- Только не с-спрашивайте, с каким! - добавил БД.
БД не понимал странного любопытства американца к Лаборатории... Он знал однако: стоит захотеть и мир Компаса станет для него открытой книгой... Но знал также, что никогда не сделает этого, потому что лучше этого не делать...
- Для нее не существовало общепринятых табу... Она их не понимала, между тем говорил Кузеван, пробуя крепкий кофе с миндальным ликером "Amaretto" и поглаживая область сердца. - Однако этому сраному интеллигенту в голову не приходило, что он должен инструктировать ее.. А она трахалась со всеми, как только начинало свербеть в гениталиях... Но чаще - когда надо было получить наркотики у этого сукиного сына Зямы... Я доходчиво излагаю, Рыжий?.
- П-пора з-заканчивать, джентльмены! - прервал его БД - Этери п-прекрасное и неповторимое с-существо, как неповторим, п-прекрасен и вечен каждый весенний или осенний день с м-мягким солнцем, нежно-зеленой или желто-красной л-листвой, т-томлением по будущей жизни или п-прощанием с нынешней... М-можешь ли ты, Кузеван, б-будучи б-биологом по образованию и начальником п-по призванию, растолковать журавлю, который с-собирается свить гнездо на с-столбе возле твоего т-терема в Светлых П-потемках, некоторые детали дипломатического п-протокола в п-посольстве Мозамбика? С Этери было еще т-труднее: в отличие от журавля, она не знала, что з-значит "вить гнездо"...
- ... Но знала, не хуже Черной Королевы, что случится через две недели... - закончил Кузьма.
Через полгода Кузьма позвонил в Ригу и, нервничая, сказал БД.
- Этот пидарас Компас на днях вернулся из Тбилиси. Он говорит, что встречался с Лабораторной публикой и договорился кое о чем... Публика оборудует операционную в вивариуме и начнет испытывать коронарные жужжалки... - Кузьма держал паузу, ожидая реакции БД.
- К-как ты с-себя чувствуешь, Кузяша? - спросил БД.
- Почему твоя публика в Тбилиси, Рыжий, не стала заниматься выращиванием органов, а дружно ухватилась за предложение Компаса?
- Я говорил т-тебе, Кузя: ...это не к-консервация... Это нечто д-другое, обеспечивающее п-постоянно п-пополняемый запас органов для т-трансплантации... П-публика решила, что эта работа им не п-под-силу...
- Компас привез с собой из Тбилиси девку. Я встретил их в театре, на премьере спектакля, поставленного режисером-грузином, - сказал Кузя и опять замолчал.
- Г-говори, что с-случилось? - заволновался БД.
- Он привез... Этери... Она изменилась... Стала другой... Еще лучше или хуже... не знаю. Узнала меня, но была сдержанна, будто я в чем-то провинился... Через месяц позвонила и попросила о встрече. Когда в условленное время я появился в холле сраного "Балчуга", меня поджидал Компас. Он сказал, что Этери на пару недель уехала в Тбилиси и просит извинить ее. Она согласилась... выйти за Компаса замуж. Свадьба через неделю... Здесь, в сраном "Балчуге".
- Что ты имеешь в виду, к-когда говоришь: с-стала лучше?
- Она очень красива, Рыжий! Как Даррел когда-то... Как-то странно красива... тревожно и непонятно. Будто не настоящая...
- К-как у тебя с К-компасом? - спросил после паузы БД.
- Я упустил время, когда надо было послать егонахуй! Теперь, боюсь, он пошлет меня...
- Что еще?
- Говорю тебе: она молчит...
- Х-хорошо... Обнимемся...
Глава 2. Бог дал, Бог взял...
Через месяц утром рано в офис БД позвонила одна из Кузевановых секретарей и прокричала в трубку сквозь слезы:
- Борис Дмитрич!.. Только что Кузьма Константиныч умер у себя в кабинете! ... Почему вы молчите, БД?!
- Я н-н-не м-м-молчу... Я п-п-плачу...
- Когда Люба, услышав шум, вбежала в кабинет, - продолжала всхлипывать секретарь, - он лежал на полу... и говорил: "Позвони Рыжему, Любаша... Пусть попробует реанимировать меня соковыжималкой... Если успеет добраться, я не умру...". Когда приехала Скорая, он был уже холодный...
Хоронили Кузю на кладбище близь деревни Потемки, где когда-то жила его мать.
- Давайте п-похороним его в саду возле Т-терема, - сказал БД по телефону Барби. - Он очень л-любил это место.
Барби, ставшая в последние годы необычайно религиозной, жестко ответила:
- Нет, БД! Пожалуйста. Пусть лежит на кладбище, как все...
В маленькую церковь, где его отпевали, набилась почти вся медицинская и биологическая Москва.
Учитель, взобравшись на бетонную плиту соседней могилы, сказал хмуро и немногословно, стараясь избегать матерщины:
- Кузьма Константиныч был хорошим человеком и замечательным специалистом...
"Господи! - подумал БД. - Он не должен говорить банальности сейчас..."
- Так вышло с ним, что несмотря на... -Учитель сделал паузу, стараясь отыскать глазами БД, будто услышал его, - общепринятую мораль, жил он... почти по Библии - для других... Он стоял у истоков той части отечественной науки, которая называется "Искусственные органы", и, если бы не было Кузьмы, неизвестно, как решалась бы эта проблема в нашей стране... Многих из присутствующих давно не было бы на свете, если бы он не таскал их по врачам, не укладывал на операционные столы или в диагностические кресла... Себя, к сожалению, он не успел уложить никуда... Прощай Кузя...
На плиту соседней могилы, скользкой от моросящего дождя, начал взбираться Компас...
Учитель, хмуро наблюдавший за попытками своего бывшего ординатора, вдруг негромко произнес, глядя под ноги:
- Пусть Рыжий ска... Пусть несколько слов скажет профессор Коневский.
- Н-наверное, К-кузя п-просто устал от своей головокружительной к-карьеры, к-которую в нашем бывшем бедном и прекрасном государстве мог сделать л-любой здравомыслящий ч-человек, - начал БД, помолчав и не выходя из толпы. - В отличие от м-многих начальников, он н-не п-походил на п-петуха, к-который воображает, что с-солнце встает, чтоб п-послушать его п-пение... Забравшись высоко по служебной л-лестнице и получив к-кучу званий и н-наград, он также вольно, к-как в молодые годы, дышал и с одинаковым удовольствием п-помогал п-пьянице-токарю и лауреату с бронзовым б-бюстом при жизни, и так же охотно и естественно п-посылал их обоих... подальше... Он был одним из самых талантливых учеников Учителя, х-хотя не был х-хирургом и даже не был врачем... Если быть честным до к-конца, то Кузя сделал из него Учителя... Мы все, б-будучи врачами, так п-привыкли к с-смертям... особенно в последнее годы... Смерть Кузевана... она п-пролетела над нами, как с-снаряд, вырвав из душ многих, стоящих здесь, частицу или большой к-кусок... и унесла с собой...
- Хемингуей в интерпретации БД, - сказал кто-то шопотом рядом с ним.
- Он б-был добрым... он б-был пьяницей, как многие из нас... он искренне верил в б-бога... он был умным тем стратегическим умом, к-который почти всегда тащит с-силой за собой остальных ... Единственное, о чем он всегда с-сожалел, что не б-был б-бабником... Может быть, на том свете ему п-повезет... и Б-барби его п-простит...
БД размазал перчаткой слезы по лицу и, привычно прислушиваясь к позваниванию мобильных телефонов в карманах собравшихся, огляделся, стараясь поймать взгляд Учителя. Но тот хмуро смотрел в сторону темнеющего леса. Редкие снежинки, падавшие на массивный голый череп, почему-то не таяли и копились там, как на копоте его "Мерседеса" неподалеку.
Поминки устроили в институтской столовой для начальников, которую БД видел впервые - они пили обычно в кабинете директора института или у Кузьмы, - и в которой уцелел сталинский интерьер: высокие потолки с лепниной из звезд и лавровых венков, обвивавших серпы с молотками, массивные двустворчатые двери с рельефными гербами, высокие понели из дерева на стенах, прямоугольные медвежьи столы и стулья со звездами на спинках...
Компас что-то невнятно говорил в микрофон, почти засовывая его в рот. Было холодно и многие не снимали пальто. Еда, скудная, давно остыла, но выпивки, дажи чачи, неизвестно каким образом попавшей на столы секретного института, было завались. Скоро все опьянели и, забывая о Кузьме, одиноко лежащем на опушке леса в свежевырытой могиле, в дорогом двухдверном дубовом гробу с медными ручками по сторонам, стали говорить о текущих институтских бедах. Кучка лауреатов, старых, траченных временем, с Золотыми звездами Героев Социалистического Труда на лоснящихся пиджаках, жадно ели, не слушая и запивая водку боржомом.
Компас издалека в микрофон несколько раз попытался привлечь внимание публики и напомнить ей причину вечеринки, но никто на него не обращал внимания. Барби остервенело дрызгала чачу рядом с БД.
- Б-б-б-барбинька! Не надо так с-с-сильно б-б-буцкать. Вам п-потом будет п-плохо, - говорил ей БД. - И н-неизвестно, откуда эта чача.
- Хуже, чем сейчас мне не будет никогда! - Барби поднесла к губам стакан с мутной жидкостью, пахнувшей виноградными косточками.
- Простите, Барби... БД! Я хочу познакомить вас со своей женой. - За его спиной стоял Компас, совершенно трезвый, богатый и не очень уверенный в себе...
У БД все оборвалось внутри и стало падать. Он замер, поджидая, пока падение прекратится или замедлится. Пора было вставать и поворачиваться... На него глядели большие, доходящие до висков, зеленые глаза, медленно меняющие цвет радужки на серый. Он услышал нарастающий гул и вокруг заклубился голубоватый туман, поднимавшийся с натертого мастикой институтского паркета. Он приготовился погрузиться в серо-зеленые блюдца, которые становились все больше, пока не слились в глубокое озеро с прозрачной водой, непреодолимо влекущей к себе... И, прежде чем войти в теплые воды и зыбкий голубой туман, БД успел заметить, что высокая молодая женщина в летних, несмотря на холод, одеждах, стоящая перед ним под руку с маленьким Компасом, вовсе не Этери...
- Почти Этери, - подумал он, успокаиваясь, и остался в сталинской столовой для начальников.