Василек покраснел.
— Ну, я же знал, что Зоя Михайловна меня сегодня обязательно спросит, — объяснил он. — А я не готовился. Вот и подумал, что "эн" куда лучше двойки.
— Эх, Нековбой, — притворно вздохнула Маргарита. — ты меня просто разочаровываешь. До двоек скатился.
— Во-первых, пока еще не до двоек, а только до "энок", — поправил ее парень, — а во-вторых, не говори мне больше таких слов, я тебя умоляю! Я не переживу, если ты во мне разочаруешься! Ради тебя я сегодня буду всю ночь сидеть над алгеброй и все исправлю, честное слово!
— Смотри у меня! — погрозила ему девушка.
Ни для кого не было секретом, что Василий, он же Василек, он же Нековбой, был до безумия влюблен в Маргариту. Увы — безответно и безнадежно. Но его утешала одна мысль — они, по крайней мере, были друзьями.
Конечно, сама Маргарита была прекрасно об этом осведомлена. С одной стороны, ей это льстило. Ну а какой же девушке пятнадцати лет от роду не польстит немое обожание парня? С другой же стороны, худой долговязый неуклюжий очкарик был далеко не пределом мечтаний. Зато на него всегда и во всем можно было положиться. Надежен, как скала, хоть по виду и не скажешь. Порой Рите казалось, что прикажи она Нековбою прыгнуть ради нее с четырнадцатого этажа, он бы ни секунды не раздумывал и с радостью бы повиновался.
"А способна ли я на такое самопожертвование, слепое подчинение человеку, которого я люблю? — задумалась вдруг девушка, и мысли ее, как всегда, обратились, само собой, к Артуру. — Скорее всего, нет. Наверное, все-таки у каждого человека любовь своя. Всегда разная. Кто-то рядом с любимым чувствует себя так, словно знал его всю жизнь. Кто-то может с любимым человеком говорить обо всем, что у него на душе. А другой, наоборот, при виде своего возлюбленного теряет дар речи и мучительно краснеет с чувством, близким к обмороку".
Сама Рита при одном только взгляде на Артура, даже мимолетном, чувствовала, как сердце сначала болезненно спотыкается в груди, пропуская удар-другой, а потом начинает бешено колотиться где-то возле горла, а в животе танцуют безумную румбу невидимые бабочки. Казалось бы — уже три месяца они живут бок о бок, видятся каждый день, пора бы уже привыкнуть и успокоиться. Ан нет — стоит только увидеть прекрасное, как у ангела, лицо Артура, и все начинается заново.
Любовь ли это? Такая мучительная и болезненная? Такая упоительная и всепоглощающая? Рита полагала, что да. Но при этом ей казалось — вздумай Артур покомандовать ею, как сама она командовала бедным Васильком, ему пришлось бы жестоко разочароваться. Хотя… Как говорится, не зарекайся. Ведь она не может с уверенностью сказать, как поведет себя в ситуации, в которой ей еще ни разу не доводилось побывать.
— Счастливая, — со вздохом проговорила Лиля, заглядывая в задумчивые глаза Маргариты. — Снова витает в облаках. Не иначе, это Нековбой на нее так влияет. Может, она в него влюбилась?
Василек с надеждой посмотрел на Риту. Та, очнувшись от своих размышлений, кокетливо произнесла:
— Ой, Лиль, ну зачем же ты при всех мои секреты раскрываешь?
Подруги рассмеялись, и несчастный парень уныло повесил голову.
— Кстати, девчонки! — вдруг вспомнила Рита. — Я тут вам хотела кое-что показать.
Она полезла в свою необъятную сумку, в которой было все, кроме порядка, долго перебирала ее содержимое и, наконец, вытащила из учебника литературы фотографию. Вика взяла ее, а Лилька с Васильком с любопытством заглядывали поверх ее плеч.
— Странно, — спустя какое-то время растерянно сказала Лиля.
— И не говори, — подхватила Вика. — Очень даже странно.
— Вот и я про то же, — поддакнула Рита. — Я даже сначала не поверила, что такое возможно. Но факт остается фактом.
— Да о чем речь-то? — не выдержал Нековбой. — Фотка как фотка, хотя мне и не совсем нравится, что рядом с моей Маргариткой стоит какой-то парень, — ревниво добавил он.
Василий с неприязнью разглядывал соперника. Обычный парень, симпатичный, но не более того. И он уж точно не оправдывал того внимания, с каким на него уставились три подруги.
— Невероятно, — словно бы и не услышав парня, пробормотала Вика. — Если бы я не сама не видела Артура, а видела бы только эту фотографию, я ни за что не поверила бы твоим россказням о его якобы сказочной красоте.
— Сказочной красоте? — фыркнул Нековбой. — Ну ты сказанула! Смазливый типчик, да, но до этой самой сказочной красоты ему как до Луны раком.
— Может, просто фотография неудачная? — пропустив слова Василька мимо ушей, предположила Лиля.
— Нет, — ответила Рита. — Он такой на всех фотографиях, какие я только видела. Поэтому я и не заметила его на тех, что присылала тетя Даша. Именно поэтому я и не была готова увидеть такого красавца, когда ждала его прибытия.
— Так это тот самый Артур? — наконец дошло до Нековбоя. — Тот красавчик, о котором вы мне все уши прожужжали? Тот самый, при виде которого у всех близстоящих девчонок прямо-таки глаза вываливаются?
И парень разразился неудержимым хохотом. Девчонки, нахмурившись, наблюдали за его весельем, но одернуть его даже не пытались. Ибо на фотографии, принесенной Ритой, где были запечатлены она сама, Димка и Артур на вокзале (провожали Димку в училище), последний действительно выглядел самым обычным парнем. Не уродом, но почти неприметным. Просто парнем, таким же, как, например, Нековбой.
После окончания уроков друзья расстались у ворот школы, договорившись встретиться вечером у Риты, якобы для того чтобы подготовиться к контрольной по математике. Но девушка прекрасно понимала, что контрольная была просто предлогом. Лиля и Вика явно хотели убедиться в том, что Артур остался прежним, таким, каким они его запомнили в первую встречу, убедиться, что память им не изменяет. Лето девчонки провели не в городе, поэтому и видеть Артура не могли. Когда же они порой приходили к Маргарите, парня обычно не было дома, так что теперь им казалось, что, возможно, их собственные глаза в тот самый первый раз обманули их, наслушавшихся восторженных отзывов подруги о невероятной красоте Артура. Рита не могла их винить. Она сама еще слишком хорошо помнила свое изумление при виде той злополучной фотографии. Помнила, как тут же побежала в комнату парня, чтобы точно так же убедиться, что все по-прежнему, и не успокоилась, пока ее не ослепило привычное сияние, словно бы окружавшее Артура.
Нековбой же напросился с подругами из любопытства. Ну и из ревности, конечно.
Придя домой, Рита тут же заметила в прихожей ботинки Артура. Ага, он уже дома. Что-то он сегодня рановато.
— А, ч-черт! — услышала девушка голос Артура, доносившийся из кухни.
— Больно? Ну, потерпи немного. Что ты как маленький?
Рита с удивлением узнала заботливый голос матери и тут же подумала — что-то случилось. И рванулась на кухню.
Артур повернулся на звук ее шагов, и сердце девушки мгновенно упало. Так и есть! Губы парня были разбиты в кровь, на скуле темнела ссадина, под левым глазом набухал синяк. Костяшки пальцев были сбиты.
— Опять! — вырвалось у Риты.
— Ага, — весело подтвердил Артур, резким движением головы отбрасывая с лица непослушные пряди волос.
— Из-за чего на этот раз?
— Да так, по мелочи.
Это был уже не первый раз, когда парень возвращался домой в подобном виде. И, что самое странное, в такие дни Артур всегда был весел, шутил и смеялся, будто он не в драке побывал, а в теплой компании друзей. Рита не понимала этого. Как не понимала и того, что веселье это было каким-то яростным, эдакая злобная радость. Она не замечала, как бешено сверкают глаза парня, когда он смеется, не замечала, что его улыбка больше напоминала хищный оскал дикого зверя, не замечала скрытой боли в его словах, когда он шутил. Зато все это видела Екатерина. Но она молчала, зная, что ничем не может помочь Артуру.
— Так что случилось-то? — не отступалась Рита. — За что тебя побили?
— Ну, это еще кто кого побил! — едва ли не хвастливо сказал парень.
— Неважно. Драка-то из-за чего началась?
— Да не переживай ты так, малыш, — беззаботно отмахнулся Артур. — Все путем.
И тут же зашипел от боли, когда Екатерина дотронулась ваткой до его разбитой нижней губы. Девушка невольно проследила взглядом за рукой матери, и ее тотчас же пробрала дрожь. Его губы были такими чувственными, такими желанными, такими манящими… Рита опомнилась только тогда, когда эти самые губы изогнулись в усмешке. Девушка подняла голову и, столкнувшись со взглядом льдисто-серых глаз Артура, поняла, что парень прекрасно знает, о чем она сейчас думает. И жаркая волна обдала ее лицо, залив щеки предательским румянцем. Артур заговорщицки подмигнул ей, чем смутил девушку окончательно.
Облизнув внезапно пересохшие губы, Рита напустила на себя невозмутимый вид и сказала:
— Ты мне зубы-то не заговаривай. Давай, колись уже — что произошло?
— Ритка, да отвяжись ты от человека! — не выдержала ее мать. — Иди вон лучше, умойся. Сейчас обедать будем.
— Я не голоден, — тут же заявил Артур и встал со стула, на котором сидел, пока Екатерина обрабатывала его "боевые ранения". — Я, пожалуй, к себе пойду. Спасибо, тетя Катя, вы просто ангел милосердия!
И, напевая, ушел к себе в комнату.