- Я хотела извиниться за то, что не сдержалась, когда ты читал Сэри сказку, - сказала она, не отрывая глаз от работы.
- Ты мать, тебе виднее, как надо поступать, - ответил он.
- Не помню, чтобы я была такой сварливой.
Ее вовсе не заботило, что он о ней подумает.
- Пока их папа не уехал?
Элли резко подняла голову. Разве она говорила ему об этом? Попыталась вспомнить, что ему рассказывала, и не смогла.
Митч подошел к раковине, открыл кран и наполнил кофейник.
- Ты, наверное, часто рассказывала им сказки. У тебя же мама работала в библиотеке.
Он запомнил все, что она о себе поведала. Конечно, мать читала им с сестрой много сказок.
- Больше не рассказываю, - ответила Элли.
- Кинг сказал, твой муж играл на трубе. Кинг тоже когда-то играл. Ты знаешь об этом?
- Бывший муж, - поправила она.
- Извини, - смутился Митч. - Сказал не подумав.
Элли удивленно посмотрела на него. В тусклом свете лампы был виден только его силуэт. Митч что-то искал в буфете. Он выглядел здесь чужим, пришедшим откуда-то издалека. Его мощная фигура не вписывалась в обстановку.
Она отвела взгляд и сосредоточилась на шитье, стараясь приглушить воспоминания о его поцелуе. Она слышала, как он положил кофе в фильтр и поставил банку обратно в буфет.
- Хочешь поговорить об этом, Элли?
- Нет. - Не отрывая глаз от работы, она прислушивалась к шуму кофеварки.
Она была совершенно спокойна. Может быть, потому, что Митч стоял по другую сторону кухонной стойки, она чувствовала себя защищенной в этом маленьком островке света.
Прошел уже целый год, как ушел Петер, и Митч первый заговорил об этом. Неожиданно для себя Элли стала рассказывать:
- Мои мама и папа были такими разными. Мама любила помечтать и нас учила этому. Папа всегда нас поучал. Я хотела поступить в колледж в другом городе, чтобы уехать из дома и избавиться от его нравоучений, но он настоял, чтобы я осталась.
Она остановилась, почувствовав запах кофе, и стала наблюдать за Митчем, который с двумя кружками в руках приближался к ней.
- Тогда я и встретила Петера. Петер Анджело - так он называл себя на сцене. Он был блондином. Друзья восхищались им. Отец же называл его "слизняком с серебряным языком", который мог очаровать и подчинить себе кого угодно.
Элли замолчала и перестала штопать.
Митч поставил кружки на стойку, налил кофе и, внимательно глядя на Элли, направился к ней.
Она затаила дыхание и снова склонилась над работой. Завязала узел, отрезала нитку, удерживая себя, чтобы не сорваться с места и не убежать, когда Митч подойдет ближе. Она старалась не смотреть на него.
- Итак, твоя мама победила, и вы устроили пышную свадьбу в большой церкви. - Он старался продолжить беседу, спокойно облокотившись о стойку.
Элли перебирала пуговицы в коробке, подыскивая подходящую для рубашки.
- Нет, - возразила она, глубоко вздохнув. -Петер уговорил меня сбежать за неделю до начала занятий в Вашингтонском университете.
Наступила долгая пауза.
- Похоже, ты очень сильно его любила. Голос Митча прозвучал откуда-то издалека. Должно быть, он отошел от нее. Элли подняла глаза.
- Все было как в сказке. Я поверила в нес. Зачем она говорит ему это? Она даже детям запрещала верить в чудеса.
- Петер не просто играл на трубе, он был талантлив. Но нам не на что было жить. Пришлось заложить вещи, чтобы прокормиться. У нас не было даже собственной лачуги, которую можно было бы назвать домом.
- Но у вас были "Ангелы".
Элли вздрогнула. Откуда он знает? Хотя конечно, Сэри проболталась.
Элли вдруг поняла, что заговорила об этом, чтобы Митч понял, почему в се жизни больше нет места для мужчины.
- "Ангелы" появились потом, сначала была романтика. Никаких запретов, путешествия, гуляния до ночи, восторг от аплодисментов.
Она нашла наконец пуговицу и стала пришивать ее к рубашке.
- Потом я забеременела, а Петер стал похожим на отца. Ему не нужна была семья, он хотел оставаться свободным, жаждал славы. На детей он смотрел как на обузу.
Элли разгладила рукой рубашку и продолжила:
- Когда Гэйб родился, мне показалось, что Петер изменился. Он сам придумал ему имя, стал вести разговоры о том, что будет учить его музыке, когда тот подрастет. Впрочем, каждого следующего ребенка он по-своему любил. Занимался с ними музыкой, учил их петь гаммы.
Она сложила рубашку и переложила на соседнюю табуретку, потом достала из корзины джинсы.
- Мы постоянно переезжали. Из-за этого много ссорились. Я умоляла его осесть на одном месте, но его интересовали только концерты и гастроли. Он стал уезжать все чаще, надолго оставляя нас одних. В прошлом году он настоял, чтобы мы переехали в Бостон. Он сказал мне, что "Петер Анджело и его четыре Ангела" приглашены на прослушивание. Сэри тогда едва исполнилось три года!
Элли пыталась отпороть молнию от джинсов.
- Мы снова поругались, когда он потащил детей на прослушивание.
Она дергала ткань, но застежка не поддавалась. Элли отложила брюки в сторону.
- Их не приняли. А на следующее утро он пропал. Вместе с нашим старым фургоном.
Митч молча ходил вдоль стойки. Элли очень захотелось уйти. Потом он подошел к стулу, присел и отхлебнул кофе.
- А родителям ты позвонить не могла, потому что они отказались от тебя.
В голосе Митча отсутствовал сарказм, но ей было все равно. История с Петером была похожа на мелодраму, и в том ее вина. Она слишком долго пыталась верить, что он изменится.