Сейчас он находился и номере отца в отеле на Беверли Хиллз, куда пришел прямо из больницы. Дэниэл все еще лежал в реанимации. Хотя его состояние улучшилось, врачи говорили, что опасность еще не миновала. Питеру не хотелось оставлять Дэниэла, но Пол настойчиво хотел увидеть его.
- Лучше ты получишь нагоняй здесь, чем перед всеми. Будет неплохой материал для бульварных газет, не так ли?
Хизер пообещала, что побудет рядом с Дэниэлом, и Питер уехал. Зная, что Питер вошел, отец стоял спиной к нему, сцепив руки, глядя в окно и не говоря ни слова.
Питер нервно откашлялся.
- Теперь ты все знаешь.
- Не говоря уже о людях. Как ты мог так поступить со мной? Я даже не могу смотреть на тебя.
- Как я мог так поступить по отношению к тебе? - спросил Питер, стараясь сдержать гнев.- Выходит, что ты думаешь только о себе. А как тогда быть со мной и с моими чувствами? Ты думаешь, мне нравится, что все кругом узнали о моей личной жизни? Думаешь, что я однажды проснулся и решил, что хочу быть гомиком? Думаешь, что у меня был выбор?
- Ты без труда решил съехаться с Дэниэлом Эллисом, - холодно прокомментировал Пол.
- У тебя это звучит так, словно решения, которые я принимал, были легкими,- с яростью сказал Питер.- Это далеко не так. Если бы ты чувствовал то, что чувствую я всю свою жизнь, ты бы понял, о чем я говорю.
Каждый день я просыпаюсь с ощущением, что я такой, каким не должен быть. И тем не менее, я нашел выход, как с этим жить, сделать это частью своей жизни... потому что я такой. Я не знаю, почему это случилось со мной. Я только знаю, что когда сближаюсь с кем-нибудь, когда мне нужна интимная жизнь, то я хочу, чтобы это был мужчина.
- Ну, и Дэниэл Эллис такой человек? - в голосе Пола чувствовалось нескрываемое презрение. Он все еще не поворачивался лицом к сыну.
- Да, такой. Прости, если это тебе неприятно.
- Мне неприятно!? - загремел Пол, наконец-то поворачиваясь лицом к Питеру и обнажая свою ярость.- Это больше, чем неприятно. Это мерзко! Это приводит меня в замешательство. Я сделаю все, но ты больше не будешь ничего иметь с Эллисом. До тех пор, пока ты мой сын.
- Может быть, я не хочу больше быть твоим сыном. Ты когда-нибудь задумывался над этим? - ответил Питер.- Может быть, я не хочу, чтобы все знали, что я сын Пола Фонтано. Если не можешь меня принять таким, какой я есть, то почему ты думаешь, что я могу принять тебя таким, каким ты есть в действительности?
- А какой я, Питер? - требовательно спросил Пол.- Что я сделал такого, чтобы ты стеснялся меня? Всю свою жизнь я только и делал, что давал тебе самое лучшее.
- Лучшее,- повторил Питер с насмешкой.- Ничего, кроме самого лучшего детям. Тебе нужно было что-то делать со своей виноватой совестью, не так ли?
- О чем ты говоришь?
- Я знаю, папа, знаю! - закричал Питер, называя его так, как в детстве.- Я знаю, какой ты человек, и всегда это знал. Ты хладнокровный и жестокий. Ты не хочешь, чтобы кто-то стоял у тебя на пути. Даже семья. Ты сумел обманывать Габриэль все эти годы, но никогда не мог одурачить меня. Никогда! Я знаю, какой ты, потому что я видел все своими глазами, воочию!
- В чем суть?
- Ты убийца, папа! - закричал Питер, не в состоянии больше умалчивать о том секрете, который хранил в себе так долго.- Убийца! Я видел! Я видел, как ты убил маму!
Пол посмотрел недоверчиво на сына.
- Ты сам не знаешь, что говоришь. Твоя мать совершила самоубийство.
- Не лги мне,- сказал Питер.- Раз уж мы начали сегодня раскрывать секреты, то давай начнем с твоих. Я был там, прятался в чулане и все видел. Ты задушил ее голыми руками, а затем сделал все так, словно она сама повесилась.
Пол ничего не отрицал.
- Почему ты ничего не говорил, раз все знал?
- Почему я ничего не говорил? - повторил Питер.- Почему я ничего не сказал? Не знаю. Сначала я думал, что это дурной сон. Ужасный кошмар. Но когда проснулся на следующее утро и увидел, что мама ушла, я понял, что она не вернется. И тогда я понял - то, что я видел, действительно произошло.
- И продолжал молчать.
- Я не знал, что делать. Я был ребенком. Мне не исполнилось и четырех лет. Кому я мог сказать об этом? Кто поверил бы мне? Я видел, с каким гневом ты набросился на мать, и боялся сказать что-нибудь. Боялся, что если скажу, ты причинишь мне вред. И, может быть, даже Габриэль. Поэтому и вычеркнул этот вечер из своей памяти, вычеркнул и спрятал глубоко в себе. Я старался забыть о том страшном событии, убеждая себя, что это ужасный сон, принимая то, что мне сказали. Но я рос, взрослел, и мне становилось все труднее это забыть. Я понял, что с трудом переношу тебя. Я молчал, и убийство сошло тебе с рук. Тогда я стал держаться с тобой на расстоянии, потому что начал ненавидеть тебя.
- И ты решил отвернуться от меня и начать спать с мужчинами, так? сделал вывод Пол.
- Ты не веришь? Может быть, выслушаешь меня прежде? Это не имеет никакого отношения к гомосексуализму.
- Не имеет? Ты хотел наказать меня за то, что я убил мать. Питер, я любил Марину. То, что случилось,- трагический несчастный случай.
- Тем не менее, ты постарался замести следы,- с горечью подчеркнул Питер.
- Нет дня, чтобы я не думал о ней. Я никогда не забуду то, что сделал.
- Ты, скорее всего, забыл ее в ту же ночь, когда привел ту белокурую куклу к себе в постель! - закричал Питер.
Он не мог запомнить женщину, которая была в постели отца, но никогда не забудет ее. Он помнил, как она стонала от удовольствия, помнил ее взвизгивания. Он также помнил ее слова... вопрос, который она задала. Он навсегда врезался ему в память... "Ты сделал то, что обещал?"
Его отец может это все отрицать, если захочет. Может говорить, что это был несчастный случай, но Питер знал и другое. Он знал то, что услышал. Пол обещал своей любовнице убить его мать. За это он всегда будет ненавидеть своего отца... его любовницу, кто бы она ни была.
- Чего ты хочешь от меня, Питер,- взмолился Пол.- Чего ты хочешь? Твоя мать мертва. Я не могу ее вернуть назад.
- Ты не сделал бы этого, даже если бы и мог,- горестно заметил Питер,потому что мама тебе не подходила. Точно так же, как и я.
- Питер, мы не можем изменить прошлое, но в состоянии изменить будущее. Я хочу, чтобы ты оставил Эллиса. Уезжай куда-нибудь на некоторое время, а когда все утихнет, ты сможешь вернуться и начать новую жизнь.
- Начать новую жизнь? - Питер зашипел с недоверием.- Ты думаешь, что говоришь? Неужели считаешь, что гомосексуализм исчезнет за ночь, потому что ты этого хочешь? Это далеко не так. И я не оставлю Дэниэла. Я нужен ему и хочу быть с ним рядом.
Голос Пола стал жестким.
- Питер, я твой отец. Ты сделаешь так, как я сказал.
- Я не ребенок. И ты не можешь мной командовать. Это моя жизнь, и я собираюсь прожить ее так, как хочу. Если ты не можешь ее принять, это очень плохо. А что касается моего отца, то он умер в ту самую ночь, когда не стало матери.
- Не подстрекай меня, Питер, предупреждаю тебя. Не заставляй меня сделать то, о чем я потом пожалею. Питер грустно засмеялся.
- Угрожаешь мне? Ну, думаю, что мне пора идти. Мне нужно быть в больнице.
- Ты никуда не пойдешь. До тех пор пока я не скажу, что мы закончили разговор.
Питер с прискорбием посмотрел на отца.
- Мы закончили. Мы сказали друг другу все, что должны были сказать.
***