- Николь, конечно же, совсем не это имела в виду. А тебе, Кристофер, следует выбирать выражения в разговоре с дамами.
Он с трудом взял себя в руки и процедил сквозь зубы:
- Прошу меня извинить. Я постараюсь выполнить ваши пожелания.
С этими словами он холодно поклонился и вышел.
- " Ну и ну! - развела руками миссис Иглстон. - Ума не приложу, что случилось с Кристофером! Он никогда себе такого не позволял.
. Вы и вообразить не можете, что он себе позволял, подумала Николь. Но вслух лишь сказала:
- Может быть, ему нездоровится. Или визит к мистеру Барингу не оправдал его ожиданий. Мало ли что...
- П-пожалуй, - неуверенно протянула миссис Иглстон. - Хотя мне кажется, что его недовольство вызвано какими-то более серьезными причинами.
Она была права. Кристофер оказался в таком положении, когда вынужден был предпринять ряд шагов вопреки своей воле. Угораздило же его иметь дело с этой Николь Эшфорд, с ее мамочкой - подлой и развратной Аннабель, с дядюшкой Робертом да еще и с Джесоном Саважем в придачу!
Несколько часов он провел в своем номере, сочиняя письмо к Маркхэмам. В итоге его работы весь пол оказался устлан изорванными листами бумаги.
В конце концов он решил, что не станет писать ее родственникам, по крайней мере сейчас. Какие на то причины - это его личное дело! И никого это не касается, Николь в том числе!
Он, однако, отдавал себе отчет, что длительное проживание девушки рядом с молодым неженатым мужчиной выглядит неприлично, даже под надзором миссис Иглстон. Связаться с Маркхэмами следовало немедленно по прибытии. Но как и в случае со своими родственниками, Кристофер тянул время. Эти проблемы были взаимосвязаны. Восстановление Николь в правах могло оказаться непростым делом, которое ему одному не осилить. Но его дед - лорд, барон, и его вмешательство могло бы устранить все затруднения. Устранить непрошеных опекунов было вполне возможно. Но Кристофер невольно задавался вопросом: кто же тогда займет их место?
Идеальной фигурой выступил бы муж Николь. А почему бы ему самому... Нет, только не это! Их отношения натянуты и враждебны во всем, за исключением того необъяснимого влечения тел, которое толкает их друг к другу. Впрочем, это пройдет.
После долгих мучительных размышлений Кристофер принял единственное решение - деда следует увидеть немедленно!
Он вызвал Хиггинса и с его помощью тщательно нарядился. Потом оглядел себя в зеркале и с грустью подумал: какой элегантный молодой человек! Такого внука не постыдился бы ни один лорд! Но не явится ли лорд Саксон исключением?
К особняку на Кевендиш-сквер он подошел терзаемый противоречивыми чувствами. Ни деда, ни Роберта он не боялся, но все равно чувствовал себя неуверенно. Саймон может просто не пустить его на порог, а Роберт не упустит возможности объявить его дезертиром.
На стук в дверь вышел слуга, который почтительно принял из рук Кристофера его визитную карточку. Стараясь казаться невозмутимым, Кристофер произнес:
- Если лорд Саксон дома, я хотел бы увидеться с ним прямо сейчас. По личному делу.
Слуга бросил взгляд на его карточку. При этом выражение его лица не изменилось, но в глазах сверкнул неподдельный интерес.
- Пожалуйста, подождите, сэр. Я узнаю, сможет ли лорд Саксон вас принять.
С этими словами он скрылся. Не прошло и двух минут, как до Кристофера донеслись звуки с детства знакомого голоса:
- Безмозглый осел! Как ты смеешь держать его на пороге, словно какого-то нищего! Мой внук вернулся домой. Немедленно впустить его!
Двери распахнулись, и старый лорд Саксон почти выбежал навстречу Кристоферу. Со стороны их сходство просто бросалось в глаза. Несмотря на преклонный возраст, Саймон был бодрым и крепким мужчиной, хотя волосы с годами поредели, а лицо испещрили морщины. Так, наверное, будет выглядеть Кристофер лет через сорок. Для Саймона это была не просто нежданная встреча с внуком, а как будто встреча со своей молодостью.
- Долго же ты искал дорогу домой! - улыбнулся старик.
Кристофер позволил себе улыбнуться в ответ:
- Я слышал, что вы были нездоровы, сэр, и ожидал увидеть вас сильно изменившимся. Счастлив видеть вас в добром здравии.
Старик нахмурился, хотя напускная суровость и не могла скрыть охватившей его радости.
- Паршивец! Как ты смел скрыться, не оставив о себе никаких вестей? Ты меня чуть в гроб не вогнал! А теперь еще имеешь наглость справляться о моем здоровье!
Обернувшись к слуге, он прикрикнул:
- Что ты стоишь, как истукан? Быстро приготовить комнаты для моего внука! - Потом огляделся и недоуменно спросил:
- А где твой багаж? Не хочешь же ты сказать, что путешествовал вот так, налегке?
Полусуровая-полурадушная манера старика не была Кристоферу в диковинку, и он спокойно ответил:
- Я остановился в отеле "Грильонз". И прежде чем вы будете отдавать дальнейшие распоряжения, должен предупредить, что я не один.
- Так ты женился? Отлично, мой мальчик! Конечно, если она хорошая женщина. Ты же знаешь: в этом доме не бывает ничего второсортного. Впрочем, что мы стоим? Пойдем в кабинет!
Оставшись одни, они долго молчали, глядя друг на друга. Кристофер вдруг почувствовал себя виноватым. Он понял, что все эти годы дед терзался мыслями о его судьбе. А ведь прошло долгих пятнадцать лет!
Саймон тоже не находил слов. Жестокие удары судьбы едва не сломили его, и он уже почти отчаялся когда-нибудь снова увидеть своего внука. Но теперь, слава Всевышнему, мальчик, живой и здоровый, сидит перед ним! Наконец он заговорил:
- А теперь, негодный мальчишка, расскажи мне, почему ты удрал? Если б ты набрался мужества поговорить со мной, я бы тебе все объяснил.
Кристофер, ничего не понимая, переспросил:
- Вы бы мне объяснили?..
- Ну, конечно, черт возьми! Ведь мне же тогда пришлось иметь дело с Адрианом Эшфордом. Аннабель вопила, будто ты ее изнасиловал, Адриан жаждал крови. По отношению к тебе мне пришлось повести себя резковато, хотя я и знал, что ты этого не заслуживаешь. А что мне было делать? Рассказать Адриану, что его жена - шлюха, что мой сын - ее любовник, а мой внук ни в чем не виноват?
Кристофер лишился дара речи. С трудом подбирая слова, он наконец спросил:
- Так вы все знали?
- Господи, конечно же знал. Только не все Я не мог предположить, что они изберут тебя козлом отпущения. - Немного помолчав, он добавил:
- И я не ожидал, что ты не станешь оправдываться. Скажу тебе честно: я действительно в тот день был вне себя. Я был зол на тебя, что ты оказался таким романтичным дураком, на Роберта и Аннабель - за то, что они заварили всю эту кашу, и на себя - за то, что я оказался не в силах пресечь этот скандал в зародыше. - Он пристально взглянул в глаза Кристоферу и с болью в голосе спросил:
- Зачем ты бежал? Мы же могли честно поговорить один на один. А ты исчез на целых пятнадцать лет! Да я чуть с ума не сошел, думая о тебе!
Никогда в жизни Кристофер не чувствовал себя так ужасно. Он не находил себе оправдания. Он, однако, понимал: Саймону неизвестно, что Роберт фактически продал его в рабство. Очевидно, дед не знает и о его попытке встретиться с ним пять лет назад. Но не для того он теперь вернулся, чтобы вылить ушат грязи на голову единственного живого сына Саймона Саксона. Не так сводят счеты джентльмены! И он сдержанно проговорил:
- Боюсь, сэр, я слишком буквально понял ваши слова о том, что вы больше не желаете меня видеть.
Лицо Саймона исказила гримаса боли, и Кристофер прикусил язык. Потом, немного подумав, добавил:
- Прошу вас, сэр, не огорчайтесь и не вините себя. Я поступил так" как диктовала мне моя совесть. И все обернулось к лучшему. Подобно многим юношам, я завербовался в военно-морской флот. Надо сказать, судьба моя сложилась благоприятно, хотя по временам мне и бывало нелегко.