Мадам Ламартин, побледнев, смотрела на Колетту и думала:"Неужели можно спутать ее поцелуй с моим?"
- Вот видите, - торжествующе воскликнула Констанция Аламбер, - в душе можно любить кого угодно, а тело, ощущения обманут вас.
- Ах, теперь я понимаю, - воскликнул маркиз Лагранж, - почему женщины в постели закрывают глаза.
- Вы не очень наблюдательны, маркиз, - отвечала ему Констанция, - они закрывают глаза, находясь в постели с мужьями, представляя себе в объятиях любовника.
- И после этого еще обвиняют в коварстве мужчин! - вздохнул виконт, завязывая шейный платок. Твоя игра, Констанция, навеяла на меня грусть, и я хотел бы немного развеяться.
Он медленно обернулся и обратился к Колетте. - Ты умеешь фехтовать?
Та и без того смущенная своим предыдущим приключением, пожала плечами.
- Мне никогда не приходилось.
- Тогда защищайся, - виконт схватил одну из тростей, стоящих в углу и бросил ее Колетте, а сам схватил другую и принялся шутливо нападать на девушку.
Колетта сперва сильно смущалась, но постепенно азарт овладевал ею. Ей хотелось первой нанести удар и выиграть сражение.
Гости развеселились, глядя на то, как в пышном платье Колетта орудует тростью, словно шпагой.
Войдя в раж, девушка левой рукой подобрала подол и начала наступать на виконта. Тот игриво отступал, прятался за кресло и, наконец, оказался припертым к растопленному камину.
- Мадемуазель, вы должны пощадить меня, - воскликнул виконт.
- Никогда!
- Одумайтесь!
- Нет.
- Тогда я предпочитаю убить себя сам. Анри схватил трость обеими руками, вставил себе под мышку, растянулся на ковре и прошептал:
- Я умираю-у-у.
Колетта поставила ногу ему на грудь, и оглядела всех с видом победительницы.
Во время этого шутливого представления Констанция подобралась к Мадлен Ламартин и завела с ней разговор.
- Остерегайтесь, дорогая, виконта.
- Я благодарна вам за письмо, но оно, право же, было лишним.
- Я боялась, мадам Ламартин, что вы не устоите перед чарами Анри.
- Нет, что вы, мадемуазель, я ничуть его не люблю. Глаза Констанции сузились.
- Ну и прекрасно, дорогая.
Мадемуазель Аламбер поняла: Мадлен любит виконта. Нервы ее напряжены до предела, она борется со своей любовью в надежде выиграть эту битву.
- Но все же, мадам Ламартин, - продолжала Констанция, - я хочу предупредить вас: Анри, хоть он и мой друг очень коварен и для вашей же безопасности лучше покинуть имение.
Нет, мадемуазель, я уверена в собственных силах, виконт Лабрюйер мне безразличен.
Я предупредила вас, мадам, распоряжаться своей судьбой вы будете сами.
Уже немного заскучавшая графиня Лабрюйер распорядилась позвать музыкантов, тот самый квинтет, который играл на полянке в лесу. И вновь зазвучала та же мелодия. Мадлен вздрогнула.
- Я приглашаю вас, - перед ней стоял виконт.
Она подала ему руку и ощутила, как сжимается ее сердце только от одного его прикосновения. Она танцевала, неотрывно глядя в глаза виконту. Тот тоже не отводил своего взгляда, но не проронил за время танца ни слова.
"Вы не обманываете меня?" - вопрошал взгляд Мадлен.
"Что вы, мадам, разве можно усомниться в моей искренности?" - отвечал взглядом Анри.
"Прошу вас, оставьте меня!"
"Я не могу".
"Исчезните отсюда, виконт, оставьте меня в покое!"
"Никогда!"
"Тогда я пропала".
И тут на лице виконта появилась улыбка, словно бы он и впрямь прочитал мысли женщины, танцевавшей с ним.
Музыка стихла, пальцы виконта разжались, а Мадлен, сделав над собой усилие, улыбнулась.
- Я благодарен за танец, - Анри поклонился, Мадлен сделала реверанс.
- Ну что же вы, маркиз, - сказала старая графиня, - у нас не так уж много мужчин, и вы могли бы пригласить кого-нибудь из дам.
- Нет-нет, - ответил маркиз Лагранж, - после виконта показывать свое умение в танце небезопасно. Пусть он танцует.
Анри пригласил к следующему танцу Констанцию.
- Так вы помните о нашем уговоре? - шептала мадемуазель Аламбер.
А Анри, ведя ее за руку, не поворачивая головы, отвечал:
- Только после того, как Мадлен окончательно потеряет голову.
- Но ведь не можете вы оставить меня без помощи?