Демидов был не из тех, кто жаловал длинные речи. За сорок лет работы научился быть кратким и емким. Окинув взглядом присутствующих он остановился на полноватой женщине, которая поднялась с места от одного его вида и, потупив взгляд, с грустью произнесла:
— Дмитрий Алексеевич, ничего нового.
— Сутки прошли и ничего нового? — Демидов медленно закипал. — И на кой черт вы тут сидите?
— Дмитрий Алексеевич, пока у нас есть пять подозреваемых. Это женщины, которых опознали на видео. Качество изображения не позволяет со стопроцентной уверенностью сказать что это точно кто-то из них. Да, похожи, но не более того.
— Скольких из них можно взять под подозрение?
— Двух. Одна работает программистом и теоретически могла организовать такую массированную атаку. Не одна, конечно, тут должна быть целая организация. Но могла. А вторая… — Женщина покачала головой. — У второй с головой не все в порядке. Но есть интересный факт в биографии — она пропадала почти на год. Никто не знает, где она была, никаких следов. А потом вдруг вернулась, живая и невредимая.
— Обеих допросили?
— Допрашиваем до сих пор. Пока упор сделали на первую.
— Хорошо, продолжайте. Что СМИ говорят? — Демидов перевел взгляд на троих щупленьких ребят, обставленных ноутбуками и смартфонами со всех сторон.
Один из них неуверенно встал со стула, поправил воротник толстовки тихо произнес:
— Есть интересная зацепка, хотя пока мы не можем…
— Громче! — Рявкнул полковник.
— Ест зацепка из Швейцарии. — Почти прокричал парень. — На утро после НОИСА в ЦЕРНЕ обнаружили неизвестный объект.
— Что такое ЦЕРН? — Перебил полковник.
— Ну, большой адронный коллайдер, куча ученых…
— Продолжайте.
— Ну так вот, утром они обнаружили непонятный объект, небольшой, размером с чемоданчик. Но открыть его не могут. Он излучает сильное электромагнитное поле. Его ни просканировать, ни в руки взять невозможно. На любое биологическое прикосновение он дает довольно внушительный заряд тока. При этом, например, совершенно не реагирует на пластик, металл и другую не органику. Материал неизвестен, назначение предмета тоже. По камерам вообще непонятно что — объект появился из неоткуда. Там ребята ума приложить не могут что это за штука и что с ней делать.
— Может бомба? — Предположил кто-то из присутствующих.
— По словам наших ребят в ЦЕРНЕ это может быть что угодно.
— Наших — это кого? — Не унимался Демидов.
— Русские ученые там тоже работают. Ну и мы с ними работаем.
— И что нам дает эта информация?
В разговор встряла полная женщина:
— Дмитрий Алексеевич, у наших аналитиков есть просто волшебная теория, которая мало вяжется с суровой действительностью. Пока мы ищем нарушителей тут, у нас, они предполагают, что на самом деле мы имеем дело с инопланетным вторжением.
По кабинету разнеслись сдавленные смешки, но на лице полковника не дернулся ни один мускул. Молодой парень стыдливо опустил глаза, но быстро набрался смелости и громко продолжил:
— Но послушайте, все же молчат! Информации вообще никакой нет. То есть, никто не знает, как вообще кучка, пусть и гениальных, хакеров смогла взломать абсолютно все, даже самые засекреченные каналы связи о существовании которых никто не знает. Причем одновременно. Как они смогли передать сигнал абсолютно по всем камерам видеонаблюдения, даже по тем, которые подключены к локальным сетям и не имеют выход в интернет? Как они смогли забить все радиоволны, в том числе в рациях? Это физически невозможно сделать. Никому вообще. На этой планете. А теперь давайте сложим факты: есть невозможный сигнал, в ЦЕРНЕ лежит невозможный объект а у нас в здании сидит женщина, которая пропала на год и утверждает, что все это время была на другой планете. Возможно по ней и плачет психушка, но предположите на секунду, что она может быть права. В этом случае все факты сходятся!
Кто-то в углу кабинета, пусть и тихо, но вполне различимо произнес «уууу, вызываем Фокса Малдера» и снова гул сдавленных смешков.
— Отставить. — Рявкнул полковник и обратился к полноватой женщине: — Екатерина Максимовна, займитесь первым вариантом. А меня проводите ко второй женщине. Хочу лично поговорить и убедится, что это не наш пациент.
Уже часов шесть Алина сидела в маленькой комнатке без окон и повторяла как мантру одну и ту же историю. Она сама понимала, что никто не верит. Ни те двое из следственного комитета, ни женщина в этом кабинете после них, ни еще двое мужиков по очереди. У всех одинаковые вопросы, у нее все те же ответы. Хочется есть и пить, хочется домой.
Может не стоило им все рассказывать? Прикинулась бы дурочкой — ничего не помню, ничего не знаю. Теперь точно у Алины одна дорога. — впсихушку. А ведь завтра работать. Пусть новая работа совершенно дурацкая, но она хороша тем, что удаленная и за нее платят деньги. Сиди себе на шезлонге хоть в халате, попивай пиво и отвечай на вопросы. Никаких офисов, костюмов и сплетен среди сотрудников.
В коридоре послышались шаги, возня у двери и на пороге возник невысокий коренастый мужчина в форме и с папкой в руке, за ним зашел молодой парень в гражданском. Парень застыл у двери, а мужчина чеканным шагом прошел к столу и сел напротив, как и те трое до него и внимательно на меня посмотрел. Потом открыл папку и пробежался по бумагам. Еще один сейчас будет задавать одни и те же вопросы, в надежде услышать другие ответы.
— Алина Сергеевна? — Голос был глубоким и заполнил собой все пространство кабинета.
Девушка кивнула.
— У вас интересная история.
— Знаю.
— Год пропадали где-то.
— Знаю.
— С инопланетянами. — Из уст мужчины это слово прозвучало как издевка. Интересно, его можно запретить на законодательном уровне?
Алина глубоко выдохнула, положила руки на стол и рухнула головой на них, тихо простонав:
— Я понимаю как это звучит. Вы уже шестой, кто спрашивает одно и то же. И вы уже шестой, кто делает акцент на слове «инопланетянин». Да понимаю я, как это звучит. Знаю я, что никаких инопланетян никто никогда не видел.
— Но вы утверждаете, что год были среди них. Это немалый срок. Что они с вами делали этот год? Изучали? Ставили эксперименты? Зачем вы им вообще понадобились?
— Не ставили они эксперименты. — Алина устало посмотрела на мужчину, уже зная что он спросит дальше. Они все спрашивают одно и то же. — Ни научных, ни сексуальных, ни каких бы то ни было других. Я не помню, как оказалась на их корабле. Я только помню, что домой шла из магазина. Домой, понимаете? Ужин мужу готовить. А потом очнулась в серой комнате среди трупов. Там было человек тридцать наверно. И все мертвы.
— Почему вы думаете, что они были мертвые? — Голос мужчины из сурового превратился в какой-то отеческий, понимающий. Наверно именно так со мной будут разговаривать в психушке.
— Потому что в этой комнате воняло, люди не дышали и были почти синего цвета.
— Удручающая картина. Должно быть, это было шоком — проснутся в комнате, забитой трупами? — Не дождавшись ответа, мужчина сменил тон на привычный и продолжил: — Как вы думаете, зачем им понадобилось сейчас отправлять нам эти сигналы? И почему видео именно с вами, а не какой-нибудь приветственный сигнал или почему бы им самим не прилететь и не рассказать зачем мы им нужны?
— Я не знаю. Понятия не имею. Ну как вам еще донести, что не знаю я их мотивов?
— Вы год с ними прожили и не знаете, зачем они это делают? Может за вами прилетели?
— Да на хрена я им нужна? — Алина выпрямилась на стуле и посмотрела на внимательные глаза мужчины напротив: — Поймите, эти инопланетяне — это Альянс. Десятки планет, сотни расс. У них развитие ушло настолько далеко, что нам до них еще тысячи лет расти. Мы для них примитивны, глупы и не представляем никакого интереса. И находимся слишком далеко. Не нужны мы им. И зачем они послали этот сигнал я не знаю!
— Может они хотят захватить нашу планету?