Гидеон изумленно посмотрел на нее. Потом лицо его приняло лукавое выражение.
— И на ком же я женился? — спросил он с довольной улыбкой.
— На любительнице распоряжаться. Пошли!
Поговорив с миссис Моррис, Эйлин с огромным удовольствием прогулялась с Гидеоном. После чего поднялась в свою комнату и закрыла дверь между их спальнями. Потом понежилась в ванне и, несмотря на то, что в глубине души волновалась о Джастине и Ките, впервые почувствовала себя лучше.
Ужин прошел очень приятно, хотя Гидеон обладал поразительной способностью вытягивать из нее сведения, которые она считала если не секретом, то своим личным делом.
— Ты всегда хотела быть бухгалтером? — спросил он, и Эйлин, удивляясь самой себе, начала рассказывать ему о своих планах поступить в университет, которые она вынашивала до того, как погибли родители. Рассказала и о том, как ей повезло, когда Андреа предложила сама готовить ее.
— Она относилась ко мне великолепно, — продолжала Эйлин. — Всегда сочувствовала, когда с Джастиной возникали какие-то проблемы.
— Джастина была сорвиголовой?
— Но не безнравственной!
— Не кипятись. Мы ведь уже установили, что они с Китом стоят друг друга.
— Прости, — извинилась она, и Гидеон улыбнулся.
— Значит, ты, то беспокоилась о Джастине, разыскивая ее по ночам, то готовилась к экзаменам на бухгалтера, и у тебя никогда не хватало времени на личную жизнь.
— О, все было не так мрачно! — возразила Эйлин, не в восторге оттого, что этот человек думает, будто она совсем «зеленая», глупая и никогда не имела друга. — У меня были свои радости.
— Приятели?
— Конечно.
— Кто-нибудь из них стал тебе особенно близок?
Эйлин покачала головой и, хотя ей было это совсем не по душе, почувствовала, что вынуждена признаться:
— Я встречалась с ними слишком редко, чтобы это понять.
— Раз пять? — спросил Гидеон.
— Скорее, раза два. Потом происходили какие-то неприятности с Джастиной, и я вынуждена была все обрывать. При том, что Джастину бросало из одной крайности в другую, я решила сосредоточить свое внимание на учебе и на сестре.
— И Джастина всегда была на первом месте?
— Ну как тебе объяснить? — У него был брат, ради которого, как она понимала, он готов на все. — Моя сестра не всегда доставляла мне головную боль, — поспешно произнесла Эйлин. — Она была необузданной, конечно. Импульсивной, легкомысленной, отчаянной, иногда сущим кошмаром — этим все сказано. Но в то же время она была любящей, веселой и безукоризненно честной. — Эйлин замолчала. Ей снова пришла в голову ужасная мысль, которая уже давно мучала ее.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Гидеон. — В твоих глазах столько боли.
— Прости, — извинилась Эйлин. — Я все время пыталась убедить себя в том, что гормональные нарушения все еще давали о себе знать после рождения Виолетты, и именно поэтому Джастина вела себя в несвойственной ей манере. Ведь она такая честная. Я точно знаю, что она не могла уехать из отеля, не оплатив счет. Она просто не могла бы. Я знаю!
Гидеон, однако, дал свое объяснение:
— Может, она подумала, что счет оплатил Кит.
Эйлин хотела бы поверить в это. Может быть, они отправились куда-то в то утро, когда сошла лавина, собираясь вернуться, да что-то помешало им сделать это.
— Деньги были только у Джастины, — неуверенно напомнила она.
Гидеон, кажется, не собирался падать духом.
— Если она не менее чувствительна, чем ее сестра, я думаю, она скорее бы передала деньги Киту, чем позволила бы ему чувствовать себя униженным.
У Джастины было достаточно времени, чтобы воспользоваться одной из своих кредитных карточек и получить какие-то деньги, которые она, конечно, отдала Киту. Размышляя об этом, Эйлин вдруг почувствовала, как учащенно забилось ее сердце от нежного взгляда Гидеона.
Она резко сменила тему.
— Ну... а как насчет тебя? — спросила она, изо всех сил стараясь говорить беспечным тоном.
— Меня? — удивился он.
— Я все поведала о себе, теперь твоя очередь.
— Ты предлагаешь, чтобы я рассказал о моих похождениях?
— Тебе совсем не обязательно вдаваться в подробности, — поспешно уточнила она.
Гидеон засмеялся, отрицательно покачав головой.
— Этого, — печально сказал он, — я сделать не могу.
— Почему? — настаивала Эйлин, какой-то бесенок вселился в нее.
— Это тайна, — ответил он, уже не смеясь, но глаза оставались веселыми.
— Какая?..
Он посмотрел на нее с явным удовольствием, и хотя сердце ее отчаянно колотилось, Эйлин выдержала его взгляд.
— Мужчины не... хвастаются!
Оба рассмеялись.
Лежа без сна в ту ночь, Эйлин призналась себе, что Гидеон Лэнгфорд ей небезразличен и ей нравится его общество. Но из этого никогда ничего не получится. Он развлекал ее, поселил в своем доме и даже женился на ней, исключительно чтобы достичь своей цели. Но тут нет никаких чувств. Она ничего от него не требовала, упаси Бог! Но тогда почему ей так обидно? Однако они оба заинтересованы, чтобы их видели вместе. Эйлин уснула с мыслью о том, что при свидетелях она будет демонстрировать их «единение», а в другое время постарается избегать Гидеона. В интересах самосохранения... Бог мой, да она, наверное, сошла с ума! Зачем ей какое-то самосохранение?
— Если хочешь, можешь воспользоваться моей машиной, — предложил он ей за завтраком на следующее утро.
Почему-то это вызвало раздражение. Он может оставить свои великодушные жесты!
— Спасибо, конечно, но я не планировала сегодня никаких визитов, кроме визита в детскую.