— Мне больно, скотина! — зашипела она.
— Будь хорошей девочкой, Молли, и прекрати вести себя, как дикарка, — раздался над ухом спокойный голос. — Я же всё равно получу своё, ты знаешь, и только от тебя зависит, получу ли я тебя силой, или с твоего согласия.
— Тебе придётся связать меня, — Морриган сухо рассмеялась. — Иначе, Джон, я исцарапаю тебе физиономию, и не только её.
— Спасибо за совет, — он подтолкнул её по направлению к кровати. — Верёвка у меня найдётся, дорогая моя.
…Ей оставалось только бессильно рычать от злости, запястья были туго привязаны к столбикам в изголовье кровати. А Джон, словно в насмешку, вопреки ожиданиям Морриган, оказался нежным и ласковым, не в её силах было приказать телу не реагировать на прикосновения. Робин оказался хорошим учителем, и девушка теперь невольно проклинала его за то, что разбудил в ней женщину. Мысли Морриган смешались, она уже и не думала о сопротивлении, однако память упорно возвращала к другим рукам, к другому лицу, голосу, и она ничего не могла с собой поделать — не думать о Робине сейчас Морриган была просто не в силах. Потому что иначе она бы сошла с ума.
Проснувшись утром, Морриган с облегчением обнаружила, что Джона рядом не было — девушка могла и не сдержаться, и выполнить угрозу по поводу разукрашивания лица брата. На кресле её ждало шёлковое платье, не удивив Морриган. Джон всегда отличался предусмотрительностью, даже в мелочах.
Она привела себя в порядок, перевязала волосы лентой, и подошла к открытому окну, вдохнув свежий морской воздух. Прошедшую ночь она предпочитала не вспоминать, записав её в длинный счёт неприятностей от Джона.
— Истериками и слезами тут не поможешь, — сказала она сама себе. — Но повторения сегодняшнего я не допущу, братец, нет уж.
За дверью послышались шаги, Морриган поджала губы.
— Доброе утро, дорогая. Как себя чувствуешь?
— В меру паршиво, — сдержанно ответила она. — Принеси мне поесть, я голодная.
Джон не стал накалять обстановку, и молча вышел, оставив Морриган одну. Через некоторое время он так же молча принёс поднос с завтраком.
— Приятного аппетита, Молли.
Она ничего не ответила. Когда за Джоном закрылась дверь, Морриган, задумчиво жуя гренку, попробовала поразмышлять на предмет выхода из сложившейся ситуации. "А выхода нет, — вынуждена была она признаться самой себе. — Пока я на корабле брата, бесполезно что-либо предпринимать, у него все козыри. Джон сильнее меня, а превращать каждый вечер в битву за право спокойно спать… — Морриган с сомнением покачала головой. — В таком случае он просто будет привязывать меня, как это было сегодня, и весь сказ. Остаётся только стиснуть зубы и ждать подходящего момента". Морриган очень надеялась, что через несколько дней сможет на вполне законных основаниях отправить Джона подальше от своей постели. По состоянию здоровья.
Погода стояла прекрасная, корабль приближался к берегам Англии, Морриган, собрав волю в кулак, переносила присутствие Джона в каюте, считая дни. Но время шло, она начинала нервничать и злиться на задержку, пока в одно прекрасное утро правда не предстала перед ней со всей пугающей ясностью. С немалым отвращением съев завтрак — с некоторых пор по утрам её мучила морская болезнь, — Морриган почти сразу избавилась от него, проклиная всё на свете.
— Мне это совершенно не нравится, — пробормотала она, прополоскав рот водой. — Чёрт меня возьми, кажется я всё-таки беременна, приходится это признать.
Она упала в кресло, мрачно усмехнувшись.
— Хотелось бы мне знать, кто же отец? Я буду очень счастлива, если это будет Робин…
Вечером, за ужином, Морриган сухо сказала:
— Можешь радоваться, Джон. У меня будет ребёнок.
Он отложил вилку, глянув на девушку.
— Это правда?
— Я не имею привычки врать, — резко ответила Морриган. — Кроме того, Джон, как ни странно это звучит, я не уверена точно, кто отец ребёнка.
В каюте повисла тишина.
— И только посмей что-нибудь сказать, — сквозь зубы процедила она, злой взгляд зелёных глаз словно обжёг Джона. — Да, я спала с Робином, и ты прекрасно понимаешь, что моё мнение в данном случае не имело значения. Он меня купил, я была его собственностью.
— Не сомневаюсь, он вежливо поинтересовался, не будешь ли ты против, — медленно произнёс Джон. — И получил положительный ответ.
Откинувшись на спинку стула, Морриган слегка улыбнулась. Она не стала заострять внимание на том, что до сих пор принадлежит де Риверсу, они же так и не решили её судьбу.
— Джон, — мурлыкнула девушка. — Как ни досадно, но твои планы готовы претвориться в жизнь. Я беременна, и в связи с этим с моей стороны самым благоразумным будет согласиться выйти за тебя замуж. Однако есть несколько условий, на которых я настаиваю. Первое, до Англии, и вообще, до родов, я буду спать одна, а то, как бы твоя пламенная страсть не повредила ребёнку. Второе, в замке у меня будет отдельная спальня с замком и ключом. Третье. Церемония будет скромной, с минимумом гостей, в домашней церкви. И последнее. Отсиживаться в провинции я не намерена, Джон, сразу после свадьбы собираюсь ехать в Лондон. У тебя есть какие-то возражения? — изогнула она бровь.
Джон смотрел на Морриган, и думал, стоит ли вступать в очередную перепалку с девушкой.
— Хорошо, Молли, я согласен на твои условия, — ответил он наконец. — Они вполне приемлемы, до поры, до времени, конечно. Но не надейся, что в Лондоне ты будешь веселиться, я никуда не отпущу тебя одну, Морриган.
Она только пожала плечами, вернувшись к еде. Себе же Морриган дала слово: если ребёнок будет похож на Джона, она любым способом избавится от младенца.
Англия встретила туманом и мелким моросящим дождиком, обычной здесь погодой. Закутавшись в плащ и накинув капюшон на голову, Морриган оглядела шумную пристань портового городка, жадно впитывая атмосферу родной страны, которую не видела полгода.
— Мы переночуем в гостинице, а завтра отправимся домой, Молли.
Они зашли в тёплое помещение, и девушка вновь показала свой характер, когда Джон заказывал одну комнату на ночь.
— Две, — мило улыбнувшись и наступив брату на ногу, поправила Морриган.
Джон проглотил ругательство, и подтвердил слова девушки. Удовлетворённо улыбнувшись, она поднялась по лестнице и остановилась перед своей комнатой.
— Спокойной ночи, Джон, — Морриган захлопнула дверь перед носом брата.
Через четыре дня, вечером, они приехали в замок. Разглядывая мощные стены, сложенные из гранита и поросшие мхом, видя суетящихся слуг, Морриган отчего-то не чувствовала себя дома.
— Я тут задыхаюсь, как в клетке, — тихо сказала она сама себе, качая головой. — Я не дома…
— Миледи, о, миледи, вы вернулись! Сэр Джон нашёл вас, слава Господу! Мы все так волновались!..
— Со мной всё в порядке, Эллин, — Морриган устало улыбнулась жене управляющего замком, женщине в годах, с мягким характером.
Эллин понятия не имела, что же случилось с молодой хозяйкой, поскольку Джон распространил известие, что леди Морриган похитили и увезли разбойники.
— Эллин, распорядись, пожалуйста, пусть приготовят горячую ванну и что-нибудь поесть, я жутко голодная. А завтра, — она повернулась к брату, — я займусь приготовлениями к свадьбе.
— Ты так спокойно отзываешься об этом событии, — прищурился Джон, — что я начинаю беспокоиться, Молли.
— Я хочу поскорее покончить с неприятным моментом в моей жизни и уехать в Лондон, — жёстко ответила Морриган. — И не доставай меня, Джон, я сейчас очень нервная! Спокойных снов, братец, — резко развернувшись, девушка поспешила за Эллин, в свои покои.
Со следующего дня замок загудел, как растревоженный улей — Морриган каждого озаботила каким-нибудь делом. Она опасалась вопросов, почему же леди де Сент-Эвье выходит замуж за собственного брата, но прислуга замка слишком хорошо знала нрав молодого лорда, и потому держала рот на замке. Правда, надо отдать должное Джону, утром он собрал всех в центральной зале и объяснил причину готовящейся свадьбы — к досаде Морриган обитатели замка, кажется, поверили словам брата.
Дату девушка решила назначить через три месяца.
— Думаю, этого времени вполне хватит для подготовки.
Список гостей состоял из близких знакомых семьи — в основном пожилых пар, и нескольких друзей Джона. Морриган не рисковала не то чтобы съездить к соседям, а даже спрашивать, есть ли кто-нибудь в замке де Риверсов. Джон вёл себя слишком тихо и спокойно, и Морриган не доверяла ему. Кроме того, девушке хватало проблем со свадебным нарядом, который шили монахини из соседнего монастыря, оно получалось слишком уж похожим на их одежды — скромным и почти без украшений. Морриган явилась к настоятельнице и учинила настоящий разнос, срывая на ней плохое настроение, и в результате вышла победительницей из их спора: наряд начали переделывать в соответствии с желанием невесты. Как-то за ужином Джон непринуждённо осведомился, включены ли в список приглашённых их соседи. Морриган сохранила непроницаемое выражение лица и пожала плечами.