Но принять такое решение было проще, чем его осуществить. Опасаясь столкнуться с холодной отчужденностью, Николь несколько дней не предпринимала никаких шагов.
Ночь, предшествовавшая их отъезду в поместье, должна была стать решающей. В тот вечер Николь приняла ароматную ванну, облачилась в пикантное неглиже и с нетерпением ожидала возвращения домой Кристофера. Когда в соседней спальне раздались его шаги, сердце ее едва не выскочило из груди. Последний раз оглядев себя в зеркале, она нерешительно двинулась к двери, разделявшей их спальни. Наверное, дверь по обыкновению заперта. Сейчас она постучит. Но как он к этому отнесется?
Едва она взялась за ручку, как дверь неожиданно раскрылась. На пороге стоял Кристофер. Казалось, он тоже пребывал в нерешительности и испытал явное облегчение, увидев ее перед собой.
- В твою постель или в мою? голосом спросил он. срывающимся Усилием воли Николь в последний момент сдержала радостный смех, готовый вырваться из груди. Она лишь улыбнулась и тихо произнесла:
- Лучше в твою. С моей связано много воспоминаний, а с твоей - никаких.., пока.
В глазах Кристофера вспыхнула нежность, которую он так старательно скрывал в последние месяцы. Он крепко прижал Николь к себе и прошептал:
- У нас будет о чем вспомнить. Эту ночь ты запомнишь на всю жизнь.
И он сдержал свое слово. Эту ночь Николь запомнила на всю жизнь - долгую жизнь в любви и согласии. В том, что они снова вместе и телом и душой, больше не было никаких сомнений.
Сколько ей удалось проспать, Николь не помнила. Но когда Кристофер разбудил ее, заря еще едва занималась.
- Поднимайся! - прошептал он в темноте. - Нам до отъезда из города предстоит еще одно дело.
- О чем ты говоришь? - недоуменно спросила она сквозь сон. Потом снова уткнулась в подушку.
- Вставай же. А то я тебя с собой не возьму, и ты так и не узнаешь, что случилось с Аденом.
Сон как рукой сняло. Николь вскочила и огляделась в поисках одежды. А Кристофер уже протягивал ей поношенные бриджи и сюртук. Николь уставилась на него с изумлением.
- Да, да. Придется тебе вспомнить былое. Я не хочу, чтобы в тебе признали женщину.
- Но почему?
- Увидишь, - был краткий ответ.
Они вышли из дома, торопливо пересекли темный двор и оказались в конюшне, где их уже ждали три взнузданные оседланные лошади. Чйрез несколько минут они уже скакали по пустынному ночному городу. Недоумение Николь было недолгим. При виде третьей лошади, к седлу которой была приторочена длинная крепкая веревка, она все поняла.
- Ты сошел с ума! - прошептала она.
- Наверное, это так. Я без ума от тебя, - улыбнулся в ответ Кристофер.
Николь схватила его за руку.
- Послушай, - взволнованно заговорила она. - Ален дорог мне, и я готова отдать для него все, но не жизнь своего мужа. Я люблю тебя, Кристофер, и не , хочу тебя потерять. Тебя могут застрелить, или, что еще хуже, вы оба окажетесь за решеткой.
Кристофер лишь усмехнулся.
- Все возможно, однако начальнику караула щедро заплачено. Это должно временно притупить его бдительность. Разумеется, до того момента, как Ален окажется на воле. После этого для видимости последуют несколько выстрелов. В воздух, я надеюсь.
- Кристофер, а может быть, не надо? - испуганно спросила она. Он не ответил, и по выражению его лица было ясно, что он не отступит.
Оказавшись у стен тюрьмы, они быстро нашли нужное окно. Кристофер ловко закинул туда конец веревки, которым узник, быстро сообразивший, что пришла подмога, крепко обвязал прут решетки. Второй конец остался приторочен к седлу лошади, и усилия послушного животного оказалось достаточно, чтобы прут со скрежетом выдавился из окна. Ален протиснулся в образовавшееся отверстие и спрыгнул на землю. Еще несколько секунд, и все трое были в седле.
Вероятно, начальник караула поскупился и не поделился с подчиненными щедрым вознаграждением. Не успели друзья пришпорить лошадей, как раздались выстрелы. Пули свистели так близко, что не оставалось сомнения: караул палит отнюдь не в воздух.
Лошадь под Николь резко взбрыкнула и стала заваливаться на бок, на ее губах показалась кровавая пена. Кристофер не растерялся. Сильными руками он подхватил Николь, и она, даже не успев испугаться, оказалась на его коне и крепко прижалась к спине мужа.
Кони мчали со скоростью ветра, и через несколько минут Новый Орлеан остался позади. Но только удалившись на приличное расстояние, они решили остановиться. Кристофер повернулся к Алену.
- В сумке у седла вы найдете смену одежды. Надеюсь, она придется вам впору.
Ален молча кивнул и скрылся в кустах. Несколько минут спустя он появился снова, преобразившийся до неузнаваемости. Теперь по его внешнему виду никто не догадался бы, что еще полчаса назад этот человек лежал на соломенной подстилке в тюремной камере.
- Теперь наши пути расходятся, - сказал Кристофер. - Мы с женой отправляемся в свое поместье, а вам самому предстоит пробираться в Англию". В седельной сумке вы найдете еду и деньги. Надеюсь, теперь вы сами справитесь?
Ален улыбнулся:
- Думаю, что да. Война окончена, и мне не составит труда найти корабль, следующий в Англию.
- Тогда простимся.
Николь протянула Алену руку.
- Да поможет тебе Бог. Может быть, мы еще когда-нибудь встретимся.
Он задержал ее руку в своей и тихо произнес:
- Может быть, когда-нибудь. Будь счастлива, Николь.
Не говоря больше ни слова, он пришпорил коня. Через минуту удаляющийся конский топот затих. Кристофер обернулся к жене и спросил:
- У тебя есть вопросы?
- Только один. Почему ты это сделал?
Он ответил не сразу.
- Я и сам не знаю. Наверное, я хотел подарить ему жизнь, потому что он спас твою; И еще я хотел доказать тебе, что я тебя люблю.., и что я сам не верю тем глупым обвинениям, которые тебе запальчиво бросил. Извини, но я действительно вел себя глупо.
Николь с улыбкой прошептала:
- Но ведь теперь все будет по-другому? Кристофер серьезно посмотрел на нее.
- Я не стану ни в чем клясться. Только обещаю тебе, что теперь я буду вести себя благоразумнее и буду прислушиваться к твоим словам. Ты знаешь нрав у меня крутой, и, возможно, не всегда мне удастся вести себя деликатно. Единственное, что я обещаю наверняка, - любить тебя до конца своих дней. Вряд ли наше будущее будет безоблачным. Идеального мужа из меня, наверное, не получится. Но я постараюсь... Ведь я люблю тебя!
Этим было сказано все. Перед ними лежало будущее, в котором наверняка случатся и бури, и грозы. Но Николь ни за что на свете не променяла бы его на безмятежную жизнь в одиночестве. Перед ними лежало будущее, которое они построят сами.