- И вы поддержите меня, сэр?
- Честно говоря, мне следовало самому рекомендовать тебя. Ты получишь свое рыцарство и еще послужишь мне.
- Как ваш слуга, милорд? - уточнил парень. Фальк неловко положил руку на его плечо:
- Как мой сын, Симон, если хочешь. Ты еще слишком молод, чтобы действовать самостоятельно. Когда Алан повзрослеет, можешь уехать вместе с ним. А пока оставайся со мной и взрослей.
Симон на минуту задумался.
- А что я буду у вас делать, милорд? Кажется, я вам больше не нужен, но мне не хотелось бы бездельничать в вашем замке.
- Ты станешь во главе моих воинов, вместо Винсента, который вчера погиб. Да упокоит Господь его душу! Я положу тебе хорошее жалованье, чтобы ты смог накопить денег на моей службе.
Симон снова задумался, глядя на отдаленные холмы, затем перевел взгляд на хозяина и улыбнулся:
- Отличное предложение.
- Тогда давай твою руку! - обрадовался Фальк, протягивая огромную ладонь.
Симон схватил ее с такой силой, что на тыльной стороне кисти выступили толстые голубые вены. Так он принял предложение Монлиса.
На следующий день состоялась церемония посвящения в рыцарство. Кроме Симона, в ней участвовало еще двенадцать воинов, так что он оказался тринадцатым, что несколько беспокоило Фалька, пока Симон не сказал, что число тринадцать приносит ему удачу. Монлис поехал с ним ко двору и несколько тревожно, но гордо наблюдал за ним во время церемонии.
Симон последним преклонил колено перед королем и в это время заметил Мальвалле, стоявшего в группе других придворных позади принца. Джеффри улыбнулся ему и сделал незаметный приветственный жест рукой.
При последних словах короля: "Встаньте, сэр Симон Бовалле", - парень поднялся на ноги. Заключительная часть церемонии прошла для него как в тумане. Когда все закончилось, рядом с ним оказались Джеффри и принц. Симон поклонился.
- Я слышал и о других твоих славных делах, сэр Симон, - подмигивая, сказал Генрих. - Пол Ленуар рассказал мне о твоих рысьих глазах.
- Ну, это пустяки, милорд! - ответил Симон. - Просто у меня хорошее зрение и я вижу в темноте. - Он бросил взгляд на Джеффри:
- Ты все-таки заплатил свой долг мне, Мальвалле.
- Нет, нет! - воскликнул тот. - Я здесь ни при чем, хотя и рад, что ты теперь рыцарь. Ваше высочество, подтвердите, пожалуйста, что это была ваша собственная идея!
- Так оно и было, - кивнул Генрих. - Джеффри здесь ни при чем.
- Мой долг остается неоплаченным, - продолжил Мальвалле. - Но теперь, Симон, ты, по крайней мере, можешь уйти от Монлиса.
- Нет, - отрезал молодой рыцарь. - Я останусь у него еще на год или два.
В этот момент принц отошел в сторону, чтобы поговорить с одним из проходивших мимо людей, а Джеффри, кивнув в сторону юного Генриха, вполголоса спросил:
- Почему бы тебе не пойти на службу к нему? Он хороший хозяин.
- Когда-нибудь это случится, - отозвался Симон. - Но сейчас есть причина, по которой я должен остаться в Монлисе. Я дал слово Фальку.
- Тогда не буду тратить время на пустые разговоры. - Джеффри пожал плечами. - Обидно, что ты служишь нашим давним врагам. - Видя, что к ним приближается Фальк, он схватил Симона за руку. - Не забывай, Симон, что я люблю тебя.
- Что ему нужно от тебя? - проворчал Фальк, когда Мальвалле отошел в сторону. - Почему ты подружился с моим врагом?
- Я дружу, с кем хочу, - коротко пояснил парень.
- Нет, так не получится! Запомни, мои враги - это и твои враги тоже!
Симон задумчиво посмотрел на него:
- Я могу обещать только то, что не буду называть Мальвалле своим другом, пока буду оставаться под вашей крышей.
* * *
Два дня спустя они покинули Шрусбери вместе с королем, сопровождая его на юг, пока им не пришлось расстаться, чтобы направиться в сторону Кембриджа. Потери Монлиса были небольшими, а назначение Симона вместо Винсента оказалось настолько удачным, что, по мнению Фалька, смерть Винсента была скорее выигрышем, чем бедой.
В начале августа они прибыли в Монлис, так что дома отсутствовали почти месяц. На склоне холма, на котором возвышался замок, их поджидали Алан и миледи с обеими дочерьми, стоящими рядом с ней.
Фальк тяжело спустился с коня и заключил свою хрупкую супругу в медвежьи объятия. Дочери застенчиво отступили, но он расцеловал их так же сердечно, как и сына.
- Ну, ну! - пыхтел Монлис. - Вот видишь, я жив и здоров, дорогая. Все обошлось благополучно, не считая легкой царапины на плече.
- Слава Богу, что все обошлось! - воскликнула его верная супруга. - Я так боялась за тебя, мой любимый.
- Кучка жалких мятежников не в силах нанести серьезного урона Монлису, - заявил он. - Как видишь, Симон жив и здоров. Вот только Винсент погиб.
- Ax, бедный Винсент! - посочувствовала миледи, протягивая руку Симону: - Рада видеть вас, Симон Бовалле. Вы не ранены?
Преклонив колено, Симон поцеловал ее руку:
- Ничего серьезного, миледи. Надеюсь, вы тоже в добром здравии?
- Милорд вернулся, и теперь снова все хорошо.
Фальк обнял ее за плечи:
- У нас хорошие новости, Элеонора. Симон больше нам не слуга.
Она удивленно посмотрела на парня, который поднялся с колена. Но Алан первым сообразил, о чем идет речь, подскочил к нему и схватил за руку.
- Симон, неужели тебя произвели в рыцари?
- Да, из рук самого короля, за подвиги, совершенные на поле битвы, подтвердил Фальк. - Сэр Симон Бовалле, позвольте вас представить миледи.
И тут графиня по своей природной доброте поставила Симона в неловкое положение. Превозмогая смущение, она подошла к нему, протягивая руку. Симон, вспыхнув, наклонился, и она поцеловала его в лоб.
Фальк расхохотался, хлопнув себя по бокам:
- Вот теперь ты удостоился истинной чести, Симон! Миледи, все ли у нас готово для пирушки? Я намерен выпить целый колодец, да и Симон наверняка от меня не отстанет.