- Умница, - одобрил мистер Пениквик, - садись.
- Вот кресло, - нашелся лорд Бидденден.
- Вам будет удобней здесь, моя дорогая Китти, - отозвался преподобный Хью, указывая на стул, с которого поднялся при ее появлении.
Чтобы его не обошли, лорд Долфинтон сглотнул и предложил:
- Возьми мой. Он совсем не удобный, но я счастлив.., служить... Пожалуйста, возьми его!
Стройная изящная брюнетка, мисс Чаринг одарила всех соискателей сдержанной легкой улыбкой и села в стороне на прямой жесткий стул, сложив на коленях маленькие красивые ручки с длинными пальцами. Наружность ее много выигрывала от пары больших черных глаз. Их чистый и ясный взгляд она имела привычку устремлять на собеседника с серьезным (или смущенным) выражением. Вздернутый носик, чуть коротковатая верхняя губка и решительная линия подбородка делали ее очаровательной, а масса темных локонов, скромно уложенных, что почиталось достоинством, по мнению ее опекуна и гувернантки, только подчеркивала ее красоту и нежность. На торжественный прием Китти надела пышное платье из зеленого батиста с высокой талией, длинными рукавами и неширокой оборкой. Ее единственное украшение - небольшой золотой медальон - держалось на бархотке. Если лорд Бидденден, человек современных взглядов, полагал, что модный покрой платья и необходимые в таком случае безделушки сделали бы Китти интереснее, то его брат с одобрением отметил скромность ее облика.
- Ну, Китти, - начал мистер Пениквик, - я рассказал этим троим о своих намерениях, и теперь пусть они сами говорят за себя. Не Бидденден, конечно, я и не думал о нем, хотя не сомневаюсь, что он бы соловьем разливался, если б мог! Что его привело сюда, не знаю!
- Полагаю, что он приехал поднакачать Хью, - засмеялась Китти.
- Честное слово, Китти, нашла время пробовать язычок! - воскликнул Бидденден, явно раздосадованный.
Мисс Чаринг удивленно и укоризненно взглянула на Хью.
- Джордж хочет сказать, что такие выражения, как "поднакачать", предосудительны в женских устах, кузина - терпеливо пояснил он.
- Ха! - отозвался мистер Пениквик. - Значит, вот что он хочет сказать, не так ли? Ну, ну! В таком случае я буду ему крайне признателен, если он перестанет совать нос не в свое дело! И потом, я вовсе не просил тебя учить девчонку красноречию: пока она живет под моей крышей, здесь вполне хватает этой Фиш!
- Должен заметить, сэр, что кузине скорее следовало бы взять за образец речь мисс Фишгард, чем, как я догадываюсь, уроки Джека, - парировал Хью, четко выделяя каждый слог фамилии гувернантки.
- Вздор! - грубо оборвал его мистер Пениквик. - Не примеру Джека она следует, а моему! Я так и думал, что ни на минуту не сомкну глаз сегодня! Черт, нет парня, который бы так пускал мне желчь, как ты, Хью, с твоей постной физиономией и занудством! Если бы я уже не принял решения, то... Не важно, я его принял и от своего слова не отступлю! Не нарушал слова и не нарушу! Тем не менее Китти нет нужды торопиться в выборе одного из вас, и если она последует моему совету, то подождет и посмотрит, который... Не потому, что кто-то из вас ее более достоин... Если он полагает, что может водить меня за нос, то очень скоро убедится в обратном! - С этой неожиданно ядовитой сентенцией мистер Пениквик вновь дернул за ленту звонка, причем с такой энергией, что и камердинер, и дворецкий пулей влетели в гостиную еще до того, как эхо поднявшегося трезвона умолкло, и объявил о своем желании удалиться в библиотеку, бросив на прощание, что на сегодня с него довольно родственников, но завтра утром он увидится с ними, хотя, более чем вероятно, будет слишком слаб, чтобы принять кого-нибудь, кроме врача. - Впрочем, мне уже ничто не поможет, - Удрученно прибавил он и, пронзительно вскрикнув, громко выругал камердинера, медленно вынимавшего его из кресла, а потом устремил тяжелый взгляд на Биддендена - Но даже если бы я спал всю ночь и проснулся без малейших признаков этой чертовой подагры, я все же не хотел бы увидеть тебя здесь, Джордж.
Прежде чем многозначительно вздохнуть, лорд Бидденден подождал, пока дядю не проведут, поддерживая, через комнату.
- Нетрудно догадаться, что именно привело его в такое дурное расположение духа! - заметил он.
- Не приглашал тебя, - предположил Долфинтон, демонстрируя осведомленность.
- Попридержи язык! - воскликнул Бидденден, теперь уже окончательно выведенный из терпения. - Дядя, верно, впал в детство. Хуже придумать трудно...
- Действительно, все так дурно устроено, - отозвался Хью. - Во всем так не хватает деликатности, что в высшей степени несправедливо по отношению не к тебе, конечно, а к присутствующей среди нас кузине.
- Она не наша кузина.
- Дорогой брат, мы привыкли думать о ней как о кузине с тех пор, когда она лежала в колыбели.
- Да, я знаю. Но ты слышал, что сказал дядя? Все обстоит не так.
Ледяным тоном Хью заметил:
- Я не то имел в виду. Счастлив заявить, что подобное подозрение мне никогда не приходило в голову.
- Чересчур сильно сказано, Хью! - язвительно усмехнулся Бидденден.
- Ты забываешь, что мы не одни, - заметил Хью с легкой досадой в голосе.
Сообразив, о ком идет речь, Бидденден покраснел и виновато посмотрел на Китти.
- Прошу прощения, но это совершенно лишило меня самообладания! Решение такое скоропалительное! Я вовсе не намеревался вводить вас в краску. Но мы так привыкли свободно общаться, что вряд ли у вас есть малейший повод чувствовать себя оскорбленной!
- О нет, - заверила его Китти, - честно говоря, меня тоже волновал этот вопрос, но Хью заверил меня, что ничего подобного быть не может. Чему, должна сознаться, я искренне порадовалась.
- Нет, в самом деле! - воскликнул лорд Бидденден, разрываясь между насмешкой и неодобрением. - Хью заверил вас, вот как? Не слишком ли много для твоего сладкоречия, милый братец? Ну кто бы подумал! Чувствую ты и дальше будешь морочить нас всех! Вам не следовало обсуждать столь щепетильные вопросы с Хью, дорогая Китти, но - умолкаю. Нет сомнения, у вас полное взаимопонимание, чему я душевно рад!
- Просто я чувствовала, что совершенно бесполезно спрашивать о чем-то бедную Фиш, - сказала Китти наивно, - поэтому я поговорила с Хью как со священником. Правда, дядя Метью сообщил вам, что я не его дочь?
Она обратила взгляд на Хью, и он ответил довольно сдержанно:
- Вы дочь покойного Томаса Чаринга, Китти, и его супруги, леди из Франции.
- О, я знала, что моя мать француженка! - воскликнула девушка. - Я помню, как дядя Арманд привез погостить моих французских кузенов, Камилла и Андре. Камилл починил мою куклу, чего никто не мог сделать после того, как Клод заявил, что она - аристократка, и отрубил ей голову. - Глаза мисс Чаринг потемнели при воспоминании, и она добавила задумчиво:
- Никогда ему не прощу!
Этот монолог не был добрым предзнаменованием для притязаний отсутствующего капитана Рэттрея, и лорд Бидденден раздраженно заметил:
- Но ведь с тех пор прошли годы и годы!
- Но я ничего не забыла и всегда буду благодарна моему кузену Камиллу.
- Вот забавно!
- Если кто и смешон, так это ты, Джордж, - вмешался Хью. - Но я согласен с тобой, дядя не проявил необходимой деликатности, что претит каждому человеку с чувством... Ну а теперь, я убежден, что тебе и Долфинтону более уместно поискать другое помещение.
- Уместно для тебя, - отпарировал его лордство, - рад служить, но если полагаешь, что я ложусь в семь часов, ты более чем заблуждаешься!
- Нет ни малейшей надобности...
- Нет, есть, - возразил Бидденден довольно резко. - Нет сомнения, что у дяди трещит огонь в камине библиотеки, но едва ли во всем доме сыщется еще один. Может, ты его обнаружишь?
- Разумеется, огонь есть и в его спальне, - вмешалась Китти. - И если вы не против посидеть с Фиш, - в классах. Но только боюсь, вам вряд ли это понравится.
- Без сомнения!
- И бедному Долфу тоже. Кстати, он все собирается что-то сказать, обратила внимание Китти, которая давно уже сочувственно следила за судорожными движениями огромного рта лорда Долфинтона.
- Ну что, Фостер, что с тобой? - подбодрил его Хью.
- Я не пойду с Джорджем, - закончил Долфинтон. - Я не люблю Джорджа, не хотел его видеть. Не нужен здесь, не приглашен!
- Бог мой, да мы давно уже это прошли! - пробормотал Бидденден. - Ты мог бы с таким же успехом отправиться в постель, Долфинтон.