- Лучше пивка! С меня в зале семь потов сошло, я бы мяса поел. Слышь, Пол, а ничего девочки! - прошептал он и показал глазами в сторону Соломинки и ее подруги. - Ты какую хочешь? С формами или тощую?
Больше всего на свете Паоло хотелось, чтобы Гарри заткнулся, поэтому он так и сказал:
- Заткнись, Гарри. Я кофе хочу.
Глава З,
в которой я обернулась
Я обернулась. Парень из магазина сидел за соседним столиком в компании длинноволосого гиганта, который кокетливо ухмыльнулся мне и помахал рукой. А мой магазинный знакомец опять покраснел и отвел глаза.
- Я ушла из "М.Л.", - произнесла Жаннет.
- Что?
- Я ушла из "М.Л.", - повторила она. - Я всегда очень высоко ценила твою мать, Клео, твои родители казались мне идеальной парой...
Я опешила. Одно не вязалось с другим. Официант принес заказ, и я промолчала.
- Мне тяжело говорить тебе об этом, Клео, твой отец вернулся с какой-то случайной провинциальной теткой, вместе с которой развлекался в Шенонсо.
Значит, книга не подвела, подумала я, он вернулся.
- Он дома?
- Наверное. - Жаннет закурила.
- Ты уже видела его? Он спрашивал про меня?
- Видела. - Она горько усмехнулась. - Но больше не могу видеть ни его в таком состоянии, ни эту проходимку рядом с ним. Прости, я не должна была огорчать тебя, - Жаннет достала из сумочки носовой платок, - но я слишком любила твою мать. Она была для меня идеалом.
- А мой папа?
- Он гений, - всхлипнула Жаннет, - но он совершенно беспомощен... Он собирается на ней жениться.
Я и не предполагала, что сдержанная и деловитая Жаннет способна переживать настолько сильно. Я сказала, что всегда искренне любовалась ее красотой, деловыми качествами и умением себя держать. Последнее подействовало. Жаннет проглотила слезы, и мы молча занялись нашим кофе и пирожными.
Выходит, что папаш все это время был в Шенонсо с какой-то теткой, а теперь хочет на ней жениться. Тут я опять почувствовала на себе взгляд и резко обернулась. Лицо парня пылало, он опустил глаза, а его приятель на этот раз даже не оторвался от чашки. Надо же: краснеющий парень - чудо природы! И что это я не переживаю по поводу отцовской женитьбы, а гораздо больше интересуюсь чудесами природы? Даже неловко перед Жаннет... Вдруг в моей сумке зазвонил телефон. Конечно, папа.
- Клео! Дочечка! Как я рад слышать твой голос! Я соскучился! Приезжай! Я сейчас в Монтрей-Белле, мне нужно рассказать тебе так много...
- О своих матримониальных планах по поводу тетеньки из Шенонсо? - не дрогнув, произнесла я.
- Маркиз? - У Жаннет округлились глаза, я кивнула.
- Откуда ты знаешь? - растерялся папа. - Мы поженились только вчера...
Они уже поженились! Мог хотя бы поставить меня в известность. Впрочем, что я значила для него всегда...
- Клео! Ты меня слышишь? - заволновался папин голос. - Почему ты молчишь?
- Пожалуй, я тоже выйду за первого встречного.
- Девочка моя, зачем ты так? Катрин тебе понравится.
Значит, мою новую "маман" зовут Катрин. Мило. Я видела, как Жаннет, затаив дыхание, пытается угадать наш разговор.
- Клео, ну не надо дуться. Приезжай, я очень соскучился. У тебя ведь каникулы...
- У меня другие планы. - Соскучился он! - Я завтра уезжаю. - Господи, куда же я уезжаю? - На Мальту. Мы всегда проводили там лето с мамой! - И, отключившись, я заблокировала телефон, отец же наверняка станет перезванивать.
- Жаннет, ты была на Мальте?
- Нет. - Она растерянно пожала плечами.
- У меня каникулы, ты ушла с работы, поехали вместе.
- Клео! Это столь неожиданно, я еще не сняла в Оксфорде гостиницу...
- И не надо. Переночуешь у меня. Утром соберемся - и в аэропорт. С мамой мы обычно останавливались в "Голубом Окне" на острове Гоцо. Тебе понравится.
- Чего ты ее уговариваешь? - раздалось у меня за спиной.
От неожиданности я даже вздрогнула. Длинноволосый здоровяк плотоядно прищурился.
- Лучше меня на Мальту возьми. Уж точно понравится!
Я не успела ничего ответить, потому что "чудо природы" из красного сделался пунцовым и, срываясь на фальцет, крикнул:
- Не смей, Гарри! Ты не в Бронксе!
Жаннет потянула меня за рукав.
- Пойдем, отсюда. - И торопливо положила на стол деньги.
Глава 4,
в которой Катрин открыла глаза
Катрин открыла глаза и счастливо улыбнулась. Рядом спал Леон. Как же он красив, подумала она, даже эта проседь только подчеркивает изысканность его лица: широкий лоб, картинный изгиб бровей, точеный нос с элегантной горбинкой, небольшой решительный рот...
До чего же восхитительно поцеловали Катрин вчера его уверенные, но такие ласковые губы, когда священник замковой капеллы объявил их мужем и женой! Какое глупое слово "муж"! Разве оно способно выразить то, чем на самом деле является для нее Леон? И неужели теперь каждый день она будет просыпаться с ним рядом? И так будет всегда "в горе и в радости, пока смерть не разлучит вас"? Нет, нас ждут только радости, думала она. Разве возможно какое-то горе, когда рядом Леон?
Она боялась пошевелиться, чтобы не разбудить Леона, но ей так хотелось запустить пальцы в его волосы и поцеловать его губы! Но эти самые губы тронула улыбка, открылся один глаз, потом другой, и Леон громко прошептал:
- Доброе утро маркиза де Коссе-Бриссак и ла Тремуй! - Звонко поцеловал жену и удивленно сообщил: