Чтобы избавиться от ненавистного запаха, напоминавшего ему о предательстве Констанции, он снял сапоги и бросил их в коридор, чуть не угодив ими в некстати подоспевшего Жака.
- Что-нибудь случилось, хозяин?
- Да нет.
- Почистить?
- Просушить! - рявкнул Анри, удивляясь недогадливости своего слуги.
Жак замер в коридоре, разглядывая мокрые насквозь сапоги с каким-то странным запахом. Но приказание нужно было выполнять, и Жак спустился на кухню, где пристроил сапоги прямо на плите рядом с готовившимся жарким, из-за чего и поссорился с кухаркой.
А виконт Лабрюйер никак не мог успокоиться. Он понимал, что вся ненависть, которую он сейчас испытывает к Констанции - это не что иное как любовь, облеченная в другую форму. И так же виконт понимал, сколько он ни старайся, ему не завладеть телом Констанции. Ведь та никогда не поддается порыву чувств и слишком ценит свободу. И это раздражало виконта Лабрюйера более всего.
Ему не хотелось, чтобы хоть кто-то в мире был более свободен, чем он.
- Мне придется тебя наказать, Констанция, - пробормотал Анри, наливая себе вина. - Как, я еще не знаю, но обязательно придумаю, и ты сама попросишь у меня прощения, повиснешь у меня на шее. А я подумаю, целовать тебя или же наказать.
Вернулся Жак, чтобы доложить:
- Приказание исполнено!
За это он получил от виконта Лабрюйера поощрение в виде половины кружки вина.
- Там кто-то стучит! - послышался снизу голос кухарки и Жак, залпом допив угощение, отправился открывать дверь.
Посетитель оказался ему незнакомым, но в доме виконта бывало довольно много народу, и Жак на всякий случай не стал спрашивать пришедшего его имени лишь ограничился тем, что принял у молодого человека треуголку и плащ.
- К вам посетитель, хозяин, - выкрутился Жак, не зная как назвать гостя.
Молодой человек поправил свои непослушные курчавые волосы и шагнул в гостиную.
Виконт стоял у камина и грел руки. Он посмотрел на вошедшего, явно не в силах припомнить, видел ли он его вообще хоть когда-нибудь.
- Виконт Лабрюйер? - спросил молодой человек.
- Да, это я.
- Меня зовут Александр Шенье, - представился вошедший.
- К сожалению, нам не приходилось встречаться, - на всякий случай любезно улыбнулся виконт Лабрюйер.
Он мог ожидать от Констанции любого подвоха, ведь та уже могла рассказать молодому человеку о его похождениях с Колеттой и тот мог прийти, чтобы сводить счеты. А ссориться сегодня еще с кем-то, кроме Констанции, Анри страшно не хотелось. Но судя по выражению лица пришедшего, настроен он был дружелюбно.
- Я благодарен вам, виконт, за то, что вы передали мое письмо Колетте.
- О, не стоит благодарности, - воскликнул виконт, пытаясь припомнить, передавал ли он Колетте хоть что-нибудь.
Диктовать письмо, он ей диктовал, но передавать... Раз шевалье говорит, что передавал, значит так оно и есть.
- Это всего лишь дружеская услуга, - сказал Анри, - и вы бы на моем месте, шевалье, поступили точно так же.
- Да, но это было очень важно для меня, и я чрезвычайно благодарен.
После такого обмена любезностями стоило перейти к делу, и Анри вопросительно посмотрел на Александра. Тот немного замялся.
- Я понимаю, виконт, что не вправе просить вас еще об одной услуге, но мне необходимо передать Колетте еще одно письмо.
- Что ж, я к вашим услугам.
Александр Шенье вытащил из-за отворота камзола запечатанный конверт и протянул его виконту Лабрюйеру.
- Мне очень важно, виконт, чтобы оно попало к Колетте как можно скорее.
Виконт был рад хоть чем-то искупить свою вину перед молодым человеком.
- Я передам его сегодня же, можете не сомневаться, шевалье.
- Мадемуазель Аламбер столько мне говорила о вас, и вот нам довелось встретиться, - улыбнулся Александр.
- И как вам, шевалье, кажется, совпадает ли ее описание с увиденным?
- Я ожидал вас увидеть именно таким, виконт.
- Присаживайтесь, шевалье. Если хотите, я вам предложу вина, - и не дожидаясь согласия, Анри поставил перед Александром Шенье небольшую серебряную кружку и наполнил ее до половины. Затем немного плеснул и себе.
- Я думаю, шевалье, мадемуазель Дюамель напишет вам ответ, и я смогу передать его вам.
- Это было бы прекрасно! - отвечал Александр, поднося ко рту серебряную чашку.
"Так вот он каков, учитель, музыки, - подумал Анри, разглядывая своего гостя, - ничего не скажешь, красив, достаточно силен. Пройдет несколько лет, и он станет настоящим мужчиной.
Как любовник Колетты он идеален - благороден и честен до глупости. Вот только одно меня смущает - не мечтает ли он и впрямь стать ее мужем? Но на этом можно было бы сыграть, ведь Констанция по просьбе баронессы Дюамель покровительствует Колетте и если уговорить Александра похитить Колетту... такая
Мысль немного развеселила Анри после неудачи с Констанцией. - Значит так, - далее рассуждал он, - мне остается уговорить Колетту, что брак с Александром Шенье - для нее лучший выход потом устроить им совместный побег. Это будет препасная месть Констанции Аламбер, а заодно и баронессе Дюамель, так много позволявшей себе в разговоре со мной.
- Я немедленно отправлюсь в дом баронессы Дюанель, - сказал Анри, - и лично передам письмо в руки Колетты.
Я так благодарен вам, - ответил Александр и было понятно, это не пустые слова, он и в самом деле счастлив, что есть человек, готовый помочь ему.
- Не стоит благодарности, шевалье, это всего лишь долг благородного человека - помогать молодым в любовных делах. Я надеюсь, вы с Колеттой будете счастливы.
Но такой уверенности в глазах Александра Анри не прочел.
ГЛАВА 7
Полный решимости взять реванш у Констанции Аламбер, виконт отправился в дом баронессы Дюамель. Он то и дело похлопывал себя по груди, проверяя, не потерял ли письмо шевалье.