Потом они долго говорили с мадам Монпоро: хозяйка пансиона никак не могла понять, что от нее требуется. Наконец Джоанна не выдержала и выгнала Элен и Джордана. Через десять минут она высунулась, чтобы потребовать у Джордана чек на десять тысяч фунтов. Еще через десять минут пунцовая мадам Монпоро провожала их и пыталась вернуть Джордану чек, уверяя, что она и так с радостью поможет таким милым людям.
На следующем этапе Джоанна долго приставала к Элен, заставляя ее вспомнить всех, с кем она общалась в последнее время. Она пристально оценивала каждую кандидатуру и в конце концов остановила свой выбор на парикмахере, который превратил Элен в рыжую.
- Мне кажется, что он не будет задавать лишних вопросов, - объяснила Джоанна. - И потом, тебе бы не помешало привести себя в порядок!
- А мне и так нравится! - вступил в разговор Джордан. - Если Элен хочется, она может оставаться рыжей и кучерявой. Мне все равно, как она выглядит, ведь я люблю ее не за это!
Элен улыбнулась мужу и стиснула его руку.
- Если ей хочется, она может хоть побриться наголо! - заявила Джоанна. - Мне нужно, чтобы ее прическа была идеальной. Тогда мы могли бы сделать еще парочку фотографий и выдать их за более ранние. На них у Элен будет свежая прическа, а парикмахер подтвердит, что она недавно ее сделала, где-нибудь в мае!
- Слушай, Джоанна, а вдруг в суд вызовут кого-то из тех, с кем я работала? - спросила Элен, которой очень не по душе пришлась вся эта затея.
- Попробуй довериться мне, иначе зачем было звонить? - поинтересовалась Джоанна. - Я знаю, как нужно говорить с людьми. Если с нами борются нечестными методами, мы имеем полное моральное право ответить тем же.
- Если ты считаешь, что мы не создадим себе лишних проблем... - пробормотала Элен.
- У тебя есть другие варианты? - осведомилась Джоанна.
- Нет.
- Тогда делай то, что я тебе говорю! Ты, Джордан, тоже считаешь, что мы поступаем неправильно?
- Я бы предпочел, чтобы все наши приготовления оказались ненужными, - дипломатично ответил Джордан.
Но, судя по всему, этот ответ не удовлетворил Джоанну: еще с полчаса она говорила отрывистыми фразами, сердито посматривая на Элен и Джордана.
Элен была рада, когда этот сумасшедший день наконец-то закончился. Она положила голову на плечо Джордана и думала только о том, что скоро она будет дома: Джордан нежно обнимал ее и шептал на ухо какие-то милые глупости. Элен было все равно, что говорит Джордан, главное, что он рядом и что он любит ее.
- Знаешь, - наконец решилась сказать она, когда объявили, что самолет заходит на посадку, - мне ужасно не хочется, чтобы этот полет заканчивался.
- Почему, любовь моя? - с улыбкой спросил Джордан.
- Потому что мне кажется, что я никогда не была так счастлива, как сейчас. Когда мы приземлимся, дела захватят нас. Ты будешь снова много работать, я буду заниматься домом... А сейчас, когда мы в небе, я точно знаю, что мы принадлежим только друг другу.
- Не надо так думать, Элен! Мы любим друг друга и поэтому будем принадлежать друг другу вечно.
- Ты думаешь, наша любовь продлится вечно?
- Ну, вечность мы вряд ли протянем... Я надеюсь лет этак на сто. Мне кажется, что нам с тобой хватит.
- Чтобы насладиться твоей любовью, мне будет мало и вечности! - рассмеялась Элен.
- Ты еще будешь думать, куда бы меня отправить, чтобы отдохнуть, - пошутил в ответ Джордан.
- Ничего подобного! Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Хватит с меня самостоятельности!
- Моя жена будет домохозяйкой?
- Твоя жена будет в первую очередь твоей женой. А уж чем себя занять, я придумаю!
- Эй, голубки! - окликнула их Джоанна. - За своим воркованием вы не заметили, что мы приземлились! Вставайте, пора ехать домой!
***
Когда Элен подъехала к темному и пустому дому, ее сердце радостно забилось: она соскучилась по этим стенам почти так же сильно, как по мужу.
- Как себя чувствуют часы сэра Тишера? - сделав серьезную мину, спросила она Джордана.
- О! Они чувствуют себя не очень хорошо.
- Почему же? Ты плохо за ними ухаживал? Призрак твоего предка будет являться к тебе во снах! Это ведь семейная реликвия, самое ценное, что есть у тебя!
- Самое ценное, что у меня есть, - ты! Кстати, если тебе так не нравятся эти часы, мы можем убрать их на чердак, - предложил Джордан.
- Ну уж нет! Только твоего отца, бродящего по дому со свечой, мне не хватает! Если эти уродливые часы не будут стоять на каминной полке, я не узнаю своей гостиной! И потом, - серьезно добавила Элен, - это действительно семейная реликвия.
- Ладно, пусть стоят! Хотя мне они, признаться, тоже порядком надоели.
- Что же ты будешь показывать своим внукам, рассказывая о славном роде Тишеров?
Джордан только покачал головой.
- Кстати, о внуках! - задумавшись, продолжила Элен. - Тебе не кажется, что нам пора завести детей?
- Ты правда хочешь детей? - удивленно спросил Джордан.
- Что ты так удивляешься? Это вполне нормальное желание для женщины!
- Но ведь раньше ты не хотела, постоянно пила таблетки. Я думал, что ты боишься испортить фигуру, или... - Джордан помолчал, но все же продолжил, - или просто не хочешь детей от меня.
- Какие ты глупости говоришь! - возмутилась Элен. - Просто у меня были серьезные проблемы со здоровьем. Но я очень надеюсь, что сейчас уже все в порядке. Я завтра же схожу к врачу, чтобы удостовериться, что лечение прошло успешно.
- Ты никогда мне не говорила, что больна. Я видел, что ты пьешь таблетки, но всегда думал, что ты просто не хочешь от меня детей!
- Ох, Джордан! Видишь, как много мы причинили друг другу боли! А ведь было достаточно просто поговорить...
- Теперь между нами не будет никаких недомолвок.
- Да, мы всегда будем друг другу говорить только то, что думаем! - подхватила Элен.
Взявшись за руки, они обошли дом. Элен нежно прижалась к плечу Джордана. Она чувствовала себя новобрачной, которую новоиспеченный муж в первый раз вводит в дом. Ей вдруг показалось, что особняк, в котором она прожила семь лет, неузнаваемо изменился.
Наверное, это от того, что я теперь буду жить здесь с любимым человеком. Точнее, буду знать, что меня любит мой муж! - подумала Элен.
Она украдкой вытерла глаза и решила распаковать чемоданы. Джордан пошел к себе в кабинет, чтобы прослушать сообщения, скопившиеся за сутки. На столе он увидел конверт и записку - Джордан сразу же узнал почерк их экономки, - прикрепленную к нему: