- Ее удивила та легкость, с которой он воспринял весть о вашем исчезновении. И для нее не секрет, что ваши отношения с ним всегда отличались натянутостью.
Виктория сжала кулаки, пытаясь унять кипевшие в ее душе чувства.
- Я всегда подозревала, что он не любит меня, но чтобы он сделал такое... - Ее щеки покраснели от гнева. - Вы можете себе представить, что чувствует ребенок, которого отвергают родители?
Да, такое он мог хорошо себе представить. Ее слова разбудили глубоко спрятанные воспоминания детства. Лэнсу лишь с большим трудом удалось взять себя в руки.
Помолчав, Виктория заговорила опять:
- Как-то раз я сказала матери, что Малколм меня не любит. Она ответила, что он просто прячет свои чувства. А я видела, с какой теплотой он , относится к Рэчел, но такого никогда не было в его глазах, когда он смотрел на меня. - Виктория прикусила губу, подавляя рыдания. - Я не думала, что он ненавидит меня так сильно, что способен... уничтожить.
Лэнс не сомневался, что Рокфорд хотел убить Викторию после получения выкупа, чтобы она не смогла описать место своего заточения. Ведь тогда Малколма нашли бы очень быстро.
В таких ситуациях Лэнс не привык утаивать часть правды, только для того чтобы пощадить чьи-то чувства. Но боль Виктории он понимал очень хорошо и поэтому попытался хоть немного успокоить ее.
- Я уверен, что даже если он и участвовал в похищении, то после получения выкупа отпустил бы вас целой и невредимой.
Ее подбородок задрожал.
- После смерти матери мне казалось, что Малколм стал относиться ко мне лучше. Впервые в жизни он проявил интерес к моим делам. Я думала, потому что он тосковал по маме... Рэчел уехала из дома и не собиралась возвращаться. Так мы с ним и остались вдвоем. - Ее голос дрожал от волнения. - Он даже дал мне денег, чтобы я могла отдохнуть подольше. Сказал, что понимает, как я горюю по матери, и что перемена обстановки пойдет мне на пользу.
Ярость охватила Лэнса, когда ему стали ясны намерения Малколма.
- Он старался сделать так, чтобы вас никто не хватился, пока он не получит выкуп.
Лэнс вспомнил, как Виктория лежала в той лачуге на грязном матрасе, связанная, со скованными руками и кляпом во рту, в наркотическом сне.
Если бы ему не удалось ее спасти... Картина, явившаяся перед его мысленным взором, встала перед ним так ярко, что от сдерживаемой холодности не осталось и следа. Стена, которую он создал перед собой и за которой держал свои чувства, превратилась в кучку обломков. Одним гибким движением он встал со стула, припал на одно колено перед ней и взял ее руки в свои.
- Мне очень жаль, что с вами случилась такая беда. Я предпочел бы умереть, чем увидеть, что Малколм Рокфорд причиняет вам боль. - Слова вырвались из самых глубин его души.., глубин, о существовании которых за всю его жизнь не узнал никто.
Он говорил столь искренне, что сердце Виктории на миг замерло, пропустив удар. Его руки были теплым, защищающим ее щитом, и жар охватил все ее тело. В его глазах она увидела огромную нежность, о которой не могла даже подозревать. Новый, неожиданный капитан Грэйсон тронул ее душу так сильно, как не удавалось еще ни одному мужчине. Перенесенные страдания показались ей незначительными рядом с необходимостью облегчить его чувство вины за то, что он не спас ее раньше.
- Вы вовремя нашли меня, капитан Грэйсон. Я всегда буду вам благодарна за мое спасение.
Он крепче сжал ее руки.
- Обещаю вам не допустить, чтобы с вами случилось что-то плохое.
Виктория почувствовала, что она грезит наяву. будто сказочный рыцарь в сияющих доспехах преклонил колени у ее ног и обещает служить ей. Ощущение, которое она испытала, было новым, непонятным и восхитительным.
- Нет никого в целом мире, в чьих руках моя жизнь была бы в большей безопасности.
Лэнс никогда не испытывал такого удивительного чувства, которое вызвали ее слова.
Внезапно он смутился. Так открыто он не вел себя с шести лет. Он подумал, как она восприняла бы рассказ о его жизни, начиная с рождения в грязной комнате ветхого дома в ужасных трущобах отдаленного предместья Тортонбурга. Но его прошлое принадлежит только ему, им нельзя делиться ни с кем, а тем более с принцессой. Испытывая неудовольствие от того, что позволил чувствам управлять собой, он опять спрятал их, отпустил ее руки, встал и поклонился.
- Вы очень добры ко мне. Ваше Высочество.
Виктория не могла понять, что больше удивило ее - мгновенное возвращение капитана Грэйсона к своему обычному хмурому виду или то, что он назвал ее "Ваше Высочество". Глядя, как он садится на свое место, она думала о мужчине, который скрывается под этой маской бесчувственности. И с каждым ударом сердца все сильнее становилось желание узнать о нем как можно больше.
- Как вы стали главой отдела расследований службы безопасности Тортонбурга?
- Я достиг нынешнего положения, выполняя свой долг, а в данный момент моим долгом является розыск тех, кто похитил вас.
Виктория поняла, что его ответ - вежливая форма отказа говорить о себе. Но если она не теряла присутствия духа еще в детстве, когда Малколм плохо относился к ней, то уж сейчас не смутится и молчать не будет.
- Мне бы хотелось сменить тему разговора, хоть ненадолго. Кроме того, будет просто справедливо, если вы расскажете о себе. Вы так много знаете обо мне, и я должна что-нибудь знать о вас. Тогда наше знакомство, может быть, дорастет до дружбы.
- Как человек, находящийся на службе у великого герцога, я ваш верный слуга, принцесса. Наше знакомство может дорасти лишь до этого.
Виктория нахмурилась от такого вежливого, но несомненного отказа. Капитан Грэйсон ясно дал ей понять, что не желает сделаться ее другом.
Но тут она вспомнила, как нежно он смотрел на нее. Неужели ей показалось? Может быть, она прочла в его глазах то, чего там не было? Возможно, он просто огорчен, чувствуя, что не смог до конца выполнить свой долг? Долг ведь он ставит на первое место.
- Не думаю, что есть необходимость обращаться ко мне так, будто я член королевской семьи. Строго говоря, я незаконнорожденная.
- Вам следует знать, что великий герцог намерен официально признать вас своей дочерью.
Виктория смотрела на Лэнса широко раскрытыми глазами и не могла поверить в то, что только что услышала.
- Вы, должно быть, шутите.
Произнеся эти слова, она сразу поняла, что сказала глупость. Конечно, он не шутит. Она мало знала о капитане Грэйсоне, но уже успела понять, что он никогда не станет никого разыгрывать.
- Когда мы будем уверены в вашей безопасности, великий герцог представит вас сперва придворным, а затем и всем жителям государства.
Документы, необходимые для законного признания вас членом семьи Тортонов, уже подготовлены. В них не хватает только вашей подписи. Как только вы ее поставите, вы официально станете принцессой Викторией из Тортонбурга.
Она станет принцессой. Настоящей принцессой. Виктория вздрогнула от невероятной мысли, но в следующий миг вернулась к реальности. Она могла легко представить себе заголовки бульварных газет...
- Но ведь пойдут сплетни. Неужели великий герцог готов подвергнуть им себя и семью?
- Они привыкли к сплетням.
Виктория недоверчиво посмотрела на него.
- Но признание меня своей дочерью - совсем не то, что падение с лошади во время игры в поло или новое платье герцогини, которое ей не идет.
- Герцог и герцогиня пользуются всеобщим уважением. Раз они приняли вас, то и все в стране будут рады, что вы стали принцессой.
Виктория не могла забыть теплоту, которую заметила в глубине его глаз. Ей хотелось убедиться, что она ничего не придумала и под броней холодной вежливости и невозмутимости действительно скрывается чудесный человек, которого ей было дано счастье увидеть. Случайный собеседник не заметил бы перемены в поведении капитана Грэйсона, но Виктория не случайная собеседница.
Она внимательно посмотрела ему в лицо.
- Мне кажется, что вы не говорите всего, что знаете.