Глава 62.
Разбудили нас с Дэнилом тяжелые удары кулаком по двери. Стучали так, будто от того насколько быстро мы откроем, зависит жизнь стоящего за дверью человека. А за дверью должен был стоять мой страж, он бы никого постороннего к двери не подпустил, только эта мысль мелькнула в моем сонном мозгу, как застучали с двойным усердием. Я еще надеялась, что это ошибка, и ночной нарушитель спокойствия отступит по-доброму, а Дэнил уже натянул одежду и, сплетя какое-то соединение, открыл дверь и, не распахивая ее, выглянул в приоткрывшуюся щель.
С другой стороны раздался мужской голос, Дэнил что-то ему ответил, а я быстро накинула свой халат и босой побежала к двери. Я узнала голос рыжего стража старого герцога, который произнес мне магическую клятву верности. Дэнил жестом руки заставил меня остановиться на месте, а я уже почти приблизилась к выходу. Раскрыв дверь чуть больше, он впустил рыжего великана.
— Слушайте, времени мало. — Скороговоркой произнес он. — Сейчас пришли люди от Камаара к сыну Камилы Хинар, его поведут давать магическую клятву верности королю.
— И? — Поторопила я
— Там, как я понял, очень жесткая формулировка клятвы. Никто из бастардов и родных сыновей принесших ее, не может жить самостоятельной жизнью, без приказов короля. Если это составляет для вас опасность, поспешите, мальчишку поведут в кабинет пресветлого лорда на четвертом этаже.
И он сам открыл дверь и скрылся за ней, но сразу заглянул мой страж, которого Дэнил движением руки попросил выйти. А потом, надевая носки и сапоги, пояс и кинжал и затягивая волосы на затылке, стал мне быстро объяснять
— От формулировки магической клятвы многое зависит. — Тут он замолчал и сделал несколько знаков на ладони. — Я Гигору послал вестника, без него мне не справиться с Камаарами. В общем, если бы Камаары хотели, чтоб Кафин произнес обычную клятву верности, могли бы провести ритуал днем в нашем присутствии.
Дэнил, закончив одеваться, приблизился к двери:
— Моя леди, не выходите из комнаты.
Я согласно кивнула.
— Вообще не выходите отсюда, пока я не вернусь. Как только закончу, я сам вам обо всем расскажу.
Я кивнула повторно. Когда он снова захотел мне что-то сказать, я уже поторопила его, чтоб он поспешил и не отвлекался на меня.
— Хорошо. Я закрою дверь на магключ. — У меня не было по этому поводу никаких возражений. Но он все равно еще раз сказал. — Не покидайте комнаты ни при каких условиях. Даже через окно… — И, прижавшись губами к моей щеке, вышел. А я еще долго стояла, обдумывая его слова. Неужели он и вправду подозревал, что я могу выйти из безопасной, защищенной комнаты через окно. И зачем? Спасать кого-то, когда у меня магия на блоке неразумно, а я еще и мечом не научилась толком махать.
Хотя мне очень хотелось в уборную, а сесть на горшок — это высшая степень унижения для взрослой здоровой леди, на мой взгляд. Но выйти очень хотелось, я решила немного походить, не могут разбирательства занять много времени, всем, наверняка, еще хочется поспать.
Дэнил ходил быстро, но сейчас по коридору он бежал мимо прислонившихся к стене дворцовых гвардейцев. Он боялся не успеть, еще больше опасался разминуться с Гигором. Они уже несколько раз послали дуг другу условных вестников, одну букву, обозначающую приближение к месту встречи.
На условленное место Дэнил пришел первым, через пару секунд прибежал запыхавшийся шатающийся Гигор
— Ты пьян? — Удивился Дэнил
— Я выпил. — Они быстрым шагом направлялись к личному кабинету Камаара.
— Что случилось?
— С Ласом говорил
— Без выпивки нельзя было обойтись? В его обществе нельзя забываться.
— Я один пил. После разговора. — Дэнил внимательно присмотрелся к брату, таким он обычно выглядел после тяжелых кошмаров. Но впереди показалась процессия, и старший Хинар решил отложить разговор на более подходящее время.
Впереди, в сопровождении двух дворцовых гвардейцев и одного личного стража, спокойно шли аккуратно одетая Камила и зевающий, как всегда, растрепанный Кафин.
— Почему не прислала вестника, что покидаешь ночью свою комнату? — С ходу спросил у невестки Гигор.
— Но мы же со стражем. И я подумала, как только Кафин откажется от права на трон и произнесет подтверждающую это магическую клятву, мы сможем спокойно уехать домой.
— Ну-ну, — только и ответил на ее мечты Гигор.
В рабочий кабинет Лионеля Камаара первыми вошли Кафин с Камилой Хинар-Даве, и, лишь на шаг отставая от них, Дэнил и Гигор. Находящиеся в кабинете братья Камаар в первый момент, увидев неожиданных гостей, даже не ответили на их приветствия.
— Гигор, — обрел дар речи Лас, — что вы с братом здесь делаете? Вас не приглашали.
— Я, отправив вестника, попросила их поддержать нас с сынов в важном решении. — Мигом нашлась, что соврать Камила.
— Зачем? — Спросил у нее Лионель.
— Она жена нашего брата, но Гас не смог бы быстро подняться на четвертый этаж, — объяснил спокойно Дэнил.
— Понятно. — Растягивая в слове слоги, произнес Лас. — Раз уж пришли, садитесь. Предложить вам что-нибудь выпить? — Уже с улыбкой спросил он.
Гигор, севший первым на ближайший стул, наклоня голову на бок, ответил:
— Предложить можешь. Но перед важным делом пить не стоит.
— Тем более ты и так пьян, даже на ногах не стоишь, — поддел его Лас.
Гигор пожал плечами, не вступая в спор. Ему вообще говорить с бывшим другом было непросто.
— Приступим. — поторопил всех пресветлый лорд. — Магическую клятву я приму сам. Кафин, сынок, подойди ближе. Я сплету магсоединение, а ты прочти вслух текст клятвы. — И, погладив мальчишку по всклокоченным волосам, он передал ему листок.
— Кафин, передай мне листок. Как представитель твоего отчима, я хочу ознакомиться с клятвой. — Протянул руку Дэнил.
— Вы что себе позволяете? Это стандартная клятва верности королю. — Возмутился Лионель.
— И что страшного, если Дэнил ее прочтет? — Спросил со своего места Гигор.
После длинного спора, в течение которого мальчика несколько раз дергали в разные стороны, звали к себе, возмущались недоверием и скрытностью противоположной стороны, лорд Дэнил, потеряв терпение, произнес:
— Раз о доверии между нами речи быть не может, сейчас клятву Кафин произносить не будет. Лучше провести этот ритуал завтра на вечернем приеме, в присутствии его отчима и представителей Магического Совета. — И, крепко сжав Кафину плечо, направил уставшего мальчишку в сторону выхода из кабинета. Но их остановили слова Лионеля:
— Дэнил, тебе придется пожалеть о неповиновении мне.
Но Лас быстро исправил ситуацию:
— Тут речь не о неповиновении вам, брат мой. Степь изменила нашего добряка Дэнила. Он никому не верит. Пускай прочтет клятву, лучше нам сегодня закончить с этим, завтра будут другие важные дела.
Дэнилу передали уже изрядно помятый лист с текстом клятвы. Он прочел ее внимательно несколько раз. И все равно не мог поверить, что именно такую формулировку клятвы подобрал для своего сына, пусть даже внебрачного ущербного мага, родной отец.
Дэнил обозленный на Юбану, мучаясь сомнениями, что за тайну скрывает от него жена, не имея времени на обдумывание деталей клятвы и последствий ее произнесения, заставил пленницу произнести во много раз более щадящую формулировку. И то даже мысли о светлой леди скручивали Юбану в приступе боли. Что же ждет мальчишку, произнесшего эту магическую клятву, если он когда-нибудь попытается просто жить своей жизнью, без ежесекундного служения королю?
Не находя подходящих слов в лексиконе воспитанного аристократа, чтоб нейтрально выразить свое возмущение, Дэнил передал лист Гигору.
Гигор один раз прочел его и спокойно спросил брата:
— А что?. И сам ответил на свой вопрос. — Неплохо. — Этим он удивил и брата, и Камааров, Камила же и Кафин давно поняли, что не о простой клятве сейчас идет речь, и стояли крепко прижавшись друг к другу. — Только вот это немного подправить.
И Гигор перенес свой стул ближе к столу, взял валявшееся на столешнице металлическое перо и, макнув его в чернильницу, начал черкать на листке. И через несколько минут произнес:
— Вот, готово. Я просто заменил слова «моему королю, пресветлому лорду» на «Светлую Империю и моему роду».
— Просто заменили? — Лязгнув зубами, произнес пресветлый лорд.
— Конечно. Благо Светлой Империи и каждого рода на ее территории неразделимы. — Делая вид, что не понимает сути вопроса, уточнил свою позицию Гигор. — А последнюю строчку, про безоговорочное подчинение королю, я вообще вычеркнул, она там просто лишняя.
Лицо пресветлого лорда медленно наливалось багрянцев, но брат бережно схватив его за руку отвел к окну и, поставив защиту от посторонних ушей, начал ему что-то говорить. Разговор Камааров, на протяжении которого все в комнате сидели тихо и обдумывали, как поступить, если новую клятву Лионель не одобрит, продолжался долго. Но король все-таки внял уговорам брата и принял новый, исправленный Гигором, текст клятвы.
Кафин держал в дрожащих руках исчерканный листок и громко читал клятву. А его мать ужасалась, под какое абсолютное подчинение своему венценосному отцу, а позже и его наследнику, мог попасть ее сын на всю жизнь. Без права что-либо изменить в своей судьбе: уехать без разрешения короля, жениться, сменить место службы…
— Я, Кафин Даве, граф Даве клянусь мыслями, делами, оружием и магией служить на благо Светлой Империи и моего рода. Клянусь никогда не посягать на трон Светлой Империи, и не поддерживать в этом других лиц. Клянусь жить согласно правилам чести и верности Светлой Империи и моему роду.
Они вчетвером покинули кабинет пресветлого лорда, в обратный путь их гвардейцы уже не сопровождали.
Вдруг Дэнил, обняв Гигора за плечи, притянул к себе и поцеловал его в макушку:
— Ты гений. Я бы так не смог. Как ты клятву исправил?! Я вначале подумал, что ты там непристойности от всех нас пишешь.
Не отстраняясь от старшего брата, Гигор произнес:
— Вот написать непристойности я не подумал, но с языка они чуть не сорвались… А вообще, я же один из главных интриганов Империи…
— Ты не интриган. Ты спаситель семьи!
Гигору хотелось отмахнуться от эпитета, которым наградил его брат. Но он сейчас и вправду смог отвести опасность от семьи, пусть и сделал это с помощью Ласа.
И предал Дэнила с Безвой он тоже, чтоб спасти семью. Спасители должны чувствовать гордость от своих подвигов, а ему было тошно.
Я уже не так однозначно отрицательно смотрела под кровать, где стоял ночной горшок, когда дверь, наконец, распахнулась и вслед за Дэнилом вошли Камила, Кафин и Гигор. Поздоровавшись с ними, я быстро потянула Дэнила в коридор.
— Ты недовольна, что я пригласил их ночью к нам? Нам необходимо обсудить … — Попытался прояснить ситуацию муж
— Потом. Мне нужно срочно… помыть руки.
Он озадаченно прошелся взглядом по моим рукам.
— А. — Понял он, о чем я ему намекаю, и быстро повел меня за руку в нужную сторону.
Нас не было в комнате не больше десяти минут, но вернувшись, мы нашли уже сладко сопящего на нашей кровати Кафина. Сидевшего на валике из свернутого покрывала, спиной опираясь на стену, Гигора. И мечущуюся по комнате Камилу. Когда мы вошли, Гигор с пола простонал:
— Остановите ее, меня уже мутит ее мельтешения.
— Правда? — Остановилась Камила. — Надо было мне сказать, я бы постояла где-нибудь.
И она села на стул. А Гигор подозрительно спросил у нее:
— А с чего это леди Даве такая покладистая?
— Я? — Вскочила она со стула. — Гигор, я тебе так благодарна, больше никогда не буду про тебя гадости говорить. И вам спасибо, Дэнил. Я, как только вспомню про клятву, не могу успокоиться… Кафин же не смог бы покинуть дворец. Жил здесь, как раб, выполняя каждый приказ Лионеля. Он бы про свою магию все рассказал. Сам! А я не смогла бы его бросить и поселилась здесь, как незваная гостья.
— А Гас остался бы с тобой, — закончил Гигор. — Поэтому мы и вмешались. А как ты узнал про клятву? — Спросил он у Дэнила.
— Это агенты моей леди сообщили.
Гигор уставился на меня в немом вопросе.
— Я своих агентов не раскрываю, — загадочно произнесла я, хотя понимала, что муж узнал рыжего стража моего отца и может рассказать о нем брату. Но Дэнил невозмутимо промолчал.
Гигору пришел вестник, и, прочитав его, он обратился к Дэнилу:
— Тебе или Камиле нужно спуститься к Гасу, рассказать ему обо всем. Страж прислал вестника, что несколько доброжелателей рвались рассказать брату «кое-что» о ночных гуляньях его жены и братьев.
— Я пойду. — Сказал Дэнил. Я же не возразила, мне нужно было поговорить с Гигором.
И деверь поддержал, что лучше сходить Дэнилу, а Камиле лучше лечь рядом с сыном и выспаться. Когда Дэнил, по совету Гигора, взяв с собой обоих стражей, отправился к Гасу. Я попросила Гигора поставить защиту от прослушивания, чтоб не мешать Камиле и Кафину спать, и принесла футляр с подаренными мне мужем драгоценностями.
— Что это значит? — Протянула я его Гигору.
Он поднял крышку и пройдясь пальцем по роскошной поверхности колье, сказал:
— Украшения нашей мамы. Семейные драгоценности.
— Я спрашиваю, что они означают?
— Многое. Мужчина не подарит драгоценности своей матери чужой женщине, пусть она и его жена. — Безэмоциональным тоном проговорил деверь.
— И все? А то все так рассматривали их на мне. — Приятно, конечно, что я не чужая для Дэнила настолько, чтоб подарить мне украшения матери. Но я ждала какую-нибудь историю, связанную именно с магическим миром. Что-то вроде местных странностей с именами.
— А ты их надевала? — Ухмыльнулся он. — Семейные драгоценности, те что с узорами из инициалов мужа или заглавной буквы имени рода или же с изображением герба рода супруга, надетые на женщину означают, что она входит в семью мужа или признает его равенство, если она более родовита.
— Как у нас с Дэнилом? — Спросила я. Гигор кивнул и продолжил:
— При этом каждое украшение несет свой смысл. Диадема или корона означает полное подчинение мужу. Смысл других драгоценностей не важен, если женщина надела на голову родовое украшение мужа. Но в этом гарнитуре таких изделий не было, — оговорил он. — Серьги означают, что мыслями жена с мужем и всегда прислушивается к его желаниям и словам. Колье близко к сердцу, поэтому является символом безграничной любви и страсти жены. Браслет и кольцо — преданность мужу. Украшение на запястье — полное подчинение интересам мужа, а на пальце — обещание не вредить ему магией. Но украшения — это всего лишь символы, они не накладывают каких-то реальных обязательств. Магическая клятва надежнее…
— А Дэнилу было приятно… — Вспомнила я удивление и радость мужа, когда я сообщила, что собираюсь надеть подаренные им украшения, с какой охотой он хотел быстрее отсоединить кольцо от цепочек в слейве, лишь бы я и его надела.
— Безва, ты действительно любишь моего брата? — Неожиданно спросил Гигор, плавно поднявшись с пола.
— Конечно. Что за вопрос? — В своих чувствах я была абсолютно уверена.
— Я спрашиваю: ты любишь именно его, желаешь счастья именно ему? Или любишь свою гармоничную жизнь рядом с ним? Смогла бы ты принести себя в жертву ради его блага? Не просто надеть его семейные украшения. Я говорю о серьезной жертве. Умереть ради любимого, или, наоборот, жить в ужасных условиях, терпеть унижения, голод, нелюбимого мужчину рядом, только чтоб выжил Дэнил?
Я не успела ответить, Дэнил вернулся и стремительно вошел в комнату, а Гигор направился к выходу, но обернулся, чтоб сказать мне:
— Безва, подумай над моими словами. — С этими словами он вышел. А меня от плохого предчувствия окатило волной холодного воздуха. Или это сквозняки гуляют по негостеприимному дворцу?