БД оторопел, пораженный, и, уже готовясь парировать, понял, что она права, и все это время, даже не подозревая, он только и делал, что лез на рожон, лишь бы пробраться в этот странный, неизъяснимо привлекательный мир неограниченных возможностей.
- Значит, тебе тоже... пришлось претерпеть немало, если поселили здесь, - подвел он итог, рассматривая молодую женщину. - Только как тебе удалось в таком юном возрасте попасть сюда? ... Неужто?! - он растерянно замер от мысли, что с Кэрол могли расправиться, как расправились с Филимоном.
- Нет, вы неправы, - спокойно заметила Кэрол. - В Америке нет Пал Палычей и Марф... Не перебивайте! Может быть, и есть... не знаю... Желаемый эффект был достигнут другим способом... Эту работу сделал мой муж...
- Не слишком ли сильно они управляют? - спросил БД, уже зная ответ, и Кэрол, поняв это, промолчала и плавно, без брызг, сползла в бассейн, приглашая следовать за собой.
Он замешкался, развязывая пояс на халате, и вспомнил, что Кэрол, призывно глядевшая на него из воды, тоже Водолей, как Филимон, как Этери с Полом, как Даррел и Лиз, как он сам...
Он прыгнул и, приблизившись к ней, заглянул в глаза, чтобы почувствовать трепет желаний, и ничего не увидел. Она спокойно и внимательно смотрела на него, изучая, словно наблюдала в микроскоп клеточные митозы или конформацию белков, а рука между тем, нащупав плоть БД, принялась требовательно и строго теребить ее, и он, удивленный этим, почувствовал себя на приеме уролога.
- Кэрол! Судя по твоим неумелым действиям, эту работу тут не любят. Лучше выложи, что знаешь.
Он почувствовал, как она обрадовалась.
- Вы здесь самый информированный из нас, с очень высоким потенциалом... Навигатор... Может, поэтому вам достается сильнее... Но всему приходит конец, - она смущенно улыбнулась и выпустила пенис из рук. - Вы единственный, кто может позволить проникать сюда и возвращаться обратно по собственной воле... Ступайте на свой чердак, чтоб сохранить эту способность...
- Ваша жизнь здесь похожа на сон, что снится Богу, - заметил БД, глядя на нее и, помедлив, добавил: - Чертов чекист, что следует за мной, как Жувер, придуманный Гюго, сильно интересовался вопросами экстракорпорального хранения органов, перед тем, как отправить меня сюда...
Кэрол, которая оттолкнулась от стенки бассейна обеими ногами, но еще не погрузила в воду лицо, повернулась и спросила заинтересованно:
- Почему вы не сказали ему всю правду? У нас сотрудничество с секретными службами считается почетным долгом...
- Я еще не знаю всего, чтобы делать публичные заявления...
Кэрол перестала кружить в бассейне, ухватилась за бортик:
- Много лет назад на сочинском базаре, распивая с Оскаром кахетинское вино, вы прекрасно сформулировали идею получения органов для трансплантации... Я ведь тоже пыталась когда-то делать подобное, выращивая клетки для мембран искусственного сердца.
- Я вернулся, Кэрол. И не просто вернулся... - заговорил БД. - Похоже, я решил проблему... Я выложил ее Пал Палычу и теперь чувствую себя мичуринцем-предателем... Я знаю, как создать клон-матрицу: бесполое биологическое существо, без мозгов, конечностей, органов пищеварения... Эта матка-Маня, как я ее называю, уже живет, наращивая мышцы и систему жизнеобеспечения. Незнакомые помошники мои погружают в нее вместе с нативными стволовыми клетками, сердечные, почечные, печеночные и просто мышечные клетки эмбрионов, которые делают ее полиморфной и необычайно резистентной, помогают самообучению и умению обеспечивать дозревание рудиментов до функционально полноценных органов, готовых к трансплантации, лишенных антигенной активности... И тогда мы сможем, наконец, создавать вечных людей-химер, о которых несбыточно и странно мечтали древние греки, тщательно описывая мифологические существа с головами львов, туловищами коз и хвостами драконов, как на фронтоне доме, в котором я живу... Хотите взглянуть на матку-Маню?
Кэрол улыбнулась и, уже собираясь погрузиться в голубую воду, приветственно взмахнула рукой:
- Спасибо! Помните, вы единственный, кто может периодически бывать здесь... Слышите? Короля играет свита... Ваши слова...
- Не мои, - растерянно произнес он вслед... - Играет... но только на сцене... В жизни - по другому... Короля играет король и, если делает это плохо, свита прогоняет его, лишает трона, королевства и насилует любимую женщину...
И сразу вспомнил тех грузинских парней, что в домике спасателей на ночном пляже в Поти остервенело насиловали юную Даррел, бросив для удобства прекрасное тело на край стола, и забытая ненависть, изгнанная навсегда из памяти, вернулась, требуя мщения...
БД оглянулся по сторонам: бассейн был пуст...
- Труба зовет! - подсказывало ему что-то и сразу все исчезло: нью-йоркский дом Кэрол с голубой водой в бассейне на крыше, небоскребы окрест, отражающие фасады друг друга, величавые и чистые, будто умытые дорогим пахучим детергентом, яркий солнечный день с самолетиком в синем небе, рисующим дымным следом "Coca-Cola", всегда волнующий запах океана, мерный, успокаивающий гул огромного города - так, должно быть, дышит очень большое животное - и что-то еще, совершенно непередаваемое, что и делало этот город Нью-Йорком...
Он не предпринимал усилий, даже мысленных, чтобы оказаться здесь, на безлюдном песчаном пляже, освещенном тревожно проглядывающей сквозь быстрые облака луной, прислушиваясь к шорохам камыша под ветром и недалекому мерному шуму волн...
Когда по белому флагу с красным крестом на длинном шесте он узнал домик спасателей, его затрясло от ненависти, прошлой беспомощности и стыда. Он еще успел удивиться:
- Что во мне может трястись, если я фрагмент? - Но времени для размышлений не оставалось: он уже заглядывал в окно...
Грузины сидели за столом, в центре которого возвышалась большая бутыль с вином. Еда на газетах, беспорядок в комнате, душная вонь, перебивающая запахи моря - все было знакомо. Они мирно беседовали с благостными лицами.
Он проник в комнату и остановился в растеряности, не зная еще, что сделает с ними.
- Они сейчас так же беззащитны, как мы тогда, - подумал он, мазнув взглядом по их лицам, но успел отвести глаза к стене - в ней выжглась большая дыра. Грузины замерли, уставившись в отверстие с обгоревшими краями...
- Ну давай же! Сделай что-нибудь, - настегивал себя БД. - Они должны заплатить за это, запомнить на всю жизнь.
Он постоял в нерешительности и понуро выбрался через дыру наружу...
- Вы опьяать за свое, БД! - услышал он знакомый голос без дна, с завораживающими модуляциями на гласных, в котором укоризна была отчетливо слышна. - Открываайтэ глазаа... Похоже, в этот раз за вас прыынялыс ваши луучшие друзя... Не ожидаала подобного нэпрофессионалызма от Павел Палыча... Тэпер эты люды из ФСБ даже повьесыт нэ умэет. - Она впервые рассмеялась нездешне и заразительно, будто смеялся большой, всегда счастливый ребенок, выросший в благополучной семье, и БД тоже улыбнулся. Улыбаться, лежа на полу с обрывком веревки на шее, было неудобно, и он сел, легко и свободно, и не удивился, и начал громко смеяться вместе с женщиной, все больше привязываясь к ней...
"Странно, - подумал он, разглядывая женские колени и бедра, расположенные на уровне его глаз, обтянутые толстыми дешевыми чулками в рубчик. - Она совсем не старая... Временами очень красивая и доступная... Почему она так несексуальна в отличие от остальных?
- Постараайтэс вспомныть, что случилось с вами сегодня, - сказала она, перестав смеяться, и, сняв сумку с плеча, присела на низкий столик возле него.
- Я... встретил... К-кэрол, - неожиданно для себя сообщил он, впервые вспомнив событие, приключившееся с ним там, но она не отреагировала. Он нащупал руками веревочную петлю на шее и попытался ее развязать, забыв про ее просьбу, и вдруг добавил, делая паузы между словами:
- Эти чертовы... г-грузинцы... не те, что на ч-чердаке... д-другие... в Поти, что над Даррел тогда н-надругались... - Он опять замолчал, принявшись за веревку, но тут же продолжил, оживляясь:
- Я оскопил их, сделав евнухами. Может, когда они узнают п-про это, с-станут п-пользоваться библиотекой, если гарем т-теперь им не по силам...
Женщина улыбнулась его старой шутке, но он понял, что она ждет от него совсем другого и, уже зная и еще не веря самому себе, буднично произнес:
- Мне н-нужен COMPAQ. Б-боюсь, забыть. - И стал оглядывать комнату.
- COMPAQ увез Пал Палыч, - сказала она без акцента. - Он забрал машину, ваш бумажник, телефон... и Марфу... Вам предстоит все это вернуть... Но прежде поговорим, чтоб вы не забыли, что писать станете... - Она встала со стола и принялась расхаживать по подсобке, изредка поглядывая на БД.
- Пал Палыча интересовали два вопроса: с-содержание н-ненаписанных страниц "Хроник" и с-способы длительной к-консервации донорских органов, сказал БД, будто беседовал с аспирантом-новичком.
- С-стараясь удовлетворить любопытство, вел он себя не всегда по-джентльменски, - продолжал БД, - и с-старался убить меня... И если к-корыстный интерес к пробемам к-консервации я могу п-понять, то нездоровое любопытство к финалу н-незаконченной книги выходит за рамки моей к-компетентности...
- "Everything was in confusion, as in the Oblonskys' house...", только сильнее, потому что поменялось социальное устройство России и ее окраин... Наступило Пятое Время Года... Вы почувствовали и поняли это раньше других...
- П-послушайте! - перебил ее БД. - COMPAQ никогда не станет п-печатать эти п-правильные слова, которые больше п-подходят молодежной газете... Он говорит другим языком, непонятным Пал Палычу и таким, как он, и я не собираюсь делать его п-понятным...
- Вас выбрали, я говорила - почему, сформулировали миссию и стали готовить к ней, отправляя в путешествия, где вы набирались опыта и знаний...
- Ради чего?
- Вы заявили, что не станете пользоваться языком, которыми говорят газеты... Ищите другие слова, БД.
Он бросился к двери, уже не удивляясь странной легкости в суставах, хорошо поставленному дыханию, отсутствию привычных болей в груди, в животе, в спине, даже в простате... Он подумал вдруг, что из этого хорошо знакомого списка застарелых болезней чья-то могучая рука просто вычеркивает строчку за строчкой. Ударом ноги он вышиб дверь.
- Куда вы так заспешили, БД? - ирония в голосе женщины остановила его. - Все можно сделать отсюда.
Он послушно вернулся в подсобку и растерянно остановился, преданно глядя ей в глаза... Как вдруг увидел свой "Мерседес", быстро перемещавшийся в сторону Риги с Марфой за рулем. Она уверенно вела машину, глядя на сидящего рядом Пал Палыча. На заднем сиденье подрагивал плоский ящик COMPAQ и, завернутый в газеты, холст с покосившейся часовней на переднем плане...