Мачеха посмотрела на меня.
— И что ты решила?
Я потупила взор и стала изучать пятно на скатерти.
— Ну…в общем…ничего. Я только…не захотела с ним заниматься сексом, но…попросила доставлять мне удовольствие….
— Супер! — коротко констатировала мачеха — Ты сама себя слышала? Тебе предложили вдесятеро больше чем царство, а ты его послала на три буквы. Причем показала себя до мозга костей эгоисткой и дурой.
— Знаю…ю…ю…ю — опять завыла я.
Слёзы полились рекой, и я стала размазывать их по щекам. Мачеха кинула мне полотенце.
— Утрись и нечего нюни распускать. Сама виновата.
От её замечания, мне легче не стало.
— Ну ладно, ладно — сказала она, подходя ко мне и обнимая меня — Слезами горю не поможешь. Надо не сырость разводить, а действовать.
— Ка…а…ак? — всхлипывая, спросила я.
— Пока не знаю. Надо подумать, а ты пока сходи в ванную и умойся холодной водой. В таком виде, ты его себе точно не вернёшь. Вот чего мужики на дух не переносят, так это женских слёз. Запомни, и используй как оружие — сказала она мне в след.
В ванной я зависла надолго. Холодная вода оказывала на меня воздействие, только пока я в неё окуналась. Стоило вытереть лицо полотенцем, как у меня снова начиналась истерика. Пришла мачеха и принесла мне валерьянку. Чуть погодя, наконец, отлегло, и я смогла спокойно вздохнуть и выйти из ванной.
Заседание тайного совета женщин на кухне, продолжилось.
— Я вот что думаю — начала излагать свои соображения мачеха — Такого как он нахрапом не возьмёшь и упущенную возможность не используешь. Будь на его месте простой мужик, я бы тебе посоветовала пойти к нему и, улучив момент, упасть перед ним на спину, пошире раздвинув ноги. Если он хотел тебя раньше, то был бы только рад, что добился своего, а там уже дело техники.
— А если не хотел? — осторожно поинтересовалась я.
— Выставил бы за дверь… — ответила она, и улыбнувшись, добавила — …после того как трахнул.
Я попыталась это представить, и мне стало немного не по себе. Наверное, мои переживания отразились на моём лице, потому что мачеха засмеялась и сказала:
— Не переживай, тебе это уже не грозит. Ты уже сама себя выставила за дверь.
Жестокий юмор, как соль на рану.
— Нет, такой номер с ним не пройдёт. Тем более что рядом с ним уже есть та, которая пытается это использовать, и как мы видим, совершенно безуспешно.
Я бы в этом не была так уверена.
— Нам нужно действовать по-другому. Ты говорила, что он тебе помогал с учёбой, это он предложил или ты попросила?
— Он предложил.
— Очень хорошо, просто замечательно. Значится так. Берёшь руки в ноги, в зубы учебники и к нему, с просьбой помочь тебе по учёбе…
— Но, он же ранен? — удивлённо воскликнула я.
— Ага, значит, как сексом каждый день заниматься, он здоров, а помочь тебе с учёбой, он ранен? Язык не член, чай не столько же сил нужно, что бы им ворочать.
Мачеха бывала, грубовата в высказываниях, но всегда метко подмечала нюансы.
— Идёшь к нему учиться, а попутно, между делом, наводишь у него порядок. Как прилежная домохозяйка. Пусть он видит твоё отношение к своему дому — пояснила она, увидев мой взгляд — Он им дорожит, и твоё старание, оценит.
— А дальше?
— А дальше, жди, терпи, надейся. Пока он не встанет на ноги и не выгонит Таисию, мало вероятно, что тебе подвернётся удачный момент, даже просто поговорить с ним.
— А если подвернётся? Что говорить?
Мачеха задумалась.
— Кто знает, может твоё признание в любви на него подействует, врать в таких вещах ты ещё не умеешь, а искренность, подкупает. Хотя, возможно, он тебя уже отбраковал, так что я бы не спешила раскрываться перед ним…. Хорошо бы узнать его отношение к тебе… — задумчиво сказала она — Но как?
Повисла задумчивое молчание. В моей голове было так пусто, что эхо гуляло от одного уха до другого, так что из двух задумавшихся, я была той, которая только делала вид.
— Остаётся только надеяться, что он тебя ещё не раскусил до конца. А это значит, что он сам подкинет тебе возможность, вернуться к прежним играм. Ну, или ясно даст понять, что твой поезд ушёл.
— Это как?
— Хм… открыто он тебя, скорее всего, не пошлёт, но может намекнуть, или измениться его отношение к твоим визитам. Будет находить отговорки, будет занят…. да ты почувствуешь — уверенно сказала мачеха.
— Ясно.
— Эй, ты куда?
Её вопрос поймал меня в дверях кухни.
— К нему — немного удивлённо, ведь это так очевидно, ответила я.
— Сядь! — приказали мне — В таком состоянии я тебя никуда не пущу. Таких дров наломаешь, вовек не разгребём. Ты ж страшна как смертный грех. Посмотри на себя, все глаза выплаканы, пахнешь валерьянкой и до сих пор не отошла от истерики. Или ты хочешь прямо там у него продолжить?
Я отрицательно замотала головой.
— Ты должна идти во всеоружии. Помни, ты ступаешь на захваченную территорию, и кое-кто там будет совсем не рад твоему визиту. Соваться туда без подготовки, глупо.
Мачеха встала и полезла в шкафчик. Я знала, что там храниться её книга кулинарных рецептов. Может в обычной готовке она и была халтурщицей, но вкуснее пирогов, чем готовила она, я, в своей жизни, не пробовала.
— Для начала, пустим в ход тяжёлую артиллерию — многозначительно сказала она, сдувая пыль с книги.
Выпечкой она баловала нас не часто, но редкий праздничный стол, обходился без её пирогов или тортов. Бывало, её подруги просили испечь им что-нибудь, и тогда нам перепадали крохи с барского плеча, в виде оставшихся кусочков или отдельно сделанного небольшого лакомства.
Ближе к вечеру, мы разработали более детальный план, вплоть до того, что и когда говорить, и на что и как реагировать. Некоторые участки даже прорепетировали.