чем мы могли ожидать.
Научники выдали мне список всех подъёмов на поверхность. Их было аж семьдесят! Семьдесят, мать их! А мы не можем выйти на поверхность.
— Лапуль, сделай мне кофе с коньячком, пожалуйста, — попросил я в интерком.
Обычно я противник этанолов, но сейчас это именно то, что мне необходимо. Семьдесят подъёмов. Точнее, семьдесят один, но один был разрушен ещё на этапе заселения Ковчега. Подвижки почвы или какая-то заумная хрень. Ещё тринадцать были уничтожены искусственно, поскольку мешали внутренней инфраструктуре. С одного из таких на нас недавно рухнула платформа. Двадцать два пришли в негодность в результате прорыва подземной реки. Сложно тогда было, но мы справились. Затопленные шахты просто замуровали, как и много гектар полезной площади, отгородив дамбой прорыв. Но тридцать пять должны быть, где они все?
Я опять взял в руки отчёт. Как достали эти архаизмы, ведь можно было просто на ангела прислать. Нет, бумажные документы безопаснее и лучше сохраняют секретность! Бред… Бумажку я могу просто потерять. А ИИ взломать не удавалось никому больше полутора тысяч лет! Долбанные перестраховщики и приверженцы древних традиций.
В этот момент дверь ко мне распахнулась, и моя очаровательная незаменимая помощница внесла кофе. Всё, как я люблю. Капельку сахара, коньяк для запаха. Проводив подтянутую красивую задницу взглядом, вернулся к бумагам.
Информация была ещё только о двенадцати шахтах, включая три, с которыми мы сейчас пытались работать. Где ещё двадцать три? Что с ними? Я вызвал видеосвязь с главой научного отдела.
— Привет, дружище! — начал я. — Серафимыч, у меня тут не сходится ни хера в вашем отчёте. О двадцати трёх шахтах нет ни слова. Что с ними, где они?
— О, здарова, старик! Не поверишь, сам сижу и задаюсь точно таким же вопросом. Подняли все данные, и всё, что мои ребятки накопали — шахты есть. Ни координат, ни примерного расположения, ни состояния. При попытке углублённого изучения одной из них ИИ выдал, что информация засекречена, и при попытке дальнейшего взлома все данные будут уничтожены. Так что я даже не знаю, что делать. Страшно ломать дальше, ИИ редко шутит такими предупреждениями.
— Ты хочешь сказать, что от нас спрятали эту информацию? Кто? И, главное, зачем?
— Если тебе интересны мои теории, данные должны будут появиться в день запланированного подъёма на поверхность.
— Но это через четыреста лет! — я не выдержал и вскочил на ноги. — О чём предки думали? Должны же быть протоколы на случай форс-мажора?
— Вот именно этим я сейчас и занимаюсь, как и весь мой штат. Но пока по нулям. Будут новости, сообщу. Отбой, меня зовут.
— Отбой, — пробормотал я сам себе, поскольку Виктор Серафимович уже отключился.
Что же, остаётся только надеяться, что или наши учёные смогут раздобыть координаты и прочие данные, или мы запустим хотя бы один из выходов.
Теперь по Диме, простите, Джону. Он был нереально, невозможно похож на моего брата. Голос, манеры, поведение, внешность… Это был Дима, хоть стреляйте. Впрочем, не важно. Он предоставил нам довольно много информации о верхнем мире. Думаю, основной мотивацией было осознание, что он никогда не сможет вернуться наверх. И потому на сотрудничество он шёл весьма охотно, ничего не скрывая.
То, что он мне рассказал, меня очень беспокоило. Помимо войны с вторженцами, люди воевали… с людьми! Это было немыслимо, невозможно, но и не верить ему у меня не было причин. Главная цель этих войн была одна! Деньги! Не очень понятное явление, суть которого я понял не сразу. Как можно работать, чтобы просто прокормить себя и своих детей? Разве можно предположить, что нормальный человек будет терпеливо наблюдать на то, как умирает его ребёнок только потому, что у него нет этого непонятного ресурса на простейшую, по сути, операцию?
А заказные убийства? Это вообще в голове не укладывалось! Как можно заплатить неведомо кому непонятные деньги за то, что кто-то убьёт того, кто тебе мешает? Немыслимо! На пути к главе я делал множество дел, за которые мне, по идее, должно быть стыдно. Очернял конкурентов в глазах других, занимался подлогами и искажениями информации, но убить? Лишить жизни? Немыслимо, тем не менее на поверхности это было в порядке вещей.
Они так жили. И чем больше рассказывал Джон, тем меньше мне хотелось воссоединения наших миров. Единственное, что меня останавливало от команды на ликвидацию всех спусков — технологии оружия. Все эти века мы готовили потенциальных системщиков, мы развивали человека и его возможности, а не оружие. И технологии верхних ушли в недосягаемую высоту. А, как показала практика, даже наше устаревшее оружие оказывается на порядок мощнее и эффективнее системного. Во всяком случае, начальных уровней. Напрягало одно: оружие верхних круче, их войска подготовленнее наших.
Эльза
После разговора с Витьком по прозвищу Картофан (блин, и как тут не заржать) я направилась к себе. Это залегендированное жильё давно воспринимала своим домом. Самое приятное, что тут я жила одна, ни с кем его не деля. Дома нас было минимум двое на комнату. Нормой считалось четверо. А тут? Королевишна, не меньше! Кстати, не знаю, как так получилось, но все из команды жили по одному. Кроме Юли и Маши, они делили друг с другом одну комнату на двоих.
Хотя всё логично. Соседи Правнука и Гнома погибли с приходом Системы, Оля у нас из верхов, мне перепала хатка при внедрении. Кстати, я не узнала, с кем живёт Виктор. В теории его сосед может стать проблемой. Не забыть выяснить.
Мы договорились со всей командой, что встречаемся после обеда и опять проходим боевое слаживание. Плюсом я хотела научить всех использованию огнемёта, который Гном всё время протаскал на себе. На обучение заряда хватит, а там и Правнук подтянется. Надеюсь…
В этот раз на тренировке очень бросалась в глаза разница между всеми нами и Виктором. Он был значительно медленнее остальной команды, постоянно путался, в итоге мы все занимались в основном его обучением. Когда у парня только начало получаться, ко мне подошла Ольга, отвела в сторону и горячо зашептала на ухо:
— Эльза, такое дело… Со мной только что связался отец, ну, в смысле глава Ковчега.
— Я знаю, кто твой отец, Оль, — перебила её я. — Ближе к сути.
— Он сообщил, что им удалось запустить один из подъёмов наверх. И хочет, чтобы я при этом присутствовала. Как он выразился, «при эпохальном историческом событии». В общем, мне нужно слинять. Как-нибудь обоснуй это перед нашими.
— А ты таймера и арены не боишься? — уточняю я. — Если что-то пойдёт не так, ты влипнешь, смертельно влипнешь. И Правнука рядом не будет, как и меня.
— Откровенно? Слегка опасаюсь, — она поморщилась. — Но мы, думаю, ненадолго. В планах подняться, встретиться с командой верхних и спустить их к нам. Как я поняла, наше представительство уже ожидают, сейчас идут последние проверки систем. Тестовый прогон подъёмной площадки лифта завершился успехом.
— Хорошо, Оль, с командой я разберусь. Только, пожалуйста, будь осторожнее! Арена — не шутки, я там побывала, врагу не пожелаешь. Это не тупые ящерки, которые прут на тебя в лоб, а ты их отстреливаешь, как в тире. Плюс у тебя даже нет радара в ангеле. Не доводи до неё. Лучше в пропасть шахты лифта спрыгнуть, шансов выжить будет больше, честно. Удачи!
Ольга порывисто обняла меня и побежала к выходу из тоннеля. А я вернулась к муштре новенького, не забывая при этом поправлять и своих опытных товарищей, если они совершали какие-то ошибки.
День клонился к вечеру, Серёгиных запасов еды у нас не было, и потому я дала команду закончить на сегодня тренировку и выдвигаться домой.
В столовой мы набрали каждый по горе подносов и, довольные друг другом и жизнью, уселись за столик.
— Что скажешь, Эльза? — щенячьим взглядом уставился на меня Виктор. — У меня есть шансы? Или я балласт? Судя по тому, как вы все двигаетесь, я вас хрен когда догоню.
— Не, Картофан! — я чуть снова не заржала над его позывным, но сдержалась. Не к месту, вопрос для парня серьёзный. Но остальные заулыбались. — Ты сегодня был великолепен. Тебе ещё немного позаниматься, и сможешь работать как минимум наравне с нами. Откровенно, у тебя великолепные данные, надо только их немного отшлифовать.
Я не кривила душой. Скорость обучения у него была феноменальная. Он напомнил мне моих сокурсников и сокурсниц, я даже на секунду задумалась, а не мой ли коллега он часом? Потом отбросила эту мысль, поскольку его рекомендовал сам глава, и, скорее всего, предварительно проверив. Хотя не факт…
От мыслей отвлёк ангел, сообщив, что у меня входящий голосовой от Ольги.
— Эльза, я даже не знаю, как тебе об этом сообщить, — в её голосе был заметен намёк на истерику. — Мы смогли подняться на поверхность и даже выйти из лифта, но тут запустение и разруха. Никаких работ по нашему откапыванию не велось явно. И никто нашу делегацию не встречает, но самое паскудное, что лифт отказывается спускаться обратно. Кажется, что-то безвозвратно поломалось. Учёные и инженеры пытаются исправить ситуацию, но, по их данным, это может занять дня три. Эльза, мне страшно…