- Конечно, дом старый, - ответил Берт. Иди спать спокойно.
Конни подошла к своей постели и села.
- А как ты оказался в холле? - вдруг спросила она.
- Проверял, закрыл ли я заднюю дверь на задвижку. А почему ты встала?
- Тоже хотела проверить.
Его глаза блеснули.
- И тут ты увидела крошечную мышку. Но она же сама тебя испугалась. В следующий раз не надо так истерически орать.
- Я истерически не орала.
Он сел рядом с ней на постель.
- А как еще можно назвать твой визг? По-моему, это была настоящая истерика. Смешно сказать: при столкновении с самым безобидным мышонком ты истошным голосом зовешь на помощь.
Конни разъяренно сверкнула глазами.
- Иди ты в...
- Это приглашение?
- Это оборот речи, - произнесла она хриплым голосом, вдруг осознав, что на ней лишь тонкий халатик на голом теле. А на Берте - плавки, и тоже ничего больше.
- Очень красноречивый. И интересный. - Берт опустил голову. - А что, если?..
Он прижался губами к теплому плечу Кении, с которого во время прыжка сполз рукав халатика. Ее сердце запрыгало. Она знала, что должна отстраниться, и побыстрее, но его ласковые губы словно парализовали ее.
- Ты в чем спишь? - спросил Берт, взглянув на ее халатик.
- А в чем, по-твоему, я должна спать? В рубашечке с розовыми рюшечками и оборочками? - Конни старалась говорить шутливо, но у нее пересохло в горле и слова давались с трудом.
- Я думаю, что ты спишь голой, - сказал он и снова провел губами по ее плечу. - Угадал, ты такая?
- Да, - задохнувшись, сказала она.
Он поднял голову и усмехнулся.
- И еще ты падаешь в обморок при виде мышек.
Шутка подействовала, и Конни смогла улыбнуться в ответ.
- Разве тебе не нравится чувствовать, что ты больше и сильнее меня?
- Ты хочешь сказать, что это не так?
- Вот именно. И еще я хочу сказать, что я не падала... - тут она для большей убедительности толкнула его в грудь, - не падала в обморок.
- Падала.
Конни толкнула его сильнее.
- Нет!
- И истерично визжала.
- Ничего подобного!
На этот раз Берт упал спиной на подушку и потянул Конни за собой.
- Вечно ты споришь, - сказал он и поцеловал ее.
Его губы были ищущими и одновременно ласковыми. Сейчас в поцелуе не чувствовалось злости. Конни ощутила крепость его губ и влагу языка. Ей нравился этот вкус. От Берта чуть-чуть пахло мятой и слегка - им самим. Легкий и волнующий запах. Закрыв глаза, она даже и мысли не допускала о сопротивлении. Разве можно что-то возражать, когда чувствуешь его губы на своих губах, а его руки на своих плечах, когда ощущаешь нарастающее возбуждение во всем теле? Нет и еще раз нет.
Поцелуй Берта длился и длился. Его большая ладонь скользнула вниз и стала ласкать ее упругие груди и плоский живот.
- Я хочу видеть тебя всю, - сказал он тихо и взялся за пояс ее халатика. Конни расстегнула пуговки. - Такая ты вся мягкая, гладкая, прямо шелковая, - пробормотал он.
Его руки снова принялись ласкать ее. Конни выгнулась дугой. Его пальцы неутомимо и ритмично касались ее сосков. Ее возбуждение дошло до боли. Она нетерпеливо задвигалась.
Ей хотелось большего.
Словно в ответ на ее безмолвную мольбу, он наклонился к ней и она почувствовала сосками легкое покусывание его зубов. Запылав, Конни обхватила Берта за шею и притянула его к себе. Еще никогда она не испытывала такого яркого и сильного желания.
Ей захотелось коснуться его, и, когда он снова приблизил к ней лицо, она протянула руку и погладила его по груди, чувствуя пальцами завитки жестких волос. Но, когда она возжелала поцеловать его, он вдруг замер и отшатнулся.
- Что случилось? - спросила Конни.
Берт сжал ее талию, словно пытаясь справиться с чувствами.
- Мы должны остановиться.
- Остановиться?
Она почувствовала напряжение во всем теле. Нет, они не должны останавливаться!
Он сделал глубокий вдох.
- У меня нет презерватива.
- Не беспокойся, - Конни почувствовала облегчение, - я принимаю таблетки.
Но Берт, услышав эти слова, резко отодвинулся и встал с постели.