- Я не хвастаюсь, я просто подумала, что Саре интересно узнать что-то о твоем отце. Возможно, однажды ты пойдешь по его стопам.
- Вряд ли, мама. Слишком много головной боли. Не думаю, что когда-нибудь займусь этим.
- В один прекрасный день ты можешь удивить самого себя. - Она снова улыбнулась Саре, а немного погодя они пошли на ленч.
Это была очаровательная женщина, поразительно живая для своего возраста, и было видно, что она обожает Вильяма. Она не цеплялась за него, не жаловалась, что он был недостаточно внимателен к ней или что она редко видит его. Казалось, она совершенно довольна, позволяя ему вести самостоятельную жизнь, и получала большое удовольствие, когда он рассказывал о себе. Она вспомнила о его наиболее забавных юношеских проделках и как хорошо он учился в Итоне. После этого он поступил в Кембридж и занимался историей, политикой и экономикой.
- Зато теперь я посещаю обеды и танцую танго. Удивительно, как полезно образование.
Но Сара уже знала, что Вильям занимался не только этим. Он управлял имением, имел доходную ферму, заседал в палате лордов, путешествовал, был начитан и еще был увлечен политикой. Он был интересный человек, и Сара не хотела признаваться себе, что ей нравилось в нем все. Ей понравилась даже его мать. А герцогиня, кажется, была очарована Сарой.
Они втроем долго гуляли в саду, и Аннабель Вайтфилд рассказала Саре все о своем детстве в Корнуэлле, а также о поездках к родителям ее матери во Францию и о том, как она проводила лето в Довиле.
- Иногда мне не хватает этого, - призналась она с ностальгической улыбкой.
- Мы как раз были там в июле, там просто очаровательно, - улыбнулась в ответ Сара.
- Я рада слышать это. Я не была в Довиле уже пятьдесят лет. - Она улыбнулась сыну. - С тех пор как появился Вильям, я оставалась дома. Мне не хотелось разлучаться с ним, я получала удовольствие, проводя все свое время с сыном, восхищаясь каждым его словом и звуком. Меня едва не убило, когда бедный ребенок уехал в Итон. Я пыталась убедить Джорджа оставить его дома и нанять преподавателя, но он настоял, и я полагаю, был прав. Вильяму было бы слишком скучно дома, со своей старой матерью. - Она посмотрела на него с любовью, а он поцеловал ее в щеку.
- Мама, мне никогда не было скучно дома с тобой, и ты знаешь это. Я обожал тебя. И обожаю до сих пор.
- Глупый мальчик, - улыбнулась она, всегда чувствуя себя счастливой, слыша это.
Они уехали из имения вечером, герцогиня пригласила Сару заехать к ней перед отъездом из Англии.
- Может быть, после вашего путешествия по Италии, моя дорогая. Я буду рада, если вы поделитесь со мной своими впечатлениями.
- С удовольствием, - улыбнулась ей Сара. Она прелестно провела время, и всю дорогу до Лондона они с Вильямом болтали об этом.
- Она чудесная, не правда ли? Она не обращает внимания на свои болезни. Я никогда не видел, чтобы она сердилась на кого-нибудь, может быть, только на меня. - Он засмеялся при этом воспоминании. - Она никогда не отзывалась ни о ком плохо. Она просто обожала моего отца, а он ее. Я очень рад, что вы нашли время, чтобы встретиться с моей матерью. - Его глаза говорили больше слов, но Сара сделала вид, что ничего не заметила. Она боялась взаимного притяжения и той близости, которая возникла между ними.
- Я рада, что вы познакомили меня с ней, - тихо произнесла Сара.
- Она тоже была рада. Вы действительно понравились ей. - Он взглянул на нее, и его тронул ее напуганный вид.
- И она не изменила бы своего мнения обо мне, если бы узнала, что я разведена, не так ли? - с горечью сказала Сара, когда он умело повернул свой "багетти".
- Не думаю, что она возражала бы, если бы знала об этом, - честно признался он.
- Я рада, что вы решили не проверять это, - с облегчением улыбнулась она.
Но он не смог устоять перед возможностью поддразнить ее.
- Я думал, вы скажете ей за ленчем.
- Я забыла. Я сделаю это в следующий раз. Обещаю.
- Превосходно. Она будет взволнована вашим признанием. - Они рассмеялись и всю обратную дорогу болтали не умолкая. Он с сожалением расстался с ней у отеля. Вечером Сара вместе с родителями обедала у их друзей. Но Вильям договорился увидеться с Сарой на следующий день, причем утром.
- Вам больше нечем заняться? - подтрунивала она над ним, когда они стояли, как счастливые, легкомысленные влюбленные, перед отелем.
- Только на этой неделе. Я хочу провести с вами как можно больше времени, пока вы не уедете в Рим. Если вы, конечно, не возражаете.
Она подумала, что ей следует возразить ради него, но она не хотела этого делать. Он был слишком привлекателен, и соблазн был слишком велик.
- Тогда завтра утром Гайд-парк? А потом Национальная галерея, короткая поездка в Ричмонд и прогулка в Нью-Гард. И ленч в отеле Беркли.
Пока он планировал все это, она веселилась. Ей было все равно, куда они поедут, лишь бы быть с ним. Ему было трудно противиться, но скоро они уедут. И тогда она должна заставить себя забыть его. Но какой вред могут причинить несколько счастливых дней? Почему бы и нет, после стольких дней одиночества. И все оставшееся время в Лондоне Вильям почти повсюду сопровождал их. Иногда у него были деловые встречи, которые он не мог отменить, но большую часть времени он находился в их распоряжении. На следующий день они с Эдвардом перекусывали в клубе Вильяма.
- Было весело? - поинтересовалась Сара у отца, когда он вернулся.
- Вильям был очень мил. А клуб - просто чудесный. - Но больше всего на ленче ему понравилась не атмосфера и не еда, а сам Вильям и то, что он сказал. - Вечером он приглашает нас всех на обед, а потом тебя потанцевать. Мне кажется, Италия покажется тебе слишком скучной без него, - сказал он серьезно, с тревогой наблюдая за выражением ее лица.
- Я должна принять его приглашение, не так ли? - твердо сказала она. Будет весело, и он очень мил, но это не может продолжаться вечно. - Она крепко обняла отца и вышла из комнаты, а вечером они все отправились в "Савой" обедать.
Вильям, как всегда, был очарователен, и Сара тоже была в хорошем настроении. После обеда они отвезли родителей в отель, а сами пошли в клуб "Фор хандред" потанцевать.
Сегодня вечером она была тихой, несмотря на все ее старания казаться веселой. Они немного потанцевали, вернулись к столику и, держась за руки, долго проговорили в эту ночь.
- На следующей неделе вам будет так же трудно, как и мне? - спросил он ее, и она кивнула. - Не знаю, что я буду делать без вас, Сара. - Они стали так близки друг другу за эти несколько коротких недель. Их обоих по-прежнему изумляло, насколько быстро они сблизились. Вильям все еще пытался разобраться в этом. Никогда он еще так никого не любил.
- Вы найдете чем заняться. - Она храбро улыбнулась. - Может, вам стоит устроиться на работу гидом в лондонском Тауэре или Британском музее.
- Какая прекрасная идея! - отозвался он и обнял ее за плечи. - Я буду ужасно скучать без вас, пока вы будете в Италии, а потом вы возвратитесь в Лондон на такой короткий срок. Всего на неделю.
Эта мысль опечалила его, она молча кивнула. Ей хотелось многое изменить в своей жизни, чтобы они встретились раньше, чтобы она была англичанкой, чтобы никогда не было Фредди. Но желания бессильны, и она должна взять себя в руки и уехать. Это было так трудно сделать, так трудно представить себе, что она не сможет каждый день видеться с ним, не услышит его смех и подтрунивание и он не поведет ее в новые места или на встречу с его друзьями, или хотя бы посмотреть королевские сокровища в Тауэр, или навестить его мать в Вайтфилде, или просто посидеть где-нибудь и поговорить.
- Может быть, вы когда-нибудь приедете в Нью-Йорк, - сказала она задумчиво, зная, что это было маловероятно. Даже если бы он приехал, его визит был бы очень коротким.
- Может быть. - Он дал ей слабый луч надежды. - Если мы в Европе не ввергнем себя в беду. Нацистский главарь может вскоре сделать трансатлантическое путешествие рискованным, только неизвестно, как скоро. Он был убежден, что в конце концов разразится война, и Эдвард Томпсон не мог не согласиться с ним. - Возможно, мне удастся приехать до этого.
Но Сара знала, что свидание с Вильямом в Нью-Йорке было далекой мечтой, мечтой, которая, может быть, никогда не сбудется. Пришло время прощаться, и она знала это. Даже если она увидит его снова, когда они вернутся из Италии, к тому времени у них будут совершенно иные отношения. Они теперь должны избегать дальнейшего сближения друг с другом и вернуться к прежней жизни. Они красиво протанцевали последнее танго, но даже это не заставило Сару улыбнуться. Потом они танцевали еще один "последний танец", щека к щеке, и каждый был погружен в свои мысли, а когда они вернулись к столику, он целовал ее много, много раз.
- Я люблю вас, милая девушка. Я действительно не могу перенести расставания с вами. Что мне делать без вас всю оставшуюся жизнь?
- Быть счастливым... жениться... иметь детей... - ответила она полушутя. - Вы напишете мне? - задумчиво спросила она.
- Через час. Обещаю. Может быть, вашим родителям не понравится Италия и вы вернетесь в Лондон скорее? - с надеждой сказал он.
- Я в этом сомневаюсь.
И он тоже сомневался в этом.
- Понимаете, судя по тому, что мне говорили, Муссолини не лучше Гитлера.
- Не думаю, что он нас ждет, - улыбнулась она. - В самом деле, я даже не уверена, что мы увидим его, пока там будем. - Она опять дразнила его, не зная, что еще сказать Вильяму. Все, что они должны сказать друг другу, было слишком болезненно.