На несколько секунд повисла драматическая пауза. Первым пришел в себя король и, слегка откашлявшись, произнес:
— Если не ошибаюсь, магистр Август Трабер? Рад, что вы все же решили задержаться в нашем мире!
— Это невозможно! — Роберт неверяще смотрел на призрачную фигуру, — я многократно проводил ритуал призыва и не смог даже зацепить дух!
— Естественно не смог, я запрет поставил — возмутился магистр, — но там даже попытки смехотворные были! Все по шаблону! Где полет фантазии? Где стремление к творчеству? Где исследовательский пыл, присущий ученому магу?
— Вынужден прервать вашу пламенную, но справедливую речь, магистр, — вмешался король, глядя как оба некроманта хищно приглядываются к разошедшемуся призраку, — мы с радостью примем вашу помощь в данной ситуации, да и позже я бы с удовольствием побеседовал с вами на тему проблемы современного образования. Все-таки в вашем лице некромантия потеряла величайшего учителя.
Я незаметно хмыкнула, уж кто-кто, а я на себе испытала педагогический талант магистра Трабера. Впрочем, вредный призрак не повелся на лесть, а действительно проявил себя как настоящий учитель. Он проворчал, что подскажет направление мысли, а дальше юные бездельники пусть учатся думать сами.
Герцог Лэнгдон попытался было возразить, что не стоит зря терять время, и пусть магистр Трабер прямо скажет, что нужно делать, но его уже никто не слушал. Граф Блэквурд и барон уже с жаром что-то обсуждали и чертили на листочке схемы, периодически показывая их магистру Траберу.
Сидевший справа от короля незнакомый мужчина преклонного возраста, наверное один из советников, с улыбкой глядя на дружно работающих некромантов, пустился в воспоминания, как раньше Веррия славилась своими разработками в области некромантии, а теперь вынуждена признавать превосходство Дорвидана.
— А ведь все началось с королевы Регины Эллийской, — произнес он грустно, — именно она почему-то сильно не любила некромантов, и во время ее правления начали закрываться школы, прекратилось финансирование некромантских факультетов, и начали наращивать свое влияние кланы целителей.
— Ну это неудивительно, — Кристиан Веррийский грустно усмехнулся, — королева Регина сама была целительницей, а что касается ее неприязни к некромантам, по слухам, в юном возрасте над ней неудачно пошутил сын королевского некроманта, подняв ее умершую болонку и изрядно напугав. Принцесса была весьма впечатлительной особой, и этот неприятный инцидент повлиял на ее отношение к некромантии в целом.
В этот момент барон издал торжествующий возглас, пламя свечей затрепетало с тихим треском, и в центра появилась призрачная фигура женщины.
Сразу же настала напряженная тишина. Полупрозрачное лицо женщины было молодым и красивым, но совершенно безучастным.
— Она будет отвечать на вопросы любого спросившего? — подался вперед герцог Лэнгдон, — или допрос будет вести барон?
— Я не буду отвечать на ваши вопросы, — спокойно произнесла женщина, не фокусируя ни на ком взгляд.
Магистр Трабер нахмурился, что-то прошептал на ухо барону, и тот поспешно исправил пару закорючек на полу.
— Спрашивайте, — так же безучастно произнесла женщина, даже не изменившись в лице.
Секретарь Его Величества тут же достал записывающий артефакт, а герцог Лэнгдон раскрыл блокнот в черной кожаной обложке и приступил к допросу, попутно делая какие-то заметки.
— Вы действительно являетесь законной леди Блэквурд? — спросил он, чуть наклонившись вперед, словно хотел разглядеть на лице призрака какие-то эмоции.
— Да, — призрачная Камилла отвечала спокойно, по-прежнему ни на кого не глядя.
— Когда и где был заключен брак?
— Двадцать семь лет назад, в Дорвидане.
— Почему вы скрывали свой брак в Веррии?
— Так приказал мой господин.
— Это все несущественно! — перебил вдруг герцога незнакомый мужчина в военном мундире, — лучше расскажите, Эдвард Блэквурд действительно жив? И чье тело было найдено в лаборатории? Там действительно было повреждено лицо, но внешность была вполне узнаваема, да и кровь, без сомнения, подтверждала принадлежность к роду Блэквурдов.
— Мой муж жив, — спокойно ответила Камилла, — в лаборатории было найдено тело нашего сына Джозефа.
На этих словах ступор случился у всех присутствующих. Но герцог Лэнгдон быстро взял себя в руки и продолжил допрос.
А у меня возникло странное чувство. Когда-то в прошлой жизни, я очень любила слушать аудиокниги, причем необязательно в актерской озвучке, меня вполне устраивала “программа-читалка”. Мозг быстро приспосабливался к “механическому” голосу и сам наделял реплики героев нужными интонациями.
И вот сейчас, слушая как безучастно и отрешенно Камилла рассказывает о том, что ей пришлось пережить, я не могла ей не сочувствовать, улавливая отголоски ее боли, как будто я слушала настоящую живую женщину, а не бесплотного призрака.
Оказывается, Эдвард после свадьбы еще два года жил у своего тестя, занимаясь своей исследовательской деятельностью. Уже тогда у него возникла мысль, что напрасно многие некромантские ритуалы запрещены в Веррии, и что их непременно нужно изучать и совершенствовать.
Камилла Тибо действительно была завидной невестой из уважаемой семьи, с сильным даром менталистки. Чтобы Говард Тибо отдал ее в жены, Эдвард не только заплатил внушительное денежное вознаграждение, но и согласился отдать в семью Тибо своего первенца.
Камилла лишь год провела со своим ребенком после его рождения, а потом ей пришлось уехать с мужем в Веррию и навсегда забыть о сыне. В чужой стране, с мужем, который относился к ней как к полезной вещи, а не жене, вынужденная скрывать свой истинный статус и редко показываясь на глаза гостям, она провела больше двадцати лет.
Она так и не смогла больше забеременеть, а Эдварду нужен был сильный наследник. И хотя Камилла была совсем не рада, что ее муж решил взять вторую жену, она вновь покорно приняла его волю и помогла устранить проблему в виде внезапно вспыхнувших чувств между мной и Робертом.
К счастью, Камилла не вдавалась в интимные подробности, лишь упомянула, что воздействовала только на меня, чтобы младший Блэквурд ничего не заподозрил. Но мне все равно было неприятно, что чужие люди копаются в моей личной жизни. Да и слишком горько было все это вспоминать.
Впрочем, присутствующих не особо интересовало, что ради величия рода Блэквурдов старший брат отбил девушку у младшего. У Эдварда все получилось: он обзавелся сильным наследником, молодой женой, не имеющей никаких связей в этом мире и не покидавшей пределы замка, и няней для сына, следившей и за ребенком и за второй женой.
Камилла, сперва ревновавшая меня к мужу, быстро поняла, что между нами нет никаких отношений и успокоилась. Но потом, постепенно, проводя много времени с Людвигом, что-то произошло в ее измученном сердце, и она стала ревновать меня уже к сыну.
В мечтах она видела, как я исчезаю навсегда из их жизни, а она воспитывает Людвига рядом с любимым мужчиной. С содроганием я узнала, что Эдвард и впрямь обещал ей избавиться от меня после рождения второго наследника. Вот только избавился он в результате от самой Камиллы.
— Постойте, — перебил поток воспоминаний менталистки герцог, — расскажите, как именно погиб Джозеф Блэквурд, и почему скрывается ваш муж? Зачем ему было выдавать труп сына за собственный?
— Мой отец скрывал от Джозефа, кто его настоящие родители. Говард принял его в род Тибо и воспитывал как своего сына. Но он как-то узнал и приехал в замок Блэквурдов. Он хотел, чтобы его признал настоящий отец.
— Почему же он умер? Неужели маркиз убил собственного сына?
— Нет, нет, это была роковая случайность! Он не мог убить Джозефа.
— То есть вы не знаете точно, что произошло? Вы не присутствовали при их разговоре?
— Нет, они были вдвоем в лаборатории. О чем говорили, я тоже не знаю.
— Но ваш муж вам как-то объяснил произошедшее?
— Он сказал, что Джозеф случайно разбил флакон с “белой смертью”. Он сам создал его и принес, чтобы доказать свою силу отцу.
— Не может быть! — воскликнул кто-то из присутствующих, — тогда бы никто не выжил!
— Я не заметил в лаборатории следов “белой смерти”, - задумчиво ответил Роберт, — но если брат выжил, он мог там все подчистить.
— Я ведь правильно помню, — вдруг вмешался в разговор король, — при отравлении “белой смертью” на лице появляется узор, похожий на снежинки?
— Да, вы правы, Ваше Величество, — глухо проговорил Роберт, но лицо трупа было повреждено взрывом, поэтому версия, что Эдвард погиб в результате очередного эксперимента, казалась самой очевидной.
— А я знал, что он бы не умер так по-глупому! — вмешался вдруг призрак магистра Трабера, про которого уже все забыли.
— Магистр, а вы успели побывать в лаборатории? — герцог Лэнгдон с надеждой посмотрел на него, — может вы заметили что-то необычное?
— Увы, не успел, — магистр развел призрачными руками и кажется слегка смутился, — я очень хотел провести расследование, но расслабился и попал в ловушку. Теперь, в свете новых событий, я склонен считать, что причиной моей смерти является не Роберт Блэквурд.
— Что? — вскричал возмущенный некромант, — конечно, нет, зачем мне было это делать?
— Спокойно, господа, — герцог Лэнгдон недовольно посмотрел на Роберта, — мы еще не закончили с допросом, прошу не мешать следствию!
— Итак, леди Камилла, — продолжил он, — вы знаете, кто убил магистра Трабера?
— Да, это была я, — спокойно ответила женщина, — так приказал мой господин, он боялся, что магистр Трабер сможет понять, что произошло на самом деле.
— Вы смогли убить сильнейшего некроманта? — не поверил герцог.
— Я всего лишь приготовила ловушку, я оставила в парке артефакт, который сжигает при прикосновении. Он принадлежал роду Блэквурдов и активировался каплей крови любого члена рода. Я слышала, что маркизу Траберу нужна была кровь Блэквурдов, а тут Людвиг так удачно поцарапал колено. Я специально прошла мимо, чтобы магистр обратил на это внимание. И в парке, увидев платок со следами крови, он, конечно, не удержался, чтобы его не поднять.
— Да, я сглупил, — признался магистр, — мог бы догадаться, что Эдвард вышколил всех слуг в вопросах безопасности, и никто бы не посмел просто выбросить платок с кровью некроманта.
— Невероятно, — герцог даже промокнул лоб салфеткой, — скромная няня, на которую никто никогда не обращал внимания, оказывается, темный менталист и безжалостная убийца! Уважаемый некромант — какой-то злой гений с неясными мотивами. Может и покушение на леди Дью-Берри он организовал?
— Да, — спокойно ответила Камилла, — нужно было, чтобы Роберт Блэквурд на законных основаниях вернулся жить в родовой замок, а для этого он должен был жениться не на леди Дью-Берри, а на леди Блэквурд.
— Но зачем? Зачем маркизу Блэквурду это понадобилось?
— Этого я не знаю, я просто выполняла то, что мне приказывал господин. Он не объяснял мне причины.
— Ничего не понимаю, какой-то бред! — герцог уже начинал злиться, — сначала вы всеми силами пытаетесь рассорить младшего Блэквурда и леди Блэквурд, а после смерти вашего сына Джозефа, Эдвард Блэквурд внезапно решает скрыться и пытается женить младшего брата на своей “вдове”! Кто-то что-то понимает?
— Я, кажется, понимаю, — задумчиво ответил король, — магистр Трабер, ваш ученик никогда не интересовался ритуалами переселения душ? Уж больно все сходится.
— Переселением душ? — удивился магистр, — это было признано бесперспективным направлением, не имеющем практической ценности! Ну теоретически, конечно, мы это изучали, но на практике подобный опыт удался только Карлу Свейну триста лет назад, и то подопытный в скором времени сошел с ума и покончил с собой.
— И все же, Эдвард Блэквурд вел исследования в этой области и одной теорией не ограничивался, как мы видим, — в этот момент король пристально посмотрел на меня, привлекая внимание всех присутствующих.
Я напряглась. Тайну моего появления в этом мире знало уже достаточное количество людей и, поскольку, до сих пор все реагировали достаточно адекватно, я пришла к мысли, что это явление для моего нового мира вполне обыденное. Ну магия, и все дела.
Но вот теперь, в свете предыдущих реплик, под подозрительными взглядами присутствующих, я ощутила легкий холодок по позвоночнику. Не хотелось бы, чтобы меня рассматривали как некий результат эксперимента сумасшедшего ученого, тем более не хотелось, чтобы меня обвинили в сумасшествии.
— Мне душу не переселяли, — произнесла я, чтобы прекратить тягостное молчание, — я сюда целиком попала! И со мной все нормально! К суициду не склонна, покусать никого не хочется!
— Мне не хотелось бы вас пугать, леди Блэквурд… — начал было король, но в этот миг в центре круга, где витал дух несчастной Камиллы, раздался грохот.