— Если так, то каким образом клятва действует? Ведь получается, чисто технически, я её не давал.
— Технически, да.
— То есть, я ничего не должен? — внутри меня загорелся крохотный огонек надежды.
— Вот ещё. Ты тут. На тебе моя руна. Еще как должен.
Ну, в принципе, логично. Я был бы ему должен, даже если бы меня перепутали с другим человеком. Никак бы не отвертелся. А тут всего-то — демонюка перепутал временную точку, из которой нужно было меня выдергивать.
— Сколько он уже так лежит? — прозвучал вдали незнакомый голос.
— Седьмой день уже, — эльфийка, похоже, не оставляла надежды на мое возвращение. — Никогда бы не подумала, что эльфийские снадобья не справятся с телом обычного смертного.
— Так вы расскажете мне, что я должен сделать?
— А вот это уже другой вопрос, — Владыка отошел в сторону и уставился куда-то в темноту. — Ты находишься здесь уже восемь дней, семь из которых провалялся при смерти. Ты не улучшил своё оружие, ты ни на метр не продвинулся к цели. Ровным счётом, ты не сделал ничего. Это худший коэффициент среди всех чемпионов, которые когда-либо давали клятву.
— А сколько жили другие?
— Кто-то час. Кто-то два. Некоторые пару суток жили. Трое даже недельку продержались.
— Выходит, я всё-таки не худший? Я почти сутки выдержал.
— И еще семь ты провалялся без сознания. Средний показатель ужасен.
— Но ведь я всё еще жив. И я ещё могу сделать то, для чего вы меня сюда притащили. Только объясните, что делать.
— Намного легче избавиться от тебя и найти нового чемпиона.
— Могу сказать вам с уверенностью, что его постигнет ровно та же судьба, что и остальных чемпионов.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что я знаю причину, по которой мы все умираем.
— И какая же?
— Позволите мне сохранить этот секрет при себе?
— С чего вдруг?
— Ведь, если я расскажу его вам, то перестану быть полезным и вы сможете променять меня на другого чемпиона.
— А ты умён, — Владыка развернулся ко мне. В его образе растаяли те угрожающие темные тона.
— Скажите мне, какую клятву я вам дал, и я сделаю всё, что необходимо.
— А если тебе это будет не под силу?
— Если что-то будет мне не под силу, то я увеличу свою силу. У меня ведь есть топор.
— Хороший ответ, эээ… Как ты себя называешь?
— Роннор.
— Мне нравится твоё рвение, Роннор. Вот теперь я вижу перед собой чемпиона, — Владыка тронул меня за плечо.
От его прикосновения остатки боли в теле начали окончательно угасать.
— Исполни свою клятву, Роннор, а я, как и обещал, верну тебе семью.
— Семью? — от волнения мой разум вздрогнул и закружилась голова.
— Все верно. Как только искоренишь угрозу, я позволю тебе воссоединиться с твоими родными.
Получается, мои видения о том, что я спешу к своей дочке, были не просто так? И это вовсе не ведения?
— А что именно я должен сделать?
— Об этом тебе расскажет Кареон, — владыка сделал шаг назад и его облик развеялся. — Я уже устал от общения со смертными. Надеюсь, ты нашел общий язык со своим оруженосцем?
— О да. Теперь я уж точно налажу с ним контакт.
Владыка больше не сказал ни слова, а темнота в моих глазах начала таять, возвращая меня в реальность.
* * *
— Смотри, он открыл глаза, — во весь голос прокричала барышня Марта.
— Роннор, — тут же кинулась ко мне эльфийка, которая всё это время выхаживала меня.
Боль снова вернулась в моё тело. Та же самая. Ни каплей не меньше. Как будто меч капитана меня проколол только что, а не семь дней назад.
Только в этот раз я не собирался больше терять сознание и погружаться в темноту. В этот раз я четко знал, что нужно делать, чтобы восстановить свои силы.
Я сжал кулак.
От этого по телу прокатилась мощнейшая болевая волна.
Мозг давил на меня, пытаясь убедить, чтобы я не делал никаких движений во избежание новых притоков боли.
Но придется это пережить, иначе я навсегда останусь в этой койке.
Я разжал кулак.
Ладонь начала нагреваться. Топор услышал зов чемпиона.