"Ведь чего проще сделать мадам Дюамель - сказать, кто ее будущий муж, и дело с концом. Но раз нельзя говорить, значит тутесть какая-то заковыка".
И ей самой страстно захотелось узнать, кто же он, этот неведомый избранник. Но как ни расспрашивала она Франсуазу по дороге в Париж, как ни донимала ее вопросами Колетта, та держалась упрямо:
- Нет - и все, ничего не скажу, потом узнаете. "Это что-то странное, думала про себя Констанция, но тут же утешала себя, - возможно, это не вина баронессы Дюамель, возможно, это условиебудущего мужа и та всего лишь сдерживает данное ей слово. А мы, как две дурочки, привязались к Франсуазе с расспросами - вынь да положь. А она не может, она дала обещание. Ну что ж, разные секретыбывают в жизни и иногда легче оставаться в неведении, чем знать правду".
Констанции легко было прийти к таким выводам, а вот Колетте нетак-то легко оказалось смириться со своей судьбой. Она даже расплакалась, хотя и перестала уже донимать мать вопросами.
- Да хватит тебе! Нельзя же так, сейчас же прекрати, иначе твое платье будет мокрым от слез.
- А я его ненавижу! - воскликнула девушка. - Это платье опостылело мне за те годы, которые я провела в пансионе! Неужели нельзя мне было привезти что-нибудь понаряднее?
Баронесса изумилась. Еще никогда дочь не осмеливалась говорить с ней в таком тоне. Она беспомощно посмотрела на Констанцию.
И та поняла, что сейчас нужно девушке. Она положила ее головусебе на колени и принялась тихо гладить по волосам.
- Ты успокойся и перестань плакать. В конце концов узнаешь,кто он такой. Ведь ты же умная девушка и не станешь зря волноватьсвою мать.
Эти нехитрые слова успокоили Колетту, и она уже спала, когдакарета въехала в Париж. Даже несмотря на тряскую мостовую,Колетта не проснулась, и Констанции стоило немалых трудов привести ее в чувство, когда за окном показался дом баронессы Дюамель.
Но лишь только на Колетту пахнуло свежим воздухом улицы, онабудто бы и не спала и бегом бросилась осматривать дом, что в немизменилось со времени ее отъезда.
А баронесса Дюамель и Констанция Аламбер степенно отправились в гостиную. Женщины уселись по обе стороны невысокого столика и вскоре перед ними стояли две чашки горячего шоколада.
Констанция улыбнулась, вспомнив, как Колетта испортила ее первое модное платье. Она сделала один маленький глоток и отставилачашку.
"Нужно было меньше задавать вопросов и больше слушать, вдруг баронесса проговорится сама...
Констанция чувствовала, что в молчании ее родственницы кроетсякакой-то подвох и чем раньше она узнает имя будущего мужа, тем лучше.
- Тебе не кажется, дорогая, - сказала баронесса, - что Колеттаслишком возбуждена известием о предстоящей свадьбе?
- Это и немудрено.
- Я понимаю, Констанция, что ты хочешь этим сказать.
- Если ты, Франсуаза, думаешь, что я виню тебя, то ошибаешься.
- Нет-нет, ты уже проговорилась, - всплеснула руками баронесса Дюамель, - но мне кажется, Колетта нервничала бы еще больше, если бы знала, кто ее будущий муж, но не зная, каков он с виду.
- Так Колетта не знакома с ним?
- Нет, может пару раз она его и видела, но их еще не представили.
Констанция запоминала каждое слово и сразу же исключила изсписка возможных женихов целую тьму народа. Ведь в доме баронессы почти никогда не бывало пусто, и Колетта знала многих.
- Но Колетта очень возбуждена, - вернулась к прежнему разговору баронесса Дюамель.
- Но почему это тебя так волнует, Франсуаза?
- Тут будешь волноваться.
- И все же я не понимаю, почему?
- Я не могу тебе сейчас всего сказать, - чуть ли не взмолиласьбаронесса, - некоторое время я хотела бы держать имя жениха в тайне.
- Но почему? - Констанция никак не могла понять причину подобного молчания.
Наконец-то баронесса ДюамеЛь немного приоткрыла завесу, но лишь чуть-чуть.
- Понимаешь, Констанция, я убеждена, Колетта все еще маленькая девочка.
- Это смотря как судить, - возразила Констанция, - в душе может она еще и маленькая девочка, но не забывай, Франсуаза, Колетта выросла и если ты не поспешишь со свадьбой...
- Не надо договаривать, дорогая, именно это я и хотела тебе сказать.
- Я еще ничего не сказала, Франсуаза.
- Лучше я скажу это сама. Я хочу, чтобы моя дочь, - баронесса понизила голос, чтобы никто из слуг не слышал, - я хочу, чтобы моя дочь оставалась невинной до свадьбы.
- Так вот в чем дело! - воскликнула Констанция. - Ты боишься, что узнав, каков ее жених, Колетта решит потерять невинность с кем-то другим?
- Нет, он очень красивый молодой, - возразила Франсуаза, - но мало ли что может взбрести в голову ребенку!
- Если ты собралась отдавать ее замуж, значит она уже не ребенок, твердо сказала Констанция.
Баронесса хотела возразить в том духе, что откуда Констанциизнать, как ведут себя перед свадьбой, но сдержалась. Все-таки она сама пригласила свою родственницу принять участие в судьбе ее дочери и к тому же она рассчитывала на помощь Констанции.
А та все еще не понимала, что от нее требуется.
- По-моему, Франсуаза, ты хочешь меня уговорить не сообщатьКолетте имени ее жениха. Но я и сама его не знаю, так что твои просьбы напрасны.
- Пойми, Констанция, моя девочка еще совсем не подготовлена кзамужеству, она еще многого не знает, не умеет.
- Уж не хочешь ли ты, Франсуаза, чтобы я обучила ее?
- Нет, - рассмеялась баронесса, - я не это имела в виду.
- Ну тогда в чем дело, дорогая? Надеюсь, муж сможет обучитьее, в конце концов, это не такое уж хитрое дело.
- Вот тут снова загвоздка, - сокрушенно покачала головой баронесса, ее будущий муж, по-моему, тоже неопытен. Он так занят на службе, что, по-моему, у него нет любовницы.
Это подозрение позабавило Констанцию. Она уже представляласебе эдакого увальня, который боится подойти к женщине и краснеетслучайно оставшись наедине с дамой.
- Я признаюсь тебе, - махнула рукой на все баронесса Дюамель, - это он взял с меня обещание не разглашать пока что его имени, и я не могу нарушить данного мной слова.
- Ну вот, теперь все стало ясно, - подбодрила Франсуазу Констанция, теперь, наконец, нашлось объяснение и я не буду больше настаивать. Думаю, если ты скажешь то же самое и Колетте, она успокоится.