Судя по звучанию голоса, Карлос приближался к ней.
– Я пришла по делу, – коротко ответила она, не желая быть втянутой в разговор о личном. Все равно веры ему нет и не будет, что бы он ни сказал.
– Или дома ты оставила любовника, дожидающегося твоей благосклонности? – Фраза прозвучала как удар хлыста.
– У меня сейчас нет любовника, – небрежно бросила она, считая ниже своего достоинства даже взглянуть на Карлоса.
– Так вот почему ты отправилась сюда, не так ли?
Завуалированный намек достиг цели. Страстное желание развернуться и дать ему возможность испытать на себе жало ее языка чуть было не заставило Присциллу забыть, зачем она сюда пришла. Стиснув зубы, она сложила на груди руки и застыла, глядя на мириады огней внизу.
– Похоже на волшебную страну, правда? – как можно беззаботнее заметила Присцилла минуту спустя.
Действительно, город был расположен на высоте свыше двух тысяч пятисот метров над уровнем моря. То место, откуда она смотрела, находилось в нижней части Боготы, и отсюда огни города поднимались вверх по спирали так высоко, что казалось, они висят в небе. Не верилось, что там живут люди.
– Тебе понадобится волшебник, чтобы выбраться отсюда, – съязвил Карлос, остановившийся прямо за ее спиной.
– Нет, нам понадобится автобус, – быстро сказала Присцилла, борясь с острым ощущением его близости.
– Комендантский час заканчивается в шесть утра.
Сердце ее затрепетало. Что он хотел этим сказать? Что они всю ночь будут вести переговоры?
– Мне не нравится, когда твои волосы стянуты в косу.
От этого замечания Присцилла растерялась еще больше. Мурашки побежали у нее по спине, когда он взял в руки ее косу. Она знала, что Карлос собирается сделать, но умом не принимала этого. Он не может по-прежнему любить ее волосы, не может по-прежнему желать ее! А может, это всего лишь жестокая игра в кошки-мышки? Ей хотелось посмотреть ему в лицо, но было страшно. Что, если Карлос только и ждет, чтобы она обнаружила свои чувства. Гордость взыграла в ней. Только бы он не услышал биения ее сердца! Стой спокойно, стой спокойно, лихорадочно повторяла она про себя.
Карлос расплетал косу так, словно получал чувственное наслаждение от прикосновения к ее волосам. Невыносимо было притворяться спокойной.
– Что тебе нужно от меня, Карлос? – невольно вырвалось у нее.
– То же, что и прежде.
Оборона Присциллы разлетелась на кусочки под напором неудержимого желания снова быть с ним. Жалкие остатки здравого смысла тщетно взывали к ней, уверяя, что Карлос попросту забавляется, используя свою власть над ней… Но ей нужно было самой убедиться, разобраться…
Она резко обернулась, руки взлетели в умоляющем жесте.
– Что ты хочешь этим сказать? – вскричала она, стремясь добиться правды.
Карлос продолжал удерживать прядь волос Присциллы, намотав ее на руку, темные глаза смотрели в упор.
– Хочу, чтобы этот день был моим, Присцилла. Или, точнее, ночь. Тебе нужен автобус. А мне нужно еще раз вкусить тебя.
До нее медленно доходило: еще раз вкусить… всего лишь раз… Плата за автобус.
– Простая сделка, не находишь? Всего лишь дай мне то, что два года назад дарила мне добровольно… желая получить от меня…
– Я ничего не получила тогда, – запротестовала Присцилла срывающимся голосом, содрогнувшись под тяжким грузом разбитых надежд. Злые огоньки загорелись в его глазах.
– Разве я не дал тебе все, что ты стремилась получить от любовника-латиноамериканца? Нет? Так позволь мне постараться и не разочаровать тебя сегодня ночью. У нас впереди много времени. Обещаю тебе пир жаркой чувственности.
Пылко, грубо, безжалостно!
Самое ужасное, что только с ним ей довелось испытать экстаз, запредельное блаженство. Никто другой за прошедшие два года не доставлял Присцилле такого наслаждения. Одна лишь мысль о его прикосновениях вызвала внутреннюю дрожь.
Но сейчас Карлос обращался с ней, как со шлюхой, – автобус был платой за ее тело.
Секс – это не любовь. Даже малейшего сходства между ними нет! Сердце Присциллы мучительно сжалось. А он тем временем, все крепче закручивая волосы вокруг ладони, притянул ее к себе. Второй рукой он поглаживал груди Присциллы, чувствуя, как твердеют соски. Глаза его загорелись торжеством – он понял, что это по-прежнему доставляет ей удовольствие.
– Прекрати! – прошипела она, ненавидя его за ту власть, что он имел над ней. Карлос насмешливо изогнул бровь.
– Тебе больше так не нравится?
Словно дьявол во плоти искушал ее. Да ей и самой не хотелось, чтобы он остановился. Однако она нужна ему лишь на одну ночь. Он сам так сказал, если только…
Что-то глубоко запрятанное, первобытное пробудилось в Присцилле. Карлос ведь сказал, что неженат… и все еще хочет ее. К тому же он явно собирается отплатить ей за оскорбленное самолюбие. Значит, дело за ней!
– Я так не могу… одна ночь… – пробормо тала она.
– Таковы обстоятельства, – вкрадчиво заметил он.
– Тогда позволь мне кое в чем убедиться, Карлос…
С бьющимся сердцем Присцилла скользнула рукой ему под рубашку, нащупала и медленно сжала сосок. Его прерывистое дыхание зазвучало музыкой: у нее тоже есть власть над ним. Это вам не улица с односторонним движением!
Вызывающе глядя ему в глаза, Присцилла заговорила, продолжая возбуждать его:
– Если я останусь с тобой на ночь и позволю тебе… вкусить меня… – она сделала паузу, взмахнула ресницами, – я получу автобус? Это действительно сделка?
– Да, – шепнул он ей.
– В таком случае, Карлос, дай мне убедиться, что ты выполнишь свою часть договора. Как только ты это сделаешь, я позвоню Роберу, заверю его, что все в порядке, и останусь с тобой до утра.
У Карлоса на скулах заходили желваки, глаза сузились. Ему явно не нравилось, что она диктует условия, но он сам дал ей карты в руки и установил правила игры, в которой не могло быть проигравших.
На губах Присциллы заиграла лукавая полуулыбка.
– Как ты сказал, пир жаркой чувственности? Звучит неплохо. Хочется надеяться, что ты способен на такое, Карлос Рикардо.
Сказала и тут же почувствовала, как от него повеяло мраком и жестокостью, – она спиной ощутила опасность. Отпустив ее волосы, Карлос улыбнулся в ответ самодовольной улыбкой. Потом вынул ее руку из-под рубашки и медленно потянул ее внизу.
– Суди сама, дорогая, – растягивая слова, произнес Карлос, а второй рукой провел вверх по ее шее, приподнимая подбородок.
Присцилла почувствовала, как натянулась ткань его брюк. Он заставил ее гладить свой возбужденный член. Затем, склонив к ней голову, шепнул: «Теперь ты убедилась, как я хочу тебя» – и закрыл ее рот своим, не дав возможности ответить.
У Присциллы и в мыслях не было отвергать его. Слишком велико было ее желание, а поцелуй – нежный и страстный – еще больше разжег его. Неужели взаимная страсть, которую они когда-то испытали, не может вспыхнуть вновь, несмотря на все, что разделяло их? Свободной рукой Присцилла, подчиняясь инстинкту, обвила его за шею, чтобы продлить поцелуй, обещавший так много волнующей близости.