- Пока как всегда.
"Жуки" снова прислушиваются к звукам за перегородкой, переглядываются и, махнув Маркоту, улетают. Из-за переборки осторожно выглядывает Соня, говорит остальным:
- Улетели.
Все снова выходят. Последним - Паха.
Эдик:
- Точно улетели.
Аммоний Кобальтович:
- Наверняка, вернутся.
Бизер:
- Вы думаете?
Паха держится за живот, говорит Маркоту:
- Ниче у тебя кореша. Уважаю. Ремень-то из меня (сует ему под нос ремень) того...
Маркот отворачивается. А Паха показывает всем:
- Во. Кожа туруханского козлодоя, снято на рассвете, вживую, ручная выделка, высококачественный товар. Не переваривается, гарантия...
Все морщатся, отворачиваются. Маркот берет бутылки с пивом, дает всем, в том числе и Пахе:
- Держите. Угощаю.
Аммоний Кобальтович:
- За что выпиваем?
Эдик поднимает руку в сторону Сони, Соня смотрит на Маркота. Маркот указывает на Паху с Бизер:
- За демократию...
Бизер:
- За конституционную демократию...
Паха обнимает Бизер:
- За нее.
Все пьют. Соня немного пьяно:
- Ой, как хорошо... Может, споем.
Эдик:
- Конечно-конечно.
Аммоний Кобальтович:
- Почему бы и не спеть. Мир, дружба...
Паха:
- Век свободы не видать.
Бизер вкрадчиво:
- Песни обычно сплачивают. Так ведь, Маркот Петрович?
Маркот изумленно и согласно кивает.
Поют. Чем дальше, тем веселее:
"Пусть, пусть, пусть,
Грусть, грусть, грусть.
Прочь, прочь, прочь.
В ночь, в ночь, в ночь.
Все дела....
Будет утро, будет утро, будет утро - будет день.
Будет круто, будет круто, будет круто - нам не лень.
Да, да, да
Е-рун-да.
Вновь, вновь, вновь,
Любовь, свекровь, морковь.
Все дела...
Будет утро, будет утро, будет утро - будет день.