Глава 25.
Я сидела на краешке кровати и бездумно смотрела в одну точку. Эллу я уже отпустила, но сна не было ни в одном глазу. Навалилась апатия и опустошенность. Вот я снова выхожу замуж, снова не по любви, и опять практически за незнакомца. Судьба у меня такая что ли в этом мире?
Пока мы ехали в королевском экипаже ко дворцу с Риллианной, я держала себя в руках. Даже чувствовала легкое облегчение, что наша запутанная ситуация наконец-то придет хоть к какому-то логическому завершению. Мне порядком надоел уже этот муторный любовный треугольник, и я буду рада, что Роберт и Рилли окончательно перейдут в статус дальних родственников, и видеться мы будем как можно реже.
Но теперь, наедине с собой я снова чувствовала растерянность и бесконечное одиночество. Меня тревожило, как сложатся отношения с полковником, сможет ли он обеспечить безопасность мне и детям. Да и сама беременность — то еще испытание. Как бы я ни хотела навсегда вычеркнуть из жизни и сердца Роберта Блэквурда, его ребенок всегда будет мне о нем напоминать. Еще и голова снова начала болеть, пока не сильно, но очень неприятно.
Тихий стук в двери отвлек меня от невеселых размышлений и заставил встрепенуться. Кто это решил ко мне наведаться так поздно? Но раз охрана у дверей не остановила таинственного посетителя, значит опасности он не представляет и репутации моей не повредит.
Я быстро одела халат, решительно распахнула дверь и столкнулась нос к носу с испуганной Риллианной, как и я в халате и домашних тапочках. Точно, ей же соседние покои предоставили, могла бы и догадаться, что это она.
— Аделина, ты еще не ложилась? — робко спросила она, не решаясь войти, — можно я немножко у тебя посижу?
— Проходи, конечно, — кивнула я, пропуская ее в спальню и приглашая занять одно из кресел.
Риллианна нерешительно кивнула и аккуратно присела на самый краешек кресла.
— Предсвадебный мандраж, да? — понимающе улыбнулась я, видя как она снова теребит свой платочек и никак не решается заговорить.
— Да, наверное, или нет, я не знаю… — она вдруг совершенно растерянно посмотрела на меня, и в ее глазах заблестели слезы, — а это всегда так перед свадьбой?
Я пожала плечами, и посмотрела на свои сцепленные в замок руки.
— Думаю, у всех по-разному, — наконец произнесла я, не поднимая глаз, — но вообще, это нормально для невесты — волноваться перед таким важным событием.
Я продолжала смотреть на свои руки и чувствовала, что мне не хочется продолжать этот разговор. Я все понимаю, у Рилли нет матери, к тому же она совсем юная девушка, но она же не начнет меня сейчас спрашивать, как ей вести себя в спальне во время брачной ночи?
— Знаешь, мне кажется, я не хочу замуж, — вдруг произнесла девушка, заставив меня вздрогнуть.
Я чуть было не ляпнула, — “и я прекрасно тебя понимаю, за такого козла замуж выходить!”, - но, конечно, промолчала.
— И я не знаю, что мне делать, — как-то совсем жалобно произнесла она, с надеждой глядя на меня.
Еще бы понять, с надеждой на что? Что я ее отговорю от брака, или наоборот успокою? Мне не хотелось делать ни то ни другое, и я решила, что лучшим вариантом будет просто ее выслушать. Недаром психологи заставляют своих пациентов выговориться, глядишь, сама придет к какому-то выводу, а мне не придется брать ответственность за вмешательство в чужую судьбу.
— Я очень люблю графа Блэквурда, правда, — продолжала меж тем Рилли, — но сейчас я почему-то совсем не чувствую себя счастливой. Такой, какой я была в храме. Там я словно начала по-настоящему жить, чувствовала себя на своем месте, понимаешь?
— Понимаю, — кивнула я, — правда понимаю. А ты говорила об этом с Робертом?
— Я не смогла, — девушка словно поникла, — а наставница тоже все время говорит: “Решай сама, это твой выбор”.
— Ну, она права, это же твоя жизнь, — осторожно начала я, и вдруг голову прострелило совсем уж невыносимой болью. Я поморщилась и схватилась за висок, чем тут же привлекла внимание собеседницы.
— Снова болит? — всполошилась она, чудесным образом преображаясь из нерешительной плаксы в собранного целителя, — как часто повторяются приступы?
— Не очень часто, — я снова поморщилась, — сейчас посижу немножко, и пройдет.
— Я могу обезболить, меня наставница научила, — Риллианна подошла ко мне, положила прохладную ладошку на лоб и закрыла глаза.
— Сейчас полегче станет, я уже так делала, — я почувствовала, как ладошка потеплела и словно в глубину мозга заструилась энергия.
— Может не надо, — опасливо посмотрела я на неопытную целительницу.
— Я аккуратно, — спокойно произнесла она, не открывая глаз, и в этот момент у меня в мозгу словно взорвался огненный шар. На секунду я просто оцепенела от шока, но боли не было. А потом меня словно снесло водоворотом воспоминаний, они как лавина хлынули в мозг, заставляя меня замереть от ужаса.
Перед глазами пронеслось, как скромная Камилла Тибо рассказывает, что на самом деле она леди Блэквурд, как ее убивает Эдвард, который каким-то чудом оказывается жив. Но страх вызывало даже не это жуткое происшествие на кладбище, а понимание, насколько часто Камилла использовала свое влияние на меня.
Вихрем пронеслись воспоминания о моих словах и поступках, которые я не помнила раньше и которые никогда бы не совершила в здравом уме. Многие мои воспоминания и вовсе оказались фальшивыми.
Особенно стыдно было, когда оказалось, что моя жгучая обида на Роберта, когда он выгнал меня в ответ на признание, была совершенно несправедливой. Ту ночь мы все-таки провели вместе, и это я ушла утром, ничего не объяснив.
Так, наверное, сходят с ума. Когда вдруг оказывается, что привычная картина мира — это иллюзия, и все, что я считала настоящим — всего лишь злая игра чужого разума. Я по-прежнему не могла понять всего замысла этого странного спектакля, но было очевидно, что главный режиссер во всем этом Эдвард Блэквурд.
Камилла лишь послушно исполняла его волю, не задаваясь лишними вопросами. И хотя я вспомнила очень многое, до сих пор оставалось неясным, почему вначале Камилла и Эдвард делали все, чтобы мы с Робертом возненавидели друг друга, а потом упорно старались нас соединить.
Я вспомнила нашу последнюю ночь с Робертом и схватилась за голову. То, что я так легко поддалась вспыхнувшей между нами страсти, тоже было из-за внушения… Поэтому так стыдно и больно было мне наутро. Дело даже не в реакции Роберта, а в подсознательном понимании, что я совершила что-то против своей воли.
Тут меня пронзила еще одна дикая мысль. Если я смогла заберементь после этой ночи без всякого ритуала, не мог ли Людвиг так же быть сыном Роберта? Ведь это с ним я провела ночь до свадьбы с Эдвардом. Ладно, это сейчас не самое важное.
Нужно срочно кому-то рассказать, что Эдвард жив. Кому только? Роберту, королю, графу Стэнфорду? Ох, свадьбу-то теперь придется отменить, я ведь теперь уже не вдова.
Тут я вспомнила, что не одна в комнате и посмотрела на притихшую Риллианну. В ее огромных голубых глазах блестели слезы, губы дрожали, и лицо выражало полнейший шок. А я сопоставив ее помощь и внезапное просветление в мозгах вдруг осознала невероятное:
— Рилли, у тебя ментальный дар?
Девушка прикусила губу и неуверенно кивнула, продолжая смотреть на меня испуганно и сочувственно одновременно.
— Только не говори, что ты видела мои воспоминания! — у меня даже холодок пробежал по спине, когда я представила, что могла подумать молодая невинная девушка, все это увидев.
— Я нечаянно, — всхлипнула она, — у моей бабушки был ментальный дар, все думали, что мама тоже будет менталисткой, но она унаследовала только способности целителя. А я и вовсе считалась пустышкой, я сама не понимаю, как у меня получилось.
— Ладно, не плачь, — я, вздохнув, встала с кресла. Я и рада была бы пожалеть и утешить Рилли, если бы самой в этот момент не было так плохо. Но позвать кого-то, кто сможет о ней позаботиться, я по крайней мере могу.
Пошатываясь словно от опьянения, я добралась до дверей и позвала стражу, сказав, что у меня срочное сообщение для короля, а еще мне нужен целитель и кто-нибудь из службы безопасности дворца. Королевские гвардейцы, дежурившие в коридоре, ошалело переглянулись, но тут же взяли себя в руки и отправили вестника.
Я подумала, есть ли у них для таких случаев единая служба спасения и усмехнулась. Уверив стражников, что мы с леди Дью-Берри не нуждаемся в немедленной врачебной помощи и дождемся королевского лекаря, я закрыла дверь и вернулась в комнату. Теперь оставалось только ждать.