- Попридержи язык, девочка, - угрожающе зашептал он, - или...
- Или - что? А как насчет того, чтобы раскрыть правду? Объявить во всеуслышание, что вы меня продали? Что поскольку сами не в состоянии заработать ни одного честного доллара, вам не обойтись без человека, который обеспечивал бы вас?
- Ты дешевая потаскушка!
Байрони, запрокинув голову, рассмеялась:
- Дешевая? Надо же, какое вранье!
- Ты должна убедить мужа в том, что сделаешь его счастливым, девочка.
- Иначе он перестанет посылать вам деньги? О, это мысль! - Байрони встала в позу, которая, как она надеялась, была вызывающей и высокомерной. Тяжелые скулы отца задрожали от ярости, но к ним подходил Айра, и он уже ничего не сказал.
Теперь она жалела - не следовало его раздражать. Он мог отыграться на матери. Впрочем, нет, он уже так напился к моменту ее и Айры отъезда, что сразу захрапит, насквозь пропитанный виски. Да к тому же у него теперь есть деньги.
- Наша свадьба прошла точно так, как мне хотелось - без суеты и без сборища зевак. Скромно и просто.
- Пастор, мистер Элкс, ненавидит моего отца.
Он согласился провести церемонию бракосочетания только ради матери.
- Мистер Элкс - проницательный человек. Не нужно так удивляться, Байрони. Мне хорошо известны репутация вашего отца и его нрав. Теперь вы в полной безопасности.
А как насчет вас? С вами я тоже могу чувствовать себя в безопасности?
- И прошу вас, Байрони, будьте спокойны за свою мать. Ради нее я решил не отдавать вашему отцу все деньги сразу, а посылать их ежемесячно. Таким образом она тоже в безопасности.
Она повернула к нему лицо, слишком потрясенная, чтобы произнести хоть слово.
- Вы очень добры, - наконец пролепетала она.
Он сочувственно улыбнулся Байрони, по крайней мере ей хотелось думать, что его улыбка была такой - было трудно различить в слабом свете, исходившем от висевшего над океаном полумесяца.
- Я презираю несправедливость. Мне нужно поговорить с вами, Байрони, и тогда вы сможете судить о том, насколько я в действительности добр.
В ответ на эти мягко произнесенные слова она повернулась к нему, нервно облизывая языком нижнюю губу.
- Да, Айра? - Не скажет ли он ей, что уже пора начать их брачную ночь? Ее пробрала дрожь, и она застыла в ожидании.
Он еще немного помолчал и наконец заговорил:
- Познакомившись с вами, я понял, что вы, к счастью, очень добрая девушка. Я имею в виду, отзывчивая и чуткая. Я понимаю, что вы вышли за меня замуж не по любви, Байрони, но и не из-за моего богатства. Что до меня, то я полюбил вас, очень полюбил, но не собираюсь торопиться или торопить вас с...
Он замолчал, и она увидела, что его лицо сильно побледнело, а пальцы опущенных рук то сжимались в кулаки, то снова разжимались. Нахмурившись, она ждала продолжения.
Он повернулся к Байрони, и чуть заметно улыбнулся.
- Видите ли, Байрони, я должен просить вас о величайшем одолжении и молю Бога о том, чтобы услышать от вас необходимый мне ответ.
- Да? - Голос Байрони слегка дрожал, она чувствовала себя как никогда смущенной.
- Я говорил вам о моей сводной сестре Ирен. Я ее фактически вырастил. Наши родители умерли, когда ей исполнилось всего четырнадцать лет. Кроме меня, у нее не было никого на всем свете. Как нет никого и теперь.
Чего он от нее хочет? Заверения в том, что она не возражает против того, чтобы его сводная сестра жила вместе с ними? Обещания, что она полюбит Ирен и будет к ней добра?
Айра глубоко вздохнул, и сказал:
- Несколько месяцев назад Ирен связалась с одним человеком. Я узнал об этой.., связи, когда было уже слишком поздно. Видите ли, этот человек женат. Он лгал Ирен, соблазнил ее, и теперь она ждет ребенка.
Байрони во все глаза смотрела на него. Она слышала боль в его голосе и понимала, насколько глубока его любовь к сестре.
- Я.., мне очень жаль, Айра. Бедная Ирен!
- Вы теперь моя жена, Байрони. Я знаю, вы боитесь меня, как мужа, боитесь, что я предъявлю свои супружеские права. Да и как иначе? Вас вырастила незамужняя тетка, не доверявшая ни одному мужчине, и жестокий тиран-отец. Клянусь, я не стану вам навязываться силой. Но одолжение, о котором я прошу, свяжет меня с вами и наполнит бесконечной благодарностью до моего смертного часа. Я прошу вас согласиться на то, чтобы будущий ребенок Ирен считался нашим, чтобы вы спасли мою бедняжку сестру от скандала, который отозвался бы не только на ней, но и на нас с вами. Я прошу вас сделать так, чтобы все думали, что вы беременны, а потом, после рождения ребенка, обращаться с ним как с вашим собственным.
Значит, в Сан-Диего привели вас вовсе не мои прекрасные глаза? - тут же подумала она. Недобрая Байрони...
- Значит, - тихо проговорила она, - единственной причиной нашего брака является спасение Вашей сестры.
- Да.
Свобода от мужских притязаний. Свобода оставаться самой собой, неприкосновенной.
- Как это осуществить, Айра?
Как разумно и логично прозвучали ее слова! Она почувствовала, что у него словно гора с плеч свалилась.
- У меня есть дом в Сакраменто. Я провожу вас с Ирен туда сразу же по прибытии в Сан-Франциско.
Вы будете находиться там семь месяцев или около того, а потом возвратитесь домой. Боюсь, вам будет немного одиноко и вы будете чувствовать себя связанной в течение этого времени, но альтернативы не вижу. Никто не должен знать, что ребенка носит Ирен, а не вы.
- Я.., я не знаю. Это представляется оскорбительным, невозможным!
- Кроме того, я боюсь за жизнь Ирен, - тихо проговорил он. - Она терзается сознанием своей вины. Боюсь, она может попытаться убить себя.
Байрони посмотрела за борт на спокойную воду.
Был штиль. Полумесяц играл серебряными бликами на гребнях едва заметных волн. И опять перед нею встал вопрос: есть ли у нее выбор? Почему он ждал свадьбы, чтобы только потом сказать ей об этом? Впрочем, это не имело значения, ведь выбора не было.
- Вы спасли меня от жалкого существования в доме отца, - наконец заговорила Байрони. - Я сделаю это для вас и для Ирен. Деньги, которые вы будете посылать отцу каждый месяц, защитят мою мать от приступов его гнева. Да, я теперь многим обязана вам, Айра. - Она протянула руку, и он тепло пожал ее, трепеща от облегчения.
- Спасибо, - сказал он.
***
Брент взъерошил мягкие черные локоны Селест и поцеловал ее курносый нос.