- Я не так дурно воспитан, Констанция, я никогда не добиваюсь близости силой.
Констанция Аламбер конечно же прекрасно понимала из-за чего пришел к ней виконт Лабрюйер. Но первой заводить разговор она не хотела. Ей нравилось смотреть на смущенного виконта, ведь ему предстояло довольно деликатное выяснение отношений со своей подругой. Все то, о чем они договаривались раньше, должно было измениться. И вся разница в их положении состояла лишь в том, что
Констанция знала, что ни на какие уступки виконту она не пойдет, несмотря на все свои предыдущие обещания.
А виконт самоуверенно надеялся, что теперь он получит Констанцию.
Сперва мужчина и женщина обменивались взглядами и после каждого приятно улыбались друг другу, словно говоря: ну что, дружок, наконец-то ты попался и попался крепко.
Вода в ванне катастрофически быстро стыла и Констанция позвала Шарлотту:
- Принеси-ка еще горячей воды!
Девушка вернулась с большим кувшином, наполненным кипятком, и принялась лить его в ванну тонкой стйкой. Приятная теплота тут же коснулась тела Кнстанции. Она блаженно прикрыла глаза и томно вздохнула. Этот вздох привел виконта в трепет. Ему безумно хотелось обладать этим молодым, но чрезвычайно умелым в любовных делах телом.
- Ну так что же привело тебя ко мне, Анри? - спросила Констанция, когда за Шарлоттой закрылась дверь.
- Я пришел, Констанция, кое-что от тебя услышать.
Мадемуазель Аламбер наморщила лоб.
- Так-так, я кажется припоминаю. Да-да, виконт наконец-то у меня появился прекрасный случай поблагодарить тебя за свою подопечную. Ты постарался на славу, и девушка никогда тебя не забудет.
- Ну что ты, Констанция, какая благодарность, мне было только приятно.
- Нет-нет, Анри, ты в самом деле очень сильно меня выручил.
- Мне бы не хотелось, Констанция, сейчас обсуждать последствия моего поступка. Эмиль все-таки когда-то был моим другом. Да и по отношению к Колетте я поступил не слишком благородно.
- Ну что ты, Анри, главное, все остались довольны.
- Кроме... - вставил виконт.
- Кроме Эмиля де Мориво, но он еще ни о чем не подозревает, Констанция рассмеялась. - Я представляю себе его лицо, когда он узнает, что это моих рук дело.
- Но ты же не выдашь меня, Констанция?
- Нет, вот это-то и будет самым страшным для него наказанием. Он никогда не узнает, кто же похитил невинность его невесты.
- Он будет допытываться у нее, у меня...
- А мы будем молчать, пусть гадает.
- Ну что ж, Констанция, ты в таком прекрасном расположении духа, что я осмелюсь тебе напомнить - ты проиграла.
- Я проиграла?
- Да-да, ведь у нас был уговор.
Констанция Аламбер повернула голову сначала в одну сторону, потом в другую, изображая на своем лице крайнее удивление.
- Нет, Анри, я не могла проиграть.
- Да, ты проиграла.
- Нет.
- Да.
Каждый раз на лицах спорящих, когда они произносили свои "да" и "нет", улыбки становились все более лучезарными.
- Нет, Анри, я не могла проиграть.
- Но как же, Констанция, Колетта лишилась невинности, а ты мне кое-что за это обещала. Констанция погрозила пальцем виконту.
- Честное слово, Анри, я нахожусь под большим впечатлением от твоих слов. Они очень многообещающие...
- Так значит, долг будет оплачен? - рассмеялся Анри.
- Сейчас мы об этом поговорим.
- Давай.
Констанция закинула руки за голову, мокрая сорочка еще плотнее прилегла к ее телу, сделав доступными взгляду виконта почти все прелести ее молодого тела.
- Так что, Анри, тебе не хватило Колетты, ты не насытился ее молодостью, ее невинностью?
- Этим насытиться невозможно.
- Так значит, я, Анри, выигрываю по сравнению с Колеттой?
- Да, ты выигрываешь, хотя не во всем.
- И в чем же я ей уступаю?
- К сожалению, Констанция, ты не невинна.
- О боже мой, какой ты привередливый, Анри!
- Так я берусь, все-таки, утверждать, Констанция, ты проиграла и должна уплатить обещанный тобой долг.
- Я договорилась с тобой? - крайнее изумление отразилось на лице Констанции. - О чем?
- Ну как же, мадемуазель, мне не очень удобно напоминать об этом. Я думаю, ты сама должна вспомнить.
- Ах, да, я что-то припоминаю, я попросила тебя, а ты выставил какие-то сумасбродные условия. Это же была шутка, Анри, простая светская шутка, и я удивлена, как это ты мог прийти ко мне и требовать возвращения подобного долга.