- Тогда, Анри, я попрошу тебя еще об одной услуге.
- Лишь бы она не была такой сложной.
- Я очень устала, а девочке нужно написать письмо своему возлюбленному, оставшемуся в Париже. Сама она этого не сделает, а ты с твоим великолепным слогом справишься за несколько минут.
- Это, Констанция, я тебе обещаю.
Закончив танцевать с Констанцией, Анри пригласил маркизу Лагранж. Женщина смотрела на молодого человека, не скрывая своего восхищения, а маркиз невесело улыбался, следя за своей женой.
- Мы еще с вами встретимся, виконт? - шепотом спрашивала маркиза во время танца.
- Нет, мадам.
- Отчего же?
- Я заходил к вам всего лишь поговорить о вашем муже, и вы мне все рассказали, удовлетворили мое любопытство.
- Так вы не придете?
- Я сожалею, мадам, но не в моих правилах возвращаться к женщинам.
- Вы чудовище, виконт, - приторно улыбалась маркиза.
- Мне часто говорят это, но стоит взглянуть в зеркало, я понимаю - меня хотят оболгать. Ведь невозможно же, маркиза, согласитесь, любить чудовище.
- Любовь... - задумчиво произнесла маркиза Лагранж, - я никогда не злоупотребляю этим словом.
- И правильно делаете, маркиза, никогда не стоит говорить, что ты кого-то любишь, если это не так.
- Но вы же, виконт, любите повторять это слово.
- Я говорю лишь то, о чем хотят от меня услышать, не больше.
- Так вы обманываете женщин?
- Ничуть. Когда я произношу слово "люблю", я и в самом деле испытываю это чувство. Но вы же сами убедились, любовь может быть разной - любовь тела, любовь души, любовь сердца, глаз.
- Мужчины всегда находят оправдание для себя, - немного раздраженно бросила маркиза и танец на этом завершился.
Только тут спохватились, что старая графиня уснула. Анри тут же дал знак музыкантам и те удалились.
- Мадам! Мадам!
- А? Что? - графиня вскинула голову.
- Мадам...
- Ты хочешь пригласить меня на танец?
- Нет, бабушка, я уже отпустил музыкантов и, по-моему, настало время ложиться спать.
- А ты спать собираешься? - лукаво улыбаясь, поинтересовалась графиня Лабрюйер.
- Я слишком молод, чтобы спать каждую ночь. Дворецкий стоял в двери с непроницаемым лицом. Ему-то прекрасно были известны все ночные похождения молодого виконта. Но пожилого слугу уже трудно было чем-либо удивить. За время службы у графини Лабрюйер он насмотрелся всякого. А самое главное, он научился
Ничем не выдавать своего удивления, а это главное для слуги.
- Я вас провожу, - виконт подал руку своей бабушке и та, распрощавшись с гостями, двинулась к своей спальне. Распрощались и супруги Лагранж.
Мадлен, поколебавшись, подошла к Констанции и поблагодарила ее:
- Мадемуазель, спасибо вам за заботу, я, наверное, воспользуюсь вашим советом покинуть имение.
- Да, мадам, вам лучше всего уехать. Но только не расставайтесь с воспоминаниями.
- Спокойной ночи.
Мадлен Ламартин выглядела несчастной. Она сгорбилась и двинулась в одиночестве по коридору.
"Какая странная женщина, - подумала Констанция, - быть влюбленной - и так не обращать внимания на свою внешность".
- А мы чего ждем, Констанция? - поинтересовалась Колетта.
- Подожди, посиди здесь немного, я сейчас вернусь.
Констанция выглянула в коридор.
По коридору легкой походкой возвращался Анри. На его губах блуждала задумчивая улыбка. Он остановился у двери Мадлен Ламартин, ибо та была приоткрыта, словно приглашала войти.
"Нет, это ловушка, - подумал виконт, - я сделаю по-другому" - и он осторожно прикрыл дверь.
Мадлен, ожидавшая, что виконт вот-вот зайдет к ней, опустила голову на руки и расплакалась. Но тут же, не выдержав, сорвалась с места и выбежала в коридор. Виконт удалялся.
Констанция посчитала нужным спрятаться за портьеру.
- Погодите, виконт! - Мадлен не узнала своего голоса.
Тот обернулся.
- Простите, мадам, если я поступил не правильно, закрыв дверь. Я всего лишь боялся за ваше здоровье. Сквозняки в этом доме такие холодные!
- Я должна поговорить с вами.
- Я к вашим услугам, - виконт распахул дверь своей спальни, - входите же, не бойтесь.
Мадлен огляделась. Коридор был пуст, если не считать дворецкого, сидевшего за столом перед зажженными канделябрами.