— Андрей! — властно позвала Натка. — Ты куда? Он не ответил, догнал Аню и взял ее под руку.
До вагончика дошли молча, никто не проронил ни слова. Гораздо позже, вспоминая этот день, Аня думала о том, что вот трое простых ребят-работяг проявили такое понимание и такт, которых порой не дождешься от столичных интеллектуалов «так называемых», — мысленно добавляла она. Что касается Кати, то за неделю совместной работы и жизни Аня успела к ней привязаться и знала, что она не из тех, кто начнет лезть в душу и что-то выяснять.
Паша первый стал прощаться, говоря, что завтра ему в шесть вставать.
— На рыбалку собрался? — спросил Сергей.
— Нет, в город еду. Спецзадание, — с нескрываемой гордостью ответил Паша и исчез в темноте.
Катя с Сергеем собрались еще погулять, а Андрей попытался уговорить и Аню немного пройтись, но она молча поднялась на ступеньки, открыла дверь и, обернувшись, бросила:
— Нет уж, спасибо, на сегодня достаточно. Спокойной ночи.
Катя вернулась за полночь. Аня лежала в постели, читала.
— Не спишь, — констатировала Катя.
— Не сплю, — вяло согласилась Аня.
Катя тяжело села на свою койку, опустила голову, скрестила на коленях руки, вздохнула.
— Что с тобой? — забеспокоилась Аня.
— Ты хочешь посмотреть на последнюю дуру? — помолчав, спросила Катя, не поднимая головы.
— Любопытно.
— Тогда смотри.
— Да что случилось?
— В том-то и дело, что ничего. Ничего не случилось… Дура я и есть. Он же пригласил меня к себе. Ну, понимаешь, так просто и откровенно, почти всеми словами: я сегодня один — напарник в городе, пойдем ко мне.
— И что? — заинтересовалась Аня.
— Ничего. Не пошла. А теперь каюсь… Может быть, я бы с Сережей выбралась из своей демографической братской могилы.
— А он что?
— Обиделся, даже провожать не пошел.
— Ну это он зря.
— А чего ему! Сергею только пальцем поманить — любая в нашем девичнике побежит.
— Вот и прекрасно, пусть бегут, если ему все равно кто. Но мне кажется…
— Интуиция? — с горькой усмешкой спросила Катя.
— Называй как хочешь, только завтра утром Сергей придет сюда. Так что раздевайся и давай спать.
Часа через полтора, когда свет уже был погашен и обе девушки затихли на своих койках, Аня тихонько спросила:
— Катя, ты не спишь?
— Нет. Как ты догадалась?
— По дыханию. Я хочу, чтобы ты знала… — Аня замолчала.
— Тебе совершенно не обязательно выворачиваться передо мной наизнанку, — повторила Катя Анины слова.
— А если мне хочется? Ты можешь меня выслушать? — И Аня рассказала Кате все: о Николае, о своем бегстве, о тех парнях в «Волге» и той ночи в вагончике Андрея. Катя встала, подошла к Ане, обняла ее и поцеловала. Утром, когда они только-только уснули, раздался стук в дверь.
Аня вскочила, стала быстро натягивать джинсы, потом вдруг остановилась:
— А что я буду за тебя отдуваться? Открывай дверь сама — небось Сергей пришел.
Катя набросила халатик, пошла открывать дверь. Вошел Сергей, хотел что-то сказать, но девчонки, как по команде, вдруг стали хохотать. Он растерянно топтался на месте, пытаясь понять причину их внезапного смеха, а они все никак не могли остановиться, заливались до слез, пока смех не перешел в подобие истерики.
— Сумасшедший дом… — пробормотал Сергей и хотел было уйти, но Аня взяла себя в руки и, как маленький ребенок, который после рыданий не может сразу перестать плакать, сказала, все еще вздрагивая от угасающих приступов смеха:
— Прости, Сергей, это не относится к тебе. Просто я рассказала очень смешной анекдот.
Катя тоже подавила смех и вопросительно взглянула на Сергея.
— Вы завтракать собираетесь? Я вот… за вами решил зайти…
Второй приступ смеха заразил и Сергея — он хохотал басом, смешно пытаясь вставить хоть слово, потом, совладав с собой, попросил:
— Анекдот-то хоть расскажите, а то стою тут с вами как дурак…
В столовой к ним подошел Паша с подносом, на котором в большой сковороде дымилась яичница из пяти яиц.
— Ох и любит тебя наша повариха! — заметила Катя.
— Меня все любят, вплоть до начальства! Я как-никак шофер второго класса! Мне сегодня даже легковушку доверили. Догадайтесь, кого я привез?
— Ревизора, — рассмеялась Аня.
— Почти. Но не ревизора, а режиссера!
— Какого еще режиссера?
— Телевизионного. Будет снимать у нас фильм про молодежную стройку. И меня снимет. «Павел, ас бездорожья и покоритель ухабов» — так он меня назвал, — Паша плотоядно подвинул к себе яичницу. — Люблю, когда шкворчит.
— Обожжешься.