Марсель поморщился, но на этот раз уже от досады.
- Завтра же я покину твой дом, сестра.
- Я тебя, Марсель, об этом не просила. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько сочтешь нужным. У меня всегда найдется для тебя кусок хлеба и стакан вина, - женщина нервно скомкала лист бумаги и швырнула его в пламя камина.
Спустилась Лилиан, она несла одежду. Подойдя, положила ее на стол.
- Вот что я принесла.
Филипп, едва взглянув на одежду, сразу же узнал, кому она принадлежит. Он встрепенулся и вскочил из-за стола.
- Так ведь это же одежда отца, Лилиан, как ты могла! Сейчас же отнеси назад!
- Я узнаю своего племянника. В твоих жилах действительно течет горячая кровь Абинье. Ты похож на своего отца, Филипп, и можешь этим гордиться.
- Сын, я знаю, что делаю, - твердо сказала Этель, расправляя накрахмаленную рубаху. - Надевай, Марсель, я тебе помогу.
Филипп недоуменно пожал плечами. Ведь одежда отца - это было самое дорогое для его матери. Он абсолютно не мог взять в толк, почему она поступила так, а не иначе, почему она согласна расстаться с самыми дорогими для нее вещами.
- Возможно, одежда моего мужа будет тебе великовата, Марсель, но ничего не поделаешь, Робер был крупным и видным мужчиной.
- Да и я не промах, - пошутил Марсель.
И сейчас Филипп вновь почувствовал, что мать, наконец, вновь стала сама собой и власть в доме опять перешла к ней. Он хоть и был единственным мужчиной, но спорить с матерью не решился.
<Наверное, ей действительно виднее и она знает, как надо поступать>, подумал Филипп.
А Этель помогала одеться брату.
- Я и подумать не могла, что мой брат станет когда-нибудь скандально известным, что его будут разыскивать солдаты, будут за ним охотиться, а за его
Голову будут предлагать вознаграждение.
- Ты что, стыдишься меня, Этель? - негромко спросил Марсель.
- Нет, брат, я тебя слишком хорошо знаю и понимаю, что все, что написано в этом объявлении - выдумка и вранье.
- Вот тут ты, Этель, ошибаешься, это не совсем так. Я действительно участвовал в заговоре, но он провалился, и я вынужден скрываться.
- Ты можешь оставаться у нас, пока не окрепнешь. Еды у нас хватит, а мои дети никогда тебя не выдадут, Марсель, они умеют держать язык за зубами.
- Вот этого, сестра, я как раз боялся меньше всего. Я знаю, чья кровь течет в моих жилах. Ведь ни в нашем роду, ни в роду твоего мужа никогда не водились предатели.
Филипп расправил плечи. Ему явно польстил комплимент дядюшки Марселя.
- Сколько лет мы не виделись, сестра? Этель задумалась, глядя в огонь.
- Да, давненько, брат, раньше мы никогда так надолго не расставались.
- Так сколько же, все-таки? - вновь задал вопрос Марсель.
- Года четыре уже прошло.
- Пролетели как одно мгновение, - сказал Марсель Бланше, застегивая пуговицы.
Только сейчас Лилиан и Филипп смогли рассмотреть своего родственника. Это был довольно крепкий мужчина, его лицо было решительным и смелым. Он чем-то очень походил на свою сестру. Но чем? Ни Филипп, ни Лилиан сразу не могли
Определить. Волосы Марселя Бланше были растрепаны. Его мощный подбородок скрывала темная борода, а усы были лихо закручены. И весь облик Марселя Бланше говорил о том, что он не привык останавливаться перед трудностями и пасовать перед препятствиями, которые судьба щедро отпустила на его долю.
Прошло несколько дней. Марсель Бланше окреп, его рана затянулась. Он даже
Спускался из дальней угловой комнаты в столовую, и они все вчетвером обедали.
- Так, где тебя носило, -Марсель? - спрашивала Этель своего младшего брата.
- О, сестра, об этом долго рассказывать и сейчас мне не хочется вспоминать все тяготы и невзгоды, выпавшие на мою долю.
- Расскажи, Марсель, - просил Филипп и в его глазах появлялся блеск, ведь ему страстно хотелось узнать о приключениях, выпавших на долю его дяди.
- Где я только не был! Проще назвать места и земли, куда не ступала моя нога, чем перечислить все те города и селения, где мне довелось побывать.
Он поднимал голову и задумывался. На его лице происходили странные вещи. Брови сами ползли вверх, на лбу появлялись морщины, глаза то злобно сверкали, то вдруг в них появлялся какой-то мягкий блеск и они делались влажными. А губы то вдруг становились жесткими, то растягивались в мимолетной улыбке.
- Расскажи, расскажи. Марсель, - просила Лилиан, - ведь я же никуда не выезжала из этих мест и ничего не видела.
- Знаешь, Лилиан, люди живут везде.
- И что. Марсель, везде живут так же плохо, как и у нас?
- Нет, не везде. Кое-где живут получше, но везде хватает несчастий и бед.
- Так почему же, брат, тебя называют изменником и за твою голову предлагают большие деньги?
- Моя голова, сестра, действительно кое-чего стоит, - и он прикасался двумя пальцами к виску. - Я не просто ношу ее на плечах, она кое о чем еще умеет думать, а глаза видеть, что в этом мире несправедливо. А в жилах Бланше течет горячая кровь, и я не могу видеть несправедливость, мне сразу же хочется схватиться за оружие и все изменить в этом мире. Мне хочется, чтобы такие как
Ты, как твои дети, были счастливы хоть немного, чтобы кончилось вот это беспросветное существование для простого народа, чтобы они увидели солнце.
- Брат, ты говоришь странные вещи. Но тебе, в конце концов, виднее. Я знаю, что ты всегда был честным человеком.
- Э-э, нет, сестра, не всегда Марсель Бланше был честным человеком. Иногда мне приходилось обманывать, для того, чтобы как можно скорее достичь нужного результата. Иногда нагло врал... Но знаешь, сестра, я не раскаиваюсь в своих проступках и думаю, бог меня простит. Ведь у меня на сердце никогда не было злобы и все, что я делал, я делал для того, чтобы хоть кому-то на этом свете стало легче жить. Так что думаю, ты со мной согласишься, что живу я на этом свете не зря.
- Успокойся, Марсель, - Этель клала свою руку на плечо брата и крепко сжимала пальцы, - лучше скажи, как ты себя чувствуешь.
- О, чувствую я себя прекрасно! Я давно уже не спал в чистой сухой постели, давно так вкусно не ел и давно на меня так приветливо никто не смотрел.
Марсель подмигнул Лилиан. Та залилась румянцем и засуетилась у стола, убирая пустые блюда.