— Возможно, в Америке. Помнишь, я рассказывала тебе о писательнице, миссис Хобарт, которая уговаривала меня работать с ней? Ну, вот...
— Ты хочешь сказать, что Рэндал тебя все же довел? Ах, Господи, а мы оба надеялись, что ты его приручишь. Но он разве не оставляет тебя после окончания сезона и не заключает контракт на следующий? Или с тебя хватило этого? И когда ты освободишься?
— Теперь уже скоро, хотя мы еще не обговорили точную дату. — Тут Кэри добавила, внезапно приняв решение: — Когда я отсюда уеду, можно мне заехать на Ивису, пока я не найду новую работу?
— Что за вопрос? — радостно отозвалась Розали.
— Тогда я приеду. Рассказать Рэндалу о ребенке? Или он уже знает?
— Не знает. Я хотела, чтобы ты узнала первая. Только подумай, Кэри, — ты будешь тетей! А Рэндал будет дядей! Жаль, что у тебя отношения с ним сложились не лучше, чем у меня. Если было бы иначе, все получилось бы так мило, правда?
Они еще немного поболтали, затем к телефону подошел Мартин. Кэри только успела положить трубку, как отворилась дверь и вошел Рэндал. Наступил момент, которого она так боялась.
Он резко захлопнул за собой дверь и, сунув руки в карманы, прислонился к косяку.
— Ну, Кэри Донн, — спросил он, — почему?
Глава 11
Кэри на секунду закрыла глаза и проглотила нервный комок, застрявший в горле. Потом, словно пойманный на обмане ребенок, попыталась выиграть время, глупо повторив:
— Почему — что?
Рэндал раздраженно дернул головой.
— Пожалуйста, не надо играть словами! Я говорил с Дениз. Вы не могли не знать, что откроется правда о вашей роли в этой истории, но от вас я ее почему-то не услышал. Зачем вы утверждали, что сами назначили свидание с Кэлвином на вилле?
— Я только сказала вам, что жду его. Вы сами решили, что я виновата во всем остальном.
— А! Отговорки! Вы позволили мне так думать. Одного-единственного слова отрицания было бы достаточно, чтобы меня остановить. Я обвинил вас в низкой интриге и обмане, даже в том, что вы украли ключи к вилле, в том, что вы поддались на ухаживания этого типа, а вы... просто стояли и все это от меня выслушивали. Даже Дениз признается, что не понимает, зачем вам все это понадобилось. Так почему? Или начнем сначала. Теперь я знаю, что это она придумала убежать с ним, позволив вам думать, что вы ее отговорили, и отправила на виллу якобы для того, чтобы вы сообщили Кэлвину о том, что побег не состоится, чему вы и поверили. А она тем временем попробовала его осуществить — и осуществила, юная идиотка, хотя, кажется, теперь это прибавило ей немного здравого смысла. Но по-прежнему остается непонятным ваше... упорство. Так, еще раз — почему?
Издалека Кэри вглядывалась в его суровое лицо, любуясь каждым неуступчивым мускулом, потом ответила, глядя в неумолимые глаза, требующие ответа:
— Поначалу я не думала вас обманывать. Я тогда считала, что Дениз меня послушалась и благополучно осталась на балу. И что Кэлвин пошел на попятную и подвел ее. А если это было так, то надеясь, что вам вообще не понадобится знать о происшедшем, я разрешила вам думать и говорить, что вы хотели. Ведь если он предал ее, то, я надеялась, она поймет, что он собой представляет, и их отношениям придет конец без того, чтобы...
Рэндал смотрел на нее.
— ...без того, чтобы я узнал, как далеко они зашли? Вы приняли все мои обвинения из-за слабого шанса защитить Дениз от меня? Да вы с ума сошли!
Кэри медленно покачала головой:
— В тот момент я так не думала. Мне казалось, что для нее это выход, если только я смогу убедить Дениз, что Оден Кэлвин — отвратительный субъект. Откуда мне было знать, что она обманула меня и что все выйдет наружу, когда их машина разобьется!
— А вам была совершенно безразлична моя реакция на то, что вы связаны с Кэлвином?
Если бы он только знал, насколько это было ей небезразлично!
— Начав обманывать вас, я не могла уже остановиться. В лучшем случае я провинилась, уйдя со своего рабочего места в рабочее время, а когда вы решили, что моя вина гораздо серьезнее, я оказалась в ложном положении, из которого не видела выхода. Я подумала, что мне все равно надо отсюда уезжать. После такого оскорбления нельзя уже было забыть или отбросить — нам обоим! — то, что вы сказали и что я, по-вашему, заслужила. И вы ведь тоже это поняли, когда сказали...
— Например, что тогда мне невыносимо было вас видеть? Или что я не испытываю к вам никакой жалости? — напомнил ей Рэндал. — Это было больно?
— Да.
— Это и должно было причинить вам боль. — Он локтями оттолкнулся от двери и прошел через комнату, встав рядом с ней. Дождавшись, когда она подняла на него взгляд, он продолжил: — Ведь больно бьющие слова — это единственное оружие, к которому может прибегнуть мужчина, когда он с трудом удерживается от того, чтобы не показать свою ревность женщине, разве вы этого не знаете?
Кэри изумленно распахнула глаза, повторив эхом:
— Ревность...
— Любимой женщине, которая слишком ясно дает ему понять, что знать его не хочет, — яростную ревность! Доводящую до безумия. Кэри, — теперь он пристально вглядывался в ее лицо, — ты не можешь притворяться, что не поняла меня. Но ты по-прежнему упорно смотришь в другую сторону?
Она непонимающе потрясла головой:
— Я не понимаю... В какую сторону?
— О, не на Кэлвина. Что касается этого, я понял, что тобой руководило. Нет, ты должна была понять, что я имею в виду: в сторону от меня. Ни одно мое слово или поступок не пробили твою сдержанность, которая тебя облекает, как ледяной панцирь, это твое замороженное хладнокровие! Ты не могла не замечать меня, как твоего босса и коллегу по работе. Но ничто, исходившее от меня к тебе, до тебя не дошло?
«Любимая!» Неужели она действительно слышала это слово о себе? Дрожащим голосом девушка проговорила:
— Я не понимаю. Что... должно было до меня дойти?
— Как я тебя хотел... как любил. Что же еще? Значит, он действительно мог сказать «любимая»! Но все еще боясь поверить, она уклонилась от ответа:
— Хотеть и любить — не всегда одно и то же.
— Одно, когда женщина одна и та же — та самая женщина, единственная.
— Но для вас это не я. Есть фрау Эренс... Она сама сказала... И сообщила Дениз...
Губы Рэндала сурово сжались:
— Да. Я только что узнал от Дениз, как ей лгала Герда Эренс. Так что она сказала тебе?
— Дело не только в том, что она сказала. Когда я поехала в Танжер купить вот это, — Кэри провела рукой по юбке, — я выбрала минуту, чтобы навестить мадам Сеид и Абсалома, и она рассказала мне, как вы уверили ее, что женщина, на которой вы собираетесь жениться, принесет вам хорошее приданое...
Рэндал утвердительно кивнул.
— Это просто вежливая ложь, позволительная, когда собеседнику будет приятнее услышать такое, чем правду. Ты же должна понимать, что, по убеждениям мадам, мужчина просто не может выбрать себе супругу без приданого! И откуда мне было знать, что она посплетничает с тобой, а ты решишь, что я избрал Герду?
— Вы ухаживали за Гердой, и по крайней мере один раз Дениз видела, как вы ее обнимали.
— Г-мм. Не хорошо с моей стороны говорить такое, но «по крайней мере один раз» она сама меня обняла, а разве правила бизнеса не позволяют принимать ухаживания богатого клиента?
Прозвучавший в его голосе смех немного умерил мучительные страхи Кэри.
— Так вы не... — начала она. — Я хочу сказать, вам не нужна была Герда Эренс — ни по любви, ни по тому, что она богата и могла бы помочь в ваших планах относительно аэродрома?