— Да нет, не думаю. Просто, ты нашла для себя новый смысл жизни. Как ты сама и сказала, для тебя в жизни обязательно должен быть какой-то стимул, а иначе, тебе становиться скучно, и ты чувствуешь себя несчастливой.
— Тогда, какой же смысл у тебя?
— Хех! — Усмехнулся я. — Смысл, наверное, слишком притесненное понятие для моей жизни. Это, другими словами цель, которую надо достигать, к которой надо стремиться, при этом, часто ограничивая себя в чем-либо, уступая тем или иным обстоятельствам, в силу достижения этой цели. Я не привык ограничивать себя в чем-то, потому что этим, я нарушаю свой личный, жизненный комфорт.
— Значит, ты живешь просто так? Но тогда получается, что твоя жизнь бессмысленна?… Ты, конечно, извини за попытку осуждения, или поучения, но мне действительно, очень интересна твоя точка зрения. — Аня очень аккуратно произносила все слова, по-видимому, опасаясь того, что они могут меня обидеть.
— Хех! — Снова не сдержал я усмешку. — Бессмысленна? А какой смысл, скажем сейчас, ты закладываешь в свою жизнь? Ребенок? Продолжение рода? По-моему, звучит, довольно по-животному, разве нет? Это как инстинкт, рефлекс, о необходимости оставить за собой потомство. Я, конечно, не хочу спорить с большинством, ведь именно для большинства, ребенок — это и есть основная цель в жизни. Но ведь вспомни, сколько было на земле людей, которые не оставили после себя не единого наследника, но никто не может сказать, что они прожили свою жизнь зря. Я имею в виду сейчас великих гениев искусства, музыки, ученых, их были тысячи, ведь, правда? А сколько людей посвящает себя религии, а сколькие просто не могут иметь детей, или не доживают до того момента, когда ими можно обзавестись?… И я это не к тому, что я отношу себя к тем, или иным, но я это говорю для того, чтобы всего лишь подчеркнуть, что нет единой и признанной цели жизни для общества. Не бывает так, что мы все родились для исполнения одной и той же цели. Поэтому равнять кого-то на себя, или наоборот — это не более чем всего лишь проявление навязчивой эгоистичной точки зрения.
— Да, наверное, ты прав, но…. Но ведь все равно, каждый человек, живет для чего-то, или для кого-то. Все равно, цель какая-то быть должна! Ведь ты же живешь, зачем-то? Вот, для чего ты живешь?
— Думаю, никто точно не знает, для чего он живет. Поэтому, каждый это решает для себя сам.
— И что же ты решил для себя?
— Я не ставлю перед собой четких целей. И я не стремлюсь выполнить какой-то жизненный план, расписанный по пунктам, и выполняемый пошагово. Жизнь планировать практически невозможно. И даже, если не учитывать некоторые бытовые факторы, которые легко могут помешать выполнить тот самый план, то сам человек, обязательно по ходу жизни, будет менять и переписывать все эти пункты плана, в силу их неактуальности на данный момент. Потому что каждый день, интересы человека меняются. Каждый день человек получает какой-то жизненный опыт. И те цели, которые он преследовал еще год назад, сегодня, уже могут устареть морально. Жизнь — это не то, что стоит пытаться планировать, ее просто надо жить.
— Хех! — Усмехнулась Аня. — Я всегда удивлялась, как легко ты уходишь от ответа. Ведь вопрос я задавала только что, конкретно про тебя, а ты мне снова ответил обобщенно.
— Но ведь это моя точка зрения, я опираюсь на нее. — Я тоже, улыбнулся ей в ответ.
— Ладно, Бэкон, ответь мне тогда на такой вопрос: что ты думаешь про семью? Как ты относишься к тому, чтобы жениться, завести детей? Ты ведь на этот счет, тоже имеешь свою точку зрения?
— Конечно! — Я усмехнулся, и закурил.
Аня продолжала сыпать вопросы, а я продолжал на них отвечать. Наша философская дискуссия длилась около часа. Мы бы, похоже, оба с пребольшим удовольствием продолжали нашу беседу еще, но лимит времени, отведенный на нашу встречу, уже был исчерпан, потому как мне надо было вернуться домой, до приезда Оли, а Аню еще ждала масса дел. Мы так же тепло и немного странно попрощались, как и встретились. Довольно непривычно было испытывать тот барьер в отношениях, который образовался между нами: мне хотелось ее обнять покрепче, а она хотела поцеловать меня в губы, но мы оба сдержались.
По приезду домой, я включил телевизор, по которому, практически по каждому каналу сейчас показывали праздничные концерты, программы, или традиционные, вечные фильмы, и пошел на кухню, чтобы заварить себе кофе. Под пьяные бредни Жени Лукашина, я вышел на балкон, покурить. На улице шел снег. Я даже не заметил, когда он успел начаться, но белая наволочка, уже покрывала все улицы и дома, видневшиеся с моего второго этажа. Крупные хлопья густой россыпью, словно спешили упасть на землю, чтобы успеть к полуночи, придать городу истинный, новогодний вид. Не хватало только ветра, чтобы превратить этот снегопад в метель, чтобы по-настоящему можно было прочувствовать всю силу зимней погоды и выразительность новогоднего настроения. Густо выдыхая сигаретный дым, наблюдая за постепенным переодеванием городских улиц в белые одеяния, я радовался снегу. Ту же радость можно было прочитать в лицах редких прохожих, что торопливо направлялись куда-то по тротуарным дорожкам. Буквально засыпанные и залепленные зимними осадками, они все равно довольно продолжали спешить, предвкушая вот-вот, настоящий праздник. Не радовалась только Оля, вскоре пришедшая домой, и так долго критиковавшая снег, за его несвоевременное появление в воздухе города, и за риск испортить ее прическу.
Ближе к вечеру, когда подошло время собираться в "Паприку", хотя это время у Оли, наступило еще с самого утра сегодня, я наконец смог оторваться от электронного ящика, висевшего у меня на стене, и неустанно продолжавшего транслировать прошлогодние, праздничные концерты. Я их смотрел с жадностью и интересом, потому как в том году, я ни один из них не застал. Оля последние часа полтора, уже вовсю суматошно "летала" по комнате, пытаясь определиться с вечерним нарядом. Хотя выбор был сделан еще несколько дней назад, в одном из магазинов женской одежды, она, конечно же, стала сомневаться в том, что ее платье, "как-то не смотрится" с туфлями и сумочкой, все из того же магазина. Периодически озадачивая меня вопросом, в чем буду одет я, хотя мой выбор, так же, уже был предопределен, Оля неоднократно меняла свой наряд, рассматривала себя во всех ракурсах в зеркале, повторяя потом те же телодвижения возле меня, с вопросом: "так лучше?".
Когда черный костюм с белой рубашкой и классическим узким галстуком, были одеты на мне, а черные лакированные туфли были начищены, я был собран. Оля же, окончательно растерявшись в выборе, все же решила остановиться на наряде, который для этого вечера она и покупала. Это было платье темно-зеленого цвета, скорее даже, близкого к серому. Сверху оно было обтягивающим, V-образной формы. Линия, опоясывающая талию, была завышена, и представлена в виде широкого пояса, с большой бляшкой. Из этого пояса тянулась вниз прозрачная широкая полоска коричневой ткани, которая заканчивалась на свободном подоле платья. В целом оно напоминало по своему виду одеянье какой-нибудь египетской жрицы, и очень хорошо сочеталась, с белыми кудрями Оли.
— Все! — Наконец, изрекла Оля. — Я готова! — Покрутившись еще разок возле зеркала, поправив немного поясок на платье сзади, она повернулась ко мне и мило улыбнулась, напрашиваясь похоже, на комплимент о ее убранстве.
— Мне нравится! — Оценил я, кивая головой, чтобы избавить ее от любых сомнений в симпатии к ее наряду, хотя наряд ей, действительно, был очень к лицу.
— Сколько у нас еще времени? — Она наконец сумела покинуть зеркало, и направилась на кухню.
— У нас еще около 20 минут, до того, чтобы вызывать такси. — По пятам следуя за ней, ответил я.
— Ну что, может, проводим старый год? — Доставая шампанское из холодильника, спросила Оля.
— Давай проводим! — Согласился я, и взяв бутылку из ее рук, осторожно принялся его открывать.
— Сейчас, сейчас, подожди! — Она быстро достала из бара бокалы, открыла баночку маслин, и почистила несколько мандаринов.
После нескольких попыток выкрутить пробку из бутылки, она все же выстрелила, и под радостный выкрик Оли "Ура!" и ее хлопанье в ладошки, шампанское частично оказалось в бокалах.
— Ну что, за прошедший старый год! Он был в принципе, очень даже неплохим, но провожая его, мы не расстраиваемся, потому что точно знаем, что следующий, обязательно будет еще лучше! — Под Олину патетику мы зазвенели хрусталем и выпили.
Я, еще раз глянув на часы, чтобы лишний раз убедиться, что время у нас еще есть, присел за стол, и закурил.
— Сколько там? — Аккуратно вылавливая маслины в банке, поинтересовалась Оля.
— Сейчас, 10 минут десятого.
— Может, уже вызовем такси? А вдруг, у них не будет свободных машин! Нам ровно без 15, нужно быть возле "Паприки"! Ты, кстати, Коле звонил?
— Он звонил недавно, они с Катей, задержатся ненадолго.
— Мои все обещали быть вовремя! Так может, уже вызовем такси? — Продолжала настаивать Оля.
— Я не думаю, что они все приедут ровно без 15, но если ты так переживаешь… — Я пожал плечами, и достал из кармана телефон, чтобы выполнить пожелание Оли.
Машину обещали подать в течение 10 минут. У нас еще было время, чтобы выпить по бокалу шампанского.
— Я предлагаю выпить за нас! — Поспешно подняла бокал Оля, — За нас и за то, чтобы в следующем году, ничто не препятствовало нашим отношениям развиваться так же замечательно, как происходит это сейчас! За тебя, и за меня!
— За нас! — Повторил я, и после непродолжительного поцелуя и соприкосновения бокалами, мы снова выпили.
— Так, я еще раз проверю, все ли я взяла, и будем, наверное, уже выходить!
Я согласно кивнул, и, подкуривая вторую сигарету, остался допивать шампанское на кухне, а Оля умчалась в комнату перепроверять содержимое своего клатча.
— Я готова! — Вскоре послышался ее крик. — Вроде, ничего не забыла! Ты подарки куда положил?
— Они в коридоре, в пакете. — Туша сигарету, ответил я, и направился в комнату, чтобы забрать свои некоторые вещи и заодно проверить, ничего ли я не забыл.
Я забрал со стола свой мобильный телефон и портмоне, достал из шкафа подарок для Оли, и засунув его во внутренний карман пиджака, вышел из комнаты. Оля уже была собрана. Дожидаясь меня, уже в полушубке и туфельках, она напоследок крутилась перед зеркалом. Я быстро оделся, забрал пакет с подарками, и мы вышли из квартиры.
Машину пришлось дожидаться еще около 10 минут. Конечно же, в такое время, рассчитывать на своевременный приезд такси, довольно неразумно. Но зато, у меня было время, чтобы выкурить еще одну сигарету, наблюдая, как снежок продолжает ложиться на землю.
Несмотря на мои прогнозы об опозданиях друзей Оли, они все уже были на месте. Компания из четырех человек, ожидала нас в холе "Паприки". Среди них были: Наташа — подруга Оли, которую как-то я встречал в "Rio", и которую очень хорошо запомнил по ее длинным ногтям; с Наташей был, по всей видимости, ее ухажер — Сергей, на вид, представляющий из себя довольно высокого, худощавого телосложения, молодого человека, возрастом примерно, немного младше моего, с явным присутствием чувства юмора, и простоты душевной, что не могло меня не радовать; Марго — та самая Марго, про которую мне рассказывала Олеся, это оказалась довольно смазливая на вид блондинка, с очень даже неплохими внешними показателями в плане фигуры; и Юля — невысокая, худенькая брюнетка, которая своей прической и манерой периодически оглядываться по сторонам, напомнила мне Аню. Всей этой, уже раззнакомившейся компанией, мы разделись в гардеробе, и администратор "Паприки" провела нас в зал клуба, за наш столик.
Здесь, внутри "Паприки", уже вовсю чувствовалось приближение праздника. Все было украшено гирляндами, елочными игрушками и дождиками. На полу и на стойках лежал искусственный снег, а на сцене стояла наряженная елка. Практически все места, уже были заняты. Шумные компании, в большинстве своем разодетые в вечерние наряды, а некоторые, даже в маскарадные костюмы, в предвкушении грандиозной вечеринки, нетерпеливо ждали начала вечера. Некоторые, уже приступили к распитию шампанского, а некоторые, видимо еще не в полном составе, вызванивали недостающих гостей, суетливо мелькая перед глазами, то и дело, периодически выбегая из зала клуба, и забегая обратно. У нас необходимости вызванивать Колю, уже не было, потому как он написал мне сообщение, что вот-вот приедет. Вскоре и действительно, он с Катей, пополнил нашу братию.
— Всем привет! — Поздоровался он, и протянул руку Сергею, потом мне.
— Привет! — Поздоровалась со всеми Катя, и они с Колей присели за стол.
— Ну что, раз мы уже все собрались, может, бутылочку откроем? — Предложил Сергей, окидывая взглядом содержимое стола.
— Да, давайте! — Хором согласились Марго и Оля.
Сергей открыл шампанское, и разлив по бокалам, передал их гостям.