Я сидела в кабинете своего покойного мужа и, меланхолично покачивая ногой в элегантной черной туфельке, мелкими глотками попивала свой любимый ликер. Он таинственно мерцал в рюмке изумрудными бликами, немного горчил на вкус, но всегда неизменно улучшал мое настроение.
Нет, я вовсе не впала в депрессию из-за неожиданной кончины моего супруга, как можно было бы подумать. Мужа своего я никогда не любила, да, можно сказать, толком и не знала, ибо страстью его была темная магия, а отнюдь не молодая привлекательная жена, что, впрочем, меня полностью устраивало. Брак наш был странным, неравным, заключен был, фактически, по принуждению. И можно было бы сейчас праздновать, предвкушая счастливую, свободную и безбедную жизнь, если бы не одно «но»!
Мой богатый и влиятельный муж был не просто сильнейшим темным магом королевства, а некромантом! И его огромное наследство, доставшееся нашему трехлетнему сыну, включало не только титул, земли, внушительное состояние, но и фамильный замок, под завязку набитый призраками, зомби и опасными артефактами, которые даже просто трогать было смертельно опасно.
И вот это было большой проблемой. Так как Людвиг, хоть и унаследовал от отца сильный дар, был слишком мал, я же не имела и капли магии, и понятия не имела, как же я буду со всем этим хозяйством управляться. Как ни крути, но тут нужен помощник, и найти его необходимо в самое ближайшее время.
От раздумий меня отвлек звон разбившейся посуды и громкий хохот, доносившийся из парадной столовой. Поминки были в самом разгаре. Я не ударила в грязь лицом, организовала и похороны и прием. Все было устроено на высшем уровне, приглашены все наиболее влиятельные маги королевства. Из приглашенных 79 человек приехать отказался только магистр Трабер, и, несмотря на позднее время, банкет только набирал обороты.
Я же, отсидев положенную официальную часть мероприятия, и, выслушав необходимую долю неискренних соболезнований моей утрате, незаметно улизнула в кабинет.
Ну, во-первых, не хотелось портить людям вечеринку, поскольку им редко выпадала возможность повеселиться такой большой компанией за чужой счет, а при мне они все-таки держались и сохраняли скорбные выражения на лицах. А во-вторых, сборище пьяных магов — все-таки не совсем безопасное мероприятие для маленькой, не обладающей магией меня.
Ну их, пусть гуляют хоть до утра, бьют посуду, горланят песни, да хоть голышом на столах танцуют, переживу. Только что ж так громко-то? Похоже, господа маги специально усилили акустику столовой, чтобы все могли друг друга слышать, а я тут страдай. Дамы там, кстати, зажигали наравне с господами, что меня, прожившую в этом мире уже почти четыре года, до сих пор удивляло. Нет, не то, что женщины могут употреблять спиртное наравне с мужчинами, кого из нашего мира этим удивишь, а то, насколько обычные представительницы прекрасного пола урезаны в правах по сравнению с магичками — так здесь именовали женщин, наделенных любым магическим даром. Если бы у меня был хоть малюсенький дар, то я бы сейчас горя не знала, но увы…
Роберт — младший брат моего мужа, с которым у меня всегда были сложные отношения, уже чувствовал себя в замке как у себя дома, и не сомневался, что король удовлетворит его прошение о назначении опекуном для Людвига. Он и сейчас остался с гостями на правах радушного хозяина и вовсю развлекал почтенную публику. Вообще, несмотря на довольно привлекательную внешность, я Роберта всегда недолюбливала и опасалась. Он же относился ко мне с едва скрываемым презрением, если не сказать ненавистью. При том, что замуж за его брата я вышла исключительно благодаря ему, да и не сказать, что по своей воле, Роберт вел себя со мной так, словно это я вынудила Эдварда жениться на мне из меркантильных соображений.
Бесило это страшно. Но, по крайней мере, раньше мы редко пересекались, и особых неприятностей я от Роберта не ждала. А вот сейчас я чувствовала себя в большой опасности. Ведь если мой деверь действительно станет опекуном Люса, то мало того, что поселится здесь и будет портить мне жизнь на постоянной основе, но и, возможно, постарается от нас с сыном избавиться. На кону огромное наследство. И пусть в деньгах Роберт не нуждается, вряд ли он захочет оставить в нашем распоряжении родовой замок Блэквурдов. Не верю я ему ни капельки, мутный тип. Но противопоставить ему мне нечего. Роберт Блэквурд — потомственный некромант, едва ли не сильнее брата, а я обычная женщина, не имеющая в этом мире никаких друзей и покровителей. И Люс — моя радость, мое сокровище, мой единственный родной человечек, одаренный, но пока такой уязвимый. Как мне его защитить? Как со всем справиться?
Я налила себе еще рюмочку «Рю’элля» и отогнала мрачные мысли прочь. Магия магией, но у меня тоже есть кое-какие ресурсы. Власть золота еще никто не отменял, а у меня, хвала моей предусмотрительности, есть свои счета и весьма внушительные. Плюс очаровательная внешность нежной зеленоглазой блондинки. В конце концов, не все же маги — такие подонки как Роберт, и, вполне возможно, я смогу сыграть на сочувствии к одинокой молодой вдове с ребенком и раскрутить кого-нибудь из них на помощь и защиту.
Вот, к примеру, лорд Шарроуз, по-моему, вполне порядочный человек. Часто бывал у нас и всегда находил время, чтобы развлечь меня светской беседой. Чувствовал, как одиноко и неуютно мне в замке. Да и Людвиг ему нравился.
Барон Сириус Шарроуз к тому же ректор в столичной магической академии и у короля на хорошем счету. Наверняка сможет замолвить за меня словечко и оставить опекуном малолетнего сына. Да! Решено! Поговорю с ним, и даже не буду ждать утра. Сейчас медлить нельзя. Не успеешь оглянуться и окажешься на улице — и это еще в лучшем случае. О худшем даже думать не хочу. Организует мне несчастный случай и будет всем с усмешкой рассказывать, что обычным людям никогда не стоит лезть в дела магов. А что самое обидное, я его даже в качестве призрака достать не смогу — тут же развеет.
Я нажала камень вызова дворецкого в браслете. Его мне подарил Эдвард. Удобная штука — позволяет управлять слугами-зомби. Вообще, в замке были и обычные живые слуги, например, моя горничная Элла и няня Люса Камилла. Но большинство все-таки были подчиненными зомби. Я долго к ним привыкала, хотя кроме меня их замке никто не боялся. Даже Элла, смешливая невысокая девушка семнадцати лет, абсолютно спокойно их воспринимала.
Наверное, это объяснялось тем, что у всех слуг был хотя бы минимальный дар. Обычных людей на службу в замок не брали. Та же Элла лихо управлялась с бытовыми заклинаниями и была идеальной горничной. С ею помощью мои волосы, ногти и кожа всегда были в отличном состоянии. Платья не мялись и не пачкались, а благодаря ее веселому нраву и привычке болтать за работой обо всем подряд, я чувствовала себя не такой одинокой и воспринимала ее почти подружкой.
Но сейчас Элла уже спала, я сама отпустила ее два часа назад отдыхать, так что пришлось вызывать старину Крэнда, который не нуждался во сне. Дворецкий постучался в дверь, получил разрешение войти, молча возник на пороге, поклонился и встал в ожидании приказа. Вообще, Крэнд мог говорить, но Эдвард любил молчаливых слуг и приучил их пользоваться речью только в крайних случаях. Мне было все равно, для дружеской болтовни хватало Эллы, так что переучивать я никого не собиралась.
— Крэнд, пройди, пожалуйста, в столовую и передай это лично в руки лорду Шарроузу, — я подала дворецкому записку, в которой просила лорда срочно встретиться со мной в кабинете.
Крэнд молча взял записку.
— Да, и постарайся это сделать как можно незаметнее, — попросила я, — ну как ты это умеешь.
Слуга так же молча кивнул и покинул кабинет.
Я же осталась ждать, нервно теребя защитный кулон в виде черного ворона — тоже подарок Эдварда.
Наконец, дверь кабинета отворилась, и в комнату буквально ввалился сияющий собственным светом магистр. Говорят в роду Шарроузов были драконы, но я не склонна была верить этим слухам. Драконы — жестокие, алчные, властные, а лорд Сириус Шарроуз всегда казался мне милейшим человеком. Но сейчас мне на мгновенье почудилось, что в сверкавших глазах столичного ректора промелькнуло нечто такое, что напомнило об этих слухах. Впрочем, ощущение тут же рассеялось.
Лорд проникновенно прижал руки к груди и мягким завораживающим голосом произнес:
— Аделина, дорогая, позвольте в этот тяжелый для вас период поддержать вас. Я готов помочь всем, чем смогу.
— О, лорд Шарроуз, — произнесла я, тронутая его заботой, и только хотела свернуть разговор в нужном мне направлении по поводу опекунства, как мужчина меня перебил.
— Сириус, дорогая, для вас просто Сириус, — лорд уже стоял возле моего кресла и сжимал мои руки в своих.
— Э, ну что вы, барон, — смутилась я, — вы, конечно, всегда были преданным другом нашей семьи, но…
— Ох, Аделина, — вновь перебил меня собеседник, все больше сбивая с толку и, печально вздохнув, произнес, — боюсь, я не могу считать себя хорошим другом для бедняги Эдварда.
— Нет, нет, — запротестовала я, пытаясь ненавязчиво вырвать руки из железного захвата пальцев лорда, понимая, что он как-то превратно истолковал мое желание срочно с ним встретиться.
— Я уверена, вы были прекрасным другом для моего мужа, и, смею надеяться, останетесь добрым другом для меня. Мне сейчас так нужна ваша квалифицированная помощь по юридическому вопросу, к тому же ваше влияние, как человека, приближенного ко двору было бы просто неоценимо, — тараторила я, пытаясь сгладить неловкую ситуацию.
Но изрядно выпивший маг, похоже, вдруг воспылал ко мне непреодолимой страстью и, рухнув на колени, принялся исступленно покрывать мои руки поцелуями.
«Мда, похоже, серьезного разговора сегодня не получится, нужно ждать, когда этот «милейший человек» проспится. Еще бы избавиться от него по-быстрому и без ущерба для репутации», — успела подумать я и услышала звонкие неторопливые аплодисменты.
— Какая трогательная сцена, — язвительно усмехаясь, в проеме двери, которую лорд, к сожалению, не закрыл, стоял мой персональный кошмар — Роберт Блэквурд.