31 августа, 1975 год.
Бостонский госпиталь для детей, хирургическое отделение.
Высокий, красивый хирург вышел из лифта на четвертом этаже. Сопровождала его очень симпатичная семилетняя девочка с черными волосами и голубыми глазами. Она следовала за мужчиной, не отставая ни на шаг.
"Давай, милая" – очень твердо, но вместе с тем и нежно сказал он, взяв ее руку. Девочка поняла, чего от нее хотели, и продолжила уверенно следовать за мужчиной, пристально смотря на него и улыбаясь, демонстрируя отсутствие двух передних зубов. Эти выпавшие молочные зубки вызывают обычно умиление какой-то особенной естественной красотой ребенка.
Девочка чувствовала себя полностью в своей тарелке, она делала обход с самым важным человеком в ее жизни – ее отцом. Врач, который шел рядом был еще и лучшим детским кардиохирургом в стране.
"Папа, а куда мы пойдем сначала?" – шепеляво спросила девочка, отсутствующие зубки влияли на ее способности говорить внятно.
Мужчина любезно улыбнулся своему самому младшему подчиненному, в котором он видел свою маленькую женскую копию, не только внешне, но и по степени пытливости ума, как он считал. Еще, когда девочке было три года, он начал готовить ее для карьеры в медицине. Она более чем подходила по всем требованиям к представителями данной профессии.
"Давай сначала взглянем на моего маленького пациента с пороком сердца".
"Хорошо, пап" – девочка посмотрела на отца широко раскрытыми голубыми глазами. "Тогда остановимся сегодня на Venticular Saptal defect, что означает…" – гордо произнес мужчина. "Что означает" – шепеляво подхватила его слова девочка, – "открытие вентрикулярной перегородки сердца. Кровь течет через это отверстие из левого круга кровообращения – в правый круг". – Гордо кивнул отец, погладив по голове дочь, которая следовала за ним через комнату для детских игр. Отсюда лимонно-желтые стены детского отделения начинали украшаться сюжетами из Диснея.
В середине довольно большой кроватки, похожей на колыбель, сидела маленькая златовласая девочка лет четырех. У нее были огромные зеленые глаза и длинные, цвета спелой пшеницы реснички. Маленькая девочка была одета в бледно-розовую детскую пижамку. Болезненная худоба ребенка, казалось бы, дополнялась голубоватым оттенком ее губ. В ее ушах был вставлен игрушечный стетоскоп, которым она "слушала" биение сердца ее плюшевой коричневой собачки. С мудрым выражением лица девочка вглядывалась, как приближаются хирург с его дочерью.
"А вы же вылечите и сердце Ноя тоже?!" – спросила девочка, смотря на свою собаку.
"Конечно, малыш, если ты хочешь, чтобы я это сделал" – красивый доктор наклонился над колыбелью чтобы провести диагностику здоровья плюшевого животного.
"Он сможет потом играть и не уставать?" – спросила малышка, завлекающим своим ритмом, детским голоском.
"Он станет совсем как новенький" – уверенно сострила темноволосая девочка. "Как и ты" – она осторожно забралась на постель к маленькой блондиночке и села рядом с ней. Когда девочки улыбнулись друг другу в первый раз, между ними было мгновение какой-то неподдельной детской близости. Небольшая ладошка проскользнула в маленькую тонкую ладонь четырех летней девочки. И две маленькие ручки переплелись в дружественном пожатии. "Теперь мы можем быть лучшими друзьями навсегда!" – Заявила старшенькая из них.
"Навсегда" – малышка с золотыми волосами прислонилась к старшей девочке и наградила ее поцелуем в сладко улыбающуюся щеку. "Навсегда и всегда!"
24 года спустя…
Преследующие строчки Джима Моррисона эхом пронзали операционную. Это была музыка для 31-летней Александры Морган, предпочитающую слушать ее в ходе операции. В то время как за окном сильная гроза разрывала небо, угрожая электричеству. Конечно, не о чем было волноваться. В больнице был запасной генератор, который все время находился в рабочем состоянии. Но, все же, гроза делала высокую темноволосую женщину-хирурга более напряженной, чем обычно.
Цвета льда голубые глаза прищурились, когда в ее тонкую правую руку был положен не тот инструмент. Если бы взгляд мог убивать, бедная медсестра, которая ассистировала на операции, могла бы умереть на месте. К счастью, она исправила свою ошибку очень быстро и доктор Морган решила сдержать свои эмоции и промолчала. Медсестра удивилась, что она будет наказана доктором не сразу, а позже. Хотя у нее и таилась надежда, что никакого наказания не последует вовсе. Почти все в больнице откровенно боялись красивого и успешного хирурга.
Ее рост был около шести футов, ее отличали черные волосы, чистая бронза кожи и кристально-голубые глаза. Высота ее роста лишь запугивала окружающих. Невероятная красота и острый ум делали ее еще более устрашающей. Она была детским кардиохирургом и лучшей, в своей сфере. Она бралась за тяжелые случаи, за которые другие врачи браться не осмеливались.
Загадочная женщина оставила свое отделение в Массачусетс в Бостонском детском госпитале, и вот уже шесть месяцев, как она перевелась в Атланту в Джорджии.
Персонал детского госпиталя в Эглестоне был в восторге от появления такого блестящего хирурга, выпускника Гарвардской медицинской школы. Тем не менее, кое-кто из персонала, которые должны были работать под ее началом, не были столь впечатлены, так как единственные с кем она была действительно тепла, были ее пациенты и семья. Хотя в этом правиле было одно исключение.
Доктор Морган заканчивала операцию. Она не хотела, чтобы ее пациентка стала обладательницей сильно заметного шрама. Маленькая Сара могла захотеть носить купальный костюм, – рассуждал врач. Высокая темноволосая женщина была действительно одарена свыше, каждый раз ее игла оставляла минимальный шрам. В этот день после завершения работы, Алекс покинула операционную, не проронив ни слова. После чего медсестра Эрин Дансон вздохнула с глубоким облегчением, ей совсем не хотелось подвергнуться осуждению со стороны хирурга со столь тяжелым характером, перед которым она провинилась. В это время Алекс пошла умываться. После этого она зашла в раздевалку и, надела черные брюки, черную рубашку со стойкой-воротом и черные ботинки. И только ее хрустящий белый лабораторный халат подчеркивал ее принадлежность к медицине.
Доктор вышла из лифта в детском отделении интенсивной терапии. Она должна была проверить еще одного своего пациента, двухлетнего Джона Томаса, чтобы убедиться, готов ли он к тому, чтобы переехать в простой стационар. Женщина вошла в шумный и ярко освещенный коридор. Первым, что она заметила, был ритмично-музыкальный голос молодой златовласой медсестры с мудрыми зелеными глазами. Этот голос Алекс знала очень хорошо. Он принадлежал 28-летней Брин О'Нэйл – медсестре отделения интенсивной терапии, которая частенько просто так посещала хирургическое отделение. Тем не менее, кардиология была ее специальностью. Сама же она была внимательной, доброй, интеллигентной и просто теплой женщиной. Что важнее, доктор Морган обратила внимание, что когда бы Брин ни ухаживала за одним из их маленьких пациентов, они покидали больницу днем раньше, чем положено. Хирург всегда задумывалась, что бы это могло значить с научной точки зрения, что за этим стояло. Детки выздоравливали раньше, и так, просто случалось каждый раз. Об этом знала сама Брин.
Молодая медсестра была замечательной рассказчицей. Еще в начале своей карьеры она рассказывала больным детям легенды и истории, которые успокаивали боль и страх пациентов. Эта практика была настолько успешной, что она даже решила написать труд на эту тему.
Доктор Морган изучала ее маленького засыпающего пациента, после чего улыбнулась Брин. Девушка же принялась рассказывать фантастическую историю обследования ребенку.
На что хирург, вынув стетоскоп из ушей, с небольшой усмешкой сказала: – "Я думаю, что этот малыш любит ваши истории, Брин".
"Правда? Почему вы решили, что это так?" – спросила сестра, слегка покраснев.
"Он смирно спит, работа его сердца и давление – в норме, он не бледен. Думаю, что он готов к тому, чтобы переехать в обычный стационар".
"Ам… Я написала небольшую работу о положительном лечебном влиянии рассказывания историй детям после операций. Дети, за которыми я ухаживаю, способны выздороветь раньше. Но единственная причина, по которой я это делаю, это потому что я люблю создавать для них уют любыми способами, которыми я могу".
Доктор Морган улыбнулась. – "У тебя такой успокаивающий голос… Кажется, что он создан для того, чтобы творить им чудеса. И действительно… Я была бы рада прочесть твой труд. У тебя есть здесь его копия, которую бы я могла увидеть? У меня будет как раз трехдневный выходной, и я бы, для разнообразия, потратила свое свободное время на чтение твоей работы".
"Нет, но у меня есть экземпляр дома. Я бы могла забежать к Вам домой и занести его".
"Отличная идея, Брин, если, конечно, тебя не затруднит".
"Нет, конечно, доктор Морган" – мягко ответила медсестра. – "Я забегу после того, как вы закончите обходы, если вы мне дадите знать, что освободились, просто позвоните".
"Спасибо, я дам знать. А… И еще, пожалуйста, зови меня просто Алекс. Я зову тебя Брин с нашего первого ленча вместе, а ты до сих пор называешь меня доктор Морган".
"Хорошо Алекс … Я просто… Просто… Ненавижу, когда меня зовут сестра О’Нэйл. Это ужасно старит меня!"
Высокая темноволосая женщина улыбнулась. – "Брин, мне нравится твое имя".
Ситуация показалась Брин смутно знакомой. Алекс поправила спящего малыша, погладила нежно его по головке, а Брин в это время безуспешно пыталась вспомнить, где она могла видеть Алекс до этого. Это было совсем недавно. Она наблюдала за тем, как красивый доктор оказывала с каким-то особенным удовольствием помощь пациенту.
"Она не похожа на Ледяную Принцессу. Хотя так ее называли". – Думала молодая медсестра. Это было прозвище Алекс, которое ей было дано кем-то из персонала. Люди наградили ее таким прозвищем из-за ее строгого отношения к ним. Брин даже не хотела думать о других кличках, которыми называли Алекс. Например, "Захватывающая дыхание сука". Хотя, в прочем, она действительно захватывала дыхание.
"О, между прочим, я записана в телефонной книге под именем Э.Б. О’Нэйл, адрес 350 Висперинг Пайн Вэй"
"Э. Б. О’Нэйл?" – Проговорила Алекс – "А почему тут стоит буква Э? Это так и есть, хотя если не хочешь, не говори" – Она внезапно почувствовала себя пристыженной.
"Нет, все в порядке. Элизабет"
"Что же, Элизабет Брин О’Нэйл, завтра я увижу Вас после работы?" – Прекрасный хирург улыбнулась, глядя на Брин, после чего девушка почувствовала, как сжалось ее сердце.
Алекс Морган очень устала. Как только она переоделась в джинсы и длинную с не менее длинными рукавами синюю футболку, она почувствовала, как начала распространятся боль откуда-то из глубины ее грустных голубых глаз. Это не очередная мигрень. Она мучилась из-за невыносимой головной боли годами, и со временем становилось только хуже и хуже.
Открыв аптечку в ванной комнате, она взяла пару пилюль из баночки, наполнила стакан водой и выпила лекарства. Смотря на себя в зеркало, она заметила, что бледность ее лица входит в сильный контраст с ее длинными черными локонами. Прошлая неделя была совершенно изнурительной, и Алекс надеялась на длинный уикенд. Она также очень охотно думала о том, что придет Брин. За последние месяцы они пытались провести ланч вместе, когда только выдавался такой шанс. Брин была приятным во всех смыслах человеком для Алекс, которая очень уважала ее за интеллигентность, за ее преданность пациентам, как это ни странно. Плюс, она казалась очень смелой. Ее не пугала строгость темноволосой женщины. Важнее же то, что она поднимала настроение хирурга, иногда, когда никто не мог этого сделать. Алекс надеялась, что ее головная боль не создаст помех шансу познакомиться с Брин поближе.
Звон дверного звонка прервал ее мысли. Алекс поспешила к двери.
"Я пришла раньше, чем меня ожидали?" – Брин улыбнулась, заметив, что доктор Александра Морган стоит босиком.
"Нет" – Алекс покраснела. "Вы во время, просто… Простояв весь день на ногах…" – Она пожала плечами и неуклюже улыбнулась.
"Окей" – прохихикала Брин. "Я абсолютно все понимаю. Часто мои ноги просто убивают меня, особенно к концу напряженного дня".
Брин была одета в джинсы и цвета морской волны топ, зеленая клетчатая рубашка завершала картину. Она носила рубашку расстегнутой. А эти ее длинные, золотые локоны, разбросанные на плечах… Алекс подумала о том, что Брин выглядит просто восхитительно. И каждый раз, когда она смотрела на девушку, у нее возникало странное чувство dejavu.
"Заходи внутрь, Брин. Могу я тебе что-нибудь предложить? У меня есть кофе, сода, вино… "
"Я бы не отказалась от кофейного напитка, если у тебя есть".
Алекс достала две баночки кофейного напитка из холодильника и протянула один Брин. Алекс надеялась, что кофеин поможет от головной боли, которая становилась все сильнее.
Две женщины сели за кухонным столом. Комната была сделана в бело-синих тонах. Вообще же оформление всего дома хирурга в основном было выполнено в белом и голубом цветах, это выглядело, может быть, и просто, но очень элегантно. Все в доме было строго организованным и лаконичным, пожалуй, только так и могло быть в доме хирурга.
"Спасибо, что навестила меня, Брин". – Алекс улыбалась.
"Не за что" – отвечала улыбкой на улыбку Брин – "Все равно я планировала провести этот вечер тихо дома. Я думала, что может, напишу еще историй, чтобы рассказывать их потом детям".
"Да, кстати, ты принесла свой труд?"
Брин запустила руку в пакетик и достала оттуда диск – "Вот то, что я обещала".
"Великолепно. Не могу дождаться, когда прочту это. Я верну тебе, как только прочитаю".
"Вообще-то ты можешь оставить это себе. Я для тебя сделала эту копию".
"Спасибо, подожди, я только отнесу его в кабинет".
Алекс вернулась и села около Брин. И, к несчастью, ее голова начала болеть еще сильнее прежнего.
Брин допила свой напиток, и беспокойство отразилось на ее лице. – "Алекс, с тобой все в порядке? Ты очень побледнела". – Она протянула руку и коснулась лба Алекс.
"Оу…" – Начала Алекс от холодного прикосновения пальцев Брин… – "Со мной все в порядке. Просто мигрень. Иногда меня посещает такой недуг".
"Просто мигрень? Это мне показалось гораздо серьезнее. Ты не могла бы прилечь?" – Брин положила руку на плечо Алекс.
"Нет, все и так будет в порядке" – Алекс было очень неприятно лгать Брин, но она постаралась сохранить строгость своего выражения лица. Доктор Морган не знала как вести себя по-другому.
"Хорошо, но ты не очень хорошо выглядишь". – Брин сказала это, коснувшись лба Алекс снова. – "Ты принимаешься какое-нибудь обезболивающее?"
Алекс положила голову на руки и потерла себе виски. – "Да, перед твоим приходом я выпила пару таблеток. Просто это была очень напряженная неделя для меня".
"Я знаю. Я слышала о твоем пациенте, которому ты трансплантировала сердце. Клэр сказала мне, что ты была в больнице до этого утра". – Клэр Ричардс была близким другом Брин. Они вместе работали в отделении интенсивной терапии. – "После операции было кровотечение?"
Алекс кивнула. – "Столько шрамов было после предыдущих операций. Я подумала тогда что, наверное, от них никогда не избавиться, но, в конце концов, у меня получилось".
"Я рада, но ты должно быть очень устала, ты правда плохо выглядишь. Я пойду домой, а ты бы могла прилечь и отдохнуть".
"Со мной все в порядке, Брин. Может быть, я почувствую себя лучше чуть позже, честно говоря, я очень хочу, чтобы ты осталась". – Из-за своей откровенности, Алекс почувствовала себя еще хуже. Но ей действительно не хотелось, чтобы Брин уходила.
"Я останусь, если хочешь, но только если ты приляжешь".
"Мне нужно остаться здесь и увериться, что с ней все в порядке" – подумала Брин, – "Кроме того нельзя терять шанс побаловать Алекс. А что, это дело…"
Алекс решила не тратить силы на спор с маленькой медсестрой, так как была наслышана об ее настойчивости.
"Хорошо, Брин". – Улыбнулась Алекс. – "Я лягу на диван, а ты можешь составить мне компанию".
Атмосфера между девушками стала проще, и обеим от этого стало комфортнее.
"Хорошо". – И, не успела Алекс ничего возразить, как Брин уже разложила на диване для нее постель: – "А теперь ложись".
Алекс от удивления приподняла одну бровь, но все равно безоговорочно выполнила приказ. Брин стянула с кресла большое одеяло и накрыла им хирурга.
"Вот так, тебе удобно?"
Алекс была очень удивлена и польщена. Ей сразу понравилось внимание молодой женщины. – "Спасибо, Брин, мне очень удобно".
"Как твоя голова?" – Девушка присела рядом с диваном на колени и аккуратно коснулась лба Алекс.
"Это… Это… Очень приятно…" – Алекс жадно глотнула воздух.
А зеленые глаза Брин, полные неясного огня, оказались на уровне глаз хирурга. Алекс почувствовала, как пересохло у нее в горле. А тем временем, чем ближе они находились друг к другу, тем Алекс было лучше видно светлые отметинки веснушек на маленьком симпатичном носике Брин. Длинные, цвета золота, ресницы касались ее щек каждый раз, когда девушка прищуривалась. Алекс сопротивлялась сильному желанию приблизиться к блондинке и обнять ее.
"Могу я еще что-то сделать?" – Любезно спросила Брин.
"Дефибриллятор" – промурлыкала Алекс,
"Почему ты это сказала?"
"Ам… Это так, Брин, не обращай внимания. Знаешь, я думаю, мне поможет влажное полотенце, если тебя не затруднит. Все лежит в ванной за холлом".
"Окей, я мигом".
"Интересно, она может быть еще милее? Я бы могла утонуть в ее заботе", – подумала вдруг Алекс, и вздохнула. – "Утонуть от счастья…"
Брин вернулась с влажным полотенцем и аккуратно приложила его ко лбу Алекс.
"Ммм… Спасибо". – Девушка закрыла глаза и позволила себе вздох облегчения. – "Так гораздо лучше".
"Нет проблем, думаю, я могу сделать больше. У меня у самой никогда не было мигрени прежде".
"Не стоит и начинать. В этом совершенно нет никакого удовольствия. Уж поверь, я страдаю этим с детства".
Брин симпатично нахмурилась, присев на пол около дивана. Ей очень хотелось быть ближе к своему страдающему другу.
"Ты знаешь, я слышала несколько очень милых сплетен о тебе, они бродят по всему госпиталю. Например, о том, что ты лучший кардиохирург, который в Эглестоне когда-либо был".
Алекс подняла бровь, это было заметно, даже сквозь лежащее на ее лбу полотенце. – "Я уверена, что это единственная милая сплетня, которую могли обо мне сказать" – Алекс уныло засмеялась.
"Вообще-то нет. Люди уважают тебя, Алекс. Ты очень хорошо обращаешься со своими пациентами". – Брин замолчала на секунду, потом хихикнула. – "Думаю, что некоторые люди тебя боятся. Такое тоже бывает".
"Некоторые?" – Алекс взорвалась в смехе, и тут же пожалела об этом, она схватилась руками за голову и тихо простонала. – "Пожалуйста, не смеши меня больше. Смех приносит мне необычайную боль".
"Прости. Другие лекарства тебе могут помочь? Или если увеличить дозу тех, что ты уже пила?"
Алекс закрыла ее глаза и потерла себе виски. Каждый удар ее сердца отдавался пронизывающей болью в голове. Она начала также чувствовать боль в животе. – "О, Боже… Пожалуйста, я так не хочу, чтобы меня стошнило на ее глазах". – Подумала девушка.
"Вообще-то есть кое-что, что может помочь, но дома у меня ничего нет".
"Что же, позвони в аптеку, а я схожу и заберу то, что ты закажешь. Это большое преимущество то, что ты доктор".
Алекс думала где-то минуту, но решила быстро. – "Уговорила, в любом случае что-то меня подташнивает. Дай мне телефон, пожалуйста".
"Да, конечно" – Брин была полна решимости помочь своей подруге почувствовать себя лучше. Она вообще была от природы полна симпатии к людям. Но отношение ее ко всем отличалось, и было продиктовано разными обстоятельствами. А когда она видела, что Алекс так больно, у нее у самой сердце сжималось от боли.
Алекс назвала лекарство и дала Брин указания к приобретению.
"Я вернусь быстро, как только смогу". – Слегка нервозно сказала блондинка, на что Алекс ей лишь слабо кивнула. Из-за боли и тошноты ей было трудно даже сказать слово.
Брин превысила скорость, когда летела из аптеки. Она вернулась быстро, открыла дверь ключом, который ей дала Алекс, вошла и обнаружила, что диван был пуст. В то же мгновение девушка почувствовала беспокойство за Алекс.
"Алекс" – звала подругу Брин. "Алекс!!!" – взволнованная девушка принялась ходить по дому. Увидев открытую дверь в спальню, она вошла внутрь комнаты, но в ней было пусто. Почему-то запаниковав, блондинка сказала громче – "АЛЕКС!!!??"
"Здесь я" – слабый голос ответил – "В ванной".
Брин поторопилась в примыкающую к комнате ванную, чтобы найти там Алекс, сидящую на полу около унитаза. Она прислонилась спиной к стене. Лицо ее было бледно-пепельного цвета. А в руках девушка держала влажное полотенце, руки ее дрожали, глаза были закрыты. Брин почувствовала острой болью волнение где-то внутри себя от увиденного ею состояния Алекс.
"Эй… Как ты?" – блондинка упала перед девушкой на колени, взяла полотенце, намочила его водой и принялась аккуратно стирать капельки пота на лбу хирурга.
"Со мной все в порядке" – слабо ответила девушка.
"Тебя стошнило?"
Алекс кивнула головой, сглатывая с трудом.
Брин нахмурилась, осторожно похлопывая по плечам Алекс. – "Я принесла твое лекарство. Подумай, ты можешь его принять?"
"Я не знаю, может быть" – Она пожала плечами.
"Окей, давай попробуем, сейчас я вернусь".
Медсестра вытащила лекарство из упаковки, набрала стакан воды и принесла все в ванную. Проверив название, она вытащила две белые пилюли из баночки и положила их в руку доктора. Девушка понимала, что не может помочь. Это приносило ей неприятные ощущения. Взгляд ее упал на руки Алекс, и она заметила, какие неописуемо красивые у нее руки, какие длинные и тонкие пальцы. Это были сильные руки, но вместе с тем очень нежные. От этого Брин стало чуть спокойней.
"Спасибо". – Прошептала Алекс, когда Брин поднесла стакан с водой к ее губам. Она приняла лекарства и уже начала надеяться на лучшее.
"Позволь мне помочь тебе перебраться в постель. Там тебе будет гораздо удобнее". – Брин погладила голову Алекс, убрав черные локоны девушки, упавшие ей на лоб, будучи не в состоянии помочь ей чем-то еще. Она была немного в шоке от того, что увидела сильную доктора Морган в таком уязвимом состоянии.
"Не сейчас, мне может стать плохо снова".
"Алекс, может я вызову тебе скорую? Или отвезу тебя в больницу? У тебя очень болезненный вид".
"Нет, все будет в порядке, если я смогу удержать в себе эти таблетки, хотя бы какое-то время, дав им возможность выполнить свою работу". – Она вздохнула и закрыла глаза, но тут же открыла их снова. – "Послушай, почему ты еще не ушла домой, Брин? Я большая девочка, ты же знаешь…"
"Нет, ты не должна оставаться одна. А собираюсь быть рядом и помогать тебе до тех пор, пока не буду убеждена, что с тобой все в порядке. Окей?" – Зеленые глаза девушки наполнились теплотой и беспокойством.
"Окей" – Алекс слабо, еле заметно улыбнулась, и снова закрыла глаза. Брин присела рядом со своей пациенткой на пол. Она начала протирать лицо и шею девушки мокрым полотенцем, убирая волосы, которые падали ей на лоб.
То, как нежно оказывала помощь Брин, приводило Алекс в чувство и девушке становилось заметно лучше. Алекс вообще не привыкла, чтобы ей кто-то помогал, и уж тем более, заботился так, как это делает Брин. После того как Брин ушла за лекарством, Алекс побежала в ванную, чтобы ее стошнило всем тем, что она успела съесть за день. Это, конечно, причинило ее голове неописуемую боль. Даже учитывая, что она никогда не подпускала никого к себе, она ненавидела свое одиночество и свою болезнь. Иметь Брин рядом, чувствовать что она на ее стороне, было очень приятно. И это даже ослабляло боль, делая ее более терпимой.
"Как самочувствие?" – Спросила девушка, в очередной раз, протерев лоб хирурга полотенцем.
"Лучше, можно сказать меня почти не тошнит. Думаю, лекарства должны подействовать. Спасибо тебе за все". – Девушка еле улыбалась, смотря на Брин.
"Не за что, теперь давай ты не будешь мерзнуть, сидя на жестком полу, и отправишься в постель. Ты едва можешь открывать глаза, ты еще очень слаба".
Алекс кивнула и позволила Брин помочь ей встать, медсестра оказалось неожиданно сильной.
Когда они добрались до постели, Брин скинула покрывала и помогла Алекс сесть. Она сняла с девушки джинсы и уложила ее, оставив на ней только футболку и нижнее белье. Брин накрыла девушку одеялом, и взбила ее подушки.
"Так лучше?"
"Ммм… Намного удобнее". – Ее веки с трудом поднимались. Она, казалось, боролась со своим желанием спать.
"Засыпай, а я побуду рядом с тобой".
"Спасибо, и пожалуйста, чувствуй себя как дома" – Голубые глаза закрылись, и Алекс очень быстро уснула.
Брин же сидела рядом и наблюдала за спящей девушкой, за ее красотой. Доктор Александра Морган всегда была для нее строгой и серьезной, лишенной эмоций и чувств женщиной, а это был первый раз, когда Брин увидела в ней мирного, со своими слабостями человека.
Может быть, я не откажу Алекс в ее гостеприимстве, и найду себе какое-то применение в доме. Она пошла на кухню в поисках закуски. Молодая женщина вообще была склонна есть фаст-фуд, если нервничает. Заглянув в холодильник хирурга, она обнаружила все виды напитков, которые только могла представить. Был широкий выбор молока, яблочного сока, несколько видов коктейлей, кофейный напиток, имбирное пиво, две бутылки Шардоне. И к несчастью, единственная еда, которая была в холодильнике – это немного очень жесткого салями и сыр Gauda. Девушка выбрала себе бутылочку персикового коктейля и заглянула в кухонный шкафчик. Открыв его, она обнаружила много шоколада, пшеничного печенья и других сладостей.
"Ммм… Мое любимое". – Брин потянулась за печеньем. Открыв упаковку, и положив два кусочка печенья на блюдце, девушка решила обосноваться в кабинете.
"Что же, у нее, несомненно, хороший вкус на сладкое". – Брин посмеивалась сама над собой, хрустнув печеньем. – "Вообще-то у нее хороший вкус во всем…"
Перекусив, девушка отправилась на кухню и вернулась в кабинет в поисках того, чтобы ей почитать. Она была одним из тех читателей, которые никогда не утолят свой литературный голод, она постоянно училась выбирать слова в газете, которые ей были знакомы еще в нежном двухгодовалом возрасте. После операции, которую ей сделали, Брин постоянно читала что-то, даже на упаковках лекарств. Когда она была ребенком, ее IQ оценили как патологически высокий. Но, несмотря на высокий интеллект, она была шибутным, не всегда послушным ребенком, никогда особо не думающим на сколь-нибудь серьезные темы. "Надеюсь, Алекс не запрещала мне входить в ее кабинет" – подумала Брин. – "И она сказала, чтобы я чувствовала себя как дома…"
Кабинет Доктора Морган был лаконично, но при этом со вкусом оформлен. Полы были с отшлифованным деревянным покрытием, в центре лежал розоватого цвета круглый коврик. Стены были покрашены в мягкий серый цвет и покрыты дипломами и наградами разного вида. Основным украшением, и вообще центром комнаты, был античный стол, его в свою очередь, украшали несколько фотографий. На одной фотографии был красивый мужчина, который выглядел лет на тридцать-тридцать пять. На его руках, очевидно, была маленькая Алекс. Она была живым портретом человека, которые ее держал, явно, что он ее отец. Они выглядели такими счастливыми в компании друг друга, что Брин не могла оторвать глаз от фотографии. Оба человека на ней казались такими до боли знакомыми.
Другое фото показывало Алекс, которой было где-то четыре годика, на ее коленках сидел годовалый малыш. Наверное, это брат Алекс. У него такие же, как у нее большие голубые глаза, разве что его волосы были каштанового цвета. На последнем фото снова отец держал маленькую Алекс на руках, фотография оказалось просто восхитительной. Пронзительные голубые глаза и лоснящиеся черные волосы отличали Алекс всю ее жизнь. Брин посмеивалась, смотря на пухлые щечки малышки. Какой красивый ребенок! Без всяких размышлений, Брин прижала фотографию к своей груди, а на ее глаза навернулись слезы. – "Что со мной происходит?" – довольно громко удивилась девушка.
Наконец, она поставила последнюю фотографию обратно. – "А, вот в чем дело, я удивилась, почему здесь нет фотографий ее матери". – Девушка пожала плечами и направилась изучать спектр литературы, находящийся в шкафу кабинета Алекс.
Напротив одной стены в вишневом книжном шкафу стояло немыслимое количество медицинских книг. Больше всего, конечно, было книг, посвященных детской кардиологии. Но были и другие книги: и по искусству, и по истории, литературе, лошадям, философии астрономии.
Брин выбрала книгу по кардиологии у недоношенных детей и принялась бродить по комнате. После девушка присела в уютное кожаное кресло и начала читать. Через какое-то время девушка уснула.
Две небольших фигуры жались в темноте. Двое малышей (брат и сестра), которые прятались во вместительном шкафу, когда возникла очередная проблема в их семье. Снаружи они могли услышать, как плачет их мать. Этот просто вынуждало плакать Алекс, ей очень хотелось заплакать, но она должна была быть смелой. Она была нужна Дэвиду.
Маленький мальчик начинал хныкать. – "Я боюсь, Лекси!", – и вот он громко заплакал.
"Все в порядке, Дэви" – мягко сказала она брату. – "Я буду заботиться о тебе". – Она потянула всхлипывающего мальчика к себе на колени, и принялась обнимать его всем телом – "Я всегда буду заботиться о тебе".
Брин вдруг начала задыхаться в беспокойстве. – "О, Господи, ты вся горишь!"
Она смотрела в еле открытые голубые глаза Алекс. Они были налиты кровью, и казалось, что девушка не сможет даже увидеть что-то, настолько они были заплаканы.
"Боже" – Брин осторожно положила голову доктора на подушку. – "Я думаю, что мы имеем дело не только с головной болью. У тебя есть градусник дома?"
"Ммм?…" – Алекс была в бреду. – "Аптечка… Моя ванная".
Брин поспешила в ванную, взяла градусник, и возвратилась в комнату своей пациентки.
"Открой рот". – Осторожно приказала девушка.
Алекс смиренно со всем соглашалась. Брин села на край постели и почувствовала как тяжело, не то что глотать ее пациентке, а как ей тяжело было даже просто открыть рот. Алекс сильно простудилась. На ее шее виднелись воспаленные бугорки лимфоузлов. – "Оу…"
Боль девушки отпечатком легла на ее лице.
"Я не хотела сделать тебе больно, прости пожалуйста" – маленькая блондинка была очень нежна с Алекс.
Когда термометр запищал, Брин быстро вытащила его и посмотрела на результат. От увиденного у нее перехватило дыхание. – "39 градусов, ты очень больна, я отвезу тебя в больницу. У тебя воспаленные гланды, тебе больно глотать, все признаки. Ведь тебе же очень больно?"
"Есть немного". – Перевела дыхание Алекс, тяжело сглотнув. – "Брин, позвони моему доктору. Она приедет на дом. Я думаю, что мне не стоит выбираться из постели".
"Окей" – ответила девушка взволнованным голосом, – "Какой номер?"
"Она записана в телефонной книге под именем доктор Кейт Тэйлор. Просто жми на вызов".
Брин быстро набрала номер доктора. Тем временем, она принесла другое холодное влажное полотенце и протерла лоб Алекс, пытаясь избавить девушку от лихорадки, вызванной высокой температурой. Позвонив доктору Тэйлор, Брин попыталась успокоить свою пациентку. – "Она скоро будет. Постарайся не беспокоиться".
Но Алекс не отвечала. Брин почувствовал ужасную тревогу где-то в груди.
"Где она?" – Девушка нервно поглядывала на часы. Прошло только десять минут с того времени как она позвонила, но казалось, что прошло значительно больше.
Наконец, раздался звук дверного звонка. Брин поспешила открывать дверь.
"Проходите Доктор Тэйлор. Меня зовут Брин О’Нэйл, я медсестра из Эглестона и друг Доктора Морган".
"Рада с Вами познакомиться, Брин. Я доктор Катерин Тэйлор". – Доктор нежно пожала руку девушке. – "Но прошу Вас, зовите меня просто Кейт".
"Окей, Но давайте поспешим. Алекс очень больна. И это все случилось так быстро".
Женщины поспешили в комнату к больной. Брин обратила внимание, что Кейт знала путь к комнате Алекс, ее это насторожило.
"Алекс думала, что у нее была мигрень. Она выпила лекарства от боли и заснула. Некоторое время спустя я услышала ее крик, должно быть ее мучил кошмар. Я измерила ей температуру, так как она вся горела, оказалось, что у нее 39 градусов, даже чуть больше".
"Эй, Доктор Алекс. С чего это ты вдруг заболела? Или тебя заразил чем-то один из твоих маленьких детишек из госпиталя?" – Кейт начала обследовать Алекс, в какой-то момент девушка застонала. – "Ну же, открой ротик. Мне нужно посмотреть, что у тебя там".
"Нет! Кейт, проваливай".
"Ты плохой пациент, будь сильнее, окрой рот!"
Брин ласково попросила – "Алекс, прошу тебя, открой рот".
Хирург смиренно выполнила просьбу. Кейт же улыбнулась, кинув взгляд на Брин, после чего удивленно заглянула в горло доктора Морган. – "Ммм… проблема, Алекс. Представляю как тебе больно. Мне нужно чтобы в твое горло попало лекарство".
Алекс трясла головой. – "Уходи!"
Доктор Тэйлор открыла сумку и достала оттуда необходимые ей предметы. – "Давай же, Алекс".
"Уходи, Кейт. Если ты всадишь эту пагубную дрянь мне в горло, я клянусь, я тебя ударю".
Брин не могла помочь доктору, и ей оставалось только посмеиваться.
Кейт приподняла бровь после того как открыла комплект для введения лекарства. – "Вижу, ты ничуть не изменилась. Как всегда ворчишь".
"Ну, прекрати, Кейт. Ты знаешь как мне больно. Просто дай мне какое-нибудь обезболивающее. А еще тебе необходимо знать, что меня подташнивает, и это означает, что это опасно для тебя, сидящей рядом, в том случае, если ты вколешь в меня свою отраву!"
Кейт усмехнулась. – "Окей. Теперь я это сделаю толстенной иглой, разговорчики… Алекс".
На этот раз бровь приподняла Брин. А ведь Кейт была довольно красивой женщиной. У нее были длинные, каштановые волосы, гладкая кожа нежно-кремового цвета, и огромные карие глаза. Она вдруг подумала, что между двумя женщинами что-то могло быть. Они, несомненно, казались очень близкими друг другу.
Доктор Тэйлор подготовила пару инъекций, чтобы дать ее пациентке. – "Так, Алекс. Время, чтобы сделать это. У тебя вроде нет аллергии на пенициллин, не так ли?"
Алекс взглянула на Кейт так болезненно, как только могла. Она мотала головой, слегка мешая вводить инъекции.
"Оу! Оу! Почему два укола? Ты умышленно да?!!"
Кейт еле сдерживала в себе смех. – "Я дала тебе кое-что от лихорадки и боли, поскольку ты чувствуешь приступы тошноты. Не будь ребенком".
Кейт складывала оставшиеся ампулы в сумку. – "Она будет вести себя хорошо, можете на нее положиться, Брин. Надеюсь, ей станет лучше. Вы, кстати, можете остаться с ней? Следовало бы убедиться, что с ней все в порядке".
"Конечно. Я останусь".
Вдруг Брин почувствовала несильное жжение в груди от нахлынувшей ревности от очевидного очень заметного взаимопонимания между двумя врачами.
"Хорошо. Позвоните мне, если ей станет хуже. И убедитесь, что она навестит меня в течение десяти дней. Или я начну ее искать сама".
" Хорошо, я все сделаю, не беспокойся, Кейт".
"А теперь мне пора, до встречи, Алекс . Не усложняй Брин жизнь и будь умницей, вдоволь кушай и побольше спи. Тогда болезнь отступит".
Алекс лишь усмехнулась в ответ.
А после того, как Кейт ушла, Брин присела на край кровати и посмотрела на девушку.
"Брин? Ты все еще здесь?" – Алекс постаралась приподнять тяжелые веки.
"Я – здесь, Алекс, здесь, рядом с тобой".
"Ты же будешь рядом?" – спросила слабым голосом девушка.
"Я не собираюсь уходить". – Брин протянула руку за рукой Алекс и крепко сжала ее. Алекс закрыла глаза, и с улыбкой начала погружаться в сон.
Пробуждение приходило к Брин очень медленно. Она взглянула на радио, в котором были встроенные часы, сонными глазами. "10 утра" – констатировала девушка. Она предполагала встать раньше в случае, если Алекс понадобиться лекарство, но девушка была очень утомлена, так как просидела рядом с красивым хирургом почти всю ночь.
Она поглядывала на своего друга, девушка в это время крепко спала. Брин погладила нежную кожу лба Алекс и обнаружила, что температура упала. Медсестру этот факт порадовал.
Зевая, Брин встала из комфортабельного кресла, что стояло около постели ее подруги и направилась в ванную. Приведя себя в порядок, девушка поняла, что не мешало бы выпить кофе. Тогда она направилась на кухню, где обнаружила все необходимое для его приготовления. Сварив себе кофе, она принялась заваривать чай для своей больной пациентки.
"Думаю, что я должна заставить ее выпить немного жидкости" – решила Брин. Она поставила все на поднос и направилась с ним в спальню. Алекс как раз начала просыпаться.
"Доброе утро", – радостно сказал Брин. "Чувствуешь себя лучше? Я принесла тебе чай. Сможешь его выпить? Или хочешь, я могу принести имбирного пива? Или я бы могла сгонять в магазин за чем хочешь".
Алекс слабо улыбнулась. – "Доброе утро, чай будет в самый раз".
Брин поставила поднос перед Алекс. Девушка сделала глоток чая и, улыбнувшись, произнесла – "Чудесно, Брин. Благодарю тебя".
"Не стоит, ты знаешь, вчера вечером я очень беспокоилась за тебя. Ты была очень слаба, и вид у тебя был очень болезненный".
"Не напоминай". – Алекс выдержала паузу и застенчиво улыбнулась. – "Спасибо за твою заботу".
"Мне совсем не сложно". – Брин сжала ладонь Алекс в своей. – "Я просто рада, что тебе стало лучше". – Сказала девушка, и с некоторой задумчивостью продолжала потягивать свой кофе.
"Я не могу припомнить, когда мне было также плохо как вчера. Я обычно не болею, у меня хорошее здоровье".
Брин присела край постели. – "Тебе нужно поправляться, что я могу для тебя сделать?" – Спросила девушка с особой нежностью. – "Еще чай? Может, хочешь суп? Или еще что-то перекусить? Просто скажи что хочешь".
Алекс улыбнулась. – " Вы взяли все дела в свое распоряжение? Я была бы счастлива, если бы знала, что ты осталась рядом со мной, но я буду чувствовать себя виноватой, что ты потратила на меня весь вечер, когда присматривала за мной, не сомкнула глаз, не говоря уже о том, что ты сидела со мной всю ночь".
"Нет, если я пойду домой, это будет означать, что я отлучилась ненадолго для того, чтобы переодеться или сделать что-то повседневное. Кроме того Доктор Тэйлор сказала, что я должна убедиться, что с тобой все в порядке. И я не уйду, пока не буду уверена в этом. Не гони меня, я прошу тебя".
"Ты теперь мой босс" – Алекс улыбнулась. – "И поскольку ты настаиваешь, я бы не отказалась от супа".
"Считай уже сделано". – Маленькая блондинка направилась хозяйничать на кухню.
Алекс снова откинулась на мягкие подушки, закрыла глаза и расслабилась. Ее голова все еще болела, и девушка была еще очень слаба. И чувство, что все прошло окончательно еще ее не посетило. Но ведь ей стало намного лучше. Алекс была убеждена, что заслуга в этом полностью принадлежит Брин. Но, все же то, как нежно привязалась она к этой блондинке было не до конца ясно одинокому хирургу.
Вскоре Брин вернулась с подносом, на котором стояла чашка куриного бульона и немного имбирного пива.
"Пора завтракать", – заявила девушка. – "Когда тебе станет лучше, я приготовлю что-нибудь более весомое. Я говорила, что я очень хорошо готовлю? Мне было бы приятно это сделать для тебя".
"Отлично" – сказала Алекс с улыбкой. – "Я могу чинить маленькие детские сердца, но я воистину начинаю гордиться собой, если я сварю яйцо и оно не треснет, или еще чего-то с ним не случится".
Брин засмеялась. – "Хорошо, я обещаю сготовить обед, как только тебе станет лучше".
"Ловлю на слова, подруга".
Алекс доела свой бульон и откинулась назад, вдруг почувствовав резкое недомогание.
"Послушай меня, почему бы тебе не поспать пока я схожу домой, переоденусь и приму душ. Я захвачу нам с тобой что-нибудь на завтрак и затем вернусь. Окей?"
"Окей. Я устала и вправду. Жаль, конечно, что мой холодильник пуст, тебе бы не пришлось суетиться".
"Все в порядке. Я просто загляну в магазин на обратном пути и все улажу".
Брин помогла девушке лечь поудобнее, взбила ей подушки и прибавила: – "Прежде чем я уйду, сделать что-нибудь для тебя?"
"Нет, мне и так стало гораздо лучше. И знаешь… Тебе не стоит так суетиться вокруг меня, я не привыкла к такому вниманию, вдруг я привыкну…"
Брин улыбнулась: – "После той ночи, которую ты пережила, тебе стоит отдохнуть".
Алекс улыбнулась медицинской сестре. – "Честно говоря, я и не помню, чтобы мне было так хорошо как сейчас". – Бледно-голубые глаза сверкнули теплом.
Брин допускала, что Алекс преувеличивала. Как могла красивая, чувственная, интеллектуальная женщина, подобная Александре Морган, испытывать такой недостаток в нежной, полной любви заботе? Несомненно, до девушки доносились слухи через больничную почту о том, что Доктор Morgan была типичным хирургом: холодность, стоический взгляд на мир, склонность к манипуляции людьми и отсутствие всяких эмоций. Она бы никогда не позволила кому-то стать ей близким человеком.
Как парадокс, выделялся факт того, что доктор Морган с особой нежностью относилась к своим пациентам. Первоначально даже Брин заметила, что хирург – отвлеченный от жизни и других людей человек, но вскоре это закончилось. Алекс открыла для себя сестру О’Нэйл как замечательного человека, а Брин быстро ответила Доктору Морган. Она особенно любила наблюдать, как ведет себя хирург с детками. Когда она приходила к детям, она становилась особенно нежной и мягкой для всех окружавших ее пациентов. Все же, у нее есть проблема – в ее скупости на эмоции. И она ненавидит, терять управление над ними, как в прочем и над всем остальным.
Брин очнулась от своей мечтательности.
"Я постараюсь побыстрее. Попытайся уснуть".
Алекс послушала девушку и заснула. А перед своим уходом Брин убрала черные локоны со лба девушки, наклонилась над ней и поцеловала в лоб, прошептав – "Я скоро…"
Вернувшись, Брин провела весь день в заботе о своем друге. Она даже приготовила настоящий домашний куриный суп. Складывающаяся теплая атмосфера располагала девушек к бесконечным разговорам. Речь шла и о труде Брин, и о пациентах Алекс, и о любви девушек к баскетболу, о том, как Брин любит готовить и писать свои удивительные истории, а Алекс ездить верхом на своем скакуне Аполло. Так и пролетел день. Время вообще стало лететь гораздо быстрее. Уже под вечер, Брин сидела около кровати темноволосой красавицы и вглядывалась в ее голубые глаза с особым удивлением и радостью, но глаза эти вдруг наполнились тоской и грустью. Брин не спросила в чем дело, хотя, наверняка, была бы приятно удивлена услышать, что Алекс, вдруг вспомнила, что выходные закончатся и маленькой медсестре придется пойти на работу, а значит покинуть Алекс. Строгий хирург искренне боялась этого, боялась, что Брин уйдет, что это вообще когда-нибудь случится.
К одиннадцати часам вечера веки Алекс потихоньку начали опускаться. Это нежный голос медсестры, ощущение что девушка рядом, успокаивали больную, отпускали ее душу в страну снов.
"Ты мой спящий ангел. Уже засыпаешь… Не пора ли на боковую обеим? Я буду рядом, если что, прилягу в соседней комнате".
Услышав это, Алекс даже к своему собственному удивлению пожалела, что предложила Брин разместиться в комнате для гостей, когда девушка решила остаться еще на сутки.
"Спасибо, милая Брин. За все тебе большой спасибо…" – Хирург протянула руку к блондинке и нежно пожала ее. Ни одна из женщин не хотела разжимать ладонь, взгляды их столкнулись в счастливой паузе, и наступило неловкое молчание. Почти минуту девушки держались за руки, пока более смелая Брин не отвела руку.
"Алекс, тебе пора спать. И еще выздоравливать, помни об этом. А теперь спокойной ночи!"
Девушка коснулась губами лба своего темноволосого пациента, как вдруг Алекс откровенно удивила Брин, заключив ее в свои теплые объятия. Отчего сердце блондинки начало колотиться так громко, что бедная девушка даже испугалась, что Алекс это заметит. Поэтому-то она поспешно освободилась от безумно приятных объятий хирурга и, сделав глубокий вздох, пожелала Спокойной ночи.
Алекс ответила улыбкой, отчего к горлу Брин подступили слезы, и девушка быстро покинула комнату своей необычной пациентки.
"Вот это да… Что со мной?" – спрашивала блондинка, буквально убегая от комнаты Алекс, – "Хм, и куда я зашла?" – в эмоциональным беспамятстве медсестра прошла мимо своей комнаты.
А для двух маленьких девочек это был очень грустный день. Младшую должны были уже выписывать из больницы, так как ей стало гораздо лучше после операции, и родители были готовы забрать ее. Мало кто понимал, что для девочек двухнедельная дружба могла обернуться столь сильной привязанностью… С посещением стало полегче, и приходить к четырехлетней девочке разрешали когда угодно, после того как девочка начала плакать из-за того, что тосковала по своей новой подруге. Никто не хотел рисковать здоровьем ребенка, и разрешали ей видеть того, кого ей хотелось. Кроме того, отец старшей девочки был лучшим хирургом больницы. А ему самому было очень трудно выносить слезы его дочери, которая никогда прежде не плакала. Поэтому, возможно, он делал все, чтобы девочки были вместе. В то время, как его жена не была сторонником этой дружбы. Женщина не понимала дружбы детей и считала, что это какой-то глупый каприз, на поводу у которого идти совсем не стоит.
Родители младшей девочки не были против этой дружбы и даже были убеждены, что она помогла их дочери быстрее встать на ноги.
Но наступил момент, когда девочек поставили друг напротив друга, и сказали, что пора говорить друг другу "До встречи".
Голубые глаза наполнились слезами и девочка, всхлипывая, произнесла "Я хочу… Пап…"
"Малыш, твой папа на операции. Будь умницей, ведь ты взрослая и не плачь!"
"Пока Лекси", – расплакалась Брин, находясь в сильных руках своего отца. Мать поглаживала девочку по золотым волосам, но ей это совсем не помогало прийти в себя.
"Пока, Брин". – Алекс не произнесла больше ни слова, она направилась к выходу из больницы, следуя за своей матерью. Девочка перестала плакать, хотя ее не покидало чувство, что весь ее внутренний мир оказался почти разрушен. А скоро он рухнет полностью.
Что-то заставило Брин проснуться. Тревога охватила ее! Сердце девушки билось с особой уверенностью, что что-то не в порядке…
Медсестра почувствовала, что нужно зайти к Алекс, дабы ее проведать.
"Алекс, милая, с тобой все в порядке?" – отрывисто прошептала девушка, тихонько зайдя в комнату к своей дорогой пациентке.
Темноволосую девушку снова мучил кошмар, и она неуклюже металась по кровати Очередной кошмар…
Брин присела на край кровати девушки и осторожно потеребила ее по плечу. Алекс вдруг сделала резкий вздох и проснулась, глаза ее открылись и сидящая рядом медсестра заметила, что глаза эти были полны слез.
"Эй, в чем дело? Опять плохой сон?" – Молодая сестра сочувственно поглаживала своего друга по плечу.
Алекс быстро восстановила свойственной ей железное спокойствие и нежно кивнула, даже слегка смутившись.
"Я уже и забыла, что мне снилось". – Она запустила свои пальцы в длинные черные волосы, на лице ее читалось глубокое сожаление.
"Прости, что так вышло, Брин. Я разбудила тебя?"
"Нет, просто… Мне стало беспокойно за тебя… Я поняла, что я должна заглянуть к тебе".
Печаль лица девушки запала темноволосой женщине глубоко в душу. Хирург не могла вынести этого и тогда ее посетила одна мысль.
"Может мне будет нечего бояться, если ты будешь рядом?" – Алекс заметно нервничая улыбнулась, проведя рукой по другой стороне кровати и похлопав по ней. Так девушка пригласила Брин присоединяться к ней.
Медсестра незамедлительно выполнила просьбу, в душе ее взыграло настоящее восхищение приглашением Алекс.
"Так лучше?" – Спросила Алекс, укрыв девушку и обняв ее сзади.
Брин достала из-под одеяла руку и, найдя в темноте ладонь Алекс, нежно сжала ее.
"Значительно лучше" – с облегчением вздохнула девушка, тая в мягкой постели Алекс. – "А тебе?"
"Не помню, чтобы мне было так хорошо", – прошептала сильная женщина, и девушки начали засыпать, обнимая друг друга.
Брин еще спала, но сквозь дрему она почувствовала приятную теплую тяжесть на своей спине, а еще неописуемый аромат тела темноволосой девушки. Правая рука Алекс обвивала тонкую талию медсестры, прижимая ее к себе. Блондинка сквозь сон улыбнулась, когда она поняла, что они были близки так всю ночь и проснулись в той же позе, что и уснули.
Алекс же еще крепко спала, она все же была еще очень слаба из-за болезни. Брин совсем не хотелось потревожить подругу, но она резко почувствовала, что ей нужно в туалет. Она аккуратно высвободилась из тесного объятия и на цыпочках направилась в ванную.
Как бы ни хотела Брин, а темноволосый хирург телом ощутила потерю. Девушка тихонько вернулась на свое место, на ее лице появилась восхищенная улыбка от увиденной улыбки на лице хирурга. Так искренне радовало темноволосую красавицу возвращение ее подруги.
"Доброе утро, Лекс, как самочувствие?"
Одна бровь девушки подскочила в удивлении – "Лекс?"
"О, прости пожалуйста, Алекс".
"Не извиняйся" – Девушка попыталась улыбнуться. – "Один очень важный для меня человек когда-то называл меня так, поэтому я это заметила".
Взгляд хирурга наполнился тоской – "Мне стало гораздо лучше, и за это я благодарна тебе".
Девушки пристально смотрели друг на друга и улыбались, эта идиллия наверняка бы продлилась еще дольше, если бы не живот Брин, который напомнил, что пора завтракать.
"Ууупс!" – засмеялась Брин. – "Видимо я голодна. А ты, Лекс? Ты должно быть тоже голодна, ты же ничего не ела весь день, не считая супа?"
"Да, вообще-то я бы поела" – Ответила Хирург.
На что Брин бодро заявила – "Я сделаю завтрак, как ты насчет кофе сегодня?"
"Думаю мне только на пользу" – Алекс улыбнулась девушке, щеки ее уже не были бледны, а глаза наполнились здоровым блеском.
"Боже, какая красивая… И почему некоторые люди хорошо выглядят и до сна, и после, и будучи больными, и будучи здоровыми… Вот это повезло". – Подумала Брин.
Алекс в это время поймала на себе взгляд Брин и подумала, какая красивая блондиночка рядом с ней: золото волос, изумруды глаз, красивое тело. А еще забавляла футболка, одетая на девушке, которая была ей немного великовата.
"Не только симпатична, даже нет – красива, но и что-то в ней есть, что притягивает как-то по-иному" – подумала Хирург. Сама же Алекс любила наблюдать за заботливостью молодой сестры, как она обнимала пациентов после каждой неприятной процедуры или даже укола. И когда бы они ни нуждались в ее нежности, ее рассказах, она всегда была на это готова. Алекс даже попросила Брин быть столь внимательной ко всем пациентам, даже в другом отделении.
Пока Брин готовила завтрак, Алекс приняла душ и переоделась в выцветшие джинсы и длинную уютную рубашку с треугольным вырезом. Все же у Алекс был безупречный вкус…
Несколько позже две женщин разговаривали, завтракая в сине-белой кухне. Брин приготовила кофе, яичницу с сыром и беконом, и жареные английские булки.
"Выглядит изумительно!" – Алекс попробовала. – "Ммм… А на вкус еще лучше, спасибо за завтрак, сейчас я поняла, насколько я голодна".
"Я очень рада, что тебе понравилось". – Брин кивнула. – "Но еще приятнее мне видеть, что к тебе вернулся аппетит".
"Да, когда не болеешь, чувствуешь себя гораздо лучше".
Обе девушки заканчивали завтрак в приятной атмосфере тишины. Брин встала, чтобы убрать со стола, но Алекс осторожно положила руку на руку девушки – "Ты приготовила, я убираю". – По взгляду хирурга можно было прочесть, что никакие аргументы не принимаются.
"Успокойся, Алекс" – настаивала Брин. – "Ты все еще очень слаба и можешь снова заболеть".
"У меня все прекрасно!" – Высокий хирург встала и начала убирать посуду со стола. Брин даже не заметила, как ее нижняя губа ее выдала…
На что, конечно, усмехнулась Алекс. – "Ты, я смотрю, дуешься на меня?"
"Ну, перед тем как я начала бы целовать тебя, тебе бы пришлось расслабиться" – подумала Алекс.
"Что? " – невинно спросила Брин.
"Ничего-ничего!…" – Алекс посмеивалась. – "Давай возьмем еще кофе и пойдем на крыльцо".
Взяв кружки, девушки направились на крыльцо, расположенное с внутренней стороны дома хирурга. Девушки устроились на мягком полосатом диванчике, которые медленно раскачивался, они пили кофе и разговаривали как два старых закадычных друга. Допив кофе, Брин, поставила кружку и глубоко вздохнула.
"Что-то не так?" – уточнила Алекс, подняв одну бровь.
Брин заметно волновалась. – "Нет-нет, все так, просто я не знаю, просто… Я подумала, что скоро моя помощь здесь не понадобится, и я должна буду вернуться домой…" – Она смотрела вниз, и говорила это, как-будто, в никуда.
Алекс чуть не подавилась кофе. Она ведь и сама искренне боялась, что Брин уйдет.
"Эй!" – Брин похлопала Алекс по спине. "Спокойней…"
"Со мной все в порядке. Просто нельзя думать о чем-то, когда глотаешь. " – Алекс замолчала, чтобы перевести дыхание, – "Слушай, почему бы тебе сейчас не пойти домой и не привести себя в порядок? Вечером ты бы могла вернуться и мы бы вместе сходили в конюшню, я бы покатала тебя на Аполло. Думаю, что он по мне очень соскучился".
"Хорошая идея!" – Бодро ответила Брин. – "Вообще-то я не езжу на лошадях, но присоединиться к тебе мне безумно хочется".
"Отлично!!! – не удержала эмоций Алекс, – "А позже мы могли бы посидеть в китайском ресторанчике и к вечеру сходить в кино. Если тебе нравится, конечно, эта затея…" – Полные надежды голубые глаза хирурга вопрошающе смотрели на Брин.
"План, как будто по моему желанию составлен, удивительно". – Брин встала, взяла чашку и направилась на кухню, чтобы поместить ее в посудомоечную машину. Алекс встала следом, и пошла за девушкой, чтобы поставить свою чашку туда же. Алекс была так поражена и влюблена в своего красивого маленького друга, что мысль о том, как нелепо получилось с посудой, даже не пришла ей в голову.
"Хотя знаешь… Ты можешь сходить в душ у меня… И я бы предложила тебе во что переодеться, хотя я, конечно, не думаю, что будет что-то тебе по размеру, но…" – Алекс посмеивалась.
"Хитро. Договорились". – Подмигнула Брин хирургу. – "Я скоро".
Пока не было Брин, Алекс ушла в свои размышления, а думала она над тем, сколь удивительным своим поворотом одарила ее судьба. Брин пришла в гости к ней, чтобы занести диск. Вместо этого девушка была рядом все время, пока у Алекс болела голова. – "А вчера вечером, я спала в ее руках… Нечто изумительное! А как мне было с ней хорошо". – Продолжала думать хирург. Уже, очень давно, никто так не обнимал ее.
"Ну, вообще-то Брин не очень-то возражает", – пронеслась мысль, – "По-моему, она даже удовольствие получает от всего этого"
Хирургу вдруг очень захотелось ощутить объятия девушки еще раз. Алекс вытащила из шкафа конные ботинки и шлем. Она надела носки, ботинки, затем облачилась в ее любимую черную кожаную куртку.
Осенняя погода Атланты могла быть теплой, но за секунду и стать холодной. Алекс как раз успела причесаться к моменту возвращения Брин.
"Готова?" – Алекс улыбнулась.
Брин приняла душ, и переоделась в джинсы и бело-голубую рубашку на заклепках.
"Я готова, что же еще, точнее я вроде бы ничего не забыла, ну что пойдем?" – Брин даже смутилась от того, что не могла не обращать внимания на то, как хорошо выглядела Доктор Морган. А от того, что глаза девушки делали одно, а говорить нужно было совершенно другое, она явно терялась в словах и смущалась. Она привыкла видеть хирурга в ее больничной одежде, и от этого ее удивление было еще сильнее.
"Вот, это ты себя привела в порядок…!" – Брин рассмеялась.
"Вот такая я" – Алекс коснулась указательным пальцем носа Брин. В этот момент девушки пристально смотрели друг другу в глаза. Брин заметила свое мерцающее отражение в глазах ее друга, но затем оно исчезло
Алекс попыталась закашлять, чтобы разрядить обстановку, но у нее это слабо получилось.
"Конюшня в паре миль отсюда, выдвигаемся?" – Алекс взяла ключи и повела Брин к черному спортивному БМВ 720I, который был припаркован в ее гараже. Она открыла дверь для Брин, обошла вокруг машины и небрежно устроилась на месте водителя. Короткий путь до конюшен девушки молчали, и это молчание было таким приятным для их обеих, что каждую это удивляло. Как только девушки приехали, высокий хирург вышла из машины, обошла ее, и, открыв пассажирскую дверь, подала руку Брин, чтобы помочь ей выйти. Неожиданный жест был оценен блондинкой, которая невинно улыбалась в знак благодарности. Она последовала за Алекс, пока они не пришли в стойло, где перед Брин предстал красивый серый мерин Аполло Лицо доктора просветлело, когда она приблизилась к своей лошади: – "Привет, мальчик! Скучал по мне?"
Мерин кивал в знак положительного ответа. – "Сожалею, я не могла приехать. Может, покатаемся?"
Лошадь зафырчала в ответ. Брин еле сдерживала смех. Если бы люди с работы могли видеть ее сейчас! Это определенно не доктор Александра Морган. Кроме, конечно, тех моментов, когда она со своими маленькими пациентами. Только рядом с ними ледяная принцесса отогревается.
"Что послужило тебе поводом для ухмылки?" Алекс подняла бровь в удивлении.
"Ничего, совсем ничего!" – Брин попыталась стереть улыбку с лица, но у нее это не получилось.
"Никому ни слова обо мне, хорошо?" – Алекс с надеждой попросила у девушку. – "Это разрушит мою репутацию в больнице".
"Нет проблем Лекс, я никогда это никому не скажу!" – Усмехнулась Брин, явно пытаясь сдержать свой смех.
"Почему ты все же называешь меня Лекс, что в этом имени?" – Спросила Алекс, нервно улыбнувшись.
"Я не знаю. Просто тебе подходит имя Лекс, мне просто так кажется. Ты возражаешь?"
"Нет, нет, что ты, просто теперь я должна найти, как называть тебя. Может быть, Скрип--ка?"
Брин в каком-то неясном ужасе почувствовала, что начинает задыхаться.
"Ты услышала, как я потягиваюсь, еще не до конца проснувшись с утра. Ведь так?"
Алекс улыбнулась с заметной чертовщинкой в глазах.
"Ты слышала, вот черт…!" – Брин равномерно от кончиков ушей и до кончиков ногтей на ногах покрылась алой краской.
"Думаю, ты могла бы найти более интересное прозвище для меня чем Скрип--ка". – Блондинка с надеждой и разочарованием взглянула в глаза хирурга.
"Посмотрим" – отвечала Алекс, будучи заметно довольной собой.
Она одела на Аполло седло и уздечку и вышла с ним из стойла.
Она оседлала его с невероятной грацией и протянула руку Брин. – "Хочешь со мной?"
Какое искушение. Брин очень хотелось попробовать, но ее страхи вступили в борьбу с ее желаниями.
"Думаю, что сегодня я пас". – С волнением отвечала блондинка.
"Хорошо. Сейчас я с ним позанимаюсь и вернусь".
Брин чувствовала, как ее сердце билось где-то глубоко, и ком из слез подходил к горлу. Какая-то тяжесть сорвалась у нее глубоко вниз живота, когда она наблюдала, как отъезжала Алекс.
"Ах, ох…" – довольно громко произнесла девушка. – "Я, по-моему, сижу в колодце, а напиться не могу!"
Она прикусила свою нижнюю губу и тяжело сглотнула, – "Вот это я попала…"
Как только Алекс отъехала на Аполло подальше, она сразу почувствовала, что в ее голову нахлынули мысли о Брин. Не было, по сути, ни одной причины, по которой бы девушка должна была остаться после обеда и после кино у нее. Алекс понимала, что она совсем выздоровела, что уже может сама себе помочь и… Все вернулось на круги своя, хотя, конечно, она допускала, что еще слаба. Но сказать даже об этом маленькой сестре она просто не сможет. Алекс заставляла мощную лошадь под собой двигаться все быстрее, и вот Аполло уже мчался галопом.
"Может быть, я снова так сильно заболею" – с надеждой и усмешкой над самой собой подумала Алекс. – "Нет, это уже совсем издевательство над Брин, хотя ей, кажется, даже нравилось, что есть такой повод для заботы обо мне, и это не выглядело с ее стороны как простое следование клятве Гиппократа, кроме этого, она быстро стала мне близким другом. Она честна и нежна со мной… И вряд ли бы лгала, что ей со мной рядом хорошо, будь я ей в тягость" – Алекс снижала скорость, и уже возвращалась в конюшни, когда ей в голову пришла мысль о том, что могло быть запланировано у Брин на выходные. Вероятно повседневные дела, это привело Алекс в уныние.
Брин, полная радости, улыбалась, когда смотрела, как Алекс слезала с Аполло, и заводила его в стойло. Темноволосая наездница никак не могла отдышаться. Брин, заметив это, подошла к Алекс и положила руку ей на спину.
"Ты слишком слаба еще, Лекс! Не стоит так себя нагружать".
"Нет, у меня все прекрасно. Не беспокойся, Сквики!" – Она улыбнулась, такой дорогой сердцу, теплой улыбкой.
"Сквики?" – Брин был слегка ошарашена. – "Ликвидируй все слова связанные со скрипом, на каком бы языке они не вертелись в твоей голове, хорошо, Лекс?!"
"Поможешь мне почистить лошадь?" – Алекс посмеивалась, передавая Брин щетку и скребницу.
"Он же не укусит?"
"Конечно, нет!" – Ответила Лекс, повысив при этом голос почти на октаву. И как только она дочистила мерина, он громко заржал, как будто, отвечая на вопрос Брин, которая от испуга подпрыгнула почти на фут вверх, и выбежала из конюшни. За ней следом вылетела Алекс, быстро догнала ее и, обняв девушку за талию, повалила на землю.
Брин чувствовала спиной, как содрогается от смеха грудь Алекс. Хирург же при этом не могла заставить себя встать и успокоиться,
Она беспомощно хихикала, лежа на девушке. А этот смех быстро заставил забыть Брин о ее страхах. И скоро, обе женщины катались по земле, держась друг за друга, а по их щеками катились сумасшедшие слезы.
"Ох! Да! Это… было… забавно!" – Алекс каталась от смеха по земле.
"Ты наслаждаешься этим слишком долго, сколько можно дурачиться, Александра Морган?!" – Брин была серьезна, но все же ее выдавала притворная улыбка.
"О, Боже! Ты бы видела свое лицо" – Алекс не могла остановиться.
"Мы испачкаемся!" – заявила Брин.
Эти слова помогли Алекс подняться с земли и подать руку Брин.
"Пятизвездочное обслуживание" – Громко усмехнулась медсестра. – "Хотя уже поздно переживать за то, что мы могли испачкаться!"
Следующие пару минут Алекс все еще стирала слезы со своих глаз и, посмеиваясь, поглядывала на подругу.
"Чувствуешь себя лучше?" – Сострила Брин.
"Не то слово! Я не помню, когда в последний раз я так смеялась!" – Алекс снова начала задыхаться в смехе.
"Ну, я рада, что теперь ты можешь наслаждаться собой в полной мере!" – Притворство Брин показалось хирургу просто восхитительным.
"Ох, Боже, Я никогда не забуду твое лицо".
"Что же, по-моему, лучше бы ты замечала выражение лица… Своей лошади".
"Что ты Брин, он никогда не причинит тебе боли. Он настоящий джентльмен, пойдем…" – Алекс взяла за руку Брин и направилась в конюшни.
Брин заметно сопротивляясь – "Но он… Действительно, действительно такой большой…"
"Да. Он же Аполлон, Брин. Подойди, погладь его".
Алекс взяла руку Брин и осторожно положила ее на мягкую шею Аполло Мерин мягко фыркнул, и осторожно потянул губы к волосам Брин. Маленькая блондинка захихикала.
"Видишь, ты ему нравишься" – Алекс все еще держала руку Брин, и поглаживала ее тонкие пальцы, когда как они поглаживали шею лошади.
"Ты у меня хороший мальчик, Аполло", – повторяла Хирург. Алекс покраснела, когда поняла, что делает ее рука и осторожно убрала ее.
"Я думаю, я должна привязать его, и нам стоит уже уходить, следовало бы пойти пообедать. Я лично безумно голодна".
"Конечно, пойдем, я, честно говоря, тоже проголодалась" – Брин заметно стеснялась.
Алекс сказала Аполлону "до свиданья", после того, как лично позаботилась о том, что могло ему понадобиться, и затем направилась со своим маленьким другом к машине. Как только они сели в машину, Алекс протянула руку Брин для рукопожатия.
"Спасибо, что поехала со мной. Я от души посмеялась. Сто лет так не веселилась".
Брин покраснела. – "Я тоже замечательно провела время, Лекс. Даже учитывая, что смеялась ты надо мной! И я подумала, что у меня есть шанс понравиться Аполло, не знаю откуда пришла эта уверенность".
Когда машина тронулась, Алекс бросила в сторону девушки нежную улыбку. Так они покинули конюшни и поехали в китайский ресторан.
Примерно через полчаса автомобиль был заполнен запахом китайской еды, а девушки мчались домой.
Дома же Алекс ставила на стол тарелки и приборы, пока Брин изучала содержимое холодильника.
"Алекс, что бы ты выпила?"
"Я бы выпила пива, хотя, полезнее бы, наверняка, был сок. Нужно пить побольше, пока я болела я потеряла много жидкости".
"Хм, ты выпиваешь? "
"Да! Я выпиваю" – девушка робко улыбнулась.
"Думаю, тебе стоит лучше о себе заботиться".
Алекс поддразнила подругу: – "Нотации как от Кейт".
Хирург принялась орудовать палочками, отправив с их помощью себе в рот кусочек посыпанного кунжутом цыпленка. – "О, обалденно, Брин, попробуй". – Она протянула лакомый кусочек девушке, – "как тебе?"
"Ммм… Ты права, просто супер!" – Брин тоже присела за стол. Глаза девушки искали на столе палочки.
"Ты будешь есть палочками?" – уточнила Алекс.
"А как можно есть китайскую еду не палочками?" – Брин рассмеялась.
Алекс вытащила из пакета палочки и протянула подруге.
"Благодарю, Лекс! Подай мне, пожалуйста, королевских креветок". – Глаза Брин загорелись, когда она увидела лакомство ближе.
"Лекс, так скажи мне", – спросила девушка, попробовав креветку, – "Почему твоя репутация в больнице делает из тебя столь свирепого человека?"
Перед тем как ответить Алекс тщательно задумалась. – "Я по праву заработала ее". – Ответила Хирург – "Я же настоящая сука".
"Но ведь это не так!" – Недоверчиво возразила Брин.
На что Алекс с тоской ответила: – "Просто поверь, потому что это так".
"Я никогда не видела, чтобы ты, Лекс, вела себя с кем-то не достойно".
"Надеюсь, что с тобой нет, и что ты – тоже". – Спокойно ответила Хирург.
"Ну, вообще-то ко мне ты всегда была добра". – Брин принялась за яичные роллы.
"Это слишком просто – портить жизнь людям, Брин. Ты очень умна и ты талантливая медсестра. Ты выкладываешься для своих пациентов на все сто процентов. Плюс ко всему, ты просто даришь им любовь. Как я могу плохо относиться к такой как ты?" – Алекс вздохнула. – "Я же не дурра, в конце концов".
Этот комплимент понравился Брин и она улыбнулась в ответ. – "Спасибо, Алекс. Наверное, все это так, потому что я люблю то, что я делаю". – Блондинка взяла другой кусочек кунжутного цыпленка.
Брин улыбнулась и протянула руку для рукопожатия. – "Я присоединяюсь к списку твоих друзей. Но, честно говоря, с трудом верится, что мы любим одну и ту же марку выпечки".
"И я тоже, но, в конце концов, эти плюшки – не сильный кулинарный изыск, чтобы говорить о каком-то разнообразии".
Алекс поставила на поднос напитки, взяла четыре плюшки, и девушки направились в комнату. Девушки сели вместе на диван, соприкасаясь ногами друг с другом. Алекс не могла не касаться Брин, так уж девушки сели, и почему-то это наводило ее на какие-то странные желания.
Наконец девушки начали есть свой десерт, смотря кино. Когда они закончили кушать, Алекс с улыбкой на лице вытерла шоколад с губ подруги. И что интересно, Хирургу понадобилась львиная сила воли, чтобы удержаться от того, чтобы не поцеловать девушку в губы. В Брин же проснулся просто весь спектр эмоций, которые она не испытывала годами.
Вдруг медсестра заметила, как она задержала дыхание. Алекс наклонилась к девушке, ее красивые голубые глаза не могли оторваться от блондинки, они были настолько близко, что девушка чувствовала теплое дыхание хирурга на своем лице. Брин тяжело вздохнула и Алекс аккуратно отодвинулась. В один момент тонкое очарование между девушками, казалось, разрушилось.
Тогда обе девушки решили сконцентрироваться на фильме. Время летело неумолимо быстро, и обеих посещала мысль о том, как бы продлить этот вечер.
"Как на счет кофе?" – с надеждой в глазах спросила Алекс. – "Я готовлю вкусный кофе".
"Лекс, я всегда за, если речь идет о кофе".
Подруги пошли на кухню. Алекс делала кофе особенным способом, и очень быстро перед Брин стояла кружка с душистым напитком. Блондинка разбавила напиток тонной сливок и сахаром. Алекс последовала примеру подруги.
"У тебя есть семья?" – Спросила Хирург, потягивая кофе.
"Да, мама, папа и младшая сестра Кэмерон".
"Вы близки?" – Казалось, что этот вопрос очень интересовал Алекс.
"О, да, мы очень близки" – Ответила гордо девушка – "А ты?"
Алекс вошла в ступор на долю секунды. – "Вся моя семья в Бостоне, но честно говоря… Ее уже нет, я очень отдалилась от всех".
"Лекс, я сожалею". Куда я сую свой нос, подумала блондинка.
"Вообще все в порядке, просто я никогда не могла ужиться с моей матерью".
"Хочешь поговорить об этом?" – Брин положила свою маленькую руку на плечо хирургу.
"Может быть в другой раз" – пообещала девушка.
"Что привело тебя в Атланту? Ведь в Бостоне гораздо больше больниц".
Алекс пожала плечами. – "Мне всегда нужно что-то новое, плюс, это было большой профессиональной возможностью изначально. И здесь хорошая погода, и я смогу ездить летом на лошади".
"Да, мне тоже здесь нравится, хотя я тут провела всю свою жизнь".
"Скажи, а ты бы пошла со мной на игру "Смелых" в эту субботу? У меня есть пара билетов, правда какие-то левые места".
"Ты уже второй раз меня об этом спрашиваешь!" – С удовольствием ответила Брин.
"У меня, правда, немного другие предпочтения, люблю Рэд Сокс, но сейчас я в Атланте, поэтому буду болеть за местную команду".
Брин засмеялась – "Будем делать из фанатов "Смелых" супер фанатов".
Алекс усмехнулась – "Посмотрим".
"Договорились, но сейчас, я думаю, что мне пора идти, Лекс, ты уверена, что ты себя хорошо чувствуешь?"
"Да чувствую себя как новенькая. Спасибо, что присмотрела за мной, а сколько смеха-то было…"
"Окей, хотя ничего смешного в том, что ты болела, я не увидела. Я о тебе очень беспокоилась. Но, честно говоря, мне очень нравилось проявлять заботу по отношению к тебе. Я начала что-то чувствовать… Понимаешь?"
Алекс очень удивилась, но затем улыбнулась Брин – "Лучшие друзья? "
"Да, лучший друг". – Ладони девушек соединились, и в переплетении их пальцев чувствовалась теплота.
"Брин, мне так не нравится, что ты уходишь" – Слезы подступили к горлу Алекс. – "Никогда ни с кем рядом мне не было так хорошо, как с тобой". – Голубые глаза наполнились теплом.
"И у меня также. Это странно, правда? И мне тоже не хочется уходить".
"Может и не стоит? У нас все еще есть наше завтра. То есть если ты не против, ты можешь…" – Такой уязвимой Алекс себя еще никогда не чувствовала.
"Могу остаться… Да, Лекс, я сама этого хочу". – Брин улыбалась, слегка сморщив свой нос.
"Знаешь, ты такая забавно-хитро-смышленно-чудная, когда так делаешь". – Осторожно сказала Хирург, проведя пальцем по носу блондинки.
Брин залилась алой краской. – "Я… Хм… Я?" – Она улыбнулась и нервно сглотнула.
"На все сто процентов, я тебе говорю". – Заявила Алекс.
"Окей, но тебе бы следовало посмотреть на себя, ты всегда очень красива, и внушительно выглядишь!"
Алекс посмеялась от всего сердца. – "Почему-то не думала, что если кто-то мне будет говорить о моей красоте, я сочту это за приятный комплимент".
Два друга провели в разговоре всю ночь. Выпив много кофе и съев много плюшек, девушки решили переместиться на веранду, чтобы покачаться на диванчике для влюбленных. Это очень сближало девушек, они по-новому знакомились, хотя Алекс открывалась менее охотно о своем прошлом. Она казалось, колебалась обсуждать ей некоторые вещи или нет, чего же нельзя было сказать о Брин.
Где-то в пять утра Алекс начала засыпать, положив голову на колени Брин, девушка же меланхолично поглаживала длинные шелковистые волосы подруги. Медсестра и не заметила, как голова Алекс оказалась на ее коленях, но это было уже и не важно. Она была уверена в одном, что такая близость ей очень нравилась. Но вскоре и она уснула таким же глубоким сном, что и хирург, даже дыхание их было в унисон.
Серый свет просачивался в комнату туманом. Черные ресницы распахнулись, это открылись голубые глаза Хирурга. Какое-то время Алекс соображала, где она.
Руки и ноги ее затекли, но она быстро почувствовала себя очень счастливой, когда увидела спокойное лицо спящей Брин. Темноволосая девушка встала, с удовольствием потянулась, и, погладив по плечу подругу, тихо произнесла: – "Брин, просыпайся, пойдем", – потеребив плечо девушки: – "Пойдем в мою постель, думаю, там тебе будет удобнее".
"Аа…?" – Сонно пропищала Брин.
Алекс ухмыльнулась. – "И как после этого тебя не называть Сквиком! Вставай, давай, пойдем".
Брин встала и послушно пошла за Алекс в ее спальню. На автомате девушка сняла свои носки и ботинки. Алекс же была босиком, как обычно. Они забрались на большую постель Хирурга вместе, и Брин притянула к себе подругу, обняв ее, как обнимают плюшевого мишку. Сразу девушка крепко заснула.
Алекс еле слышно посмеивалась – "Теперь я плюшевая игрушка? Ладно-ладно, одобряю". – И вскоре обе девушки спали.
Так и закончился этот счастливый для девушек день.
Где-то в девять утра на столике около кровати Алекс начал раздражающе пищать ее пейджер. Девушка простонала и потянулась за ним, еще приятно ощущая на себе тело Брин. Хирург запомнила номер, высветившийся на экране и, достав с того же столика телефонную трубку, принялась набирать его.
Звучный голос девушки разбудил и ее подругу. Та с трудом приоткрыла свои зеленые глаза.
"Это доктор Морган". – Через паузу: – "Осложнения после операции дефекта межпредсердной перегородки?" – Красивое лицо хирурга стало холодным и даже чем-то пугающим. – "Ждите, я скоро".
Алекс резко вскочила с постели и полетела в ванную. Быстро умывшись и почистив зубы, Алекс расчесала черные пряди своих волос и небрежно убрала их в хвост.
Брин встала и подошла к Алекс, еще не отойдя ото сна. Та быстро провела прозрачной губной помадой по губам и направилась к двери.
"Что случилось" – зевая произнесла Брин.
"Мой пациент с ДМП. У него осложнения", – сказала Алекс таким тоном, что у Брин побежали мурашки по спине.
Брин побледнела. – "А какие именно осложнения?"
"Ритм сердца в норме, но появился кашель".
"Это Вилли? Милый двухлетний малыш?"
Алекс уныло ответила: – "Да, это он".
"Я сделаю кофе, пока ты одеваешься. Не хочу, чтобы у тебя снова разыгралась мигрень".
"Спасибо, Брин". – С теплотой в голосе произнесла девушка.
Через пять минут хирург спустилась на кухню в черных брюках и синей шелковой рубашке. Девушка выглядела очень хорошо, не смотря на то, что спала ночью всего четыре часа.
Брин же пока сделала кофе, который так любит Алекс. Девушка протянула чашку с кофе подруге, обеспокоенно взглянув в ее глаза, и с теплотой произнесла: – "Лекс, надеюсь, все будет хорошо".
"И я надеюсь" – Вздохнула Алекс, взяв кофе и притянув к себе Брин, чтобы слегка обнять. – "Спасибо тебе за все, ты очень внимательна ко мне, я польщена".
"Не за что, тоже мне, великое дело" – Скромно сказала блондинка.
"Что же… Я это ценю. Думаю, что мне пора. Мы же увидимся завтра в больнице?"
Брин кивнула. – "А… И это… Алекс?"
"Хм?"
"Пожалуйста, позвони мне и сообщи как себя чувствует себя Вилли".
"Конечно… Да и… Еще раз спасибо тебе за все".
"Я счастлива делать то, за что ты меня благодаришь. Просто я такая".
Алекс поставила чашку на стол и притянула к себе Брин еще раз, чтобы сжать ее в объятии, блондинка охотно отвечала взаимностью.
К тому моменту, когда Алекс приехала в госпиталь, у ее пациента развилась тяжелая пневмония, помощь, которую ему оказывали до этого, не помогла. Алекс села на его кровать, чтобы успокоить обезумевших от горя родителей. Ледяная Принцесса растаяла. Она была убеждена, что нужно вникать в чувства ее пациентов и их близких.
"Я думала, что ему стало лучше" – Всхлипывала в рыдании Энн Блэйк, поглаживая волосы на голове сына.
"Вы говорили, что это простая операция. А теперь посмотрите на него! Он умирает, я вижу это. Скажите нам правду, доктор Морган".
Молодая мать задыхалась в слезах, облокачиваясь на руки ее мужа, сидящего рядом.
"Энн, Майк, давайте выйдем и поговорим. Вильям, даже находясь без сознания, может слышать, что мы здесь говорим. И пожалуйста, называйте меня просто Алекс". – Мягко сказала рослая брюнетка, положив руку на плечо убитой горем женщины.
Три человека прошли в кабинет хирурга. Алекс предложила родителям мальчика кофе, сделала себе спокойно-холодное выражение лица, глубоко вздохнула и проигнорировала сверлящую боль, ударившую ее в живот, произнесла. – "Не думаю, что стоит говорить, как болен Ваш сын. Он впал в кому, и следующий шаг с нашей стороны – будет использование респиратора".
Энн и Майк прильнули друг другу, заплакав.
"Решение о помещении Вашего сына в систему искусственного жизнеобеспечения должны принять Вы. Шансы после этого у него незначительны, но они есть. Хотя, я думаю, что респиратор, продлив ему жизнь, продлит его боль и страдания". – Алекс опустила голову и ее черные брови болезненно сошлись на лбу: – "Иногда отпустить – лучшее решение", – мягко закончила говорить хирург, борясь с дрожью в своем голосе.
"Нет!" – Вскрикнула молодая мать. – "Я не согласна! Сделайте все, что в ваших силах. Вы что не понимаете, ему же всего два года?" – Энн Блэйк встала со стула, подошла к Алекс и упала перед ней на колени, истерично плача. Майк двинулся в сторону жены, чтобы вмешаться.
Голубые глаза доктора наполнились грустью.
"Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь Вильяму, но сейчас почти все против него. Тем не менее, это Ваше решение. Я сейчас же распоряжусь, чтобы его поместили под респиратор". – Алекс почувствовала, как начала бить боль в ее виске, и рука инстинктивно потянулась в ящик за лекарством. Она быстро глотнула пару пилюль, потерла сзади свою шею с мыслями о том, как она ненавидит видеть страдания своих пациентов.
"А если бы это был твой ребенок, А? Алекс? Разве ты бы не стала делать все возможное, чтобы он жил? Даже если бы ты знала, что это безнадежно?" – пронеслось в голове хирурга.
"Спасибо, Доктор Морган", – слегка успокоившись, сказала Энн Блэйк.
"Майк, мы должны быть с нашим сыном, пойдем" – родители вышли из кабинета Алекс, держась за руки.
"Какого черта вы меня благодарите? Шансы Вашего сына равны шансам снежинки в аду!", подумала Алекс.
Убедившись, что семья Блэйк ушла, хирург встала, чтобы закрыть дверь.
Возвращаясь к своему столу, она разъяренно схватила стеклянный кувшин с водой и отправила его в стену. От чего по всему помещению разлетелись осколки и брызги. Но слегка остыв, через несколько минут, она уже принялась набирать не длинный номер телефона.
"Это Александра Морган. Мне срочно нужен респираторный терапевт в мое отделение". – Девушка тяжело вздохнула – "А, да, и не могли бы вы прислать уборщика в мой кабинет… Прямо сейчас?"
Такой образованный блестящий врач как Алекс не ошибается никогда. В этот день судьба явно не была благосклонна к доктору Морган и маленькому Вильяму Блэйку. Малыш умер где-то в одиннадцать вечера. Хотя и было сделано все возможное.
Сообщив родителям эту ужасную новость, Алекс быстро переодевшись, поехала домой. Чувство пустоты одолевало ее. Вскоре она вспомнила, что должна была сказать обо всем Брин, при мысли об этом, хирургу становилось еще больнее на душе. Дорога домой казалась бесконечной. Назойливая мысль сверлила в голове: – "На этот раз, Александра, ты все пи*дец как испортила. Что подумает Брин?"
Приехав домой, девушка набрала номер телефона Брин. Был час ночи, и она колебалась делать это или нет, думая о том, что ее подруга, должно быть, уже спит. Тем не менее, Брин просила сообщить ей о самочувствии мальчика, и Алекс решила сдержать свое слово.
Не прошло и одного гудка, как миниатюрная блондинка ответила на звонок. В это время она сидела в кресле, читая и выпивая горячий шоколад. Так было легче ждать новостей.
Высокий голос хирурга был хриплым и напряженным, и Брин едва узнала его. – "Алекс? Это ты?" – Брин почувствовала холодок, пробежавший по ее телу.
"Брин, мне не просто сказать это. Вильям… Умер примерно два часа назад". – Алекс вздохнула.
"Что? О, нет…!!!" – Брин заплакала. – "Как?"
"Тяжелая пневмония" – спокойно ответила хирург.
"Боже, бедные его родители!" – Брин вдруг почувствовала, что в голосе Алекс столько разочарования и потрясения. Ей очень хотелось быть рядом.
"Алекс, я сейчас же приеду!"
"Нет, Брин, со мной все в порядке. Он не первый пациент, которого я потеряла, и я уверена, что не последний. Я должна смотреть правде в глаза".
Ее голос был полностью лишен эмоций. Это напугало Брин.
Медсестра невозмутимо сказала Алекс, что приедет примерно через пятнадцать минут. На что хирург спокойно ответила: – "Делай, как хочешь".
На самом деле она была очень благодарна подруге, потому что в тот момент для нее было особенно важно быть не одной.
Алекс отключила телефон, и, чувствуя себя разбитой, поплелась в ванную, раздеваясь по дороге. Горло ее перехватило от нахлынувших эмоций.
Принимая душ, она постаралась отвлечься и подумала о встрече с Кейт, которая была у нее день назад.
"Знаешь Алекс, ты когда-нибудь не сможешь держать в себе все свои эмоции. Это приведет тебя к нервному расстройству, ты разобьешься… Я надеюсь, что рядом с тобой будет человек, который сможет собрать тебя разбитую по частям". – Тогда Алекс попросила не анализировать ее впредь. Так закончилась их беседа.
Когда вода остыла, Алекс вышла из ванны, вытерлась пушистым полотенцем, обмоталась им, влезла в пушистые французские тапочки, ей почему-то не хотелось идти босиком, затем причесала свои длинные волосы, позволяя им высохнуть естественно, и направилась в кухню.
Брин приехала как раз тогда, когда хирург открывала бутылку.
Она поспешила открыть дверь. Увидев, что по щеке Брин катится слеза, Алекс почувствовала глубокую грусть.
"Мне жаль, Лекс". – Брин немедленно окутала подругу теплым объятием.
Было так приятно чувствовать объятия Брин. Хирургу вдруг так захотелось сломаться и поплакать, но она никогда не позволяла себе такой роскоши, потому что боялась, что прекратить это будет не в силах. Но в тот момент в ней было столько боли…
Женщины долго обнимались. Тела девушек настолько тесно прильнули друг к другу, что обеим было невероятно удобно. Наконец Алекс посмотрела на подругу и предложила выйти присесть на крыльцо, где было побольше свежего воздуха.
"Пиво, или еще что-нибудь?"
"Я бы не отказалась от чашки чая".
Алекс приготовила чай для подруги. И затем они переместились на крыльцо вместе со своими напитками. Атмосфера на крыльце всегда успокаивала хирурга, и она часто проводила там время после напряженного рабочего дня.
Алекс присела на плавно раскачивающийся диван, закинув ноги на кофейный столик. Брин присоединилась.
"Ты очень изможденно выглядишь, Лекс".
Она убрала темный локон, упавший на лицо хирурга, ей за ухо.
"День был тяжелый. Сегодня… Устала как сука…"
"Извини…" – девушка начала поглаживать волосы Алекс. – "Что пошло не так?"
"Пневмония… Иногда такое случается". – Хирург сделала большой глоток пива.
"Лекс, это не твоя вина". – Брин нежно погладила руку подруги.
"Я знаю, но я чувствую свою ответственность за случившееся".
"Держу пари, что с моим отцом такого никогда не случалось. Ты не совершенство, Доктор Морган. Оливия предупреждала тебя, что ты никогда не будешь такой как он. Очевидно, она была права". – Думала хирург.
"Лекс? – ты Окей? Ты так смотришь на меня…"
"А?" – Алекс отошла от своей задумчивости. – "Да, со мной все в порядке. Просто я до сих пор думаю о том, где я ошиблась, что я сделала не правильно. В конце концов, это была обычная операция".
"Послушай, ты – замечательный доктор. Я уверена, что если ты не смогла ему помочь, то никто бы не смог…"
Алекс опустила глаза, и где-то минуту Брин думала, что ее подруга вот-вот заплачет. Блондинка на это понадеялась, прекрасно понимая, как пусто сейчас на душе ее друга. Брин знала, что слезы лечат и то, сколько боли сейчас в Алекс, боли, которая должна выходить со слезами. Девушка обняла рукой широкие плечи Лекс.
"Лекс, если хочешь – плачь, я рядом с тобой, я здесь для тебя".
Она успокаивающе погладила спину хирурга ладонью. – "Я никому не скажу".
Алекс с сожалением улыбнулась – "Спасибо Брин, но я не уверена, что я умею это делать".
Она допила пиво и тяжело вздохнула.
"Может, стоит научиться?"
"Может быть".
Брин почувствовала, что наступило самое время сменить тему.
"Алекс, когда ты ела в последний раз?"
Вопрос поверг Алекс в ступор – "Не помню. Вчера вечером… По-моему".
"Давай я что-нибудь для тебя приготовлю. Если ты поешь, тебе станет легче".
"Не думаю, что я в состоянии, Брин. Желудок сегодня болел. Но все равно, спасибо".
"Лекс, ты очень устала. И от стресса сегодня твой желудок сводило болью. Сейчас же я разогрею тебе суп и уложу в постель. От супа хуже не будет".
Алекс улыбнулась. – "Да, Мама".
Брин согрела суп, который приготовила на выходных, сделала чашку горячего шоколада, осилив которую, Алекс признала, что ей действительно стало легче.
"Теперь в постель, Лекс".
"Не думаю, что я смогу уснуть. Все мысли только вокруг этого. Всякий раз, когда я закрываю глаза, я вижу, как задыхается Вильям".
Брин почувствовала, как ее сердце тянет ее к подруге. – "Хочешь, чтобы я осталась?"
"А ты?" – улыбнулась Алекс.
"Я бы очень хотела. Я найду у тебя, в чем мне спать?"
"Конечно. Только дай я присмотрю что-нибудь, в чем ты будешь чувствовать себя по своему маленькому размерчику". – Алекс посмеивалась. – "Хватит дуться, давай".
Брин пошла следом за подругой в сине-белую спальню. Не прошло и двух минут, как Алекс выглянула из своего огромного шкафа.
"Здесь. Я думаю, это подойдет".
Рот Брин приоткрылся в удивлении, девушка ухмыльнулась. Алекс держала в руках мягкую серую ночную рубашку с нарисованным тигренком из Винни-Пуха на груди!
"Брин, если ты кому-нибудь расскажешь, я буду все отрицать". – Алекс одарила подругу завораживающей улыбкой.
"Это мне подарил когда-то мой маленький брат, я никак не могу расстаться с этим". – Лицо Алекс наполнилось болью, но в один момент от нее не осталось и следа.
"О, какая прелесть!" – Брин была в восторге. – "Ты фанат Тигры?"
"Ага, только давай это между нами, Окей?"
"Не вопрос" – Брин пошла в ванну переодеться. Она еле сдерживала себя от того, чтобы захихикать.
"Самый строгий и холодный хирург на планете любит Тигру" – она усмехалась сама себе, – "Алекс, несомненно, полна сюрпризов".
Брин почистила зубы и переоделась. Она не забыла даже упаковать зубную щетку. Она почувствовала, что она может быть нужна Алекс, и она была права.
Когда медсестра вернулась, Алекс была уже в постели. Она выглядела очень утомленной и ужасно печальной. Брин стало больно от вида подруги.
Но тут Алекс увидела Брин в ее ночной рубашке и сразу изменилась в лице.
"Выглядишь восхитительно", – серьезно произнесла хирург.
Брин покраснела. – "Спасибо. Я сама тоже всегда очень любила Тигру, но все-таки моим любимым персонажем был Пятачок!"
Брин забралась на высокую постель Алекс и легла около подруги.
Алекс протянула руку и Брин застенчиво положила свою ладонь сверху.
"Ничего, что я держу твою руку?" – Неуверенно, как будто проверяя реакцию блондинки, спросила Алекс.
"Конечно, ничего, Лекс. Как думаешь, сможешь уснуть?"
Алекс пожала плечами. – "Может быть…" – Выдержав длинную паузу. – "Брин, есть кое-что, о чем нам нужно поговорить… И это касается…"
Девушка заметно заволновалась: – "Чего?…"