Брин прижалась к своему другу, осторожно поглаживая ее плечи. Ей очень хотелось успокоить всю внутреннюю боль Алекс.
"Все в порядке, милая моя" – шептала девушка. – "Мы можем попытаться в следующий раз"
Хирург глубоко вздохнула: – "Мне жаль, ты даже не можешь представить насколько".
"Даже и не думай извиняться… Я не ждала, что все сразу будет идеально. Внутри тебя еще много боли, с которой мы еще не имели дела. Но сама подумай, во всяком случае, были те чудесные моменты, за которые можно быть благодарной судьбе. Тебе так не кажется?"
Алекс уныло улыбнулась. – "Да. Без лишних слов, все было замечательно. Даже не могу представить, что если бы ты бесконечно любила меня, мое тело, насколько я бы стала счастливой".
И тут же улыбка Брин как будто сделала комнату светлее. Она была очень польщена – эта красивая, страстная женщина была влюблена в нее. Даже если учесть, что Алекс начинала паниковать, когда Брин брала на себя контроль их постельных похождений, они в любой момент менялись инициативами. И Брин отдавалась этому полностью, стараясь усилить удовольствие Алекс даже от просто касаний себя. Да, хирург руководила ситуацией, но лишь чтобы испытать неимоверный по силе оргазм; но ведь после этого все продолжилось лишь для того, чтобы доставить огромное счастье блондинке, счастье, которое повторялось в ее теле не менее трех раз. Брин задыхалась от нежности, она уже пристрастилась к своему новому наркотику – нескончаемому обаянию ее любовницы.
"Лекс, я хотела тебе кое-что сказать". – Девушка целовала темный затылок хирурга, обнимая ее сзади.
"Моя мама и папа сгорают от нетерпения, они хотят встретить ту самую Лекси Морган, которая теперь стала взрослой, стала таким знаменитым хирургом".
Алекс посмеивалась. – "Они помнят меня?"
"Ты шутишь? Они до сих пор думают, что ты святая. Когда они видели, как ты ведешь себя со мной, когда я болела, они полюбили тебя. Мама сказала, что она должна сердечно встретить тебя в нашем доме".
"Я бы тоже этого хотела" – с грустью подумала Алекс, но произнесла лишь одну фразу: – "Они знают о нас?"
Брин покраснела. – "Они все узнают сегодня вечером!" – Миниатюрная блондинка захихикала.
"Они знают, что мы увиделись, И кроме того, они всегда знали о моих предпочтениях. Думаю, они очень обрадуются, узнав, что я с тобой. Мама всегда думала, что у нас с тобой некая духовная связь".
"Я бы очень хотела вспомнить все то, что у нас было в детстве" – Алекс посмотрела на Брин печальными голубыми глазами.
"Ты вспомнишь… Просто дай нам время. Мы пройдем через все препятствия судьбы… Вместе". – Брин нежно сжала ладони Алекс в своих руках.
"Я люблю тебя, Брин". – Прошептала Алекс немного дрожащим голосом.
"А я так сильно люблю тебя, Алекс". – Девушки сошлись в объятиях, в тот момент, когда на небе взошло солнце.
"Я приеду сразу после завтрака с Мамой". – Блондинка дочистила зубы. Натянув на себя зеленую рубашку, джинсы и, наконец, черные ботинки, она смотрела, как одевалась Алекс, собираясь на работу.
Хирург надела черные штаны и белую шелковую рубашку, не особо церемонясь с деталями. Ведь она всегда презирала процесс выбора одежды и все с ним связанное. – "Я ненавижу эти туфли" – пожаловалась девушка, пытаясь в спешке натянуть их на себя.
Брин улыбалась, продолжая расчесываться перед зеркалом.
"А что у тебя с туфлями за негативные отношения?… Что-то случилось?"
Алекс думала минуту.
"Очевидно, Я начала ненавидеть свои туфли с раннего детства. Оливия вечно надевала на меня такое, думая, что я ее маленькая кукла, ненавижу. На моих ногах были просто все цвета радуги". – Хирург рассмеялась.
"Вряд ли Оливия могла предположить, что я буду расти просто со скоростью света, и снова и снова мой длинный мизинец будет портить все новые и новые пары ужасных туфель, на которых Оливия чуть ли не разорялась"
Миниатюрная блондинка широко улыбнулась.
"Не удивительно, даже твои пальцы на ногах столь находчивы, чтобы так поступать с неудобной обувью". – Девушка поцеловала Алекс в нос.
"Я начинала терроризировать всех, выставляя мой акт протеста, надевая вещи наоборот. Но наша хозяйка по дому всегда думала при этом, что Я в действительности была хорошим ребенком, во всяком случае, она обслуживала меня по полной, ни смотря ни на что. Конечно, Папа знал, что Я могла одевать все правильно". – Алекс остановилась, и, переведя тему, добавила: – "А что ты делала когда вышла из больницы? Каким ты стала ребенком?"
"Я лезла в каждый вид спорта, мыслимый и не мыслимый. Я была очень смелой девочкой, я всегда стремилась доказать себе, что Я была здоровым и нормальным ребенком, таким же как и все вокруг. Я как-то играла в софтбол с гипсом на ноге".
"Моя ты Сквики! Ты настоящий сорванец!" – Алекс подарила Брин теплое объятие.
"Я буду скучать по тебе как сумасшедшая" – Хирург подняла ее черную сумку с пола.
"Если меня здесь не будет, когда ты вернешься, я буду в конюшне".
"Окей… Только я тоже буду безумно скучать, любовь моя" – Брин нежно поцеловала мягкие губы Алекс, и очень быстро отстранилась от нее. Было время лишь для одного касания друг к другу, после чего они вышли за дверь.
"Мама! Сюда-сюда!" – Миниатюрная блондинка помахала своей матери, зазывая ее за стол их любимого ресторана. Она встала и сжала эту привлекательную женщину в теплом объятии.
"Брин, дорогая", – произнесла женщина с восхищением. – "Выглядишь замечательно. Будто влюбилась?" – Женщина видела в Брин все ее изменения, и прекрасно понимала, что они не могли прийти ни с того ни с сего. К тому же они были очень похожи, даже внешне. За исключением того, что у Кэтлин О’Нэйл были красивые длинные каштановые волосы, которые падали ей на плечи.
"Да, Мама, я по уши влюбилась" – Девушка покраснела, после чего широко улыбнулась.
"С Лекси, Я предполагаю?" – Женщина собрала волосы назад и внимательно смотрела на Брин.
"Да, но Я не думаю, что теперь ее уместно называть Лекси. Почти шесть футов в росте, и она стала одним из самых известных хирургов в стране. Теперь она походит скорее на Алекс, чем на Лекси" – Брин увидела понимающий взгляд матери.
"Я очень рада за тебя, моя влюбленная девочка!" – Женщина поцеловала свою дочь в щеку. – "Я никогда не видела тебя такой влюбленной прежде".
"Это потому, что я никогда не чувствовала такой любви прежде. Минута нашей первой встречи, когда она прошла в палату, потом когда я вспомнила, кем она была для меня еще с детства – мои чувства к ней усилились в десять раз. Я знаю, что она моя родственная душа, моя вторая половинка, и Я никогда не позволю ей уйти".
"Думаю, что папа будет очень счастлив. Ты для нас все, и ты нас всегда радовала, исключая конечно тот период твоего детства, когда ты сходила с ума, показывая свою спортивную смелость".
"Я раскаиваюсь за это!" – Прохихикала Брин, но тут же изменилась в лице и сказала: – "Мама, я не хочу уходить от этой радостной для нас темы, но тем не менее, мне нужно кое-что спросить. Что-то очень важное".
"Продолжай, Брин".
В этот момент подошла официантка. Брин заказала чизбургер и картошку фри; а Кэтлин: салат Цезарь с жареным цыпленком. Когда все было заказано, разговор продолжился.
"Что ты можешь сказать мне об Оливии Морган?" – Брин сделала большой глоток холодной воды и пристально посмотрела на мать.
Похожие на ее зеленые глаза не менее пристально ответили на взгляд.
"Ты знаешь, мои воспоминания с того времени в больницы до сих пор живы, но…". – Она остановилась на какое-то время, задумалась и, наконец, продолжила.
"Я знаю, что она отличалась из Доктора Моргана, он был не только замечательным хирургом, но и хорошим добрым человеком. Он просто носил на руках Лекси, тратил на нее свое любящее внимание так, что иногда казалось, что сама мать ревновала внимание отца к ребенку".
"Что еще, побольше расскажи мне об этом?" – Брин старалась как-то простимулировать разговор, ведь ей было очень интересно узнать подробности о детстве ее возлюбленной.
"Отец Лекси способствовал вашей дружбе. Оливия же, Я думаю, не совсем понимала это. Она казалось, дистанцировала себя от всего этого, тратя все возможные свои чувства лишь на себя. Я ни разу не видела, чтобы она была хоть сколько-нибудь нежна по отношению к своему ребенку. Я никогда не понимала почему, Лекси была чудесным ребенком. Плюс ко всему, она была такой уверенной в себе, готовой в любой момент помочь. Думаю, трудно было ее не любить, хотя ее матери это делать удавалось".
Женщина посмотрела с некоторой грустью на Брин,
"Как только тебя выписали из больницы, я узнала, что скоропостижно умер доктор Морган. Думаю, что для Лекси это была непоправимая рана. Потом, мы попытались поддержать связь с ее семьей… С ней…" – Женщина остановилась, вспоминая как плакала девочка, убитая горем, – "Наши звонки и письма всегда игнорировались".
Лицо Брин погрустнело.
"Мама, Лекс не может вспомнить о том, что мы с ней в детстве дружили. Я думаю, что это сделало ее подсознание, чтобы она забыла те ужасы, которые этим сопровождались в ее семье… Я очень боюсь за нее. Она говорила что-то о своей матери, какие-то отдельные фрагменты, они были ужасными, она была отчуждена от матери и от ее младшего братика. Я знаю, что она до сих пор все это остро переживает и хочу ей помочь". – В ясных зеленых глазах девушки появились слезы.
Кэтлин наклонилась к Брин и обняла ее.
"Думаю, ты уже помогаешь, любя ее. У тебя великая душа, моя девочка, ты знала об этом?"
Брин стерла слезы и продолжила.
"У Лекси тоже великое доброе сердце. Только оно разбито". – Девушка с благодарностью взяла платок из рук матери. – "В чем-то создается такое впечатление, что она эмоционально больна".
"Глядя на то, как ты заботишься о ней, я могу сказать, что с ней все будет в порядке… У нее есть все шансы выздороветь. И если ей это будет нужно, знай, у нее есть в этом городе семья… Я, Папа, и ты, моя сладкая".
"Спасибо, Мама". – Слезы продолжали капать, но блондинка стирала их со своих щек. Наконец, она глубоко вздохнула.
"Я смогу… Я стану для нее достойной опорой. Пока она сама не сможет стать для себя такой. Я знаю, что в ее сердце живет настоящий герой, как только раны в нем будут залечены, ее ни что не остановит".
Доктор Алекс Морган сидела за столом, рука ее аккуратно, но не смело поглаживала трубку телефона. Затаив дыхание, она набрала номер, затем сразу сбросила. – "Давай, Алекс". – Говорила она себе. – "Ты делаешь это для Брин, набирайся смелости дерзай! Она очень помогла тебе, но решить все твои проблемы она не сможет. Они слишком запредельны. Тебе пора бы все вспомнить для нее, и не надо бояться". – С дрожью в руках девушка снова набрала номер. Она вновь была готова сбросить, но услышала голос на противоположном конце провода.
"Это Доктор Тэйлор".
"Кейт, это Алекс. Я… Мне нужна помощь". – Девушка пыталась противостоять наступающему кому в горле.
"Я… Брин и Я… Теперь мы вместе, и я бы не хотела подвергать ее опасности своим поведением. Я люблю ее так, как никого и никогда не любила в жизни… И мне… Нужна помощь". – Она потерла свои виски, которые начинали болеть. – "Мне нужна информация".
Сердце Кейт радовалось за ее друга хирурга.
"Несомненно… Думаю это замечательно, что ты нашла Брин… Чтобы не случилось, вам действительно нужна любовь". – Доктор остановилась и в течение некоторого времени молчала, – "Я понимаю насколько это трудно, должно быть ты очень полюбила ее. Она счастливая женщина".
"Нет… Это я счастлива". – Алекс поспешно строчила на бумаге имя и цифры, поблагодарила Кейт и сразу положила трубку.
"Только для тебя, Брин" – Вздохнула девушка. – "Только для тебя".
Приблизительно в четыре часа после полудня, Брин оказалась около дома Алекс. Она была приятно удивлена, когда увидела лоснящийся черный BMW, припаркованный в гараже. Брин скучала по Лекс просто ужасно, и единственное, чего ей очень хотелось сделать – это обнять ее и вдохнуть запах ее туалетной воды. Обе девушки становились ближе друг к другу каждый день, а после того, как провели предыдущую ночь, стали просто неразлучны. Как только Брин открыла дверь, ее темноволосая любовница начала мстить ей за то, что так сильно по ней скучала. Она усадила блондинку рядом с собой на диван, удерживая ее между своих ног.
"Мне не нравится, когда тебя нет рядом, Брин О'Нэйл". – Алекс погрузила Брин в свои медвежьи объятия.
"И мне очень не нравится, когда тебя нет рядом, Александра Морган". – Ответила девушка покрывая поцелуями черные локоны подруги. "Между прочим, у тебя очень красивое имя, ты знала об этом? И знаешь если хитро переставить буквы, найдя средний инициал, какое мужское имя получится? По-моему, созвучное…" – Хирург провела пальцем по своей брови.
"Ты действительно хочешь узнать?" – Слегка сопротивляясь улыбке, сказала Алекс.
"Даааа!"
"Ох, хорошо. Ты мне сказала свое имя, я посчитала… Это… Дэйвин".
"Ooo, Ну совсем одно и то же, и где созвучие?!"
Брин погрузила пальцы в мягкие темные волосы хирурга.
"Правда?"
"Правда-правда!" – Страстные губы целовали веки девушки.
"Брин? А, Брин?… Ты пытаешься меня соблазнить?"
"Я?!" – прохихикала блондинка.
"Ты еще не успела даже переодеться, может мне стоит тебе в этом помочь?" – посмеивалась Алекс.
"Ты неисправима! Как мне кажется, и я!" – Девушка помогла снять Брин рубашку, оставив на ее плечах свои руки, которым она быстро нашла полезное применение.
Значительно позже, после того, как они вместе приняли душ, Алекс и Брин переоделись в более удобную одежду.
Миниатюрная блондинка была в восторге от того, что после душа наводила в темных волосах подруги порядок.
"Это тебе так не нравится?" – Брин дразнилась, когда Алекс начала от нее отмахиваться.
"Нет", – Робко отвечала Алекс. – "Я просто чувствую такое… Какое никогда не чувствовала".
"Я тебе говорила, что все у нас с тобой будет!" – Брин остановилась, и переведя дыхание, продолжила.
"Я действительно на взводе каждый раз, когда касаюсь тебя. Кстати, что там у нас с каким-нибудь персиковым коктейлем?"
"Думаю, что внизу в холодильнике что-то было. Хочешь, я сгоняю, и принесу нам что-нибудь?"
"Нет, я могу сама взять. Тебе захватить что-нибудь пока я там? Не часто спускаешься в твой подвал "
"Возьми Coors lights. А я пока выйду на террасу, полистаю журнал".
Брин поцеловала ее, и ушла вниз. Она открыла большой холодильник, гораздо больше стоящего на кухне, взяла оттуда два напитка и, когда уже собиралась уходить, кое-что интересное попало в поле ее зрения. Там, в углу комнаты, стояло красивое, сделанное из полированного черного дерева детское фортепиано. Брин сразу поняла, что это был очень дорогой инструмент. В легком недоумении, девушка отправилась наверх.
"Лекс, могу я кое о чем спросить тебя? " – Блондинка подала пиво своей любимой и присела рядом с ней на еле покачивающийся диванчик на веранде.
"Думаю, что да". – Алекс выглядела немного смущенной.
"Почему такое красивое фортепиано стоит в темном подвале?" – Девушка сделала глоток своего напитка.
Кристально- голубые глаза, казалось, потемнели. – "Просто я больше не играю, вот и все". – Полный печали взгляд сделал грустной каждую даже самую красивую черту лица Алекс.
Ловкие, длинные пальцы двигались по клавишам, рождая неимоверную симфонию звуков. Красивая, темноволосая десятилетняя девочка обладала талантом, далеко выходящим за ее возраст.
"Александра! Ты пропустила примечание! Ты не занималась, не так ли? Александра! Лишь только практика порождает совершенство! Вероятно, ты провела слишком много времени с этим бесполезным животным, с этой ужасной лошадью!" – Строгие глаза матери смотрели в детские голубые.
"Я буду лучше заниматься, Мама", – категорично ответила девочка. А в мыслях сиреной звучало: – "Проваливай, отвяжись от меня, Оливия! Я ненавижу тебя!"
Брин помахала рукой перед остекленевшими синими глазами Алекс.
"Нет, ты не следуешь тому, о чем мы с тобой договорились! Не держи в себе то, что причиняет тебе боль. Я думала, что после прошлой ночи, мы собирались быть открытыми друг перед другом".
Алекс вздохнула.
"Ты права… Раньше я играла… И весьма неплохо. Но Оливия имела обыкновение тыкать меня во все мои ошибки, и при этом ворчать и ворчать, так и было, пока я не выросла, и не начала ненавидеть пианино. Можешь быть уверена, что, если бы я сейчас села сыграть что-нибудь, через десять минут меня бы одолела самая сильная в моей жизни мигрень. Вот именно поэтому место пианино – подвал".
Глаза Брин сузились в ярости. Если я когда-нибудь увижу эту суку, ей точно не поздоровится! Она глубоко вздохнула и сконцентрировалась на том, чтобы самой успокоиться.
"Прости, сладкий, что я расспрашиваю тебя обо всем. Я бы была счастлива услышать, как ты играешь, но не хочу, чтобы тебе было больно "
"Не волнуйся… Я не виню тебя в твоем любопытстве, в том, что ты стремишься все выяснить". – Алекс поцеловала руку Брин. – "Я хочу тебе кое-что сказать, я все еще нервничаю, вот поэтому".
"Хорошо" – Девушка поглаживала спину своей подруги, стараясь ее успокоить и простимулировать к тому, чтобы та изливала ей свою душу.
Алекс что-то простонала, и осторожно опустилась перед Брин на колени.
"Сегодня я попросила у Кейт направление… Направление к врачу, я хочу все вспомнить… Я хочу полноценно заниматься с тобой любовью. То, что у нас было – было замечательным… Но я хочу большего". – Темные брови девушки изогнулись от боли.
"Ты… Ты хочешь большего. Прошу тебя… Пойдем со мной? "
Глаза Брин заполнились слезами, когда она прижала к себе Алекс.
"Да… Я пойду с тобой. Мы все сделаем вместе… Ты и я. Ведь мы как семья, правда?"
Намек на улыбку пересек лицо Алекс, но она продолжала молчать, лишь кивая на все, что говорила блондинка.
"Ты понимаешь, что это будет не легко?" – Хирург убрала волосы назад и потерла себе виски, пытаясь прийти в чувство.
"Да… Все будет в порядке. Вот здесь болит? Позволь мне делать это". – Брин начала медленный, нежный массаж висков ее возлюбленной. – "Это случаем не возвращение мигрени?" – зеленые глаза заполнились беспокойством.
Как только Брин дотронулась до висков Алекс, та вздохнула в приятном облегчении. – "Нет, это всего лишь напряжение. Просто я так боюсь этого. Это… Очень оскорбительно. Мне совсем не хочется демонстрировать самое близкое, что есть у меня и проблемы с этим связанные, совершенное не знакомому человеку! "
"Но мой сладкий, я буду с тобой", – Брин успокаивала возлюбленную. – "Не волнуйся".
Алекс держала Брин в самом нежном объятии.
"Ты – мой ангел, Брин O'Нэйл… И лучшее, что когда-либо со мной случалось".
"Я чувствую то же самое по отношению к тебе, моя красивая девочка, моя Лекси!" – Она обнимала свою возлюбленную очень крепко. – "Ты просто милашка!"
Алекс захихикала, поднимая одну бровь. – "Я? Милашка?"
"Да, Ты! Самая настоящая!" – Брин поцеловала хирурга в нос и встала с дивана весьма решительно произнеся:
"Я собираюсь что-нибудь съесть. Поддержишь меня?"
Алекс рассмеялась.
"Думаешь, что я отпущу тебя хотя бы на одну секунду, на одно мгновение? Нет, я проведу их с тобой. Кроме того, даже при том, что я ужасный повар, я уверена, что хоть что-нибудь, но я в силах сделать". – Две девушки отправились в просторную, сине-белую кухню.
"Не помогай мне. В конце концов, ты взяла на себя стирку! И это очень серьезно".
Миниатюрная блондинка достала из холодильника два бифштекса.
"Без возражений. Честно говоря, я получаю удовольствие от того, что сворачиваю твое красивое нижнее белье перед стиркой!" – Алекс игриво потерла нос блондинки.
"Лекс!" – Брин постаралась изобразить недовольство, но потерпела неудачу. Хирург притянула к себе Брин, чтобы слиться с ней в поцелуе, который продолжался очень долго, и от которого невозможно было устоять на месте. Поэтому когда он закончился, девушки продолжали касаться губ друг друга и уже лежали на полу.
"Злишься на меня?" – Ухмылялась Алекс.
"Ты же прекрасно знаешь, что я никогда не смогу быть на тебя злой, любовь моя".
Брин на мгновение сделала паузу, играя с локоном волос Алекс.
"У меня такое чувство, что если мы не станем следить за ходом приготовления обеда, мы останемся вовсе без него!"
"Знаешь, мне кажется, что ты права!" – Алекс таки смогла оторвать от себя Брин и возобновилось приготовление обеда. Полчаса спустя, были уже пожарены бифштексы, сварен картофель и сделаны салаты. Девушки сели обедать на террасе, начиная разговаривать.
"Как прошел день в больнице?" – Спросила Брин.
Алекс сделала глоток вина.
"Пациент, которому делали пересадку, поправляется, прогнозы самые оптимистичные". – Хирург постаралась скрыть свое волнение, но она не смогла обмануть Брин. Ведь блондинка знала, насколько пациенты Алекс важны для нее. Брин была уверена, что ее карьера была тем, что помогло ей пройти сквозь все трудности.
"Это хорошие новости, но они нисколько не удивляют… Учитывая кто ее доктор". – Брин гоняла картофель по тарелке. – "Я горжусь тобой! Все были уверены, что дни девочки сочтены".
"Ну ты даешь! Конечно, мой вклад велик! Но все же, она так быстро выздоравливает, потому что у нее была лучшая медсестра в больнице, которая постоянно о ней заботилась!" – Алекс наклонилась и поцеловала мягкую щеку блондинки.
"Ты заставляешь меня улыбаться так, что мне кажется, что мое лицо не выдержит широты этой улыбки "
"Мне нравится, когда ты улыбаешься, Лекс". – Зеленые глаза пристально глядели в голубые. – "Мне так хорошо с тобой".
"Мне тоже" – Алекс игриво улыбалась.
"Так как, кстати, прошел завтрак с твоей мамой? "
"Отлично. Она – просто в восторге. Ты бы, несомненно, полюбила ее, кстати, она уже всем сердцем любит тебя! В конце концов, она уже любила тебя, когда ты была просто Лекси, а теперь и подавно она просто свихнется на тебе. Они с отцом с нетерпением ждут встречи с тобой".
Брин заметила страдальческое выражение на лице Алекс. Зрачки девушки стали широкими и она тяжело сглотнула.
"Снова что-то не так! Что случилось, сладкий мой?"
"Есть кое-что…"
"У тебя глаза как у Оленя, который находится в свете фар!" – Брин принялась потирать стройную руку хирурга.
"Я… Я чувствую себя очень беспокойно, я разочарую твоих родителей". – Алекс испытала острое отвращение к самой себе. – "Нет, Брин, так и выйдет".
Блондинка выглядела очень озадаченной. – "Но почему?"
"Я боюсь…" – Алекс отодвинула от себя тарелку, так как почувствовала, что ее живот начинает болеть.
"Я боюсь все вспомнить… И я не знаю почему. То есть разумом, я хочу все помнить… Очень. Но эмоционально… Я не позволяю себе этого. Каждый раз, когда я даже просто думаю об этом, я начинаю испытывать это ужасное чувство страха".
Миниатюрная блондинка почувствовала, что в ее животе затаилось волнение. Она встала и окутала свою возлюбленную успокаивающим объятием, протирая ее спину то вверх, то вниз. – "Мы можем подождать со встречей с родителями. Они поймут".
"Спасибо, Брин. Я действительно очень сожалею… Я хочу увидеться с ними. Должно быть они особенные люди, раз смогли воспитать такую дочь как ты".
В ответ на такое утверждение блондинка подарила Алекс поцелуй. Она села на колени к Алекс – там ей больше всего нравилось быть.
"Они не придут… И возможно, тебе станет лучше, как только начнется терапия. Когда первое назначение?"
"В пятницу – после работы". – Алекс начала поглаживать длинные, золотые волосы Брин, после чего еле коснувшись ее подбородка, повернула к себе, так чтобы их глаза были друг на против друга.
"Я все еще многое держу в себе… Вчера вечером, когда я чувствовала себя разбитой, был первый раз, когда я действительно заплакала, так как я это делала будучи ребенком". – Она на мгновение сделала паузу.
"Я пытаюсь сказать, что ты со мной так намучаешься, столько времени нужно, чтобы прошло, чтобы я вспомнила хорошее и забыла плохое, ты можешь уйти… Пока быть с кем-то другим".
Слезы заполнили зеленые глаза. – "Я не оставлю тебя, и мне никто кроме тебя не нужен, ты это понимаешь?"
Алекс вздохнула с облегчением, после чего она попыталась улыбнуться. "Она действительно любит меня" – подумала Алекс и прибавила вслух: – "Я понимаю".
"Вот и хорошо, давай, пойдем. Давай помоем посуду и будем развлекаться. Можно было бы поваляться в кровати с попкорном, горячим шоколадом, и старым кино!" – Девушка потянула хирурга за руку, пытаясь поднять ее со стула.
"Звучит великолепно… Но никаких фильмов ужасов!"
Брин хихикнула. – "Хорошо, никаких фильмов ужасов!"
"Сквики, тебе удобно?" – девушки неподвижно лежали, смотря на экран телевизора так, что Брин находилась в окружении сильных рук Алекс.
"Ммм! Лучше просто быть не может". – Блондинка нежно касалась кончиком носа шеи хирурга и осторожно, но жадно вдыхала аромат ее тела. Алекс отвечала на эту нежность поцелуями.
И тут Алекс начала юлить. – "Брин… Я могу тебя кое о чем спросить?"
"Ну если только кое о чем".
"Хорошо, посмотри, ведь довольно очевидно то, что ты любишь детей, а хотела бы своих? Ты планируешь однажды стать матерью?"
Вопрос удивил блондинку.
"Конечно, я думала об этом… Много раз. Физически я могу стать матерью. Но одна я бы не стала это делать, я бы могла взять малыша из детского дома. Милая, а почему ты спрашиваешь?" – Так Брин называла Алекс, когда понимала, что та в этот момент особенно уязвима.
"Просто я наблюдала за тобой, ты так внимательна к детям… И ко мне… " – Алекс сделала паузу.
"Думаю, что я бы никогда не взяла на себя обязанности матери, Брин. Думаю, что я бы все испортила".
Сердце Брин затаилось, обращенное к девушке, лежавшей рядом.
"Тебе так кажется. И я наблюдала за тобой и видела, как ты относишься к своим пациентам, ты относишься к ним также как и я. Ничего более теплого и любящего чем ты с ними я никогда не видела… И это не смотря на то, что твоя мать не была для тебя примером".
"А что если однажды ты захочешь детей, а я нет?" – Когда Алекс задала этот вопрос, сердце ее упало в пятки.
"Лекс. Послушай меня". – Не колеблясь сказала Брин. – "Я хочу тебя… Нуждаюсь в тебе… Больше чем в чем-то, или ком-то другом".
На глазах Алекс появились слезы, но очень быстро, девушка убрала их, изменившись в лице.
Брин почувствовала острую боль глубоко в сердце. – "Милая… Пожалуйста, не сердись на меня и тебе не нужно смущаться, когда ты хочешь заплакать, не стесняйся своих слез при мне. Ведь в них нет ничего плохого". – Она нежно вытерла слезы.
Алекс медленно вернула себе самообладание.
"Я просто не могу пока… Пока для меня это трудно. Вот так просто, взять и разрыдаться я не могу. Я привыкла себя контролировать, а сейчас, и вообще всегда, когда рядом ты, я не могу держать свои эмоции в себе, но и отпускать на волю – трудновато".
"Хорошо, не стоит пока, прибереги их для спасения мира, договорились?"
"Договорились". – Хирург улыбнулась.
"Мне кажется, что ты такой безотказный для всех человек". – Алекс внезапно задумалась, находя много противоречий в собственных желаниях… Ведь она надеялась о вечности этих отношений. Но ей совсем не хотелось становиться препятствием для осуществления мечтаний Брин, сводя все ее мечты к этим отношениям и любви. Но даже при этом какая-то часть в ней успокоилась и вскоре окончательно затихла.
Закончив в пятницу все свои дела побыстрее, Брин поспешила к Алекс. Девушка очень спешила, но уже около дома хирурга, она остановилась, сделать это ее заставила тревога от увиденных ею коробок с адресом: город Фэлмот, Штат Массачусетс.
"Проклятие", – озлобленно выдохнула Брин.
"Ей больше это не нужно!" – Блондинка вытолкнула коробки дальше на крыльцо, после чего забежала в дом, быстро переоделась в джинсы и старую рубашку. После этого она снова вернулась на крыльцо. Тогда что-то заставило Брин встать на колени рядом с этими огромными коробками, и она начала водить по ним пальцами. Она любила Алекс всем сердцем, и ей очень захотелось понять, почему Алекс стала такой. Бесспорно, девочка была обделена любовью после смерти ее отца. Хотя она сама и могла дарить свою любовь. Казалось, что загадочная Алекс водит Брин вокруг своего пальца. Хотя и были заметны перемены в ее отношении ко всему.
Брин посмотрела на часы, сразу возникло решение бросить все как есть, и поехать встречать Алекс с работы. Она доехала до больницы как раз к пяти. Алекс тепло приветствовала ее, когда она пыталась скрыть свое беспокойство. Хотя это ведь бесполезно: пытаться быть спокойным, когда ты очень беспокоишься о ком-то. Но девушки уже довольно близко были знакомы и умели чувствовать друг друга.
"Иногда мне кажется, что ты боишься этой любви" – Она взяла руку хирурга и не выпускала ее из своей. – "Я ценю все, что ты делаешь для нас… Думаю, это довольно трудно, ведь ты привыкла быть одной".
"Иногда легко дается… Теперь я взрослая и смогу не упустить свое счастье. Мне очень нравится, что у меня есть ты". – Она нежно поцеловала щеку блондинки.
Доехав до офиса доктора Каплан, девушки поцеловались. Брин мягко убрала руки Алекс и вышла из автомобиля. Они шли к зданию шаг в шаг и держались за руки. Бонни Каплан была высокой, и в свои пятьдесят, привлекательной женщиной, с вьющимися волосами и светло-синими глазами. Она была доктором философских наук и психологии, а специализировалась на семейной терапии. Брин не участвовала во встрече, так Алекс чувствовала себя уютнее. В течение первого посещения, своенравный хирург решила, что будет отвечать на все предложенные вопросы одна. Она старалась преподнести это мягко, зная, что это может задеть Брин и даже принести ей серьезную боль. Кроме еще того, что по неясным причинам, она чувствовала себя нехарактерно утомленной и раздражительной весь день.
Через полтора часа бледная и уставшая Алекс вышла из двери и пошла на встречу Брин. "Я иду в машину", – категорично сказала она. – "Доктор Каплан хочет поговорить с тобой".
"Ммм…" – Удивленно кивнула блондинка и направилась к двери.
"Присядьте, Брин. Я задержу Вас совсем ненадолго".
Манера говорить, наполненная своего рода теплотой, сразу заставила Брин расслабиться и почувствовать себя комфортно.
Не скрывая своего волнения блондинка задала вопрос – "Бонни, с ней все в порядке?"
Негласно было принято соглашение обращаться друг к другу по имени.
"Думаю, что Алекс пережила очень серьезную психологическую травму в детстве. Поэтому она и не может вспомнить Вас. Что касается ее сексуальных проблем, это результат давления со стороны родителей, неправильного сексуального воспитания… Хотя и та травма, о которой я упомянула, могла сыграть свою роль".
На мгновение женщина замолчала. – "Плюс, частично виной мог послужить сделанный аборт. Если мы поможем ей вспомнить, что это была за травма, то сможем и предупредить дальнейшее укрепление проблемы внутри нее. Алекс замечательный человек".
Брин тяжело сглотнула, в голове было только одно. – "О, Боже! Вы же не думаете, что ее мать… "
"Брин, я не знаю. Вся семья Алекс была в напряжении после смерти доктора Моргана. Более того, я думаю, что сейчас она нуждается в Вашей любви, которая ей поможет со всем справиться".
"Она… Я люблю ее всем сердцем. Я помогу ей пройти сквозь все это".
Бонни Каплан улыбнулась. – "Я Вам верю. С такой большой любовью, которая у вас есть, Вы преодолеете все барьеры".
Вечер пятницы проходил не совсем гладко, не как обычно. Алекс вела себя необычно тихо, она проявила себя как-то только на обеде. Брин тоже чувствовала себя довольно утомленной, сил не было ни на что, и одолевала тревога о ее милом друге. В конце концов, обе девушки оказались в кровати. Но ни одной не спалось хорошо… Крики Алекс из-за тревоживших ее ночных кошмаров будили Брин дважды.
Следующее утро началось так же ужасно, как и закончился предыдущий вечер. За окнами лил дождь, у лежавшей рядом с Алекс Брин была температура и адская головная боль. Она продрогла. В один момент пейджер Алекс запищал и она неохотно, но стремительно встала с постели и начала собираться в больницу, где без нее не могли обойтись. Прибыл новый пациент из сельской местности, и его нужно было осмотреть. Конечно, Алекс просто не хотелось уходить из дома, потому что ей было в нем комфортно рядом с Брин, но и потому что ее половинка заболела. Но деваться было некуда. Алекс быстро сделала чашку кофе Брин и принесла ей в кровать. Также она захватила ей лекарства, которые надлежало выпить.
"Сквики, не хочу тебя оставлять" – мягко сказала девушка. – "Я сделаю все дела и побыстрее вернусь домой".
Алекс принесла к кровати Брин что-то почитать, дала ей пульт от телевизора и нежно уточнила: – "Справишься?"
"Милая, это всего лишь насморк… Все будет в порядке. Хотя сейчас я чувствую себя довольно паршиво… Уффф". – Хрипло ответила миниатюрная блондинка.
Хирург подарила девушка свое крепкое объятие и поцелуй.
"Пиши мне, если что-то вдруг понадобиться. Люблю тебя… "
"И я тебя тоже люблю, но не думаю, что стоит сейчас меня целовать".
"Мне плевать, я не смогу воздерживаться от этих поцелуев в течение как минимум недели, так что не бери в голову… Я скоро вернусь… Наверное". – Перед тем как уехать, она коснулась двумя пальцами своих губ и потом губ Брин.
"До скорого" – как только Алекс вышла, волнение за здоровье ее возлюбленной полностью взяло верх над всеми ее мыслями, а после разговора с доктором Каплан страх потери своего единственного лучика надежды стал особенно сильным.
Когда Алекс ушла, Брин приняла теплую ванну и переоблачилась в одну из оксфордских белых рубашек своей возлюбленной. И хотя она ей была не вполне по размеру, выглядела в ней она чудесно. Девушка тщательно расчесалась и вернулась в кровать. Ванна расслабила ее, и скоро Брин заснула. И девушка все еще спала к моменту, когда в полдень пришла Алекс.
Хирург спокойно подошла к кровати и мягко коснулась лба блондинки.
"Все еще температура", – прошептала она, целуя щеку девушки. Тогда Алекс собралась вернуться к шкафу, чтобы переодеться, но рука только что проснувшейся блондинки остановила ее.
"Ты вернулась!" – Хрипло сказала Брин. – "Там все еще дождь? "
"Да, льет как из ведра". – Алекс села на край кровати и взял Брин в свои объятия. – "Как ты себя чувствуешь? "
"Как в аду, когда ты ушла я приняла ванну, и прилегла отдохнуть, вот и проспала до самого твоего прихода".
Брин положила голову на плечо хирурга, и это продолжалось несколько секунд.
"О… Чуть не забыла… Я решила о тебе позаботиться, и кое-что принесла в пакетике".
Алекс быстро вышла из комнаты, но также быстро возвратилась с огромным пакетом из бакалейного магазина.
Брин улыбнулась. – "Что в нем? "
Алекс подарила девушке самую забавную усмешку.
"Посмотри!" – Она поставила пакет на кровать. Брин посмотрела внутрь и начала смеяться. Внутри было много лекарств от кашля, температуры, насморка и всех признаков простуды, упаковка куриного супа, пакет круассанов, и крошечный плюшевый кролик.
"Ooo!" – воскликнула восхищенно Брин. – "Ты запомнила, что я собираю кроликов! А этот просто прелесть, очень симпатичный и такой мягкий… " – Девушка восторженно прижимала его к своей груди.
"И все, что ты купила, мне действительно было нужно. Очень прозорливо, Лекси!" – Девушка прижала к себе свою голубоглазую любовь настолько сильно, насколько только могла.
Алекс с удовольствием ответила на объятие.
"Нравится? "
"Все просто великолепно. Я уже начинаю чувствовать себя лучше".
Брин подарила Алекс еще одно объятие.
"А теперь переоденься во что-нибудь более удобное и возвращайся в кровать ко мне! Я болею, за окном дождь, так что все, что я могу делать это лежать в кровати и обниматься с моим любимым человеком".
"Чудесно ты для себя все придумала. Но для начала тебе нужно пить много жидкости, что мне принести? "
Брин с улыбкой простонала. – "Персиковый нектар был бы в самый раз".
"Один Персиковый нектар, уже на подходе, Сквики".
Как только Алекс вышла из комнаты, Брин подумала, насколько бережно к ней относятся, и что ее хирург однажды бы стала очень заботливой матерью, несмотря на то, что в ее жизни присутствовала Оливия. Блондинка глубоко вздохнула и вслух подумала: "Жаль что ты не видишь в себе то, что в тебе вижу я".
Брин вновь успокоилась, пока не услышала, как разбивается стекло. Она выбежала к лестнице, ведущей на первый этаж и в подвал. "Лекс! Что случилось?"
Девушка внимательно вглядывалась с лестницы во все происходящее, пытаясь понять что же случилось.
"Нет, ничего… Случайно вышло", – ответил дрожащий голос.
"Боже, коробки!" – Брин поспешила вниз.
"Не иди сюда", – предупредила Алекс. Но предупреждение игнорировалось, Брин уже бежала вниз по лестнице.
"О Боже!" – Воскликнула блондинка. – "Да у тебя кровь!"
Хирург стояла рядом с холодильником, продолжая держать часть разбитой бутылки. Кровь без остановки капала на пол, смешиваясь там с битым стеклом и оранжевой жидкостью. Лицо Алекс было очень бледным, и глядя только на одно ее выражение, становилось больно.
"Это всего лишь поверхностная царапина. Иди пока наверх, я наведу здесь порядок… К тому же ты босиком, порежешься".
"Последнее исправимо, я схожу наверх и обуюсь… Но тебя тут не оставлю, возиться в стекле с, и без того, порезанной рукой!"
Блондинка поспешила наверх надевать шлепанцы. Она также захватила толстое полотенце. Когда девушка вернулась назад она в ужасе смотрела на Алекс, которая так и не сдвинулась с места, продолжая стоять, не обращая внимания на то, как кровь продолжала капать.
"Лекс… Дай я замотаю твою руку полотенцем", – Мягко просила Брин. – "Ты должна отпустить разбитую бутылку из руки, ты понимаешь меня?"
"Что? А… Да… Очень жаль". – Как будто вернувшись из транса, произнесла Алекс. Хирург отпустила то, что так упорно держала, и позволила Брин обернуть ее руку полотенцем. После этого блондинка повела Алекс наверх в ванную, чтобы промыть там рану. Брин пыталась определить, насколько рана глубока. И как только кровь была вымыта, стало очевидно, что это был довольно глубокий порез.
"Мне кажется, что здесь нужно наложить парочку швов".
Алекс вздохнула – "Да… пару не помешало бы. Я сама позабочусь об этом".
"Я не знаю, Алекс, это твоя правая рука, ею ты зарабатываешь себе на жизнь, думаю, стоит обратиться к специалисту".
"Нет… Это всего лишь телесная рана. Уж об этом я могу позаботиться. Мне нужна игла".
Пока Алекс ушла за медикаментами, Брин вымыла раковину. Девушка чувствовала себя ответственной за Алекс, и была уверена что то, что произошло, случилось по вине тех коробок, которые Брин затолкала в подвал. Она должна была сказать о них Лекс сразу, как только их принесли. Блондинка была уверена, что ее возлюбленная была настолько расстроена от того, что увидела их, что сжала бутылку в своей руке, и делала это до тех пор, пока та не разбилась.
Брин вышла из состояния задумчивости, когда Алекс вернулась.
"Мне будет нужна помощь… Левой рукой я обычно этого не делаю", – сказала с вопросительной интонацией Алекс.
"Я готова… Только скажи, как мне помочь тебе".
Брин лила на рану асептическое лекарство, в то время как Алекс быстро сделала два стежка. Они были сделаны очень аккуратно. И когда все закончилось, Брин перебинтовала руку.
"Спасибо, Сквики… Ты замечательная медсестра". – Она глубоко вздохнула.
"Я собираюсь принести тебе Персиковый нектар еще разок. Ты подожди здесь, пока я там наведу порядок. Нужно еще постирать одежду с полотенцем". – Утомленно говорила Алекс.
"Вдвоем мы все сделаем быстро. Да, я немного больна, но я не прикована к постели. Кроме того, у тебя одна рука перевязана, давай, милая, не сопротивляйся". – Девушка крепко обняла Алекс.
Хирург знала Брин довольно хорошо и не стала с ней спорить. В рекордное время внизу был наведен порядок, началась стирка, а Алекс была переодета в чистую одежду. Брин вернулся в кровать, и следом пришла Алекс, принеся на подносе два сока с соломинками, она знала, что Брин нужно пить много жидкости.
Блондинка взяла поднос и нежно погладила Алекс по щеке.
"Ложись рядышком со мной, нам есть о чем поговорить".
"Мне… нужно побыть одной, поговорим попозже". – Нижняя челюсть Алекс подергивалась, а глаза вновь стали остекленевшими.
"Я расстроила тебя? "
Алекс вздохнула в ответ. Вид водянистых зеленых глаз привел ее в чувство.
"Нет… Я знаю, что ты просто пыталась меня защитить. Меня просто накрыло с головой, когда я увидела те коробки. Я чувствую себя глупой, бесконтрольной и беспросветной сумасшедшей. Все, что я делаю в последнее время можно свести к этому".
"Все это объяснимо", – хрипло прошептала блондинка.
"Ты почувствовала, что я заставила тебя не понимать, что происходит, но это я сделала только потому, что не хотела, чтобы это стало твоим вторым ударом за день, ты бы узнала, но позже, я не хотела, чтобы тебе было опять больно". – Брин душило рыдание. – "Я с ума схожу, когда вижу как тебе больно, а если я причиняю тебе боль, то мне незачем жить".
Красивые синие глаза Алекс смягчились. Она села на кровать и взяла Брин в свои крепкие объятия. – "Я очень люблю тебя". – Она поцеловала мягкие, белокурые волосы.
"Я не безумна и ты ни в чем не виновата. Никто никогда так обо мне не заботился как ты. Я боюсь только, что не знаю, как обращаться с твоей заботой".
Брин вздыхала, не переставая плакать.
"Я понимаю, но, пожалуйста, верь мне, я должна остаться здесь. Я не хочу уходить от тебя, я хочу всегда быть рядом".
Алекс чувствовала, что ее сердце заполняется приятным теплом. Она взяла несколько салфеток и приложила их к носу блондинки. – "Вот… А теперь давай сморкаться". – Брин подчинилась.
"Вот так-то лучше. Не плачь больше, хорошо? А то тебе будет совсем нечем дышать".
Брин вздохнула с облегчением. – "Договорились, но только если ты согласишься лечь рядом и прижаться ко мне. Мы обе утомлены, а ты только что перенесла на себе операцию, причем без всяких болеутоляющих!"
"Уговорила. Только разденусь", – Алекс стащила джинсы и футболку. Брин, затаив дыхание, абсолютно бесстыже наблюдала за действом, не надеясь прикоснуться к невероятно красивому телу.
Алекс ухмыльнулась, перехватив взгляд Брин.
"А вы не отличаетесь излишней скромностью, Брин О'Нэйл! "
"А? "
"Я видела, как ты на меня смотришь", – она щелкнула блондинку по носу.
Брин застенчиво улыбнулась.
"На это невозможно не смотреть… Я имею в виду, у тебя такие длинные, великолепные и… Сексуальные ноги"!
"Я рада, что тебе понравилось", – Алекс сделала паузу. – "Ты снова сделала это, и ты это знаешь", – хирург пристально посмотрела в глаза Брин и начала накручивать локон на палец. Блондинка ответила, наматывая темные волосы на свои пальцы.
"И что же я такое сделала? " – Дразнила Брин.
"Заставила меня улыбнуться тогда, когда я думала, что не смогу этого сделать. Ты особенная", – Алекс поцеловала Брин в лоб.
"Я люблю тебя, Лекс". – Она погладила ее по щеке. – "И всегда буду". – Их губы встретились в нежном поцелуе, а потом они заснули.
Остальная часть уик-энда была проведена за самым увлекательным занятием – выздоравливанием. Обе женщины наслаждались обществом друг друга и заботились друг о друге. К понедельнику Брин чувствовала себя намного лучше, хотя все еще и была утомленна. Рука Алекса тоже почти зажила. К счастью, рана уже не сковывала движений и позволяла работать.
Закончив работать, Брин вернулась в дом Алекс, но, не дождавшись ее, заснула.
Проснувшись, она спустилась вниз, чтобы достать любимые напитки и поставить их в холодильник. Брин прошла мимо коробок и заметила, что одна из коробок, напоминаний об Оливии, открыта. Блондинка посмотрела и охнула:
"О, Лекс!" – Прошептала она. Внутри лежала семейная фотография. Алекс, брат, мать, отец и она. Дети и родители выглядели очень счастливыми. Брин отметила, что Оливия – чрезвычайно привлекательная женщина, внешне совершенно не напоминала монстра, которого она нарисовала в своем воображении. Она заметила, что Алекс и Дэвид напоминали отца, а у Оливии были волнистые, каштановые волосы пепельного цвета и ореховые глаза.
Чувствуя себя словно злоумышленница, Брин вынула фотографию из коробки. Интересно, что подумает обо всем Алекс? Она улыбнулась, забрала необходимые вещи, и поднялась наверх. Забив холодильник до отказа, она начала волноваться. Она не могла не думать о Лекс, пытающейся справиться со своими проблемами самостоятельно. Что если она снова окунется в мир прошлого, вспомнит боль? Брин задрожала. Она хотела быть рядом с Лекс, когда та переживала все это и нуждалась в ней.
После первой встречи с доктором Капланом, блондинка чувствовала, что старые раны Алекс снова открылись. Каждую ночь Брин успокаивала любимую, убеждая, что кошмар – всего лишь кошмар. Отношениям мешали проблемы, но чувства становились все более сильными.
Брин была знакома с проблемами и неприятностями не понаслышке. Ее болезнь закалила ее, научила справляться с трудностями, и родители даже дали ей прозвище "Златогривой Львицы" – из-за густых волос пшеничного цвета, неутомимости и неиссякающей энергии. Наверное, не было совпадением и день ее рождения – второе августа. И проблемы, с которыми столкнулась она и Алекс – всего лишь очередное препятствие, вызов для Брин. И ее любовь к Алекс уже не знала границ.
В этот момент раздумий, объект ее размышлений стоял, подперев стенку и откровенно улыбался.
"Иди ко мне, я по тебе соскучилась! " – Хирург легко подхватила миниатюрную блондинку и начала кружить ее.
"Я тоже по тебе скучала, сладкая! " – Она по-медвежьи неуклюже и крепко обняла любимую.
"Брин… – Алекс поцеловала девушку в ухо. – "Мне кажется…" – В глазах мелькнула неуверенность.
"Чего тебе хочется, сладкая?" – Спросила Брин, целуя Алекс в шею. – "Только скажи мне, и я дам тебе это".
Дыхание Алекс участилось. О, как она хотела, чтобы Брин взяла ее, жадно, страстно, быстро. Тело Алекс горело при мысли об этом, но… Она еще не была готова. Она не могла бы вынести разочарованный взгляд Брин, если потерпит неудачу. Алекс была слишком смущена, чтобы спросить об этом напрямую, но это был единственный способ все прояснить. Она глубоко вздохнула.
"Обними меня, когда я…"
"Да", – с придыханием ответила блондинка, – "прямо здесь?"
"Прямо здесь… прямо сейчас! " – Прорычала хирург.
"O-o-o, Лекс! Что это с тобой? Но мне нравится! " – Она начала целовать Лекс в мягкие губы, язык скользнул в рот.
"М-м-м", – простонала Алекс, пока Брин расстегивала блузку хирурга и ласкающими движениями скользила все ниже и ниже.
Взгляд Брин упал вниз. Она заметила, как рука Алекс скользнула в джинсы, и ноги подкосились.
"Лекс, любимая, чем я могу помочь? "
"Ух… Просто приласкай меня", – ответила она и положила ладонь Брин на свою грудь. – "О-о-о! " – Хирург почувствовала, что вся горит. Покачивая бедрами, она чувствовала невероятное возбуждение, а Брин ласкала Алекс, целуя соски и сдавливая их пальцами.
"О, боже… Брин… Не думала, что будет так хорошо! "
"Тебе нравится", – невнятно прошептала Брин, не отрываясь от груди Алекс.
"Да! " – Простонала та в ответ.
Брин нашептывала какую-то эротическую чушь на ухо Алекс, заставляя ее уноситься на волнах наслаждения.
"Боже мой, Брин! О, Брин! О… О! " – Бедра хирурга сжались, и она достигла оргазма.
Пока Алекс дрожала и пыталась отдышаться, Брин держала ее в объятиях и нежно целовала.
"Я люблю тебя, Лекс".
"Могу сказать только одно: ВАУ! " – Рассмеялась Алекс, внезапно вспомнив, что блондинка шептала ей на ухо. – "Брин! Да у тебя обманчивая ангельская внешность! Ты ж будешь похлеще шаровой молнии! "
"Ха! Это ты на нее больше смахивала", – подколола любимую Брин.
"О! Я никогда раньше не испытывала такого! "
"Кстати, вернемся к разговору о шаровых молниях, что с тобой случилось? Не то чтобы я жалуюсь… Мне понравилось! "
Алекс покраснела.
"Иногда бывает. Особенно когда я устаю от волнений и боли. И потом, я так люблю тебя. Мне нравится, когда ты близко, рядом". – Она нежно поцеловала девушку.
"Может, хочешь быть еще ближе? " – Дразняще спросила Брин.
"Я бы очень хотела", – прошептала Алекс в ухо. – "Прямо здесь? Прямо сейчас? "
Брин начала грызть нежное ухо Алекс.
"Прямо здесь… Прямо сейчас! "
Алекс подняла миниатюрную блондинку, и та обхватила ногами талию хирурга. Алекс поцеловала Брин в шею, так же мягко прикоснулась к губам.
"О, Брин…" – Шептала она ей в ухо. – "Ты заставляешь меня гореть! "
"Лекс! " – Простонала Брин, – "возьми меня! "
Ласки становились все более яростными. Алекс отчаянно раздевала Брин, словно боясь не успеть, а потом уложила ее на кухонный стол и скользнула пальцами в ее влажное лоно.
"Больше…" – Простонала Брин.
Алекс добавила еще палец:
"Так лучше? "
"О… да…"
Хирург прикоснулась к груди Брин, посылая ее на вершину удовольствия. Это было невероятно. Алекс доводила ее до исступления своими ласками до тех пор, пока она не кончила.
"О-о-о! О! " – Глухо простонала она.
Алекс лишь крепче обняла ее и мягко поцеловала в лоб.
"Тебе понравилось? " – Застенчиво прошептала хирург.
"Это было… это было так… Я не могу этого описать! "
Алекс вспыхнула от удовольствия и смущения. Несмотря на свои собственные проблемы с сексом, она могла довести партнера до оргазма в считанные минуты. Она была в такие моменты нежной, страстной.
Обе девушки неподвижно лежали несколько минут, прежде чем снова заговорить.
"Окей, мы доставили друг другу немало приятного, но, может быть пообедаем? "
"Отличная идея! Я хочу есть… наверное оттого, что утомилась", – блондинка подавила зевок.
"Почему бы тебе не лечь на кушетку, Сквики? Я все сделаю сама и приготовлю что-нибудь из китайской кухни! "
"Звучит заманчиво! Ведь я уже почти сплю…"
"Хорошо… Я пойду, переоденусь, и вернусь к тебе", – Алекс выскользнула из-под одеяла, быстро оделась и поцеловала Брин перед тем, как выйти из комнаты.
Когда Алекс ушла, Брин приняла душ, взяла лимонад из холодильника и отправилась на веранду. Она чувствовала себя очень комфортно дома у Алекс. Хотя девушки имели свои дома, они жили в одном – вместе.
Несколько раз они пытались спать отдельно. Но Брин непроизвольно ждала, когда край кровати прогнется под весом тела Алекс. А Алекс обычно не могла удержаться и не придти. Она могла позвонить даже в полночь, но Брин отвечала на звонок:
"Привет…"
"Я не могу уснуть… я могу приехать? " – Вкрадчиво спрашивала хирург в таких случаях.
И Алекс неизменно слышала радость в голосе Брин.
"Отличная идея! Только веди машину аккуратно! Я люблю тебя…"
"Вау! Я буду через несколько минут! "
Брин вздохнула, чувствуя, как грудную клетку распирает от чувств. Она никогда не была такой счастливой раньше. Она поняла, что раньше не знала, какой бывает настоящая любовь, пока не нашла Алекс. Снова. Это была невероятная удача.
"Брин? " – Хирург мягко прикоснулась к девушке. – "Я принесла обед. С тобой все хорошо? "
"Все хорошо… Просто я задумалась", – она импульсивно обняла любимую.
"Уверена? " – Доставая салфетки и палочки, уточнила Алекс.
"Да".
"Шикарный ответ", – поддразнила хирург. Она села рядом с Брин, и они начали есть. Закончив трапезу, Алекс взяла руки Брин в свои. – "Я должна поговорить с тобой кое о чем очень важном, Сквики". – Девушка нервно сглотнула.
"Хорошо". – Сердце Брин сжалось в ожидании.
Алекс кусала губу и все не решалась начать. Наконец она заговорила.
"Мы вместе совсем недавно, но столько всего случилось! Надеюсь, ты почувствовала, что я забочусь о тебе", – Брин поняла, что руки Алекс дрожат.
"Да". – Голос Брин, казалось, таял.
"Ты не только сказала мне, что любишь меня, ты это подтверждала своими действиями изо дня в день. Ты заботилась обо мне, когда я заболела, обнимала меня, когда я кричала от боли, поддерживала меня, когда я пыталась решить свою проблему…" – Алекс ласково погладила Брин по мягким, золотистым волосам. – "И теперь…" – Хирург посмотрела вниз и глубоко вздохнула. – "Теперь ты придаешь мне храбрости и сил, чтобы выдержать эту битву с демонами… И я впервые поверила, что могу их победить… Потому что у меня есть ты, потому что мне есть, кого держать за руку". – Синие глаза заблестели от выступивших на них слез.
Брин, затаив дыхание, слушала, боясь разрушить очарование этого сближающего момента.
Алекс поцеловала пальцы блондинки, один за другим.
"Я хочу сказать, что я люблю тебя, что хочу, чтобы ты была со мной всегда. Я знаю, мы не можем жениться, но это не изменит моих чувств к тебе. Я никогда не захочу быть с кем-то, кроме тебя, Брин. Ты – часть моей души". – Слезы закапали из глаз.
Брин счастливо вздохнула:
"О, Лекс… Я понимаю". – Она обняла напряженного хирурга. – "Это самые красивые слова, которые были когда-либо сказаны мне".
"Ты согласна? " – Алекс наполовину смеялась, наполовину кричала.
"Да". – Подтвердила Брин, пытаясь удержать поток слез.
"Хорошо… тогда, я тебя сейчас удивлю", – заговорщически подмигнула Алекс. – "Но сначала, я думаю, нам надо прекратить рыдать".
Алекс достала из тумбочки что-то и протянула Брин. Зеленые глаза блондинки расширились от удивления.
"Какой красивый дом… и рядом море! Чей это дом? "
"Наш! " – Алекс почти кричала от счастья, а слезы все еще лились из глаз: она никак не могла остановить их.
"Наш? Ты что, шутишь? "
"Это дом моего отца. Я его выкупила. Специально для нас. И мы сможем провести наш отпуск… В своем доме у моря. Хотя дом видел много боли, мы сможем наполнить его счастливыми воспоминаниями снова".
Брин была поражена.
"Это невероятно… Я всегда хотела дом на берегу моря. Я так горжусь тобой, ты все делаешь для меня, и ты сильная, превращаешь боль прошлого в счастье сегодняшнего дня". – Она поцеловала хирурга.
"Для тебя, Брин". – Они обняли друг друга и заплакали от избытка чувств.
Наконец Алекс нежным движением руки вытерла слезы Брин, и внимательно посмотрела ей в глаза.
"Не думай, что я забуду о колечке. Ты сама выберешь его, если захочешь".
"Это может подождать… Ты уже разогналась и скоро купишь для меня весь мир".
"Тогда, почему я не вижу праздника? Я его обратно отдам", – поддела Алекс Брин, а та лишь засмеялась в ответ.
"Ты самая-самая! Ты – моя, Лекс! "
Оставшаяся часть вечера прошла в заботе друг о друге, в счастье, смехе, подколках и поцелуях.
Следующие несколько недель выдались очень насыщенными и тяжелыми для обеих девушек. Алекс помогла Брин перевезти вещи в Викторианский дом хирурга. Сделав небольшую перепланировку, они смогли добиться компромисса относительно места каждой вещи в доме, и скоро дом стал домом для двоих. Брин отдала свой дом своей сестре и ее мужу.
Алекс всей душой стремилась решить свои проблемы и начала ходить к доктору Бонни Каплан два раза в неделю. Она отчаянно хотела нормальных сексуальных отношений с Брин. Но, несмотря на усилия, Алекс быстрее поправиться, встречи оказались трудными и часто вызывали ночные кошмары. Брин почти каждую ночь замечала, что хирурга нет рядом. И каждый раз Брин находила девушку в подвале, плачущую над коробками – напоминанием из детства.
Однажды, в дождливую октябрьскую ночь, Брин снова нашла Алекс в подвале. Она сжимала в руках игрушечного мишку Гарри и фотографию брата Дэвида. Брин опустилась на колени и обняла любимую.
"Хочешь поговорить, сладкая? "
"Нет". – Алекс еле сдерживалась, чтобы не закричать, и все сильнее сжимала в руках плюшевого мишку.
Брин взяла Алекс за подбородок и внимательно посмотрела ей в глаза.
"Я теперь твоя половинка. И мы проделали большой путь, чтобы быть вместе. Пожалуйста, доверься мне, я здесь именно для этого".
Синие глаза Алекс испытующе исследовали зеленые глаза Брин, пока темные брови не нахмурились от боли. Брин обняла любимую еще крепче.
"Позволь мне помочь тебе, Лекс… пожалуйста? "
Алекс тут же упала в объятия Брин, не в силах больше сдерживать слезы. Брин только крепче прижала Алекс к себе и начала шептать ласковые слова, чтобы успокоить девушку. Наконец, выплакавшись, Алекс уснула.
После этой ночи Алекс почувствовала, что доверяет Брин полностью, никто раньше не видел хирурга такой слабой и беспомощной. Она могла раскрыться доктору Каплан, но она никогда не плакала при других. Единственный человек, увидевший ее слезы, это Брин. Она даже рассказала ей, что именно делала Оливия с ней.
"Мама, проснись, пожалуйста! " – Маленькая фигурка мягко потрясла за плечо женщину.
"Александра? Что тебе нужно? Уже полночь! "
Ребенок был необычно бледен.
"Моя голова… она жутко болит, и живот скручивает". – Семилетняя девочка от боли кусала губы.
"Разбуди Анну. Она позаботится о тебе. И если тебя будет тошнить, отправляйся в ванную".
Маленькая девочка стояла у кровати матери, кусая губы. И вдруг начала кричать. Из соседней комнаты выбежала крупная женщина. Она знала, что если Лекси кричала, для этого были серьезные причины.
"Иди ко мне, любимая", – прошептала она. – "В чем дело? " – Поинтересовалась Анна, обнимая девочку.
"Анна, мне так плохо… и я хочу увидеть папу". – Она положила темную головку на широкое плечо, рыдая.
"Я позабочусь о тебе. Пойдем ко мне в комнату, дорогая".
Анна спустилась вниз в Лекси, а вдогонку раздалось.
"Спасибо, Анна. Она, вероятно, раскапризничалась! " – Мать маленькой девочки снова легла спать.
Алекс никогда не забывала этот первый случай, когда мать отвернулась от нее, не встала с кровати, чтобы успокоить дочь. Брин была и расстроена, и разъярена поведением Оливии, хотя Алекс уверяла Брин, что Анна была с ней всю ночь и день, пока не ушла головная боль.
Брин начала ненавидеть Оливию Морган. Это была яростная, неукротимая ненависть, которую она раньше не испытывала. Чудо, что Алекс может любить вообще, и Брин чувствовала потребность защитить любимую от потрясений в будущем.
Разговоры с Брин оказались сильным терапевтическим средством, поскольку девушка умела слушать, и всегда живо участвовала в переживаниях. Брин успокаивала ее, заверяя в том, что любит, доверяет самой прекрасной девушке. И Алекс начала верить Брин, уверилась в своих силах и способности вылечиться.
Однажды в воскресенье Брин с утра удивила Алекс, попросив дать ей урок верховой езды. Хирург была восхищена. Брин так поддерживала и любила ее, что конная прогулка была меньшим, что Алекс могла сделать для нее.
Оседлав Аполло, Брин преодолела опасения и вполне естественно и органично восседала, управляя лошадью. Женщины много времени провели вместе, и Брин выбрала себе Звезду – чалую в яблоках кобылу.
Они находили время поговорить во время работы, после терапии, конных прогулок и ремонтом дома. А однажды Алекс взяла Брин в Атланту, на бейсбол. Был проведен замечательный вечер – лодка, хот-доги и любимая Брин сахарная вата.
"Тебе идет кепка от Ред Сокс", – критически осмотрела девушку Брин. – "Никогда бы не подумала! " – Рассмеялась она. – "Тебе вообще идет конский хвостик! " – Игриво заключила Брин, прищурившись.
Лицо Алекс засияло от улыбки, той улыбки, которая заставляла сердце Брин пропускать удары.
"Ну тогда ты, Сквики, единственная, кто может выдержать меня как болельщицу Ред Сокс! Кроме того, ты, хитрющая, завоевала меня, доставшую самые лучшие места и купившую тебе сахарную вату! "
Брин рассмеялась.
"Правда! Я говорила тебе, как я люблю тебя? "
"Да… но я не прочь услышать это снова", – невозмутимо откусила от хот-дога кусок Алекс.
"Я люблю тебя! И, между прочим, у тебя на носу горчица, доктор Морган! "
"Где? " – Алекс схватила салфетку и начала вытирать нос. – "Теперь все? "
Брин глотнула кока-колы и фыркнула в стакан: Алекс выглядела настолько озабоченной своим внешним видом! Алекс, наконец, просекла шутку – она уже давно влюбилась в шутки и подколы Брин, но никак не могла привыкнуть к ним. А Брин уже вовсю откровенно смеялась, расплескав кока-колу.
"Хорошая уловка, Брин… У тебя ловко получилось! У меня никакой горчицы на носу не было, так? " – С притворным негодованием спросила Алекс.
"Не было", – созналась Брин, кашляя – поперхнулась напитком. Вытерев губы, Брин снова взорвалась в истеричном смехе. Алекс нахмурилась, пытаясь казаться обиженной, но спустя мгновенье смеялась вместе с подругой. Вдруг она импульсивно схватила кусок сахарной ваты и измазала ею все лицо Брин.
"Тебе идет, Сквики", – сквозь смех сказала Алекс.
"Я тебе это припомню, Лекс! " – Брин молниеносным движением измазала Алекс, зная, как не любила быть липкой хирург. Но на этот раз шутка вызвала еще один взрыв смеха. Они обе смеялись и дурачились как дети, попутно развлекая других болельщиков, оказавшихся рядом.
По пути домой Брин подарила Алекс нежный поцелуй и объятия.
"Спасибо за сегодняшний вечер, Лекс. Я отлично провела время! "
"Пожалуйста, моя любимая. Я тоже". – Она легонько сжала руку блондинки. Алекс не могла вспомнить, когда она еще была такой счастливой.
На следующий день пара купила билеты на самолет в оба конца. Они хотели провести День Благодарения в семейном доме Алекс – Кейп-Коде, насладиться друг другом и прогулками по берегу моря. Алекс чувствовала, как все трепещет от мысли, что она снова увидит дом ее детства. Но доктор Каплан успокоил ее, сказав, что встреча с прошлым поможет справиться с проблемой.
Алекс и Брин были счастливы укладом жизни и наслаждались друг другом. Но счастье омрачала неспособность Алекс полностью довериться Брин в ласках. Но бурная фантазия позволяла им забыть о проблемах и дарить друг другу чувство защищенности и любви.
Кроме того, родители Брин все еще не видели Алекс, и помнили ее только маленькой девочкой. Брин объяснила им, что они навестят их, как только выдастся время. А родители снова напомнили ей о своей поддержке. Их терпимость к выбору Брин не переставала поражать ее. Кевин и Кэтлин О'Нэйл не изменили своего отношения к дочери, узнав, что она живет с Алекс – они были добрыми и непредубежденными. Их девочка почти столкнулась со смертью, и теперь ее жизнь была главным в их жизни, – ничто другое не имело никакого значения. Дочь здорова и счастлива. Остальное не заслуживает внимания.
Неспособность Алекс решить свою проблему до конца привело к обоюдному решению девушек подождать, пока, наконец, все не будет улажено и Алекс не сможет навестить родителей Брин без смущения. Они обе прекрасно понимали, что знакомство с родителями необходимо – они уже отдали друг другу свои сердца.
Хирург не растерялась при встрече с младшей сестрой Брин и ее мужем. Сестра Брин родилась спустя год после операции на сердце Брин. Муж сестры ее любимой напомнил Брин, такой же внимательный и чуткий, только волосы рыжие.
В пятницу, перед днем Благодарения, Брин отвела Алекс на сеанс терапии. Доктор Каплан был особенно рад достигнутыми успехами. Алекс чувствовала, что процесс выздоровления должен идти быстрее, но не сказала о своем беспокойстве врачу.
После терапии пара посетила любимый мексиканский ресторан и отобедала там. Чипсы и сальса, напомнили им о памятной ночи.
"Помнишь, как мы в первый раз если чипсы и сальсу вместе? " – Игриво подмигнула Алекс Брин.
Блондинка покраснела.
"O-o-o, как я могу забыть? Я думаю, что это, своего рода возбуждающее средство для нас… Я чувствую… " – Она что-то торопливо прошептала в ухо хирургу.
"Брин О'Нэйл! Твой невинный взгляд – такая отличная маскировка! "
"Я вижу, что тебе нравится это… Нравится ведь? "
"Нравится… Черт, да я обожаю все это! " – Брин улыбнулась в ответ на эти слова Алекс, почувствовав, как сердце от счастья ухнуло вниз, не спросив разрешения.
После обеда пара вернулась домой. На веранде они выпили кофе и обсудили предстоящую поездку в Бостон. Брин придвинулся поближе к любимой. Потягивая ароматный кофе из чашки, она повернулась, взглянув на Алекс.
"Я хочу тебя спросить".
Хирург криво усмехнулась
"Что же, интересно? "
"Ты родилась в Бостоне, правильно? "
"Да… Четвертого июля 1968 года, если быть точной".
"Хорошо… А почему у тебя тогда нет акцента? " – Блондинка играла с темным локоном волос.
"Это легко объясняется. Папа и мама – уроженцы Калифорнии".
"Я не знала. Я думала, что вы все из Массачусетса".
"Нет. Веришь или нет, но Оливия собиралась получать степень, когда встретила папу. Они оба направлялись в Бостон. Он к тому времени закончил Оксфорд".
"Они были совершенно разными… Их связывала только медицина? "
Алекс вздохнула.
"Да, они были абсолютно разными. Почему он женился на ней? Наверное, это был не только интерес к медицине".
Брин погладила Алекс по щеке.
"Все будет хорошо", – ласково произнесла она.
"Благодаря тебе, моя Брин". – Она щелкнула ее по носу. – "Ты всегда верила в меня… Приняла меня такой, какая я есть. И не знаю, поймешь ли, что это все значит для меня".
"Все, что я хочу сделать, – это дать тебе почувствовать себя счастливой. Ты для меня – самая особенная. Моя Лекс".
Алекс наклонилась, чтобы поцеловать Брин. Она никогда не думала, что сможет любить так сильно. Сердце разрывало от счастья на мелкие кусочки. Оторвавшись от губ, Алекс внимательно посмотрела на Брин.
"Что-то не так? " – Поинтересовалась Брин.
"Гм… что ты думаешь о том, чтобы завести собак? После отпуска, конечно".
Брин засмеялась.
"Это самая отличная идея! Что заставило тебя подумать об этом? "
Алекс пожала плечами.
"Не знаю. Я всегда хотела собаку, но Оливия не разрешала. Она считала, что они грязные". – Глаза Алекс затуманились. – "Ну а раз мы теперь семья, то у нас должно быть несколько собак! "
Брин была восхищена.
"Ты не перестаешь поражать меня. В тебе невероятно много любви! Я люблю тебя! " – Она крепко обняла подругу.
"Уххх… Полегче, ты! " – Засмеялась Алекс. – "Я еще обед не переварила, а ты его уже выдавливаешь! "
"Жаль… Ты такая сладкая! Кроме того, я действительно в восторге от твоей идеи! У меня была собака".
Алекс посмотрела в эти невозможно зеленые глаза и поцеловала Брин. Поцелуй быстро углубился и усилился, и блондинка вскарабкалась на колени любимой. Алекс подхватила ее и понесла к кровати. Некоторое время спустя, они расслабленно лежали, обнимая друг друга.
"Это невероятно… Ты великолепна! " – Брин заправила темный локон любимой за ухо.
Алекс улыбнулась.
"Я рада, что тебе понравилось. И спасибо, что проявляешь столько терпения. Я знаю, как ты хочешь заняться любовью со мной… Но это пока почти невозможно".
"Не невозможно. Нет для нас невозможного. А пока я потерплю", – ответила Брин, поглаживая Лекс, устроившуюся у нее на груди. – "Я знаю, что у нас все получится".
Алекс вдохнула запах Брин и облегченно выдохнула, защекотав этим вздохом сосок Брин, отчего та вздрогнула от наслаждения.
"Иногда мне становится интересно, смогу ли я позволить тебе любить себя".
Брин нежно поцеловала темные волосы.
"Дай себе немного времени. Врач говорит, что ты быстро поправляешься. Вот увидишь, все будет просто отлично! "
Около двух часов ночи Алекс проснулась от ужасного ощущения, что Брин оставила ее из-за проблем с близостью. Темноволосая женщина покрылась потом, из горла рвался крик, сердце словно пыталось выпрыгнуть из груди. С трудом подавив подкатившую тошноту, она посмотрела на спящую рядом Брин. Она погладила девушку по щеке и мягко прошептала:
"Ты никогда не оставишь меня. Я знаю, что не оставишь, я чувствую, что ты любишь меня".
Брин улыбнулась, не просыпаясь
"М-м-м…" – Пробормотала она.
Алекс вылезла из-под одеяла, надела штаны и рубашку и спустилась в подвал. Она решила столкнуться с прошлым снова. Она должна вспомнить все, не для себя, а для Брин. Выпив холодного лимонада, Александра Морган села рядом со страшными коробками, содержание которых она инстинктивно знала, и которые были ключом к ее прошлому… и к будущему тоже.
Алекс открыла одну из самых больших коробок. Из нее она вытащила пакет гладких, розовых морских ракушек. Посмотрев на ракушки, поблескивающие в свете ночной лампы на ладони, она вспомнила, что случилось в конце лета 1975 года.
Высокий, красивый хирург и его дочка, с волосами иссиня-черного цвета счастливо улыбались, держались за руки и гуляли по берегу. Они оба любили гладкий влажный песок, прохладный бриз моря.
"Думаешь, ей понравятся эти ракушки, папа? " – Спросила семилетняя девчушка.
Отец улыбнулся дочери: ему нравилось, насколько внимательной может быть его дочь.
"Ей понравится, Лекс. Она любит все, что ты даешь ей. Ведь вы лучшие подруги! "
"Да… мы будем лучшими друзьями вечно! "
Отец гордо рассмеялся и ласково взъерошил ее волосы.
"Все будет так, как ты говоришь, Лекс".
Алекс тряхнула головой, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Для кого я собирала ракушки? Кого я хотела видеть другом вечно? Брин… единственная настоящая подруга, которая когда-либо была у меня. Алекс прошиб холодный пот, и она начала судорожно рыться в коробке, отчаянно ища ключ. Ее руки нашли пожелтевший клочок бумаги, на которой был написан адрес. Глаза Алекс расширились, когда она прочитала:
"Брин О'Нэйл, Лэнгхам Порт, 127, Атланта, № 31529"
Здесь же был приписан номер телефона.
Картинки прошлого начали мелькать в голове, и Алекс закрыла глаза, пытаясь справиться с паникой. Сглотнув образовавшуюся неприятную желчь, она окунулась в воспоминания.
Маленькая семилетняя девочка была одета в широкую рубашку и сидела на кровати. Гарри – игрушечный мишка был спрятан под подушками. Маленькая девочка не хотела, чтобы его нашла мать. Под кроватью стояла коробка из-под обуви, где она держала ценные для нее вещи. Аккуратно открыв коробку, она вынула лист бумаги.
Лекси встала и подошла к телефону. Когда она начала набирать номер, написанный на бумаге, дверь открылась и в комнату вошла Оливия.
"Александра! " – Громко прокричала мать. – "Ты собиралась звонить Брин? "
Маленькая девочка думала лишь мгновение, а потом приняла важное решение.
"Мама, я должна позвонить Брин прежде, чем лягу спать. Что если она нуждается во мне? " – Синие глаза расширились. – "Что с ней? Я хочу знать! Ты же никогда не позволяешь мне говорить с ней! " – Она смело подняла трубку телефона.
"Вы не можете быть друзьями! Брин живет слишком далеко. Кроме того, вы всего лишь дети. Вы даже не знаете, что такое истинная дружба! "
"Но я тоскую без нее! " – Нижняя губа ребенка задрожала. – "Позволь позвонить! Пожалуйста, Мама? " – Синие глаза заполнились слезами. – "Пожалуйста, пожалуйста, позволь мне позвонить ей. Я должна поговорить с ней! " – Она знала, что ей не разрешали плакать, но она больше была не в состоянии сдерживаться. Лекси начала горько плакать, не выпуская из рук трубку. Беспорядок, гнев, и боль последних двух месяцев окончательно раздавили маленькую девочку.
Но ее мать не терпела никаких эмоциональных вспышек.
"Прекрати плакать, Александра! И отдай мне телефон сейчас же! "
"Нет! " – Кричала Лекси, по-прежнему не выпуская из рук телефон.
"Отдай мне телефон! " – Ее мать была разъярена. – "Я хочу, чтобы ты забыла о Брин! Никогда не произноси ее имя снова! "
"Нет! Я ненавижу тебя", – закричал ребенок. – "Мне жаль, что умер папа, а не ты! Я тебя ТАК ненавижу! Мне жаль, что я тоже не умерла! Почему папа оставил меня? Почему он оставил меня с тобой? " – Ребенок начал истерично рыдать.
"Я – все, что у тебя теперь есть, так что прекрати кричать! И отдай мне этот проклятый телефон! Ты не будешь звонить Брин! Отдай… прямо сейчас! " – Она схватила телефон, пытаясь вырвать его из рук Лекси.
Мать дернула сильнее, и ребенок упал на пол, и правая рука согнулась под неестественным углом. Лекси от боли и шока замолчала, а вокруг рушился мир.
"О, мой Бог! Александра! Мне так жаль! Я не хотела! Это… это был несчастный случай! " – Она встала на колени рядом с ребенком, а в следующее мгновенье в комнату прибежала Анна.
"Оливия! Что ради бога Вы сделали с ней? " – Лицо Анны побледнело от ярости. – "Тебе недостаточно обычных оскорблений! " – Она наклонилась над Лекси.
"Не смей говорить мне, что делать! Кроме того, это был несчастный случай! Я пыталась взять телефон, а она сопротивлялась! Я так… Мне так жаль". – Оливия сорвалась на крик.
Домохозяйка мягко обняла дрожащую девочку.
"Мы должны отвезти ее в больницу! У нее может быть перелом! Вызовите скорую, у нее шок! "
Попав в объятия Анны, Лекс заплакала. Изматывающая боль пульсирующими волнами бегала по плечу и руке, но это было ничто по сравнению с болью в сердце.
Брин пыталась достучаться до Алекс, буквально тонувшей в слезах. Всякий раз, когда Брин пыталась прикоснуться к любимой, она вздрагивала.
"Брин… Ты мне нужна! Пожалуйста, не оставляй меня! " – Синие глаза наконец-то заметили Брин. – "Не уходи… Ты мне нужна! Пожалуйста? " – Она протянула руку к Брин, а в голосе звучало отчаяние.
"Я не оставлю тебя, Лекс! Держись! " – Брин снова потянулась к Алекс, пытаясь прикоснуться к ней. Вдруг глаза Алекс расширились от ужаса, и она начала падать вниз.
"Брин, поспеши, я больше не могу так…"
Брин отчаянно пыталась дотянуться до Алекс, а, схватив, начала вытягивать из дыры.
Брин проснулась вся в поту и не сразу поняла, что это был кошмар. Оглядевшись, она подхватилась и побежала вниз, чувствуя, что произошло что-то страшное.
"Где ты, Лекс? " – Шептала она, пытаясь подавить панические нотки в голосе. Подойдя к лестнице, ведущей в подвал, Брин почувствовала, как ухнуло сердце. – "О боже! "
На полу беспомощно лежала Алекс, забившись в угол. Рядом лежала распотрошенная коробка. Алекс дрожала, но молчала от бессилия.
"Лекс? " – Брин спустилась вниз и опустилась на колени рядом с подругой. – "Что случилось, сладкая? " – Алекс смотрела вперед невидящим взглядом, держась за правую руку и плечо. Брин изучала замученные синие глаза. – "Скажи мне, что не так? " – Она мягко погладила темные волосы, убрав пряди с лица. – "Ты что-то вспомнила? "
Не дождавшись ответа, Брин обняла Алекс. Кожа девушки была холодной и липкой от пота, тело тряслось и дрожало, пальцы с силой сжимали правое плечо. Брин уже поняла, что Алекс в шоке, и начала тихо и ласково приговаривать.
"Послушай меня, любимая. Сейчас мы поднимемся и постараемся согреться. Поднимайся", – она поцеловала Алекс в макушку.
Алекс кивнула, а глаза наконец медленно сфокусировались на лице Брин. Миниатюрная блондинка помогла ей встать. Медленно поднявшись наверх, обе девушки были измотаны до предела. Брин уложила Алекс в кровать и накрыла пледом, а потом легла рядом и обняла, поглаживая ее по спине.
"Тебе лучше? " – Алекс кивнула еще раз, все еще дрожа, все еще не в состоянии говорить. Брин отметила, что правая рука Алекс была напряжена. Она начала нежно растирать напряженные мускулы.
"Сладкая, расслабься, расслабь руку", – но рука Алекс отказывалась подчиняться. Брин, ласково растирая руку, все же добилась того, чтобы пальцы немного расслабились, и достала смятый пожелтевший клочок бумаги. Включив лампу, она начала читать. Дыхание сбилось, когда она увидела свой адрес на клочке бумаги.
"Лекс? Ты всегда помнила обо мне? "
Алекс задрожала. Сначала Брин подумала, что это от холода, но дрожь усиливалась, и Алекс изо всех сил пыталась дышать. Хватая ртом воздух, она пыталась вдохнуть воздух и закричать, но не могла: было так много боли, что она не могла никак выпустить ее.
"Я здесь, любимая", – начала успокаивать ее Брин. – "Я с тобой, и все будет хорошо. Отпусти прошлое, я тебя не оставлю, я обещаю".
Алекс глубоко вдохнула, и, наконец, закричала. Нежные объятия Брин заставляли отпустить боль и мучения. А Брин оставалась с ней в любые штормы и бури. Почти час спустя Алекс смогла вернуть контроль над собой и попыталась все объяснить, постоянно спотыкаясь и запинаясь.
"Она хотела… меня к… забыть тебя… Брин… Она не… – "Алекс икала, но упорно пыталась говорить". – Позволить мне… позвонить тебе… Я боялась… ты нуждалась во мне… Я…"
"Успокойся, сладкая. Помолчи, тебе надо перевести дыхание", – Брин гладила Алекс по вздрагивающим плечам. – "Кто не позволил тебе позвонить? Оливия? "
Алекс кивнула, заплакав.
"Она толкнула меня… я упала… только потому, что я хотел позвонить… тебе… потому что… я хотела… О боже мой! Мне так жаль! Брин, я не хотела… не хотела забывать тебя! Ты моя лучшая подруга! "
"Нет, нет! Все в порядке! " – Блондинка глубоко вздохнула. – "Ты можешь рассказать мне, обо всем, сладкая? "
"Я не могу… пока… Я так жалею о… как же я забыла тебя, Брин". – С надрывом прокричала Алекс.
"Шшш!… Это не твоя вина. Ты были всего лишь маленькой девочкой! Напуганной, затравленной маленькой девочкой. Но теперь ты не маленькая девочка. Оливия никогда больше не причинит тебе боль… никогда не заставит нас забыть друг друга! Вместе мы все преодолеем! " – Брин покачивала Алекс, положившую свою голову ей на грудь. Равномерное дыхание и биение сердца действовали на Алекс успокаивающе, и она не заметила, как была взбудоражена Брин: "Лекс помнила меня!".
Полчаса спустя Брин собралась с силами и спросила:
"Можно задать вопрос? Ты можешь не отвечать на него, если не захочешь".
Алекс кивнула, не поднимая головы с плеча Брин.
"Когда… ты сказала, что упала… Ты имеешь в виду…" – Брин едва говорила.
Лицо Алекс вспыхнуло.
"О! – Сердито воскликнула она. – "Эта сука сломала мне руку! Мне делали операцию! " – Прорычала Алекс, вскочив с кровати. – "Я проклята удачей, что такая рана не помешала мне стать хирургом". – Алекс закричала от боли, начав метаться по комнате: – "Я никогда никого не ненавидела так, как ее! " – Она зарыдала и прислонилась спиной к стенке. – "Я переполнена ненавистью к ней, Брин! Эта ненависть гложет меня, разъедает изнутри! И неудивительно, что я не могу позволить тебе любить меня! " – Алекс обессилено сползла на пол, горько плача.
Брин встала на колени рядом и обняла Алекс.
"Лекс, я люблю тебя. Мне так жаль, что Оливия причинила тебе столько боли… И я не понимаю, как мать может причинить столько боли собственному ребенку". – Брин замолчала на мгновение, а потом поцеловала Алекс в макушку. – "Но… Я верю тебе. Я верю в тебя! Ты сильная, ты справишься. Кроме того, тебе не придется делать это в одиночку. Мы пройдем через это вместе. Ты знаешь, как дорога мне. И я не причиню тебе боль! И всегда приду на помощь. Я обещаю. Лекс, в тебе столько любви! Я вижу ее в тебе каждый день – ты даришь ее своим пациентам, ты даришь ее мне. Просто ты этого не видишь". – Брин замолчала и провела рукой по щеке Алекс. – "Есть только один способ покончить с этой ужасной болью. Я знаю, как это трудно для тебя, но я тебя не оставлю. Ты должна простить свою мать. Это единственный способ, которым ты сможешь избавиться от боли".
Ночь, которая для Алекс началась с боли, страха и гнева, была согрета любовью Брин и подарила надежду – свет в конце туннеля. И Алекс доверчиво потянулась к этому свет – к Брин.