Алек плотно закрыл дверь и, внимательно посмотрел на жену, заговорил первым:
— Лора, я хочу… поблагодарить тебя. За песню. Я очень тронут. Спасибо, Лора. Спасибо!
— Пожалуйста! — холодно откликнулась она и с едкой усмешкой уточнила: — Не пойму только, за что ВЫ благодарите меня?
— Не лукавь, Лора! Я догадался, о ком эта песня. Она — о тебе и обо мне. О нас. О нашей…
— Возможно, песня обо мне, — перебивая его, согласилась Лора. — Но вы-то тут при чем? Не обольщайтесь! Песня написана о другом человеке. Ничего общего не имеющим с вами! — она сделала паузу и бесстрастно спросила: — Вы об этом так настойчиво хотели говорить со мной? Надеюсь, теперь вы удовлетворены. Я продолжать дальше беседу не желаю.
Конечно, Лора понимала, что говорить он хотел о другом. Но ей казалось, что еще можно каким-то образом избежать объяснений, совершенно ненужных ей. Но Алек проявлял поразительную настойчивость, да и деться до утра было некуда, и Лора поневоле вынуждена была вести диалог с человеком, от которого, как когда-то из церкви, хотелось далеко-далеко убежать. Только на этот раз, навсегда.
— Нет, Лора, — донеслось до нее сквозь поток собственных мыслей. Поговорить я хотел не только об этом. Я хочу все объяснить тебе. Все рассказать. О себе. Честно и откровенно.
— Нет! Вы напрасно теряете время. Мне это неинтересно. Да и знать что-либо о вас и вашей жизни мне незачем! Можете не утруждать себя, — холодно возразила она, отошла к окну и отвернулась. Лора вцепилась руками в подоконник, пристально глядя в одну точку прямо перед собой.
— И все же я настаиваю, — сказал Алек и, поскольку Лора молчала, продолжил: — Лора, я признаю связь, что у меня была три года назад с той женщиной, с которой ты сегодня случайно познакомилась в ресторане. Отрицать это бессмысленно. Тогда, три года назад, я вел себя, как помешанный! Поверь, это не было любовью. Даже ничего похожего! Что такое настоящее, подлинное чувство я узнал только тогда, когда встретил тебя, Лора. А все, что происходило со мной в тот период — это было какое-то безумие! Карл пытался меня остановить. Родители. Все напрасно! Я совершал глупость за глупостью! — Алек, стараясь быть деликатным, без излишних подробностей, оперируя только конкретными фактами, изложил Лоре весь ход событий трехлетней давности. Завершая рассказ, он был готов ко всему. Но реакция Лоры повергла его в состояние, близкое к шоковому. Он, Алек, на личном опыте убедился, что понять логику женщины ни одному мужчине не под силу. И ему, в том числе.
Неожиданно резко Лора развернулась в его сторону и, с яростью сверкнув глазами, запальчиво, с сарказмом, воскликнула:
— А — а!.. Так вот в чем дело!.. Я— то, дура, за три года навыдумывала кучу объяснений, почему человек принял решение жениться на первой встречной! Оправдывала этот его безумный поступок! Мне, идиотке, и в голову не пришло, что я… что я… — Лора начала задыхаться. — Господи, Боже мой! А все ведь так просто! Я оказалась всего— навсего орудием мести!!! Ха— ха!.. О! Ты можешь быть доволен собой! Выбор оказался на редкость удачным! Первая встречная в моем лице не подвела тебя! Кажется, мне удалось произвести хорошее впечатление! Конечно, моя профессия немного подкачала! Всего лишь… официантка! Но ведь не панельная проститутка! И не страшилище из фильмов ужасов! Ты можешь радоваться! Цель достигнута! Поход в ресторан подвернулся как нельзя кстати! И ты, и… она, вы оба насладились вдоволь обоюдной изощренной предприимчивостью! Теперь можно вновь падать в жаркие объятья друг друга! Отбросив в сторону основное орудие мести! За ненадобностью!!!
— Лора! Ты все неправильно поняла! — бурно запротестовал Алек, пораженный до глубины души ее заявлением. — Я говорил совсем другое. Черт! Да! Конечно! Тогда я женитьбу в какой-то степени считал местью. Но Лора… Ты понравилась мне сразу, как только мы встретились, как только я тебя увидел из окна, когда ты вышла из офиса и уехала с Энтони. Ну что же делать, если так сложилось, что мы сначала повенчались; потом познакомились, как сотрудники; затем, как супруги; вскоре зарегистрировались и, наконец, стали в полном смысле мужем и женой. И я очень счастлив, что Бог послал мне именно тебя, Лора.
— Еще бы! — едко бросила она. — Разве можно найти вторую такую дуру, как я?!! Слава Богу, сегодня у меня открылись глаза!!!
— Лора, пойми… — начал Алек и умолк, потому что Лора вдруг снова, запальчиво и яростно, заговорила.
— Понять?.. Что я должна понять?!! Что ты использовал меня, как надежный щит, ограждающий тебя от натиска многочисленных любовниц, жаждущих выйти за тебя замуж?!! Да мне… мне… — задохнулась от гнева Лора. — Мне уже повеситься хочется на чулках твоих любовниц! Связав крепким узлом и те чулки с обезьяньей лапой! И порванные сегодня в ресторане! А также те, что были на красотке, с которой ты вышел ранним воскресным утром из этой самой спальни!!!
— Лора, прошу, успокойся. Давай все-таки будем сохранять объективность, — проникновенно, понимая и разделяя в душе чувства жены, попросил Алек. — Во-первых, я не могу похвастаться своими, как ты сказала, многочисленными любовницами. Это далеко не так, Лора. И о том, что по какому-то роковому стечению обстоятельств тебе стало известно об их существовании, я очень сожалею. Я виноват перед тобой, Лора. Во многом виноват. И оправдываться глупо и бессмысленно. Но в одном, Лора, позволь с тобой не согласиться. В то воскресное утро, в тот конкретный момент, из этой спальни вышла все же не любовница, а посетительница. Явившаяся с незапланированным неожиданным визитом. И ты прекрасно знаешь это, Лора. Что касается нашего дома и, уж тем более, спальни… В качестве любовницы здесь НИ РАЗУ, — подчеркнул он, — не было ни одной женщины. В этом я могу поклясться. Уверен, что не найдется никого, кто мог бы утверждать обратное. В этом моя совесть чиста.
— Мне это безразлично! — мрачно и резко откликнулась Лора и нахмурилась. — И вообще я тебе не верю!
— Но почему? — Алек внимательно смотрел на нее, напряженно сведя брови к переносице.
— Потому что ты наглядно доказал своими поступками обратное! Никаких табу ни на этот дом, ни на эту спальню нет! Я лично в этом убедилась. Потому что именно мне ты без малейшего колебания предлагал провести вместе ночь. В этом доме! И без сомнения, в этой спальне!!!
От ее слов Алек опешил. Действительно, все было так, как сказала Лора. Тогда он мог… впервые!.. нарушить собственную клятву. С одной стороны, абсурдно было бы обвинять его в этом. Ведь он, Алек, хотел провести ночь с собственной женой. Но с другой стороны, тогда он соблазнял не жену, а очаровательную девушку, которая на тот момент являлась всего лишь его поваром. Поэтому аргументов для оправдания того опрометчивого предложения у Алека не было. И он молчал, надеясь, что Лора, выплеснув эмоции, сможет продолжать беседу объективно, уравновешенно и беспристрастно.
А она вновь отвернулась к окну и оперлась руками о подоконник. Казалось, что таким образом она пытается обрести не только материальную, но и душевную опору.
Не желая допустить, чтобы дальнейшее обоюдное молчание стало завершающим этапом беседы, Алек сделал новую попытку оправдаться.
— Лора, пойми, я не хочу, чтобы мое прошлое разрушило наш брак. Я понимаю, что приведу сейчас довольно слабый довод, но… Мне — 30 лет. Конечно, жаль, что ты появилась в моей жизни только сейчас. Очень жаль! Произойди это раньше, многое сложилось бы по-другому. Но разве в силах кто-нибудь изменить то, что было? Увы, нет! И я не могу. Как бы ни желал этого, не могу! Я хочу, чтобы ты поняла главное, Лора. Я люблю тебя. Люблю сильно и глубоко. По-настоящему. При одной мысли, что могу потерять тебя, у меня останавливается сердце и…
— Вы смешны в роли влюбленного! — саркастично прервала его Лора, пристально глядя на стекло, отражающее ее и Алека силуэты.
— Смешон? — переспросил он и слегка прищурился. — Почему смешон? Почему, Лора? — настойчиво и требовательно повторил Алек. — Почему?
Она неопределенно повела плечом, затем вдруг повернулась и резко бросила:
— Потому что вы — господин Редфорд! И этим сказано все!
Неожиданно Алек громко рассмеялся.
— Вот как!.. Ну и ну!.. Оказывается, «господин Редфорд» — это некое особое понятие… нечто неодушевленное… А потому бесчувственное. Так, Лора?
— Да, — коротко подтвердила она и слегка повернула голову, отводя в сторону свой взгляд, избегая пристального внимательного взгляда Алека.
— Но ты не корректна в своем заявлении, Лора. Ты допустила значительную погрешность. Возможно, некий «господин Редфорд» и соответствует полностью тому, о чем ты говорила. Возможно. Но Лора… Наверное, ты будешь разочарована, но тот, кого ты считаешь, — подчеркнул он, — «господином Редфордом», и я — не идентичны. Поэтому твой краткий и категоричный ответ не выдерживает критики. Напоминаю, меня зовут не «господин Редфорд», а господин Редфорд— Эймс.
— К сожалению… — тихо выдохнула Лора, но Алек услышал ее.
Он широко улыбнулся и, разведя руками, с легкой иронией в голосе продолжил:
— Не уверен. Потому что фамилия Эймс принадлежит мне по праву с рождения ровно так же, как и фамилия Редфорд. Так что вряд ли справедливо с твоей стороны предвзято и настойчиво делить целое пополам, решительно отвергая одну из составляющих. Прошу тебя, Лора, постарайся, наконец, взглянуть на все… и на меня, Александра Кристофера Редфорда — Эймса, в том числе!.. открытыми глазами. Уверен, тогда многое тебе покажется другим. Сейчас ты немного заблудилась. Потому что пошла по дороге, которая привела тебя в тупик. Кругом — кривые зеркала. Они искажают все. Не отражают в истинном свете того, что есть на самом деле. Они создают иллюзию. Наверное, в чем-то прекрасную, но в чем-то и трагично— безысходную. Жить в этом иллюзорном мире все время нельзя. Потому что теряется ощущение реальности. И рано или поздно этот мир неизбежно разрушится. Лора, бесспорно, человеку нужны иллюзии. И пусть они будут! Прекрасные, загадочные, таинственные, многообразные! Но лишь иногда. А жить… хотим мы этого или нет!.. должны в настоящем, пусть не очень совершенном, но РЕАЛЬНОМ мире.
— Вы напрасно обращались ко мне с такой пылкой проникновенной речью! — быстро возразила Лора. — Я никогда не строила иллюзий. В особенности, на ваш счет.
— Ошибаешься, Лора, — серьезно сказал Алек и продолжил: — Я убедился в этом на личном опыте.
— Не понимаю, каким образом!.. — не очень уверенно воскликнула Лора.
— Поясняю, — Алек старался держаться невозмутимо. Он сел в кресло и сделал рукой широкий жест, предлагая Лоре разместиться по соседству. Она отрицательно тряхнула волосами, и Алек, после недолгой паузы, сказал: — Ты, Лора, создала… хочу особо подчеркнуть!.. САМА ДЛЯ СЕБЯ образ какого-то идеального мужчины, в который безоглядно влюбилась. Я говорю о Крисе Эймсе. Согласись, для тебя в нем не было и нет ничего отталкивающего, вызывающего неприязнь и раздражение. Абсолютно ничего! Но ведь это иллюзия. Крису Эймсу… а я, как никто другой, знаю это точно!.. далеко до безупречного идеала. Очень далеко! Но ты не замечала ничего отрицательного ни в его внешности, ни в его характере, ни в его привычках, ни в его поступках! Ты для себя решила, что Крис — совершенство, равного которому нет и быть не может. И все. Точка!!! Как говорится, комментарии излишни. Точно такой иллюзией стал и Алек Редфорд. Только, в отличие от идеального Криса, Алек воплотил собой скопище всех негативных качеств, которые только можно представить! Ничего, хоть мало-мальски привлекательного, в Алеке Редфорде ты не нашла: ни во внешности, ни в поведении. Но разве это соответствует действительности? Конечно, нет. Поэтому я утверждаю, что Алек Редфорд, как и Крис Эймс, иллюзия. По отдельности нет ни того, ни другого! Лора, пойми, все это время рядом с тобой находится обычный живой человек. Человек, конечно, разный. Но ты…
— В чем вы хотите меня убедить?!! — запальчиво спросила Лора. — Повторяю, я никогда не строила никаких иллюзий! Я всегда оценивала вас так, как вы того заслуживали. И относилась соответственно!
— «Заслуживал»?.. «Соответственно»?.. — возмущенно повторил Алек и, потеряв выдержку, вскочил с кресла. — Объясни, почему же тогда все то время, что мы живем вместе, ты вела и ведешь себя далеко не как жена? Такое ощущение, что ты по-прежнему всего лишь нанятый мною повар! Повар, а не жена!!! — возбужденно подчеркнул он. — Да в последнее время мне кусок не лез в горло! Я вкус еды перестал понимать! И качество блюд, приготовленных тобой, тут ни при чем! Я не сомневаюсь, что готовишь ты по-прежнему безупречно. Это радовало бы меня, будь твои кулинарные старания одной из составляющих нашей супружеской жизни. Жизни полноценной. Не иллюзорной! Которую настойчиво предлагаешь ты.
— Да что вам дались иллюзии? В чем вы обвиняете меня? — вскинулась Лора.
— Я тебя не обвиняю, Лора. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас обдумала мои слова. Это моя просьба. И вот что еще. Давай сядем, немного успокоимся, помолчим, подумаем. Нам обоим есть о чем подумать, Лора. А потом… В общем, я собираюсь сделать тебе одно предложение. Принимать его или нет, решать тебе. А пока… — Алек указал рукой на кресла, стоящие рядом.
После продолжительной паузы Лора подошла и с каким-то невероятным покорно— обреченным видом опустилась в одно из них. Алек тоже сел.
Оба молчали, погрузившись в размышления, стараясь осмыслить собственные чувства, слова, действия. А также чувства, слова и действия другого. Конечно, с чем-то и Лоре, и Алеку приходилось соглашаться, что-то вызывало бурный протест. Каждый старался найти убедительные аргументы, защищая свою позицию, изыскивая слабые стороны в позиции другого и в соответствие с этим выстраивая собственную тактику поведения при продолжении разговора.
Минуты бежали одна за другой, но ни Алек, ни Лора на время не обращали внимания. Каждый по-своему готовился к тому моменту, когда придется принимать окончательное решение. Предугадать, каковым оно будет у противоположной стороны, ни один из них не мог, да и не пытался делать это.
В общем, и Алек, и Лора собирались с мыслями, стараясь, максимально освободившись из плена разноречивых эмоций, выстроить собственную убедительную концепцию. Убедительную как для другого, так и для себя.
Прошла, казалось, Вечность, когда Алек, внимательно посмотрев на жену, спокойно начал говорить:
— Лора, я хотел бы, если ты не возражаешь, сказать о том предложении, которое намерен сделать, и которое ты вправе принять или отвергнуть, — подождав, когда Лора взглянет на него, Алек серьезно продолжил: — Лора, я хочу, чтобы мы с тобой начали нашу семейную жизнь с «чистого листа». Я не предлагаю вот так, в одно мгновение, перечеркнуть, порвать, сжечь, развеять по ветру и забыть предыдущие страницы. Нет. На них написано много того, что хотелось бы сохранить навсегда. И именно потому, что в наших с тобой воспоминаниях есть не только плохое, я и предлагаю сделать повторную попытку и возобновить наши отношения. Выстроить их так, как того хочешь ты, как хочу я. Пожалуйста, дослушай! — заметив, что Лора собирается возразить, запротестовал Алек. — Я не скрывал и не скрываю, что люблю тебя. Но и ты, согласись, Лора, не можешь категорично утверждать, что я тебе безразличен. Да я в это и не поверю! Следовательно, есть основа, которая дает нам возможность стать счастливыми в браке. Что касается остального… Я не знаю, что именно мешает тебе, Лора, взглянуть на меня непредвзято. Но мы… ты — со своей стороны, я — со своей… надеюсь, сможем устранить разногласия, во всем разобраться, что-то изменить в себе. Мы обязательно научимся понимать друг друга. Но для этого мы должны вести нормальную супружескую жизнь. Быть как можно больше вместе. И возможно, нам никогда не захочется расставаться! По сути, мы с тобой пока даже не знаем, что это такое — супружество в полном смысле этого слова. Мы супругами, можно считать, еще не были. В общем-то, что такое несколько недель? Мгновение!.. Лора, я уверен, все у нас получится. Мы будем счастливы. И поэтому мы не должны упускать шанс исправить сложившуюся ситуацию. Расставаться сейчас — безумие! Поэтому ответь, Лора: ты принимаешь мое предложение?
Алек проницательно всматривался в ее лицо, пытаясь угадать, каково будет решение Лоры. Она долго молчала, потом вдруг тихо воскликнула: