- Хорошо говорила. Но это было сделано для надоедливых зрителей, мне сейчас придется разбираться с мэром. Иди и делай свою работу, Даллас, а все остальное предоставь мне.
- Да, сэр.
- И найди себе какие-нибудь перчатки, бога ради!
Одну руку Ева сунула в карман, чтобы согреться, а другой достала мобильный телефон. Сначала она попыталась связаться с доктором Мирой, но ей сказали, что та проводит тестирование. Тогда она позвонила Пибоди.
- Что-нибудь прояснилось с ожерельем?
- Мы делаем все возможное. "Боблс и Банглс" на Пятой авеню. Их ювелир придумал и сделал его по заказу. Кажется, нам повезло: один из клерков вспомнил, что покупатель лично приходил за заказом. Они сейчас проверяют записи камер наблюдения.
- Отправляйтесь туда, я еду.
- Лейтенант?
Она обернулась и увидела Джерри Вандорена.
- Джерри, что ты здесь делаешь?
- Я узнал о пресс-конференции. Я хотел... - Он поднял руки, затем беспомощно уронил их. - Я хотел услышать, что вы скажете. И теперь хочу поблагодарить вас...
Он повернулся и обреченно поплелся назад, оглядываясь по сторонам, как будто оказался на незнакомой планете.
- Джерри! - Ева догнала его и взяла за руку, уводя подальше, пока репортеры не почувствовали запах свежего мяса и не набросились на него. Тебе надо идти домой.
- Я не могу спать. Я не могу есть. Она снится мне каждую ночь. Марианна не умерла, пока я мечтаю о ней. - Он весь дрожал. - Затем я просыпаюсь - и снова вижу ее. Все говорят, что мне нужен хороший психолог, который бы избавил меня от этого горя. Но я не хочу, чтобы меня избавляли от моего горя! Я не хочу, чтобы мое чувство к ней прошло.
- "Это не мое дело", - сказала себе Ева. Но его отчаяние, казалось, ждало от нее ответа. И она не могла просто отмахнуться от него.
- Марианна не хотела бы, чтобы ты так страдал. Она любила тебя.
- Но когда я перестану страдать, она действительно уйдет. - Джерри закрыл и вновь открыл глаза. - Я только хотел... Мне понравилось, что вы сказали там. Что вы не позволите им превратить это в шутку. Я знаю, вы остановите его. Ведь вы остановите его?
- Да. Я собираюсь остановить его. Пошли. - Она осторожно повела его к боковому выходу. - Давай поймаем тебе такси. Где, ты говорил, живет твоя мать?
- Моя мать?
- Да. Поезжай к матери, Джерри. Поезжай и поживи у нее какое-то время.
Он загородился от солнечного света, когда они вышли на улицу.
- Уже совсем скоро Рождество.
- Да. И тебе было бы лучше всего встретить Рождество со своей семьей. Марианна хотела бы этого, Джерри.
* * *
Сев за руль, Ева выбросила Джерри Вандорена из головы и сосредоточилась на своих последующих действиях. Пробившись через пробки, она с нарушением правил припарковалась около ювелирного магазина и включила полицейский проблесковый маячок. Затем она пробралась через толпу пешеходов в магазин.
Это было место, куда, как представляла Ева, Рорк мог заглянуть по дороге и небрежно купить какую-нибудь безделушку стоимостью в несколько сот тысяч. Магазин был весь розовый и золотой, как морская раковина внутри. Негромкая музыка на фоне жужжания работающих кондиционеров навевала покой. Цветы были свежими, ковер толстым, а полицейский у входа вооружен до зубов. Он окинул ее куртку и сапожки презрительным взглядом, за что Ева с удовольствием показала ему полицейский значок. Он тут же проглотил улыбочку, и это принесло ей некоторое удовлетворение. Она беззвучно проплыла мимо него - мягкий ковер съедал стук ее сапожек.
Еве хватило короткого взгляда, чтобы оценить публику. Она увидела женщину в многотысячной норке, которая, утопая в мягком кресле, обсуждала с продавцом бриллианты или рубины; высокого мужчину с седыми волосами и перекинутым через руку пальто, интересующегося золотыми браслетами и кольцами; хихикающую блондинку, которую уговаривал что-нибудь купить мешковатый мужчина, слишком старый даже для того, чтобы быть ее дедушкой. Было очевидно, что у него больше денег, чем ума.
Ева отметила камеры наблюдения - маленькие линзы, которые сверкали по периметру потолка. Полоска ступеней уходила спиралью вверх в правом конце зала. Но, если какой-нибудь даме было слишком трудно подниматься из-за тяжести золота и бриллиантов на ней, к ее услугам был сверкающий лифт.
Только висящий на груди бриллиант спасал Еву от того, чтобы не усмехаться над самой собой. Ее смущала мысль, что Рорк все покупает в подобных местах.
Она подошла к прилавку, на котором клерк раскладывал и драпировал сверкающие драгоценными камнями браслеты, и уставилась на него. Его это нисколько не смутило. Клерк весь сверкал, как бриллианты на браслетах, но его рот был вытянут в ниточку, в глазах застыла скука, а в голосе, когда он заговорил, сквозил сарказм:
- Могу я чем-нибудь помочь, мадам?
- Да. Мне нужен управляющий.
Он наклонился так, что огни люстр отразились в его набриолиненной голове.
- Какие-нибудь проблемы?
- Это зависит от того, как быстро вы вызовете управляющего.
Его рот тут же скривился, как будто туда попала муха.
- Один момент. И, пожалуйста, не трогайте стекло витрины. Оно только что протерто.
"Маленький ублюдок!" - подумала Ева. Она успела оставить на стекле полдюжины отпечатков своих пальцев, прежде чем клерк вернулся с миниатюрной брюнеткой.
- Добрый день. Я миссис Кейтс - управляющая. Могу я помочь вам?
- Лейтенант Даллас, нью-йоркская полиция. - Улыбка была теплее и шире, чем у клерка, и поэтому Ева показала ей свой полицейский значок, не тыча в глаза. - Моя помощница звонила вам по поводу ожерелья.
- Да, я говорила с ней. Может быть, пройдем в кабинет?
- Хорошо.
Ева увидела, как Пибоди и Макнаб входят в магазин, махнула им рукой, предложив следовать за ней.
- Я очень хорошо помню то ожерелье, - начала Кейтс, когда они вошли в маленький, чисто женский кабинет. Она жестом пригласила Еву сесть на один из стульев с высокой спинкой, а сама села в кресло за стол. - Мой муж спроектировал его по заказу. Сейчас с ним, к сожалению, нельзя связаться, но думаю, что я смогу дать любую информацию, которая вам понадобится.
- У вас есть бумаги на это ожерелье?
- Да. Я переписала для вас из компьютера всю информацию. Золотое ожерелье, вес четырнадцать карат, в форме цепи, с четырьмя стилизованными птичками. Прекрасная вещица.
"Оно не выглядело таким прекрасным, когда мертвой петлей обвилось вокруг шеи Голловея", - подумала Ева.
- Николас Клаус, - пробормотала она, читая имя заказчика, и добавила про себя: "Остроумный, сукин сын!"
- Он показывал вам удостоверение личности?