Женщины встали с мест и, с четками в руках, закружились в бешеном фанданго.
Гром барабанов нарастает, поверх него разлился траурный хорал "Stabat mater"*
______________
* Стояла мать (лат.).
- Заглушить! - приказывает Мигель музыкантам.
Во всю силу взгремели гитары и лютни, флейты зазвенели смехом. Неуверенными голосами подхватили мелодию пирующие.
Звуки хорала смешались с любовной песней.
В тот момент, когда процессия кающихся поравнялась с дворцом, Мигель приказал распахнуть ворота и, схватив чашу, вышел на улицу.
- А, пастыри заблудших овечек погоняют свое стадо! - бросает он в процессию издевательские слова. - Эй вы, черные душой и телом! Мое презрение, почтенные!
- Изыди, антихрист! - слышится голос из рядов.
- А не хотите ли блюдо свинины да глоток вина в честь вашего лицемерия? Не желаете ли мертвую или живую красотку к вашей притворной молитве? У наслаждения один вкус, что в Страстную пятницу, что на пасху! Не угодно ли немного золота, чтоб утолить ваш священный голод? О, порождение василиска, я вижу вас насквозь! Вы истекаете слюною при виде маммоны! Так нате же, алчные хищники! Ловите! Хватайте!
И он швыряет в процессию пригоршню золота. Те, возле кого упали монеты, бросаются за ними; кто был подальше, грозят кулаками, осыпают Мигеля бранью. Священники, подняв повыше кресты, проклинают дьявола и призывают гнев божий на голову богохульника.
- Ловите! - кричит Мигель и швыряет в толпу золотой крест с рубинами дар архиепископа, освященный крест...
Крест исчез в толпе.
А процессия движется, проходит, последние ряды монахов миновали дворец Маньяры, за ними тянется севильский люд.
- Ага, подбираете? Золота хочется? У меня его хватит на всех! Всех вас куплю! - уже исступленно вопит Мигель. - Всех, от архиепископа до последнего дьякона, куплю всю процессию! Вашего бога куплю, над которым смеюсь, и деву Марию, и на ложе свое...
И тут ему отказал голос.
Взгляд его наткнулся на взгляд девушки - закутанная в черный плащ, она шагает в процессии с зажженной свечой в руках. Колеблющееся пламя свечи озаряет ее лицо.
И взгляд этот печален, но полон ласкового участия. Отблеск сокровищ Страстной пятницы в этих глазах; в них - дух, вознесенный надо всем, что низко, в них - нежность и мудрость, в них читается извечная женственность, что одаряет не телом одним, но и душою.
Чаша выпала из рук Мигеля и разбилась.
Словно примерзший к месту, смотрит он в девичьи очи, а они все ближе и ближе.
- Кто вы? - заикаясь, с трудом выговорил Мигель.
Но она лишь серьезно взглянула на него и молча прошла - удалилась с толпою, исчезла.
Мигель кинулся вслед. Бешено расталкивая людей, опрокидывая тех, кто недостаточно быстро уступал ему дорогу, ищет он девушку.
Напрасно.
Свечи мерцают, свет их сливается с морем огня на площади перед кафедральным собором.
Как найти ее? Где искать?
Долго искал Мигель и не нашел и в изнеможении прислонился к стене собора.
В бессильной ярости сжимает он кулаки и клянется всем, что привязывает его к земле, призывает в свидетели небо и ад, что найдет, что он должен иметь эту девушку.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
О час, влачащийся безрадостно, о туча тоски, окутавшая мысль, подобно тому, как поля окутывает дым сражений!
Багровая вечерняя звезда - око девичье, серп месяца напоминает улыбающиеся уста. Тополя у реки - как аллея крестов и свечей, по которой прошла она.
Пылайте, дымные факелы, гори, пламя свечей, летите в облаках, огненные кони, и подайте мне знак, когда остановитесь над той, кого я ищу!
Третий час по заходе солнца в Белую субботу, и люди, которым был возвращен спаситель из гроба, садятся после поста к тучным блюдам.
Сеется мелкий, теплый дождик, капли звенят о водную гладь. Гвадалквивир стремится, бурный, вздувшийся от весенних горных вод. Расправляет плечи река, и ладони ее лепят форму берегов.
Мигель сходит к самой воде, погружает в нее горячие руки.
Горе мне - не нашел я ее в процессии. Горе мне - не увел ее сразу. Но я найду ее! Севилья не так велика, чтоб я не мог отыскать ее. Но что, если она чужая в городе?
Что творится со мною? Не сплю и не бодрствую. Существую и нет. Шатаюсь, словно в груди моей зияет кровавая рана. Гашу свет, призываю тьму. Но тьма меня душит, и я зажигаю огонь. Каким стал я безумцем! Нет, нет. Я должен хотя бы увидеть ее. Но кто скажет мне - где искать?
Тихий смех отвечает ему с реки, сливаясь с мерными всплесками весел. В нескольких локтях от Мигеля качается челн, и в нем - угловатая тень человека.
- Я! - доносится голос с реки. - Я открою тебе все, что ты хочешь узнать, и дам все, что ты желаешь иметь. Я, Мариус.
Лодка приблизилась.
- Войди в мой челн.
Мигель прыгнул в лодку, сел. Напротив него серым пятном - узкое, бледное лицо с чахлыми усами и растрепанной бороденкой. Тонкие губы, костлявые руки - и полыханье безумия в светлых глазах.
- Кто ты? - спрашивает Мигель.
- Ты ведь слышал - Мариус, - отвечает костлявый. - Владыка земли, огня, воды и воздуха. А ты, судя по тем причитаньям, что ты бросал реке, бедняк. Доверься мне, открой, что тебя мучит.
- Я ищу девушку, которую впервые увидел вчера, но она исчезла в толпе.
- Какой цвет был в то время вокруг?
- Желтый. Свет свечей.
- Дурной знак. Зародыш гибели при самом рождении. Но и здесь я сумею помочь. Я отведу тебя к ней.