- Совсем наоборот. Он очень забавен. Настоящий оригинал!
Миссис Грейшотт улыбнулась, но протянула задумчиво:
- Да, но не только... Он еще очень добр... Он немного рассказывал об этом ужасном путешествии из Индии, но ведь я все знаю из уст моего Оливера. А он говорит, что без поддержки мистера Каверли он вряд ли добрался бы до Англии живым. Уже на борту у Оливера разыгрался приступ той страшной тропической лихорадки, и спас его не судовой врач, а именно мистер Каверли, который, похоже, лучше всякого лекаря разбирается во всяких тропических болезнях! И я ему обязана по гроб жизни!
Голос миссис Грейшотт задрожал, а на глаза навернулись слезы. Она с трудом управилась со своими чувствами и, с некоторой натужностью изобразив на лице веселье, продолжала:
- И потом, словно он недостаточно уже сделал для меня добра, он пригласил меня прийти с ним на концерт сегодня! А я просто, без задней мысли высказалась при нем в том духе, что мне хотелось бы послушать Нероли, да только не с кем пойти, а одной - неловко, и вот он самоотверженно привел меня сюда, а ведь по всему видно, что сам он не большой любитель музыки!
У Эбби имелись веские причины полагать, что такое самопожертвование мистер Каверли совершил из чисто личного интереса, однако она удержала язык за зубами. В этот момент Каверли вернулся к ним, тем самым положив конец дискуссии о чудесных свойствах его характера. Эбби приняла у него чашку чаю с улыбкой, но не удержалась от сдержанно-иронического вопроса, не потрясен ли он голосом Нероли.
- Нет, пожалуй, - отвечал он. - Голос у нее немного скатывается в вибрато, не правда ли?
- Ну, вижу, что вы знаток, - заметила Эбби, изо всех сил пряча усмешку. - Не просветите ли меня, что сие означает?
- О, мой итальянский слабоват, но, сколько я могу судить, "вибрато" означает "дрожащий", - холодно пояснил Каверли. - И поет как начинающая хористка в воскресной школе...
- Что вы! - вскинулась миссис Грейшотт. - Ведь я совсем не это имела в виду, когда заметила, что ее голосок чуточку, только чуточку вибрато! Вы же понимали, что я не хотела ее принижать...
Тут Эбби позволила себе ухмыльнуться - в чашку, незаметно... Вот откуда у Каверли понимание музыки...
Когда к Эбби подошла ее спутница, миссис Фэвершэм, оказалось, что нет нужды представлять ей мистера Каверли: с этой задачей уже успешно справилась утром в Зале Источников сама леди Виверхэм.
А мистер Фэвершэм, садясь рядом с Эбби, заметил, глядя на удаляющегося Каверли:
- На вид он настоящий великовозрастный повеса, но мне он больше по душе, чем его племянничек!
- Вам не нравится Стэси, сэр? - спросила Эбби.
- Не могу сказать, чтобы хоть что-нибудь в нем мне нравилось, грубовато отвечал мистер Фэвершэм. - Честно говоря, я не в восторге от этих молодых щеголей, которым для полного сходства с петухом остается только закукарекать! Впрочем, женщины в нашем городе отчего-то все посходили с ума от этого субчика. А вы с ним еще не встречались?
- Нет, это удовольствие мне еще не было даровано Господом, - сухо сказала Эбби.
Господь словно услышал ее, и это сомнительное удовольствие было даровано ей на следующий же день. Мистер Стэси Каверли прибыл почтовой каретой из Лондона к себе в "Уайт-Харт", быстро переоделся в блистательный наряд лондонского денди и поспешил заявиться на Сидни-Плейс.
Там к его услугам оказались как раз дома все три грации: Эбби, которая только что вернулась из магазина на Милсом-стрит с образчиками великолепных кружев; Селина, возлежащая на софе в позе Данаи, ждущей оплодотворяющего Света Господня; и Фанни, самоотверженно сочиняющая акростих в гостиной. Фанни не подняла глаз на Миттона, объявившего о приходе мистера Каверли, и даже не глянула на дверь, когда вбежал сам Стэси, восклицая с порога:
- О, мисс Вендовер! Что я тут услышал о вас?! Миттон сказал мне, что вы потеряли аппетит, пока меня не было! Ах, я так виноват, так виноват!
Тут Фанни подскочила на стуле, как уколотая булавкой в мягкие части тела, и радостно вскричала:
- Стэси! А я думала, что это пришел ваш дядя!
Фанни протянула ему обе руки для поцелуя, что Стэси и проделал - сперва с одной ручкой, а затем с другой. Наблюдавшая за этой сценой Эбби сочла это отработанным приемчиком.
- Как, значит, ты решила, что это мой дядя? Теперь я понимаю, почему ты была расстроена! Вас посещает мой дядя... - заметил он со значением. - Но ведь я - это вовсе не то, что мой дядя, правда?!
Тут он оглянулся на Эбби и продолжил свою речь уже значительно более взвешенно, переходя на "вы" и осторожно опускаясь на колено перед софой, где сидела Фанни:
- Ах, мисс Вендовер, что же с вами все-таки произошло? По вашим глазам я вижу, что вы, вероятно, жестоко страдали!
Легкое дрожание иронии в его голосе заставляло забыть о некоторой невежливости его слов...
Эбби наконец получила возможность изучить этот экземпляр блестящего молодого человека с близкого расстояния. Она увидела, что Стэси вполне подходил Фанни внешне - приятный лицом, с хорошими манерами, с некоторой толикой легкомыслия, но не без учтивости. И лишь в неуловимых чертах его лица могла Эбби уловить хоть какое-то сходство с его дядей. Ростом он был не выше среднего, но в отличие от костлявой, мосластой фигуры Майлза он был сложен совершенно пропорционально. При взгляде на Стэси не возникало ощущения, что он боролся со своим сюртуком, прежде чем надел его, а галстук был завязан самым тщательным образом. Что касается жилета, то у молодого человека явно был недюжинный талант в области их подбора... Конечно, старомодные люди вроде мистера Фэвершэма могли считать его повесой и щеголем, но на самом деле Стэси Каверли был просто приятным, ладным молодым человеком с некоторым налетом модного шика, но вовсе не "типичным" денди... Во всяком случае, он не был увешан золотыми цепочками, как новогодняя елка серпантином, и не нюхал поминутно табак из серебряной табакерки.
Но уже в следующий момент, когда Стэси повернул голову к Эбби в анфас, когда Фанни представила его, то он уже не показался таким милым - Эбби сама не поняла почему...
Будучи представленной Эбби, Стэси вскочил и выпалил довольно по-мальчишески и слегка фальшиво:
- О, этого момента я ждал давно - с упоением и некоторой боязнью, поверьте... Ваш покорный слуга, мэм!
- С боязнью? - переспросила Эбби, слегка приподымая брови. - Вы что же, ожидали увидеть в моем лице Медузу Горгону?
- О нет, нет, конечно! Прекрасную, прекрасную тетю...
Уголки его губ завились в легкую улыбку, но тут Эбби поняла, чем эта улыбка ей неприятна, в отличие от улыбки Майлза Каверли: улыбка эта не затрагивала глаз... Эбби некоторое время рассматривала Стэси в упор, пытаясь наконец составить о нем некое оформленное мнение.
- Тогда у вашей боязни не было причин, дорогой сэр? - заметила она наконец.
- Конечно, это он просто от полнолуния ополоумел, правда, Стэси? бестактно вмешалась Фанни, делая попытку перейти от составления акростиха к сочинению каламбура.
- Нет-нет! - запел Стэси. - Просто мисс Вендовер любит вас и заботится о вас, Фанни, и потому конечно же должна считать меня недостойным вас, вашей руки... - Тут Стэси умело улыбнулся, оборотясь к Эбби:
- Я тоже так думаю, мэм. Никто лучше меня не знает, насколько я недостоин ее...
Глухое бормотание Селины в тылу нестройных рядов нескольких миссис Вендовер показало, что страстная речь молодого Каверли тронула ее до глубины души. Однако на Эбби эта тирада произвела скорее противоположный эффект.
- Хотите мне мозги запудрить, мистер Каверли? - спросила она в лоб.
Если он и был смущен, то не показал этого и отвечал без запинки:
- Нет, но, может быть, всего лишь смягчить слова из ваших уст...
Про себя Эбби отметила, что малый не промах, а вслух сказала:
- Бог с вами - я стараюсь быть вежливой!
- Нет-пет! - снова сказала свое веское слово Фанни, ощущая себя в центре общественного интереса. - Я не хочу, чтобы так говорили со Стэси, даже ты, Эбби!
- Бог с тобой, милая, я и не думала так говорить с мистером Каверли... А кстати, вы уже свели знакомство со своим дядей?
- Моим дядей? - повторил он, оглядываясь на Фанни в недоумении. - Что это значит? Когда я вошел, ты сказала, что думала, будто это - мой дядя... Но мой дядя, если он еще в мире сущем, живет на противоположном краю этого мира!
- Вовсе нет, - заметила Эбби. - Сейчас - нет. Он сопровождал брата Лавинии Грейшотт из Калькутты, и теперь он здесь, в Бате, в "Йорк-Хаус"!
- Господи спаси! - только и выдавил Стэси.