― Сама не знаю. Не помню, как идти до него.
― Да, проблема… Ну, ничего не волнуйся. Вот отыщем Пиппо и он нам поможет медальон найти. Только бы с ним было все хорошо. О, а вот и Эдуард! Зла на него не хватает.
Я услышала шум от мотоцикла и увидела негодяя, приближающегося к нам. Он остановился, снял вторую голову и подошел. Опять в своей драконьей коже. Видимо, очень хочется походить на драконов, но не вышло. Я собрала всю свою злобу от недавнего происшествия и пробуравила его ненавистным взглядом.
― Не смотри на меня так, наследница, и без тебя тошно, — махнул на меня пренебрежительно рукой. ― Патриция, о чем ты хотела поговорить?
― Для начала: не смей обижать моих близких людей!
― Я уже сказал, мне и без нее тошно, — практически прорычал на нас.
― А, что это ты на меня голос поднимаешь?
― Пати, проехали! Говори что хотела? Бабуля сказала, что вы к ней вчера заявились. Но, благо у тебя хватило ума не забирать девочку.
«Бабуля»? Неужели он может быть таким милым?
― Ты мне, когда собирался сказать, что у нас дочь наполовину дракон и я вообще не виновата в ее заболевании, а?
― Тихо! Замолчи! — мы аж вздрогнули одновременно от его рыка.
― Ты, что на меня орешь-то?
― Пати, Пати, перестань! Да, успокойся же ты, наконец! Нельзя об этом говорить так громко. Тем более, рядом с этой больницей. Вам кто-нибудь задавал вопросы про медальон, нашу страну или мою дочь? — перешел на полушепот.
― Нашу дочь, мой милый.
― Это сейчас не имеет никакого значения.
Он ведет себя очень странно, и я вмешалась в разговор:
― Мы совсем недавно общались с Алессандро — врачом этой клиники и он…
― Нет, наследница, это наш человек. Кто-то еще спрашивал?
― Не спрашивал. Но у нас пропал Пиппо.
― Да! — Пати уперлась руками в бока. ― Гони нашего песика обратно.
― Какого песика? Ты же знаешь, что я не люблю живность.
― Это не ответ, Эдуард Виноев! — Патриция великолепна. Как она так умеет? ― Если ты не похищал пса, то будь добр, скажи, откуда узнал, что мы здесь, когда я тебе позвонила.
Он расхохотался:
― Патриция Франческа Гатти, я знаю о тебе все. Даже какой ты кофе предпочитаешь на завтрак, и какие читаешь газеты.
― Ты за мной следишь?
― Не бери в голову.
― Хорошо ты приехал, мне не удалось убедить, что я из Рэдинии и на их стороне, — к нам подошел Алессандро.
― Если мы все заодно, — обвела я всех нас — четверых рукой. Так делал Лорд, и мне показалось, что это выглядит очень по-деловому. ― То, кто против нас? И где мой дракон? — я испепелила взглядом Эдуарда. Он ухмыльнулся, но так, будто смотрит на миленького маленького ребенка, мне аж не по себе стало.
― Против нас пока только несколько врачей и полицейских, — сказал Алессандро, также оглядываясь по сторонам и куда-то наверх, в сторону окон, наверное. ― Мы очень привлекаем к себе внимание. Я прохожу мимо и просто спрашиваю про вашу ногу Миана. Боюсь, что уже завтра они могут подключить кого-то из властей и агентов. У нас мало времени, — последнюю фразу он кинул, будучи от нас на несколько метров дальше.
― Нам нужно спасти Лорда и Лутиана. Лутиана первым!
― Конечно, наш песик важнее! Он, между прочим, мне дочь вернул, папочка, — Пати пристально смотрела на Эдуарда и, по-моему, он ее слушался.
― Я тебе уже все сказал по этому поводу Патриция. А то, что не сказал, так ты и сама догадалась — неглупая. Миана, тебе нужно забрать медальон у Лорда, иначе его кто-нибудь другой заберет. Патриция встречаемся у тебя дома через, — посмотрел на руку, ― два часа.
Уже собирался уходить, как я остановила:
― У него нет медальона.
― Но ты сказала…
― Солгала!
Глава 25
Я горделиво задрала подбородок, но пошатнулась на этой рогатой палке, поэтому чуть не упала, и сцена вышла не такой импозантной, как задумывалась.
― А мы такие да, — Пати пальцем покрутила в воздухе невидимый обруч.
― Тогда мы все в полной заднице, дамы. Лорд теряет силы и, если ему не помочь, он умрет.
― А разве, вам не все равно?
― Может, на него и все равно — я не люблю соперников, тем более в делах власти. А вот то, что его тело придадут науке, как выражаются местные врачи, мне небезразлично. У меня есть дочь и… Я не хочу, чтобы ей угрожала опасность. Рэдинийцы имеют право на спокойную жизнь в любом из миров.
Надо же, он не совсем пропащий человек… Удивительно.
― Вот, мужик дело говорит! Свободу Рэд…
― Тихо, тихо, тихо! — Эд приложил палец к губам.
― Свободу Рэдинийцам! — сказала Пати уже шепотом. ― А ты Эдуард Виноев, — увеличила громкость голоса, ― Сволота! Зачем меня дочери лишил и обвинил во всех грехах?
― Извини, но я не собирался тебя посвящать в это деликатное дело. Ты слишком болтлива.
― Ах, ты ж… — Пати замахнулась на Эда, но я привлекла ее внимание, стукнув рогатой палкой по земле.
― Пати, у нас пропал песик!