Ты ведь не была счастлива там, беззвучно покачиваясь, шептали волны. Здесь счастье, здесь блаженство… Здесь полнота…
Нора посмотрела вниз. Солнечные лучи довольно глубоко проникали в воду, и сказать, что под ней разверзлась черная бездна, означало бы соврать. Да, бездна, но вовсе не черная, не пугающая мраком, а милая, теплая, ласковая, манящая… Но от этого-то и было особенно страшно!
Нора несколько раз глубоко вздохнула и, стараясь сосредоточиться только на взмахах рук и дыхании, поплыла назад. Она больше уже не думала о том, что, может быть, стоило бы и отдаться морю. Все хорошо, вода ласковая и приятная, почти штиль, тебе ничто не угрожает, наслаждайся! — твердила она себе. Ведь плыть так приятно, однако пляж не желал приближаться!..
Пошатываясь, Нора наконец выбрела на берег. Теперь уже плыла не она, все вокруг плыло перед ее глазами, шумело в ушах, где-то внутри головы ломило от солнечных бликов… И тут вдруг она увидела, впрочем не совсем так, чтобы увидела, скорее осознала, что рядом с ее шезлонгом — ее, потому что такие, как у нее, полотенце, сумку, парео, слетевшее от ветра к шлепанцам возле ножки шезлонга, спутать просто невозможно! — расположился мужчина и разгадывает в газете кроссворд.
Усилием воли заставляя себя не потерять равновесия, Нора подняла парео с песка и уселась в шезлонг на полотенце. И все это время сосед внимательно смотрел на нее. А он был интересный, даже очень интересный! Хотя в какой-то немыслимой бейсболке задом наперед и в темных очках, бесформенных шортах по колено и цветастой расстегнутой рубахе. Но все равно даже плывущему взору Норы было понятно, что мужчина интересный: спортивная фигура, высоченный, с породистым носом, но, правда, с усами. И этот интересный, хоть и усатый мужчина с явным же интересом смотрел на нее! А, по мнению Норы, смотреть-то на нее последние пять лет было не особенно-то и интересно.
Это, когда я в одежде, в замешательстве рассуждала она, борясь с шумом в голове, мерцанием в глазах и перебоями дыхания, кажется, что фигура, как у девушки, а когда — без, видно, что просто старая и тощая. Нора, конечно, сразу же предприняла попытку прикрыть парео свои худосочные коленки, но тут интересный мужчина отложил в сторону газету, привстал на локоть и от интереса к Норе даже приоткрыл рот!
— Прекрасная сегодня погода, не правда ли? — вежливо заметила Нора, стараясь не задыхаться и не обращать внимания на шум в голове и красные круги перед глазами.
Интересный мужчина крякнул, но по-прежнему не произнес ничего. И тут до Норы наконец дошло, что она же в Греции, а обратилась к интересному на английском языке! Но греческого-то она не знала все равно, поэтому повторила фразу на почти родном ей итальянском.
— Погода замечательная, — по-итальянски же ответил мужчина, и только сейчас Нора осознала, что газета с кроссвордом у него как раз итальянская! — Но это вовсе не повод, чтобы пользоваться чужими вещами! — с неприязнью добавил интересный мужчина.
— Но это мои вещи! — искренне возмутилась Нора. — Я вчера купила себе эту сумку, и полотенце, и парео…
— Что? Это я купил их вчера для…
— В чем дело? — вдруг по-английски спросил женский голос. — Что все это значит?
Нора подняла голову и обнаружила среди красных кругов в своем взоре очень интересную особу лет тридцати, не больше! Просто красавица, интересному усачу под стать…
— Да я понятия не имею, Глэдис, — по-английски виновато сообщил интересный мужчина. — Леди уверяет, что это ее вещи. А я говорю, что я купил их тебе, что они твои!
— Мои! — заявила красавица, а Нора почувствовала, что вся публика на шезлонгах и без оных с явным любопытством наблюдает за происходящим.
Однако Нора теперь уже не только чувствовала, но и видела без всяких красных кругов! Увидела же она — причем буквально метрах в десяти от того места, где находилась, — шезлонг с точно таким же полотенцем, такой же сумкой, парео, шлепанцами… Нора пробормотала извинения, втянула голову в плечи и под разнообразными взглядами публики преодолела эти десять метров, подхватила полотенце, сумку, шлепанцы и, на ходу завязывая парео вокруг тощих бедер, помчалась к отелю.
О том, что она босая, а обувь держит в руках, Нора вспомнила, только ушибив ногу о камень дорожки, когда кончился пляжный песок. И это отрезвило ее. От чего она бежит? Что такого ужасного она наделала? Подумаешь, перепутала сумки с полотенцами! Ну и что? Она ведь чуть не утонула! А теперь она жива и это самое главное!
Нора бросила шлепанцы на дорожку, всунула в них ноги. Шлепанцы показались ей маловатыми.
Странно — утром были велики, а сейчас малы. Наверное, ноги отекли от усталости, она ведь провела в воде невесть сколько — вон часы на стене отеля показывают полдень, а она вышла на пляж, когда только светало. И вообще, пора бы перекусить. Помнится, она кое-что прихватила из номера.
Нора перекинула полотенце через плечо и полезла в сумку, заодно посматривая по сторонам в поисках, где бы ей приземлиться. Но ее рука не обнаружила в недрах сумки ни бутылки с минеральной водой, ни яблока, ни булочки! На мгновение Норе показалось, что она сошла с ума, — а именно в тот момент, когда с самого дна сумки она извлекла ключ от номера на массивном старомодном брелоке!
Джейн озадаченно уставилась на замолчавшую сестру.
— Ключ! — многозначительно повторила Нора.
— Ну ключ. Что такого? — Джейн пожала плечами. — У тебя ведь был ключ от номера?
— Какая же ты невнимательная! Я ведь тебе говорила, что отдала ключ портье, перед тем как выйти из отеля. Зачем мне ключ на пляже, где я легко могу его потерять? Но не это главное, дорогая. На брелке стояла жирная цифра «восемь», а мой номер — «тридцать два»! Зачем и кто мог подсунуть мне этот ключ в сумку? — подумала я, но, когда обнаружила там еще кружевные трусики и рассыпанную на дне косметику, — пудреницу, тюбика три помады, тушь для ресниц, флакон «Шанели», огромный, граммов двести, наверное! — вот тут уж я точно поняла, что сумка не моя. Во-первых, у меня никогда в жизни не было «Шанели» в таком количестве, а во-вторых, я никогда в жизни не взяла бы духи с собой на пляж.
— С ума сойти!
— Я и говорю, Джейн, что в первый момент решила, что спятила. А потом, конечно, думаю, надо скорее идти назад и вернуть сумку. Оборачиваюсь и вдруг вижу двух каких-то девчонок лет эдак по двадцать — на одной точно такое же парео, а у другой на плече — эта же самая сумка. Я замерла на месте и соображаю: хороша ж я буду, если сумка не принадлежит подружке усатого красавца?! Да скорее всего так — они ведь вместе, значит, и устраивались на шезлонгах одновременно, то есть исключено, чтобы усатый ни с того ни с сего загорал рядом с моими вещами, пока она плавала.
— Погоди, Норри, — перебила Джейн. — Но почему ты решила, что она его подружка, а не жена?
Нора вздохнула и покачала головой.
— Джейн, итальянец тогда так бы и сказал, что это вещи его жены, и не стал бы подчеркивать, что именно он купил ей сумку и все остальное. Это раз. Второе: со мной он говорил по-итальянски, а с ней — на английском языке! Причем назвал ее Глэдис!
— То есть итальяшка привез с собой на курорт англичанку?
— Да дело-то не в этом! Я с самого начала была абсолютно уверена, — Нора подняла вверх указательный палец, — что именно Глэдис привезла усатого с собой, а не он ее! Он, конечно, красивый, но… Видела бы ты ее! Точно не пассажирка экономкласса!
— Ты, Нора, по себе-то не суди, это ты готова в лепешку разбиться ради какого-нибудь смазливого жиголо…
— Я?!
— Ладно, ладно, извини. Проехали, сестренка. То есть ты сразу сделала вывод, что они любовники?
— Да никаких я выводов не делала! Мне-то что? Любовники и любовники. Мне нужно было вернуть сумку!
— Ну и?..
— Я убрала в нее полотенце и решила передать портье. Мол, перепутала вещи на пляже, а потом с опозданием обнаружила, что сумка чужая. Хозяйка сумки рано или поздно объявится, не сможет без ключа войти в свой номер и обязательно обратится к портье.
Джейн с сомнением пожала плечами и откинулась на спинку стула.
— Я бы на твоем месте не стала городить огород с портье, а сразу бы отнесла сумку этой Глэдис.
— Но говорю же тебе, в тот момент я не сомневалась, что вдвоем они не могли перепутать шезлонги.
— А если они пришли не вместе? Сначала она, а он попозже и подсел к ее шмоткам? Вроде бы случайное пляжное знакомство. Может быть, они нарочно так условились, покупая местную экзотику?
— Скорее всего, Джейн, так оно и было. Мы потом тоже так решили с Оскаром, когда…
— С Оскаром? Ха! — Сестра подмигнула и хлопнула в ладоши. — Я все поняла! Нашего героя зовут Оскар, а Глэдис, которая явно не пассажирка экономкласса, его жена?
— Да, Оскар Уильямс.
— Замечательно. Ну, Норри, не тяни! Как вы познакомились? Когда? Ты решила обойтись без услуг портье и сама отнесла сумку прямо в их номер? Ну, Норри!
— А разве тебе ничего не говорит это имя? Оскар Уильямс?
— Оскар Уильямс, Оскар Уильямс… Да, правда, что-то знакомое. Актер? Писатель? Ну выкладывай!
— Джейн, но ведь ты же всегда была с нами, когда мы собирались у меня.
— С кем? Когда? — растерянно спросила Джейн.