- Думаешь я, Филипп, тратил время понапрасну? Я прекрасно видел, что происходит в имении Реньяров. Я сразу же отправился туда, лишь только ты не вернулся.
- Но я же не видел тебя! - изумился Филипп.
- Ты слишком доверчив, Филипп, извини, что не пришел тебе на помощь сразу. Но вдвоем мы никому ничего не смогли бы доказать.
- Так ты ехал за мной, когда я, связанный, лежал на лошади?
Марсель улыбнулся.
- Конечно же ехал.
- И не мог сразу освободить меня! - возмутился Филипп.
- А ты как думаешь? - спросил Марсель. Юноша засомневался.
- Если ты не освободил меня сразу, значит на то были свои причины.
- Ну конечно же, наконец-то до тебя дошло. Ты думаешь, Виктор просто так отпустил тебя? Он послал следом одного мерзавца, и мне пришлось немного проучить его.
- Ты убил человека Реньяра?
- Нет, я всего лишь сбросил его с лошади, связал и отправил назад к его хозяину.
- Я знал, ты не бросишь меня в беде! - воскликнул Филипп Абинье и тут же поморщился, порез на щеке вновь стал кровоточить.
- Да спи ты, - уже немного зло бросил Марсель Бланше, - тебе нужно прийти в себя.
- А Констанция, что будет с ней?
- Я тебе обещаю, Филипп, что-нибудь мы с тобой придумаем. Ведь выходило же у нас все хорошо до этого, значит, получится и потом.
Эти нехитрые слова успокоили юношу. Он безгранично верил в возможности своего дяди-мятежника.
И уже засыпая, Филипп услаждал себя радостными грезами.Он видел себя и Констанцию радостно смеющимися, идущими рука об руку по залитому солнцем лугу. За небольшой рощицей возвышалась колокольня храма, и Филипп знал, что там их ждет священник и приглашенные.
<Ведь благословил же нас старый Гильом, - думал Филипп Абинье, но тут же сердце юноши похолодело. - Но ведь он же убил моего отца! Как может соединиться в одном человеке проклятье и благословение? Стоит ли это благословение чего-нибудь, если оно дано убийцей?>
Это был слишком сложный вопрос для измученного разума Филиппа Абинье. Он привык мыслить куда более просто, а тем более сейчас юноша не мог рассуждать здраво. Ведь с одной стороны, он был всецело обуреваем любовью к Констанции, а с другой, ненависть к Реньярам кипела в его душе.
Ты не такая, - твердил он сам себе, имея в виду Констанцию, - ты не такая. И может быть, именно на нас с тобой лежит обязанность прекратить вражду.
Но мысли путались в голове Филиппа Абинье, сон одолевал его и наконец, бессвязно бормоча имя своей возлюбленной, он заснул.
Пробуждение было внезапным, словно кто-то толкнул его в бок. Филипп огляделся: комната пуста, окно закрыто ставнями и лишь слабый утренний свет пробивается в комнату. И тут же на него обрушились воспоминания последних дней. Снова досада обожгла сердце, и тревога наполнила душу. Он сейчас здесь, в безопасности, а Констанция, что с ней?
Филипп встал, но тут же скривился от боли.
- Нет, я пересилю тебя! - воскликнул юноша и шаг за шагом, превозмогая боль, двинулся к окну.
Распахнулись ставни, и он вдохнул свежий утренний воздух. Прохлада бодрила его и притупляла боль. Когда Лилиан вошла в комнату, она с изумлением уставилась на брата. Чего-чего, а этого она никак не ожидала: он стоял у окна и старательно делал вид, что даже не замечает ее появления.
<Так значит, он не так плох, как казался вчера, - подумала Лилиан, - а я-то побоялась ему сказать все, что о нем думаю>.
И девушка решила восполнить вчерашний промах.
- Так ты чувствуешь себя хорошо, братец? - осведомилась она с ехидцей.
- Лучше не бывает, - процедил сквозь зубы Филипп.
- Ну так значит, мы все должны были волноваться, переживать, а ты из-за своей любви потерял голову и чуть было не погиб?
- И такое могло случиться, - резонно заметил Филипп.
- А теперь ты, конечно, обдумываешь план спасения своей возлюбленной, а она, может, и думать о тебе забыла.
- Помолчи!
- А почему, собственно, я должна молчать? Ты,Филипп, не хочешь думать ни о ком другом.
И тут юноша повернулся от окна. Их взгляды встретились - взгляды брата и сестры - и столько тоски и боли было в глазах Филиппа, что Лилиан не выдержала, расплакалась и подбежала к нему.
- Прости меня, брат, я понимаю, как тебе тяжело, но я не смогла
Сдержаться.
- Но я не виню тебя, Лилиан, и тоже прошу простить меня.
- Ты хочешь увидеть Констанцию? - спросила сестра.
Надежда загорелась в глазах Филиппа.
- А ты знаешь, как это сделать?
- Около нашего дома утром проезжал священник, и он сообщил, что старого Гильома похоронят сегодня. Говорят, Констанция очень любила его и конечно же, будет на похоронах. А никто из Реньяров не осмелится затевать ссору в святом месте, у гроба главы рода.
- Я поеду, - сказал Филипп.
- А ты уже окреп? - поинтересовалась Лилиан.
- Я должен ехать, - Филипп не стал уточнять, как себя чувствует, потому что знал, что не сможет отказаться от этой поездки.
- Я еду, - Филипп стал спешно одеваться.
- Ты успеешь в деревню, - принялась уговаривать брата Лилиан, - поешь, побудь хоть немного с матерью.
- Ей грозит беда, - Филипп взял сестру за плечи и прижал к себе, - я не имею права оставить ее одну.