― Мийка, ну, что там?
― Дом, в котором темно. Кому он принадлежит? — я повернулась и увидела, что Пати кому-то звонит по телефону. «Кому?» — проговорила я одними губами.
― Узнаем, чей это дом. Клэр, привет, мышка! Послушай, тут такое дело… Кто сейчас живет в доме с забором из белого камня, вниз через две улицы от меня? Не понимаешь о чем я… ммм… Ну, большой дом… Да, да, с синими рисунками на воротах. В том-то и дело, что Энрикесы съехали полгода назад. Узнай, мышка, прошу! Сейчас она узнает.
― Ночь на улице, кому ты звонила?
― Да, так, любительницам горячих парней.
― Кому?
― Я так называю наших местных куртизанок.
― Звучит красиво, а что они делают, тем более по ночам?
― Ты сейчас серьезно спрашиваешь или шутишь?
― Серьез…
― Алло, да, мышка… Да, неужели… Да, да, завтра созвонимся. Мышк… Клэр не знает, чей это дом. Говорят, — Патриция встала на цыпочки и пыталась заглянуть за забор, ― кто-то сюда заехал около двух недель назад, но никто из девчонок не в курсе кто именно. Наверняка, женщина, или семейная пара. О новых мужчинах девчонки сразу узнают.
Может, куртизанки обладают какой-то магией здесь? Раз все обо всех знают… Я не стала уточнять, чтобы не спалиться — я ведь еще многого не знаю.
― Пошли Пиппо! — я потянула песика за поводок, он встал и побежал вокруг забора. Мы последовали за ним. Дальше он просто обнюхивал забор и пописал на один из кустов.
― Правильно малыш, — сказала Патриция с улыбкой на лице, ― покажи, кто здесь настоящий хозяин.
После песик потянул нас обратно вверх по улице, к нашему дому. Мне приятно называть этот дом своим. Пройдя чуть дальше, мы зашли в магазин для животных и купили Пиппо еды. Обсуждать наше ночное приключение не стали, потому что хотелось спать. Ведь завтра — мой первый рабочий день.
Я встала, когда начало светать. По всей видимости, я проспала всего несколько часов, но внутри все клокотало от предстоящего дня. Это была радость, волнение и грусть. Грусть из-за того, что я не могу поделиться этим с Лутианом или с папой. Но в новом мире у меня появилась подруга — это тоже было волнительно. Интересно приревновал бы меня Лутиан? Думаю, что нет, он же мой друг. Да, ему Пати тоже бы понравилась. Повернулась в кровати к окну и увидела на рядом лежащей подушке Пиппо. Малыш спал, свернувшись в кружок, и мило посапывал носом. Я выглянула за дверь — тихо. Видимо, еще рано для работы и Патриция тоже спит. Сони! А я принялась рассматривать вчерашние покупки. Старалась шуршать пакетами как можно тише, хотя хотелось разорвать все бумажки и шумно вытрясти содержимое. Я доставала платья, кофты, брюки и складывала их на кровать. От разнообразия фактур и цветов у меня дух захватывало. Теперь у меня было три платья — белое, синее и изумрудное; двое брюк — белые и нежно-голубые; три кофты — мягкая и пушистая нежно-розового оттенка, пиджак из темно-синего материала, и ярко-красная грубой вязки. А еще мы купили с ней потрясающее нижнее белье. Мне не терпелось вновь примерить все это великолепие на себя. И конечно же, были розово-перламутровые туфли, синие туфли и белые красавки. Хотя здесь их называют кроссовками, но они ведь такие красивые, поэтому эту маленькую инакомыслинку я себе позволю и буду ходить в красавках.
Чуть погодя я услышала еле различимый стук в дверь:
― Мийка, ты спишь? — Пати просунула голову. ― Нет! Я тоже проснулась и не могу заснуть. Рассматриваешь одежду?
― Да, не смогла спать. Не терпиться все на себя одеть. Я хочу… принять душ, — еле выговорила правильно, ― и одеться. Как думаешь, что лучше сегодня надеть?
― Может, белое с красным? Давай покажем, какая ты у нас красотка. Но это не все, — подошла и взяла мои руки. ― Тебе обязательно нужен маникюр, педикюр и стрижка. Волосы у тебя шикарные, но требуют доработки.
― Мне так стыдно за ногти, постоянно их грызу и они не растут. Вот как я буду кому-то лечить спину?
― Для этого и есть маникюр: он сделает твои ноготочки крепкими, здоровыми и красивыми. И привычка делать «харакири» ногтям быстро улетучится.
― Хара… кого?
― Ну вот это вот все, — Патриция изобразила меня кусающую ногти и засмеялась.
― Мне подходит!
― Вот и отлично. Беги в душ, а я пока закажу нам на утро вкусненький бриошь, — увидела мой вопросительный взгляд и добавила, ― Булочку.
Я одобрительно кивнула и пошла в комнату под названием ванная. Здесь не было большой чаши, как в отеле. Здесь была душевая кабинка. О, Великий Дракон, я начинаю узнавать об этом мире много интересного, и мне тут нравится! Очень благодарна Зеоксу, что он направил меня именно сюда. Я встала внутрь и начала крутить ручки на меня полилась холодная вода, потом слишком горячая. А после того как я смогла отрегулировать температуру, вспомнила, что должна снять одежду. Хорошо, что я не одела обновки. В этот раз густую жидкость из баночки с запахом граната я нанесла на тело и волосы. Наделала столько белых барашков, что еле-еле заставила их уплыть куда-то вниз.
Да, еще вчера мы купили полотенце и банный халат молочного цвета. Я вытерлась и закуталась в халат. Вся такая радостная я начала спускаться, чтобы попросить Патрицию дать мне что-нибудь для укладки волос: ленту или заколку.
― Пати! — я быстрым шагом направилась на кухню, и чуть было не налетела на того самого полицейского. Он повернулся и застыл, как дерево, рассматривая меня пытливым взглядом.
― Синьор Мартинес, вы, что раньше красивую полуголую женщину не видели? — отчеканила Пати, тем самым смутив и меня, и его.
― Виноват, — отвернулся от меня и уставился на Патрицию.
― Вольно, Густаво, — сквозь улыбку сказала Пати, ― Мийка, он нам интересные факты про Димку принес.
― Какие? — я подбежала к ней.
С меня капала вода и когда я одним махом перекинула волосы с одного плеча на другое, то окатила каплями лицо и форму Густаво. Патриция прыснула со смеху:
― Синьор Мартинес, ты бы хоть сдвинулся с места.
― Виноват, — полицейский густо покраснел и отошел от меня на несколько шагов.
― Простите, — мне стало жутко неудобно. А еще было неудобно, потому что я действительно стояла полуголая. Я бы уже давно убежала наверх, но желание узнать информацию о Дмитрии было сильнее, чем желание скрыться от мужских глаз.
Густаво украдкой кинул на меня взгляд, потом смущенно кашлянул и лицо его приняло свой обычное выражение «дерево»:
― Я как раз, рассказывал Патри… Синьорите Патриции о всплывшей сегодня детали в деле вашего друга. Яхта, которую он нам передал, в доказательство того, что готов сотрудничать принадлежит некоему Калистену Сангрею. Мы навели справки и…
― Густаво, не томи, — мы с Пати смотрели на него, как птенцы на кормящую мать.
― По паспорту и со слов Дмитрия Виноева, в графе отца у него прочерк. То есть он не знает его. А по нашим данным… Ну информация еще уточняется, поэтому это неточно…
― Густаво! — Пати посмотрела на него негодующим взглядом.
― По нашим данным Калистен Сангрей его отец.
― Что? — я не смогла сдержать удивление. ― Лорд его отец?
Четыре удивленных глаза устремились на меня:
― Мийка, ты, что знаешь этого Сангрея?
― А откуда вы знаете Лорда, синьора Мия?
― Да я это… — либо я сейчас спалю всех нас Рэдинийцев, либо только себя. ― Знаю немного… Совсем чуть-чуть и то наполовину…
― Ребят, объясните мне, кто такой Лорд и Калин…Калистр… Тьфу! Ну, вы меня поняли.