- Я хочу, чтобы все повторилось вновь, - шептала Мадлен.
- Молчи.
- Скажи, что ты любишь меня.
Анри молча кивал.
Вся одежда мадам Ламартин была насквозь мокрая.
- Неужели тебя не трогает мой жалкий вид? - спрашивала женщина, не открывая глаз.
- Я не могу отказать тебе, Мадлен, не потому, что люблю...
- Нет, ты скажи: я люблю тебя, люблю... - повторяла Мадлен, все крепче и крепче обнимая Анри. Тот дошел до двери спальни и плечом открыл ее.
- Ты любишь меня?
- Я не хочу говорить об этом, Мадлен.
- Нет, ты должен сказать.
- Хватит того, что я уже впустил тебя. Неужели ты хочешь лжи?
- Но любовь, Анри, не может быть ложью.
- Я люблю тебя, - избегая смотреть в глаза женщине, произнес виконт Лабрюйер.
- Ты не хочешь? - горько усмехнулась она. Что-то во взгляде Мадлен не устраивало Анри, какой-то скрытый смысл таился и в ее улыбке, холодной и обворожительной одновременно.
Мадлен соскользнула с рук Анри и крепко обняла его.
- Люби меня, люби, дорогой. Она целовала виконта в глаза, в лоб, в губы. А тот, не в силах сдержаться, стал отвечать на ее поцелуи.
- Ты просто никогда не пробовал возвращаться, Анри, в этом тоже есть своя прелесть.
- В этом ничего нет хорошего, Мадлен.
- Но ведь ты сейчас счастлив?
- Не знаю.
- Конечно же, Анри, о счастье догадываешься только тогда, когда оно уходит. Это как воздух, им живешь.
- Зря ты пришла, Мадлен.
- Я не пришла, - улыбнулась женщина, - я выстояла свое счастье под дождем, в темноте, глядя на освещенное окно. Я видела, как ты смотрел на улицу и наверное, думал обо мне. Скажи, Анри, что ты тогда подумал?
- Я рассердился на тебя, Мадлен.
- Но разве можно, Анри, сердиться на любовь? Ведь это она привела меня под окна твоего дома, она заставила бросить все, что у меня было и идти сюда.
Анри насторожился.
- Ты что, Мадлен, неужели ты все рассказала мужу?
- Нет, не бойся, - рассмеялась мадам Ламартин, - я не так глупа как ты думаешь.
- Я этого никогда не говорил.
- Муж не знает, куда я пошла, ему и в голову не придет подозревать меня в неверности.
Разогретая ласками, Мадлен наконец-то перестала дрожать. Ее немного подсохшие волосы стали нежнее, и виконт намотал одну прядь себе на палец.
Мадлен взяла его за руку.
- Подержи еще немного, вот так, и они сохранят форму, запомнят тебя точно так же, как твой образ отпечатался в моей душе. Я сохраняю сейчас твою форму, Анри.
- Не говори глупостей, Мадлен. Это не любовь, а всего только жалость. Ты жалеешь себя, а я пожалел тебя.
- Хорошо, Анри, называй это как хочешь, но главное, ты любишь меня,
Мадлен еще крепче прижалась к виконту Лабрюйеру и тот ощутил, как оглушительно громко бьется ее сердце.
- Я люблю тебя, - прошептал он, пытаясь поцеловать ее в губы.
Но женщина, смеясь, избежала поцелуя и обхватив Анри за шею, поджала ноги. Тот не удержался на ногах и вынужден был опуститься прямо на ковер перед камином.
- Еще немного, Мадлен, и мы рухнули бы в огонь.
- Мы и так с тобой сгораем, Анри.
- Ты слишком близко сидишь к огню.
Анри ощутил, как пышет жаром на его руку, ложащуюся на плече Мадлен.
- Я всего лишь хочу высушить одежду, - и Мадлен через голову сбросила блузку, а затем, засмеявшись, бросила ее в камин.
- Что ты делаешь? - воскликнул Анри, глядя, как огонь неохотно пожирает мокрую материю.
- А почему, Анри, на тебе до сих пор надето вот это? - Мадлен сорвала с него рубашку и тоже бросила в камин.
Огонь взвился, загудело в дымоходе и на какое-то время спальня наполнилась ярким светом сгоравшей одежды.
- Ты что, Мадлен, сошла с ума?
- А зачем мне одежда, я же не собираюсь уходить отсюда никогда, Мадлен обхватила его за шею и повалила на ковер.