— Дина, Роберт — агент по продаже картин, он работает в галерее Бернстайна на Кент-стрит.
— Правда? — не поверила Дина, оживившись и еще шире раскрыв глаза. — Вы продаете картины и все такое прочее?
— Ну, да.
Джейн передала Дине пиво, придвинула к дивану маленький столик и поставила стакан.
— Роберт — очень влиятельный человек, — продолжала она. — Он все время летает то в Париж, то в Рим, заключая свои дорогостоящие сделки. Правда, Роберт? — Она опять взяла поднос: — Дина, тебе бы надо договориться, чтобы он подобрал картину для твоей новой квартиры. Что-нибудь современное, чтобы повесить над камином, и, как знать, может, со временем эта картина будет стоить целое состояние. Ты сможешь ее продать, когда для тебя не найдется достойных ролей.
— Не говори так. Я же только-только начала! А это дорого мне будет стоить?
— Не дороже, чем американская ванная.
Дина очаровательно улыбнулась:
— Однако я всегда считала, что ванная очень важная вещь в доме.
Джейн налила еще два стакана и передала один из них Роберту. Затем уселась в кресле напротив дивана лицом к своим гостям.
— Ведь это же твоя квартира, — сказала она. В ее голосе слышалось тихое раздражение.
Роберт быстро перебил ее:
— Вы еще не рассказали мне о новой пьесе… О «Стеклянной двери». Когда премьера?
— В среду. В эту среду в театре Реджент.
— Нам надо достать билеты, Джейн.
— Да, разумеется, — согласилась Джейн.
— От одной мысли о премьере у меня сдают нервы. Понимаете, это моя первая роль в театре, и если бы не Мейо — он просто необыкновенный постановщик… Без него я бы все бросила.
— Вы еще не сказали, о чем пьеса.
— Ну… Она… Я не знаю. О молодом человеке из простой рабочей семьи. Он пишет книгу, и она становится бестселлером и делает его знаменитым. Ну, вы понимаете, телевидение и все такое. Затем он знакомится с людьми из мира кино, становится все богаче и все отвратительнее. Начинает пить, заводит кучу любовниц, просто прожигает жизнь. В конце концов, эта разгульная жизнь, конечно, приводит его к тому, с чего он начинал. Молодой человек оказывается в доме своей матери на кухне перед старой пишущей машинкой с чистым листом бумаги на каретке. Я понимаю, что сюжет банальный, но постановка правдивая и задевает за живое, а диалоги как будто взяты из самой жизни.
— Вы думаете, спектакль будет иметь успех?
— По-моему, провал ему не грозит. Но я суеверна.
— А кого играете вы?
— О, одну из его многочисленных девушек, отличающуюся только тем, что она беременна.
— Очаровательно, — пробормотала Джейн.
— При всем при том, это вовсе не пошлятина, — заверила Дина. — Когда я первый раз прочитала сценарий, то не знала, плакать мне или смеяться. Жизнь, как она есть, мне кажется.
— Да… — Джейн допила свое вино, поставила стакан и посмотрела на часы. Затем с явным намеком произнесла: — Роберт, я иду переодеваться. Нам нельзя опаздывать, ведь нас ждут. — Она встала. — Дина, извини, пожалуйста.
— Все в порядке. И спасибо за консультацию по поводу ванной. Позвоню тебе в ближайшее время и сообщу свое решение.
— Да, пожалуйста.
Когда она ушла наверх, Дина еще раз доверительно улыбнулась Роберту:
— Надеюсь, я вас не задержала. Пойду, как только допью. Приходится жить в таком хлеву, что просто ужасно. Тут еще эта жара, вы согласны? Хоть бы гроза прошла! После грозы так прохладно.
— Без сомнения, сегодня вечером быть грозе. Скажите, как вам досталась эта роль?
— Ну, вы знаете, Амос Монихан написал пьесу. До этого он видел меня по телевизору в «Детективе», поэтому позвонил Мейо Томасу и сказал, что, ему кажется, я подойду для этой роли. Потом были пробы. Вот и все.
— А кто исполняет главную роль? Молодого человека, писателя?
— Здесь пришлось пойти на риск. Спонсоры хотели, чтобы его играла какая-нибудь знаменитость. Однако Мейо нашел совершенно нового парня, которого видел в провинциальном театре, и убедил спонсора дать ему шанс.
— Так у вас в главной роли неизвестный актер?
— Да. Почти, — согласилась Дина. — Хотя, можете мне поверить, актер он хороший.
Она допила свое пиво. Наверху туда-сюда ходила Джейн, открывала и закрывала ящики шкафов. Роберт встал, чтобы убрать пустые стаканы.
— Вы будете еще пить?
— Нет, спасибо. Я не стану вас больше задерживать. — Дина встала, одергивая платье, и, тряхнув длинными волосами, направилась к лестнице.
— Я ухожу. До свидания, Джейн.
— До свидания! — Теперь, когда клиентка, наконец, уходила, голос хозяйки звучал более дружелюбно.
Гостья направилась по лестнице вниз. Роберт последовал за ней, провожая, наклонился через ее голову открыть задвижку входной двери. Снаружи в горячем воздухе безветренного вечера дремали конюшни.
— В среду буду держать пальцы крест-накрест на счастье за вас.
— Дай-то Бог!
Они вышли на улицу.
— А как имя того молодого актера?
— Кристофер Феррис, — был ответ.
«Вот почему Джейн не хотела, чтобы мы с ней встретились», — подумал Роберт.
— Кристофер Феррис? Я его знаю.