- Я знаю, что ты уже женщина, Бэннер. Честно говоря, меня потрясло, когда я увидел, какой ты стала.
- Тогда возьми меня.
- Нет. От этого будет только хуже. Сегодня ты ранена, отвергнута ради другой женщины. Я понимаю, ты в отчаянии. Это нормальная реакция на поступок Шелдона по отношению к тебе. И ты пытаешься залечить рану. Этот сукин сын оскорбил тебя, и ты хочешь вот так вернуть себе свою гордость. Но это не тот способ.
- Тот! - с жаром заявила Бэннер.
Джейк покачал головой и положил руки ей на плечи. Он, конечно, рисковал, но все же сделал этот необходимый жест. Ему следовало убедить себя, что он может прикоснуться к ней, как любящий дядя. И Бэннер тоже должна понять, какие именно чувства Джейк испытывает к ней.
- Бэннер, давай не будем больше говорить об этом. Пожалуйста, иди домой. Утром тебе все покажется другим. Вот увидишь. Мы поедем кататься и...
- Джейк, разве ты не хочешь меня? Неужели я не вызываю желания?
- Бэннер, - застонал он.
- Если бы я была не я, ты бы хотел меня?
- Но ведь ты - это ты.
- А это так важно?
- Да, это все! Ты - Бэннер. Дочь Росса и Лидии. Я помню, как ты родилась.
Сердце ее забилось. Она положила руки на грудь Джейка и заглянула ему в лицо.
- Но если бы ты всего этого не помнил...
- Я помню. - Он отшатнулся, повернулся к ней спиной, опустил голову и крепко прижал ладони к глазам. Если бы только не видеть ее, не ощущать этот запах, если бы все чувства разом отказали ему! Но нет! Сексуальное возбуждение всегда подводило его, оно руководило им, а не разум.
Джейк ненавидел себя.
Да как же это? Его охватило возбуждение при взгляде на малышку, которую он еще недавно качал на качелях, а она визжала от радости? Но это так. Но?.. Ну почему же тело возобладало над разумом?
- Ты сегодня хочешь мужчину, Бэннер, - грубо сказал Джейк. - Что ж. Я могу посочувствовать и понять. Хотя это не решение проблемы. Клянусь, я не тот, кого ты хочешь. Я бродяга. Бездомный ковбой, от которого фермеры прячут своих дочерей. Я сам много чего натворил и видел такое, от чего ты пришла бы в ужас. Я избегаю ответственности. У меня нет ничего, кроме того, что лежит в седельной сумке. Когда заводятся несколько долларов, я их трачу на виски, карты и проституток. У меня их было слишком много. Мои руки недостаточно чисты, чтобы прикасаться к тебе. Подумай об этом.
- Я люблю тебя таким, какой ты есть, чтобы ты ни сделал. Мне это не важно. Я всегда любила тебя.
- Бэннер, я тоже тебя люблю. Но мы говорим о разных вещах. - Джейк в отчаянии опустил руки. - Я не тот, кто нужен тебе сегодня ночью, Бэннер.
- И я не та женщина, которую ты хочешь, Джейк. Ты хочешь мою мать.
- Что ты сказала? - Усталость его как рукой сняло. Самоуничижение исчезло. Лицо его напряглось, брови низко нависли над глазами, которые пристально всматривались в нее.
- Я сказала, что ты хочешь мою мать. Он сердито уставился на нее. Подбородок Бэннер слегка приподнялся.
- Ты любишь ее, Джейк.
- Ты не понимаешь, о чем говоришь.
- В глубине души я всегда это знала. Но окончательно до меня дошло только недавно.
Глаза Джейка не отрывались от Бэннер, пронизывая ее насквозь.
- Думаю, Ма тоже знает. Поэтому она никогда и не настаивала, чтобы ты здесь остался. Ведь правда? Ты и не остаешься здесь надолго, потому что не можешь видеть ее вместе с папой.
Его лицо исказилось.
- Росс - самый достойный мужчина из всех, кого я знаю. Он мой лучший друг. Бэннер улыбнулась:
- Конечно, Джейк. Может, ты папу любишь так же сильно, как и ее. Но иначе. Не оскорбляй меня, отрицая, что любишь маму. Уверена, это так.
Он снова отвернулся от нее, но не совсем, и девушка видела только его профиль. Джейк провел рукой по волосам, потом сцепил пальцы. Лицо его выражало вину и сожаление.
Сердце Бэннер щемило от сострадании. Она бросила козырную карту, но радости от победы не испытала. Бэннер всегда догадывалась, почему Джейк одинок. Сейчас ее догадка подтвердилась. Она прижалась к нему и обвила его руками за талию, как в детстве.
Только на этот раз было все по-другому. Как удивительно чувствовать его тело! Он выше Грейди, сильнее, более гибок. Что-то зашевелилось внутри Бэннер, восхитительное, но запретное. И оттого еще более заманчивое.
- Все хорошо, Джейк. Я не хотела тебя обидеть. Мы с твоей матерью, наверное, одни и догадались. Но никому не скажем. Ты не виноват, что любишь ее. - Она подняла голову от его груди. - Ты не можешь взять ее, так возьми меня.
Волосы Бэннер рассыпались по плечам и по спине. Забыв обо всем, Джейк обнял ее. Его смутило, что Бэннер догадалась о чувствах, которые он хранил к Лидии все эти годы, с тех пор как впервые увидел ее почти умирающей в дождливом лесу в Теннесси.
- Ты одинок, Джейк, ты мечтаешь о женщине, которую любишь все эти годы. Но она принадлежит другому и всегда будет ему принадлежать. Сегодня мне предстояло стать женщиной. Сомневаюсь, что когда-нибудь я полюблю мужчину, ведь Грейди очень унизил меня. Но мне надо знать, что я способна завоевать любовь мужчины. Верни мне прежнюю уверенность в себе.
Она подняла руки и коснулась его лица. Кончиками пальцев скользнула по нему, будто знакомясь на ощупь с каждым дюймом его тела. Удовлетворяя свое любопытство, Бэннер обнаружила, что баки у Джейка именно такие, как она предполагала, шелковисто-упругие, а мочки ушей нежные, как бархат.
Девушка провела по резким морщинам вокруг рта.
- Мы как раз то, что нам надо. Тебе и мне. Давай дадим друг другу успокоение и любовь этой ночью, Джейк.
Ее нежные прикосновения невероятно возбудили его. И слова тоже. Руки Джейка сошлись на ее спине. Он привлек Бэннер к себе, зарылся в ее волосы, оказавшиеся такими же, как у Лидии. Джейк застонал, когда она прильнула к нему всем телом.
- Бэннер, нельзя этого делать.
- Можно.
- Я нужен тебе меньше всего.
- Только тебя я могу попросить об этом.
- Ты девушка.
- Да.
- Тебе будет больно. Я сделаю тебе больно.
- Ты не сделаешь мне больно.