Король еще попытался отстраниться, но Констанция прижалась к нему так плотно, что король едва смог пошевелиться.
- Иди сюда, иди, я твоя, я принадлежу только тебе, - зашептала женщина.
Король освободился от объятий Констанции и медленно перевернулся набок. Констанция увидела, что по щекам короля бегут слезы, и ее сердце сжалось от радости.
"Да, он будет моим и выполнит все, что я пожелаю. В этом уже не может быть ни малейшего сомнения. Только сейчас надо придумать, чего же я желаю. Чего?"
Король Витторио уже жадно целовал Констанцию в шею, в грудь, в губы. А она поглаживала его курчавые волосы, постанывала, вздыхала, негромко вскрикивала.
Я люблю, люблю тебя, - прерывающимся голосом шептал король Витторио.
Конечно, конечно, - отвечала Констанция. Я хочу, чтобы и ты любила меня... Да, да, - отвечала Констанция, - все будет хорошо, хорошо.
- Люби меня! Люби! - выкрикивал король, прижимая Констанцию к себе с такой силой, что она едва дышала.
- Да, да, - выдыхала женщина.
Прошло еще несколько недель. Королевская чета была приглашена графом де Монферраном и его супругой в свой дворец, чтобы король и королева смогли полюбоваться коллекцией произведений искусства. Вместе с королевской четой приехала и Констанция.
Графиня и граф Монферран даже немного растерялись, не зная, к кому обращаться, не зная, кому отдавать почести. Королева держалась немного поодаль от короля, зато Констанция была рядом с королем Витторио. Она не отходила от него ни на шаг, вернее, король то и дело обращался к Констанции, указывая глазами на то или иное произведение.
Действительно, коллекция графа Монферрана поражала изысканностью и богатством. Здесь были картины всех великих художников, и каждый из великих мастеров был представлен одним или несколькими произведениями. Тускло поблескивало золото рам, сверкал мрамор скульптур.
Придворные, которые тоже были приглашены на этот вернисаж, расхаживали по огромному залу, останавливаясь у картин и обмениваясь впечатлениями.
И действительно, поговорить было о чем: Тинторетто, Караваджо, Веронезе, Рафаэль... Коллекция была собрана с огромным вкусом, стоимость картин даже невозможно было определить. Здесь были представлены первоклассные образцы живописи и скульптуры.
- Мы так благодарны за ваше присутствие, - в низком поклоне приветствовала появление королевы и Констанции графиня де Монферран.
- Не смущайтесь, графиня, - сказала королева. Констанция в ответ немного снисходительно поклонилась, - мы всего лишь должны поблагодарить вас, графиня, за возможность видеть и встретиться со столь замечательными произведениями искусства.
И они принялись рассматривать картины.
- Да, графиня, мы благодарны вам за встречу с картинами, - надменно улыбнувшись, бросила Констанция.
Графиню передернуло от подобной наглости, но она подавила в себе желание возмутиться, ведь она прекрасно понимала, кто сейчас правит бал и что королева сейчас ничего не решает, а вся власть ужедавным-давно перешла в руки вот этой холеной прекрасной женщины, жестокой и надменной.
К королю, стоящему возле скульптуры Микеланджело, приблизился маркиз Лоренцетти. Он склонился в поклоне и торопливо заговорил:
- Ваше величество, по поводу нынешней политической ситуации я хотел бы внести предложение.
Король недовольно посмотрел на маркиза Лоренцетти, на его лице было написано безразличие.
А маркиз, заглядывая в глаза королю, попытался продолжить.
- Дело в том, ваше величество, Франция готова получить Пьемонт...
- Хватит, - оборвал его король Витторио, - я не хочу об этом слышать, меня это не интересует.
- Но ваше величество, ведь...
- Хватит, маркиз!
Королева стояла возле большого полотна Караваджо, на котором была изображена Юдифь. Констанция подошла и стала подле ее величества.
- Кто эта женщина, вы знаете, графиня? - обратилась королева к Констанции.
- Да, это Юдифь.
- Какой же она должна быть сильной, если смогла совершить подобное! воскликнула королева, глядя на картину, изображавшую Юдифь, попирающую ногой отрубленную мужскую голову.
Констанция долго смотрела на картину, потом на ее лице появилась надменная улыбка.
- Да, эта женщина была очень сильна.
- Как я ей завидую! - не удержавшись, произнесла королева.
- Есть чему завидовать, ваше величество, - равнодушно и холодно заметила графиня де Бодуэн и отошла в сторону.
Король стоял посреди зала, разговаривая с графиней и графом Монферраном.
- У вас удивительная коллекция, - говорил король Витторио, - я ценю людей, собирающих произведения искусства. А ваша коллекция подобрана с большим вкусом.
- Мы делаем, ваше величество, все что можно, - заговорила графиня Монферран.
- Я тоже ценю ваши усилия, графиня, - сказала Констанция, останавливаясь подле короля.
Король Пьемонта Витторио улыбнулся, увидев рядом с собой Констанцию.
- Какую картину вы считаете лучшей? - обратился король Витторио к графу Монферрану.
Тот задумался, а потом, переглянувшись с графиней, он произнес:
- Я думаю, наша любимая картина, ваше величество - Караваджо.
- И Вермеер хорош, - сказала графиня Монферран, глядя на небольшую женскую головку кисти Верме-ера Дельфтского.
Король оглянулся. Ему нравилась картина Караваджо.
- Никогда ранее короля Пьемонта Витторио не волновали ни картины, ни скульптуры, - глядя то в глаза графу Монферрану, то в глаза графине, продолжая надменно улыбаться, произнесла Констанция.
Король согласно улыбнулся в ответ.
- Я думаю, ваше величество, - Констанция взглянула на короля Витторио, - Караваджо будет вам по вкусу.
Граф и графиня Монферран испуганно переглянулись. Но то, что сказала Констанция, было не простым намеком, это выглядело почти как приказ.